Гарри Поттер и возвращение Бугимена

Сумеречный путь из склепа Малфоев в Хеллоуин-таун показался наследнику Скеллингтона долгим. Вокруг вихрился холодный, колючий туман, Гарри продирался сквозь него, изо всех сил цепляясь одной рукой за руку Драко, другой — за шерсть Сириуса-Мягколапа. Когда вся троица вывалилась из-под могильной плиты перед домом Скеллингтона, Гарри не удержался на ногах. Присел на крылечко, старательно делая вид, что так и задумано. Да, это не с папой за ручку гулять… Сам папа Джек услышал появление гостей и тотчас встретил на пороге. Хотя явились они без приглашения и без предупреждения, Повелитель Тыкв привычно элегантен. Жёсткий крахмальный воротничок подпирает нижнюю челюсть, манжеты видны ровно на палец из-под рукавов нового, полосатого фрака. В кармашке — шёлковый платок уголком. — Гарри, как хорошо, что нашёл время навестить старые кости! — Радостно говорит Джек. — Представь мне своих друзей. — Привет, папа! — Гарри чувствует, что на его лице улыбка, а в душе — тепло. — Это Драко Малфой, мы вместе учимся. А это — когда человек, то — мой крёстный, Сириус Блек. А сейчас он — Бродяга-Мягколап. Джек Скеллинтон поприветствовал гостей столь безупречно, что у Драко появился новый кумир. Даже Малфой-старший не умел так тонко обозначить степень своей любезности одним лишь движением брови. А ведь у Повелителя Тыкв и бровей-то нет — голый череп. Тем временем из-за дома вылетел Нолик. Залаял радостно, завертелся вокруг младшего хозяина и его спутников. Мягколап поддержал басовитым гавканьем, хвостом замахал. Посмотрев как два пса — чёрный лохматый и призрачный — носятся по двору, Джек заметил: — Давненько я не видывал такого живого нравом волшебника! Впрочем, милости прошу — в наш город и в мой дом. Вы ведь, должно быть, по делу? — Да, папа, — несколько виноватым тоном ответил Гарри. — Ну что ж, — чуть печально отозвался Джек. — Прошу в дом. Дела лучше решать не на пороге. И вся компания — живые и неживые — проследовала в холл. Гарри с лёгкой ностальгией окинул взглядом привычный интерьер: костяные кресла, высокий буфет чёрного дерева, пыльные гобелены и занавеси из нежной паутины. Бледный и непривычно тихий Драко опасливо покосился на кресла и присел на небольшую скамеечку самого обычного вида. Гарри не стал рассказывать впечатлительному наследнику рода Малфой, что эта скамеечка — раритет. Её прежде ставили на помост для казней, чтобы выбить из-под ног висельника. Бродяга развалился прямо на полу посреди холла. Нолик хотел воспользоваться оказией и просочился в дом вслед за гостями. Джек выразил псу неодобрение пристальным взглядом, и тот убрался в свою корзину в кабинете Джека. Сам Гарри занял своё любимое кресло — у камина. Джек Скеллингтон не нуждался в тепле, как и многие жители Хеллоуин-тауна, но для комфорта своего наследника, стал запасать дрова и разводить в камине огонь. Пламя горело всю зиму, его тушили лишь под Рождество, чтобы Санта мог, как положено, бросить подарок для Гарри в печную трубу. Однако сейчас было не время предаваться сентиментальным воспоминаниям. Поттер-Скеллингтон достал из кармана чёрную тетрадь и протянул её Повелителю Тыкв. — Вот! Призрак из дома Малфоев сказал, что это — одна из тех вещей, что ты просил найти. Джек забрал у Гарри опасную вещь, повертел в руках, положил на небольшой мраморный столик. Попросил гостей чувствовать себя как дома, пока он покинет их на несколько минут. Удалился в свой кабинет. Послышался скрип ящиков и дверных петель, потом там что-то упало (судя по звукам — скелет динозавра) и Джек вновь появился в холле, торжественно держа в костяной руке шар, в котором плавал тёмный туман. Повелитель Тыкв провел пальцами над чёрной тетрадью, покрутил рукой, перемешивая воздух, словно тесто. Из тетради струйкой пополз такой же тёмный туман, закручиваясь спиралью под взглядом Джека. Раздался тихий злобный вой, но Скеллингтон уже выхватил из воздуха туманный клубок и ладонью впечатал его в стеклянный шар. С минуту в шаре бушевал крошечный шторм, словно тьма сражалась с тьмой, но потом всё стихло и мгла вновь неторопливо закружилась в своей