***
Кивляш был совсем некрупным городом, который располагался где-то в глубине Тайги. Некоторые жители называли его селом или же посёлком городского типа. Этот неказистый городок состоял практически из десятка посёлочных домов, двух стареньких обшарпанных общежитий, школы, тюрьмы, одного магазинчика и нескольких баров. Народ там жил не то, что бы совсем «быдло», но и не «элита», другими словами, просто средненький люд. Главным начальником в Кивляше был самопровозглашённый мэр Игорец Власов. Мужик весьма не плохой, но со своими тараканами. Иной раз мог и засадить пожизненно в тюрягу или же выгнать из города в Тайгу. Есть там, естественно, и местные алкаши, которые частенько ошивались в лучшем баре «Криповалка». К слову, сегодня в этот бар заглянула пара незнакомцев. По внешнему виду — это были простые военные. Возможно, что они пришли сюда из базы, расположенной в трёх километрах на западе. Над городком иногда кружили военные вертолёты, а вчера в небе пронесся истребитель, а затем деревню потрясло лёгкое землетрясение. Двое незнакомцев деловито прошли к барной стойке и заказали себе по стаканчику водки. Крупный и сутулый бармен налил своими мясистыми трясущимися руками им обоим по сто грамм водки.***
Николай постарался как можно тише спросить у него: — Вы знаете Глеба? Мне очень нужен этот человек. Услышав это имя, бармен приосанился, поправил свой засаленный фартук, встряхнул руками и прокартавил: — Ну я Глеб, а вы чейные будете, судаги? — Мы от деда Алёши, нам нужна пара мощных стволов из твоих запасов, — произнёс будничным тоном Босс. По его сосредоточенному лицу было заметно, что ему с большим трудом приходится сдерживаться и отыгрывать свою роль. — Ага, ну давайте за мной, Эй! Димо! Замени! — толстый бармен Глеб махнул рукой одному из поваров, что беспечно курил около складского помещения. После этого Глеб и Николай осторожно прошли в кладовую, а я, в свою очередь, остался в баре и решил здесь осмотреться. Народу тут было очень мало. Двое пьяных мужиков тихо матерились за одним из ближайших столов и ещё какой-то помятый мужик чистил картошку справа от меня. Я пересел за столик и устало размял голову. Шейные позвонки снова хрустнули. Опять двадцать пять. Краем глаза я заметил одинокого военного, что только что зашёл в этот бар. Он рассеянно огляделся и уверенно направился к стойке. Я сразу опустил глаза и побыстрее натянул на голову капюшон. Как-то не хочется, чтобы меня сейчас раскрыли и грохнули прямо тут. С моей-то приметной рожей… — Эу, официант, плесни по два пальца! — выпятил грудь наглый служивый. Усатый малец Димо налил вояке водки и молниеносно скрылся в дверях кухни. Между тем, я попытался исподтишка рассмотреть этого таинственного мужика в форме, который буквально позировал около барной стойки. Он одним глотком опрокинул всю водяру и тут же оглянулся прямо на меня. Это был молодой, слащавый и гладко выбритый петушок, его нагловатую мордашку украшал шрам над левой скулой. Я машинально поводил ножом у себя под курткой и провёл пальцем по его лезвию. Острый. Военный без раздумий подошёл к моему столу, по-хозяйски развернул стул и сел прямо напротив, а затем довольным тоном произнёс: — Пашко! Жив, значит? Как твоё самочувствие? Похоже, что он меня всё же узнал. Для начала я решил прикинуться местным дурачком и сказал ему: — Мы разве знакомы, парниша? А ты кто, позволь узнать? — Хо, как же ты меня не помнишь? Мы ж с тобой в одной учебке были, а после вашего ухода, я сразу же поселился в твоей комнате, — буднично рассказывал мне мой новый знакомый. Вероятно, что на него не действует моя своеобразная маскировка. Что же мне с ним делать? Продолжать разговор, что ли? Пока я тактично молчал, юнец взял инициативу в свои руки и снова заговорил со мной: — А знаешь что нам про вас сказал Сорокин? Мол, вы все предатели и сливали всю инфу зарубежным врагам! — говоря это, парень нагло лыбился и время от времени поглядывал на настенные часы. Да кто он такой-то? Никак не могу его вспомнить… Он продолжил свою речь: — Сам Микс пожаловал в Кивляш! Смотрите люди! Нас почтил своим присутствием Павел Грижский! — он вдруг начал размахивать руками и привлекать к нам внимание. Пьяницы за соседним столом лишь странно посмотрели на нас и снова вернулись