***
Стою и смотрю в глаза не менее удивлённого меня, мальчика. Господи, вот вроде радоваться надо, но что-то гложет. Ещё этот непонятный хохот, хотя почему непонятный, опять эти тварюшки развлекаются. Мнда… — Кто ты, почему в твоих глазах узнавание, ты меня знаешь, откуда? — начал тараторить беловолосый. Надо срочно что-то придумать, а то это будет выглядеть странно если я скажу, что знаю его, без единой встречи до. И увиливать тоже нельзя- подозрительно. Чёрт. — Так, стой. Я без понятия кто, точнее знаю, твою фамилию. Такие белые волосы вполне узнаваемы. Сын Белого клыка Конохи. Я прав? — прекрасно, ещё более агрессивно не мог сказать. Эх, самобичевание до добра не доведёт — Да… Хорошо я поверю тебе, но получу ли ответ. Кто ты? — Сводит бровки к переносице. Как он похож на котёнка, так и хочется потискать, моё женское начало даёт о себе знать. — Эм… Я Эрида Энио, просто мальчик…хех. — нервно вожу рукой по волосам. За какие грехи мне это. Плак. — Энио? Ты родственник той кто заправляет чайной лавкой? — прикладывает руку к подбородку, а в глазах задумчивость. — Ты знаешь? Она моя мама, — сказав это, замечаю, что малёк помрачнел. — с тобой всё хорошо? — тяну руку к его плечу, но её, хлёстким движением, отбивают. — Не трогай меня, мы не достаточно близко знакомы, — так и вижу распушившийся хвост позади него. — со мной всё в порядке, а даже если нет, тебя это волновать не должно. Потираю руку в ушибленном месте, замечая, как не странно, но Какаши довольно многословен. Вроде в каноне он был несколько замкнут, хотя это и неудивительно учитывая события, которые произойдут дальше. Ну вот, теперь во мне пробудилось сочувствие к этому человечку и желание защищать. — Прости, во мне просто проснулось желание помочь. — да уж, осталось только ножкой пошаркать. — Помочь? Как ты это сделаешь, умеешь воскрешать? — О чём он. Видимо непонимание отразилось в моих глазах. — Нет! Вот и закончилась твоя помощь, ничем не можешь помочь, а уже зовёшься. — И зачем тебе воскрешать кого-то… — не знаю зачем, но говорю с издёвкой, боже какой я мудак. Вдруг, затыкаюсь, вспоминая какой сегодня день и момент канона. Вот же зараза. Сегодня умерла его мать…а я тут со своими выкидонами. Быстро перевожу взор на его уже подрагивающие глаза и губы. В этом мире где каждый второй- убийца, а каждый первый- пособник, забываешь, что пускай и убийцы, но они дети. Которые не выбирали такой судьбы, а ему всего три года. Да в его возрасте я в кубики играла. — Ты…ты…просто, — мальчик издаёт непонятный скулёж — невозможен! Да, что же за день сегодня такой, быстро протягиваю руки, обхватывая шею, и притягиваю к себе, буквально вжимая его тело в своё. — Нет! Отпусти! — беловолосый яростно пытается оттеснить этого блондина от себя, размахивая своими руками, насколько позволяет расстояние. — Успокойся! — но мальчик не слышал, резко нащупав чужую шевелюру, дёргает назад. — Ай, убери руку! — ОТПУСТИ МЕНЯ! — посторонние слёзы впитываются в ткань на плече — Отпусти. — говорил, а сам прижимался всё теснее. — Какаши, всё хорошо, всё будет хорошо. — легко мне говорить, это не я сегодня потерял нечто дорогое. Простояв в давящей тишине, изредка прерываемой рваными вздохами, минут 10, медленно «расплели» свои конечности и отошли друг от друга. — Эм…нормально? — провожу ладонью по его острому плечу — Ты успокоился? — Да, — тут маленький шиноби застыл, вылитой статуей самого себя — я не называл тебе своего имени и ты говорил, что знаешь лишь фамилию. Какое же это кидалово, честно, «я ни называль тибе своего имени и ти говориль… (ошибки не трогать, они являются задуманными и осознанными)» бе, бе, бе. Докатились