стеклянной тюрьме. И только тут живые смогли перевести дыхание. Джек унёс шар вновь в свой кабинет. Потом пролистал тетрадь и вернул её Гарри со словами: — Ну вот, теперь она вполне безвредна. Похоже этот чудик Том в школе отличником был. Здесь много интересного, почитай если хочешь. Только идеями не увлекайся — всё-таки потом этот парень спятил. — Спасибо, пап, — поблагодарил Гарри. — Но вообще-то тетрадь у Малфоев хранилась. — Нет-нет! — Встрепенулся Драко. — Пусть у тебя будет. — Можете вместе читать, — пожал плечами Джек. — Пап, посмотри ещё вот это письмо, — попросил Гарри, вытаскивая из другого кармана конверт, подписанный зелёными чернилами. — Там на печати было кое-что, я убрал, но не уверен, что чисто. — Хм, это, конечно лучше было бы Часовщику Петеру показать… — Засомневался Джек. — Но давай, что смогу — сделаю. Теперь на мраморный столик легло письмо директора Дамблдора, адресованное миссис Дурсль. Вновь Повелитель Тыкв плёл костяными пальцами сложную вязь, Гарри любовался сквозь очки переливами магии. — Здесь ведь были чары принудительного договора? — обратился к наследнику Скеллингтон. Укоризненно покачал головой: — Что же господин директор так хотел навязать твоим родственникам? Повелитель Тыкв извлёк из внутреннего кармана острейший стилет, провёл им под печатью. Сургуч распался на два тонких слоя, конверт открылся. Скеллингтон извлёк письмо, внимательно просмотрел текст. Его череп выражал теперь возмущенное недоумение. — Гарри, сынок, ты очень расстроишься, если у вашей школы будет новый директор? — мягко поинтересовался Джек. — Да я не против. — Гарри пожал плечами. — А что со старым будет? — А старого я сюда заберу. На ужин вампирам. Какого тёмного этот волшебник считает, что делать из моего наследника домовика — хорошая идея! Блек-Мягколап разразился возмущенным лаем. — Да, сэр! — с энтузиазмом вскричал Драко. — Пап, пап, ты только не горячись, — умиротворяюще забормотал Гарри. — А то будет как в прошлый раз. — А что было в прошлый раз? — с искренним недоумением спросил Джек. — А в прошлый раз ты сначала сделал, а потом пожалел, — ехидным тоном напомнил наследник. — Да ладно, пап, я без этого письма с родственниками договорился. Сделал всё, как ты мне советовал — и все довольны. Сестрёнка у меня — такая классная ведьмочка! Пап, ты лучше вот эту вещицу тут у себя прибери. С этими словами Гарри вытянул из внутреннего кармана мантию-невидимку. Этого гриффиндорская душа Бродяги вытерпеть не могла и он обернулся Сириусом Блеком. — Сохатик, что за дела! Это мантия Джеймса! Мы с ней такие штуки проворачивали. А ты её отдать собрался. И что за разговоры: директора Дамблдора — вампирам? Это вовсе не смешно. — Я, собственно, не шутил, — говорит Скеллингтон. — А мантия эта — плащ Смерти. В роду Поттеров она хранилась по праву дарения. Но лишь хранилась! Она не предназначена для шуток! Ею следует пользоваться, когда выбор между жизнью и смертью. А в тот час, когда семье Поттера пришлось делать этот выбор — где была эта мантия? Ответь мне, верный друг? — Нууу, Джейми её директору Дамблдору отдал, для исследования. — Сириус несколько смутился, сбавил тон. Повелитель Тыкв всплеснул костяными руками: — Как можно подобную вещь отдавать чужому человеку! — Мы готовы были доверить директору Дамблдору собственные жизни! — гордо ответил Сириус. — Вы их ему и доверили. — Негромко проговорил Джек. — Впрочем, прекратим эту бесполезную дискуссию. Мою бабушку больше не интересуют подобные пустяки. Давно уж она лично не общается с живыми — лишь встречает на той стороне. Плащ останется здесь. Я передам его ведьмам — чтобы они отмыли его в отваре трав, собранных под полной луной. А когда Гарри будет четырнадцать лет — мантия вернётся к нему и будет храниться в семье. Сириус, должно быть хотел возразить, но тут в дверь послышался лёгкий стук, и в холл вошла Салли. — Привет, Джек! — рассеянно улыбнулась девушка. — Прости, я не вовремя? У тебя гости? Живые? О, Гарри! Гарри! Гарри обнялся со старой знакомой. Она была привычной. От неё пахло пылью и сухими травами. Гарри вдруг подумал, что за неполный год привык