Под улыбкой прячется тоска

Всхлипы сразу прекратились, за дверью послышался шорох, а после быстрые шаги к выходу. Дверь перед коляской распахнулась, а за ней стоял заплаканный до жути Хосок. Юнги не мог встать, не мог ничего сделать. Но мог просто протянуть руку Чону, чтобы хоть как то утешить. – М-можно я посплю с тобой? – Ты всё слышал? Юнги опустил голову и сжал запястье Хоси. – Да… Я не хотел подслушивать, нет, и я… – Не волнуйся, всё хорошо. Хосок развернул коляску Мина и покатил её в спальню. – Опять ты говоришь что всё хорошо! Прекрати только строить из себя улыбчивого парня! – Юнги, успокойся, просто мать пьёт, вот и всё. – Вот и всё?.. Вот и всё?! Да я слышал как ты волнуешься, как тебе больно от этого! Хосок молча положил того на кровать, сев на другой конец постели снял с себя футболку и укрылся одеялком, повернувшись к инвалиду и сделав то же самое. На его лице вновь появилась улыбка. Хо.: – Знаешь, такая проблема у многих в наше время… Я понимаю, что улыбкой не сделаю себе лучше, но хотя бы люди вокруг меня будут улыбаться… Юн.: – Ну не знаю… Хо.: – А что это сейчас было? А?~ Неужели ты волновался за меня? Аж схватил за руку~ Хосок специально язвил, и дразнил Юнги своим голым торсом, и то как он близко придвинулся к его лицу, ехидно улыбаясь. Мину было не до смущения, сжал краюшек пледа ручками… Юна будто перестала смущать улыбка Хоси, и ткнув пальцем в него проговорил: Юн.: – Не забывай, я всё ещё инвалид, и буду таким. Мин явно не хотел отталкивать парня от себя, хотел чего то большего, но из-за глупости получилось вот так. Хосок усмехнулся, и прикрыв глаза, повернулся лицом к стене. Хо.: – Какой ты вредный… Юнги только фыркнул и лёг практически на самый краюшек кровати. ••• Юнги не спал всю ночь, и лишь думал о том разговоре… Неужели на столько всё плохо, что даже Хосок позволил себе расплакаться? Или это была последняя капля? Юнги всё же пытался учиться чему то у Хосока, поэтому искал плюсы. И нашёл. «Зато теперь я знаю, что у него нет девушки… И не будет». Если Мин к кому-то привязался, то это навсегда. Он очень ревнив к «своему», и никому не позволит дотронуться до Хосока. Уже где-то 10 утра, инвалид в прострации, а Чон до сих пор не может пробудиться. Мин толкнул того плечом и недовольно проворчал. Юн.: – Хосок, вставай. Я жрать хочу. Хосок повернулся к Мину, и приобнял того за талию, прижимаясь щекой к грудью. Хо.: – Я обычно по выходным в два встаю… А тут ты… Юнги мысленно копал могилу для Хоси, жутко злившись и скрестив руки на груди. «Он не видит, что я обиделся?!..» Мин заметно нервничал, и попытался оттолкнуть парня от себя. Юн.: – Я. Хочу. Кушать. Что ты прицепился ко мне? Хосок удивлённо приподнял свои глазки полные жалости на Мина. Хо.: – А что не так? Я тебе мешаю? Юн.: – Просто иди и готовь… Мин до последнего решил держаться в роли обиженной фифы. Чон спросонья не сразу заметил подставу, и слегка осознав ситуацию приблизился к лицу Мина, который находился в прострации. Юнги обернулся чтобы что-то сказать, уже приоткрыл ротик как неожиданно до его носика до коснулись нежные губки Хоси.