я теперь и ребёнка передразниваю, хорошо хоть не вслух. — Я так сказал потому что на тот момент не мог вспомнить твоего имени, но я сразу узнал к кому ты принадлежишь, потому и узнавание показалось на моём лице. И ты так резко набросился с вопросами, что отмахиваться было бы бесполезно и я сказал то, что на тот момент мог вспомнить. — Ты очень подозрительный, знаешь? — Хаха, ты не первый кто мне так говорит, о хотел… — наш разговор некультурно прервали. Из-за поворота выбежала запыхавшаяся женщина, являющаяся матерью блондину, сбавляя скорость и приближаясь к двум застывшим фигурам, в её глазах можно было всё чётче и чётче разглядеть шок и некий ужас. И вот находясь находясь достаточно близко она резко уходит вниз падая на колени перед одним из мальчиков, начиная его поворачивать в разные стороны, осматривая. — Эри, о Ками, я так волновалась, так беспокоилась. Думала подожду тебя там где мы разошлись, но стоя там с каждой минутой сомнения, что с тобой всё в порядке, нарастали. Решила пойти в ту сторону где тогда мелькнул край твоей кофты. Проходя мимо поворота услышала, как продавец «Пандоры», такой статный мужчина ты наверное видел, — начала она бормотать, вертя обручальное кольцо вокруг пальца — и какая-то торговка говорили: — Ли представляешь, я наконец избавился от этой змеюки, которая никому не давалась. — Правда? И кто же этот незнакомец? — Да, пацан, странный такой блондин. О, чем-то Энио , которая чаёвница, напоминает, уж не знаю. — И…дальше? — Так вот, мальчуган радостный такой сюсюкается с этой ящерицей и выходит за дверь. Думаю, теперь можно и закрывать магазин… — Я чего так рано, ты же обычно только ночью его закрываешь. — На свидание. — О и кто это. — Ки…так не перебивай меня. Выходит и слышу голоса, пьянчуги и его своры, думаю хана пацану, а нет, как драпанёт, лишь пятки сверкают. Самая умора, он убегал так смешно крича… Я как это услышала у меня чуть не остановилось сердце, сразу побежала вдоль той улочки о которой они говорили. Столько…столько, — надрывным голосом, говорила. — напридумывала, напредставляла, думала сойду с ума пока добегу. К концу этой речи женщина просто разрыдалась крепкой хваткой вцепляясь в своего сына. Господи да что же творится, мама, мамочка не плач. Я даже боюсь представить, что она почувствовала, ещё и Какаши странно-отчуждённо посматривает в нашу сторону. И…и трупы, их никто не замечает или что? — Мама, мама, — нежно отстраняю её лицо он живота, смотрю в такие прекрасные глаза, что взирают на меня в ответ, снизу вверх. Провожу маленькой ладошкой по её щеке, стирая слёзы — всё хорошо, я в порядке, меня спас этот мальчик, — указывая на беловолосого — его зовут Какаши, мило правда? О, о, ещё смотри какая змейка — та самая змейка, что до сего момента, обвилась вокруг шеи мальца и была скорее похожа на дохлый обвисший шарфик, открыла глаза и раздражённо потрясла хвостом намекая на явное раздражение. — Да, да очень мило, — сказала чаёвница, вставая с колен и вытирая остатки слёз — ты у меня такой добрый, а ты Какаши? — поворачивает голову в сторону мальчика, что стоял в некотором отдалении. — Да. — Раз уж ты друг моего сына, то приглашаю тебя к нам на ужин. — Не…нет. Я проведу этот ужин с отцом. — О семейные ужины это хорошо, но что же мы будем всегда рады тебе и твоей семье. — Даа, благодарю. Пока они разговаривали я бочком пробирался к своей цели, и выждав момент набросился с обнимашками. — Я так рад, что ты теперь мой друг. — Чёрт-Ками, отлипни от меня мне нужно уже идти. — пусть мальчик и выглядел злым, но в его голосе звучало спокойствие и умиротворение, словно он отпустил то что его тяготило.***