уже общаться с живыми. Поттер-Скеллингтон чуть отстранился и представил Салли своих спутников. Драко раскланялся, как с особой королевской крови — видимо, от полного обалдения. Сириус смотрел с брезгливым любопытством. — Ой-ой, какая куколка, — с еле заметной насмешкой проговорил бывший гриффиндорец. Или гриффиндорцы бывшими не бывают? — Салли, — вмешался Джек. — У тебя что-то срочное? Я сейчас должен буду уйти. — Я хотела… я хотела. — Салли в растерянности вертела в пальцах сухую веточку чертополоха. — Я хотела тебе сказать… — Я слушаю тебя. — С бесконечным терпением сказал Джек. Он отлично помнил, что Салли лучше выслушать — это может избавить от крупных неприятностей. — Или это приватная информация? — Нет, — замотала головой Салли. — Это… Это касается Гарри. Теперь всё внимание сосредоточилось на Салли. Вдруг веточка в её руке рассыпалась пеплом. С усилием, точно припоминая забытое, Салли проговорила: — Ночь и день за ней промелькнёт. Зло, как терновник под Солнцем взойдёт. Взойдёт — и вновь затаится во тьме. Некому позвать его на земле. Чёрный человек его впустит в мир. Страх будет праздновать пышный пир. Тот, у кого имени нет, Придёт вновь после долгих лет. Сказала — и опустилась на пол, точно марионетка с отрезанными ниточками. — Истинное пророчество. — Первым сообразил наследник Малфой. — «Тот, у кого имени нет…» — Тот, кого нельзя называть! — «Чёрный человек…» — Драко в ужасе посмотрел на дядюшку по фамилии Блек. — Да я! Да никогда! — В порыве чувств Сириус растерял слова и замахал руками. Закашлялся, согнулся, хватаясь руками за горло, задыхаясь. И упал на пол, трансформируясь в чёрного пса. Полежал, тяжко дыша, встал на дрожащие лапы. — Что ж вы, мистер Бродяга, — покачал черепом Джек. — Воздух сумеречного мира опасен для взрослых волшебников. — Нужно возвращаться? — Приуныл Гарри. — Эх, мне нужно было ещё бабулю Прю повидать. Да и всех хотелось увидеть. — Старую Прю? — Повторил Джек. — Верно, идём к ведьмам! Я прямо сейчас отнесу им мантию Смерти. Полную защиту, как тебе, они так сразу не смогут дать, но что-нибудь придумают. Но сначала — послушай меня, Гарри. Тебе не нужно беспокоиться о пророчестве Салли. Про этого вашего неназываемого чудика мы ещё той осенью всё выяснили. Призраки обо всех его кусочках разузнали. В ночь Хэллоуина я их соберу, соединю, и к бабушке отправлю. То, что вы сегодня тетрадку принесли — хорошо. Я рад тебя видеть. Но впредь — твоё дело учиться, жизнь свою обустраивать. А со злыми волшебниками я как-нибудь разберусь, главное вовремя мне весточку пошли. — Да, папа. — Голосом очень послушного мальчика ответил Гарри. — Как скажешь, папа. А если очень хочется приключений? Немножко можно? — Немножко — можно. — Усмехнулся Джек. — А теперь — к ведьмам. Сказано — сделано. Джек Скеллингтон галантно подал руку Салли, и они пошли к домику ведьм. Гарри и Драко следовали за ними. Малфой никак не мог удержать на лице своё привычное выражение великосветской скуки. Крутил головой, восторженно ужасался. Бродяга и Нолик носились вокруг, мелькали среди надгробных памятников. Улучив момент, когда барбосы умчались далеко вперед, Драко шепнул своему спутнику: — Знаешь, мне кажется, что ему собакой — лучше. Гарри только вздохнул. Крёстный, всё-таки. Вроде как опекун. Кто кого ещё опекать будет. В домике ведьм им обрадовались — закружили, затискали. Налили Гарри и Драко в кружки, а Бродяге в миску бодрящий травяной отвар, добавили туда бальзама и мёда. Сразу прибавилось сил. Хоть мальчики и были сыты, но не смогли отказаться от угощения: имбирные пряничные человечки по старинному рецепту. И с собой в два кулёчка завернули. Бабуля Прю называла такое угощение: «На кота» — мол, коту дома скормите, если в гостях не естся. Гарри благодарил, сказал что дома не кот, а кошечка — малявка-сестрёнка. Ведьмы разохались, велели, если будет возможность — девочку приводить в обучение. — Приведу. — Согласился Гарри. — Когда родителям её хорошо объясню, что ведьму всё равно учить придётся, силу-то под спуд не спрячешь. А пока — посоветуйте: как сделать, чтоб и памяти девочку не лишать, но чтобы и посторонним о волшебстве рассказать не могла. — Так это просто! — Улыбнулась Нэн Короткая рубашка — младшая из ведьм. — Как выйдете из нашего домика, сверни в сторону пустоши. Там лесочек небольшой. Сорви по листочку с дуба, ясеня и тернового куста. Листочки ниточкой вместе свяжи, девочке по макушке проведи, лучше когда спать будет и скажи: «Дубом, терновником, ясенем заклинаю. Память — в сон, уста на ключ замыкаю.» — Ага, запомнил! — Подтвердил Гарри. — Что, вот так просто? — Ужаснулся Драко Малфой, который точно знал, что любые манипуляции с памятью и сознанием — очень сложное, требующее большой магической силы, искусство. — А чего ж тут сложного? — Удивилась Нэн. — Мы своё ремесло знаем! Выяснив всё, что нужно, Гарри засобирался. Обнялся со всеми ведьмами. Поблагодарил, прощаться стал. — Эх, живые. Всё торопитесь и торопитесь. — Попеняла старая Прю. — И куда торопитесь? Всё равно все здесь будете. Гарри рассмеялся, Драко побледнел. Чтобы его утешить, добрая Джудит — средняя сестра — подарила амулет: браслет из костяных бусинок. Точь-в-точь под цвет волос. Да на ухо шепнула — с какими свойствами. Тут уж Драко из бледного сделался пунцовым. А Джу подмигивает: мол, пока мал — не потребуется, а через годок-другой, глядишь — пригодится. Джек Скеллингтон вместе с Салли у ведьм в домике задержался. Повелителю Тыкв нужно было насчёт мантии Смерти со старшей ведьмой договориться. А Салли — всё равно где время проводить, лишь бы в обществе Джека. Вышли мальчики из домика, пошли листья собирать. Смотрят — на опушке поодаль костёр горит. У костра два оборотня сидят, дичь жарят. Драко опять цвет лица потерял, хочет бежать, а ноги не держат. А Гарри руками замахал и говорит радостно: — Привет, Конрад! Как охота? — Привет, Гарри! — Отвечает старый знакомый. — Рад видеть. Присаживайся. Гарри на брёвнышко присел, Драко рядом плюхнулся. Тут второй оборотень голову поднимает и говорит негромко: — Здравствуй, Гарри. Доброго вечера, мистер Малфой. — Профессор Люпин? — хором воскликнули мальчики. — Ну какой я теперь профессор, — вздохнул оборотень. — Зовите просто — Ремус. И впрямь — трудно в новом обличии бывшего профессора узнать. Тело у него почти человеческое осталось, но крепче, шире в плечах, хоть и мельче Ремус, чем Конрад. А голова и когти — звериные. Только глаза человеческие, пока полную луну не увидели Тут Бродяга подбежал. Сперва зарычал, а потом принюхался — заскулил тоненько. — И тебе привет, Сириус! — говорит Ремус. — Прости, что поверил в то, что ты можешь предать. Сел пёс рядом с костром и плачет по-собачьи. А Люпин ему говорит: — Не расстраивайся из-за меня, Бродяга. Раньше я был на две половинки разорван. Наполовину человек, наполовину зверь. И обе половинки друг друга ненавидели. А теперь я целый. Раньше меня учили волшебству, да как зверя своего в узде держать. А ныне меня учат, как оборотнем быть. У меня теперь душа спокойна. Тут Бродяга голову на лапы уронил, да и притих. Посидели ещё немного, послушали ночной лес. Попрощались и пошли прочь. Конрад никогда не был любителем поболтать. Сорвали мальчики по листику с дуба, терновника и ясеня (запасливый Драко целый карман набил*) и побрели по дороге в сторону дома вампиров. Но не дошли. Из-за старого склепа с радостным «Бу-у-у-у!» выскочила неразлучная троица — Шито, Крыто и Корыто. Бродяга взвизгнул от неожиданности и попытался сделать кусь. Но не так легко поймать шустрых зомбиков! Прыгают, хохочут, кричат: «Напугали, напугали!». Гарри хотел ответить им по-свойски, но тут Драко, задрав нос и отставив в сторону ногу, гордо заявил: — Ничто, ни в Дневном, ни в Сумеречном мире не может испугать наследника Малфоя! Бродяга поддержал его речь насмешливым гавканьем. Гарри захихикал. — Да ладно! — Протянула Крыто, не менее гордо отставляя в сторону ножку. — А если я вас познакомлю с Бугименом? Гарри помнил, что ходить в гости к Бугимену — это то, что НЕЛЬЗЯ, притом такое НЕЛЬЗЯ, которое нельзя-нельзя, а не такое, что если очень хочется, то можно. Но сейчас усталость и какая-то легкая дурь этой ночи кружила ему голову и он сказал: — А пойдемте! И они пошли.