к распитию спиртного. В следующий миг из кладовой вышли Николай и Глеб. Мой злосчастный собеседник сразу обернулся к ним, а я резко вонзил нож ему в грудь. Хамоватый вояка в ужасе раскрыл рот, облокотился на спинку стула и в недоумении полез в нагрудный карман за телефоном. Босс бросил на пол увесистый мешок и ловко подбежал к нашему столу, а затем повалил молодого петушка со стула и одним точным движением свернул ему шею. Глеб прошепелявил: — Вы что, сучки? В моём баге и устгаивать такое безобгазие? Вы что, уёбки?! Убили местного вояку у меня?! Николай примирительно поднял руки: — Спокойно, Глёб! Мы тебе всё сейчас объясним! — Уж соизвольте! — бармен нетерпеливо скрестил массивные руки на груди и с пренебрежением посмотрел на труп убитого нами военного. — Если вкратце, то все ближайшие военные считают нас предателями, коими мы не являемся! Нас подставили! Глеб, мы уйдём из этого городка и никогда больше не вернёмся! — Паскуды, мне плевать на ваши газбогки, но что мне тепегь делать с тгупом?! — вероятно, Глеб не собирался нас так просто отсюда отпускать. — Мы заберём его тело! Только никому не говори, что мы побывали здесь! — Босс попытался по-дружески хлопнуть бармена по плечу, но тот увернулся. — Подонки! Забигайте это чмо и пговаливайте! Николай тут же поднял тело вояки, закинул его себе на плечо и вышел из бара, я, в свою очередь, взял его брошенную сумку с оружием. — Пегедавайте пгивет деду Алёше! Суки! — крикнул мне в след бармен Глеб перед тем как я вышел из здания бара на улицу. Рядом с баром стоял припаркованный обшарпанный УАЗ. Вояка, видимо, на нём сюда и приехал. Николай кивнул мне: — Поедим на нём в лес. Я зарою труп, а ты избавься от машины, понял? Я согласился, взял у трупа ключи и сел в машину, а Босс закинул тело на заднее сиденье и устроился рядом со мной. У меня не было времени смотреть по сторонам, но надеюсь, что нас всё-таки не видели местные жители. Из Кивляша нам удалось выехать без приключений. Я выбрал наименее приметную дорожку и поехал прямо по ней. В машине также нашлась карта местности и документы на имя некоего Григория Свидригова. Чёрт побери, ну вот совсем не могу вспомнить его, когда мы с ним вообще учебку-то проходили? Он что, спецом ехал сюда десятку километров, чтобы просто хлебнуть здесь стаканчик водяры?! 12:26 Я свернул в овраг и долго ехал по колючим кустам, пока машина не завязла окончательно. Нам пришлось наспех забросать УАЗ травой, листьями и ветками, а после этого Босс устроил труп почившего Григория Свидригова глубоко в овраге и старательно засыпал его землёй. Наконец, закончив со всеми нашими делами, мы отправились обратно на хутор Деда Алёши с полным боезапасом и партией новых стволов. 15:01 Дед заколачивал скворечник и что-то беззаботно напевал себе под нос. Увидев, что мы вернулись, он отложил своё занятие и поприветствовал нас: — Ну что, сынки? Нормально всё у вас вышло? — Да, отец, но мы встретились с военным из нашей базы. Пришлось его положить. Он узнал Микса, — ответил ему Николай. Заметив на себе неодобряющий взгляд старика, я только покачал головой. А что ещё я мог сделать в тот момент? Обнять, что ли, этого Свидригова, да? — Мужики, каков ваш следующий шаг? — потеряв ко мне всякий интерес, Алексей обратился к Боссу. — Теперь нужно узнать, как пробраться на базу, — коротко ответил ему Николай. Я отлично знал план всей нашей военной базы, а вот Николай редко бывал у нас и поэтому понятия не имел о её устройстве. Я предложил ему свой план действий. В общем, с начала нам необходимо раздобыть рацию и связаться с тем самым Кудашевичем. Он-то уж точно должен нам помочь, если, конечно, не по его вине сбили наш вертолёт. После переговоров с Кудашевичем мы попробуем тихо пробраться на периметр и при необходимости устраним некоторых наших. Я подумал о тех, кто у нас представляет особую опасность. Это были высшие офицеры, такие как Бугай, Скляр, Буханка и Майор Керепейченко. С этими ребятами лучше вообще в рукопашном бою не встречаться. Забьют до смерти, как пить дать. Особенно этот усатый хмырь Керепейченко. Он мастер рукопашного боя и человек без тормозов. Несколько раз забивал молодых ребят до смерти и наше благородное начальство всё сваливало на несчастный случай. Если я всё-таки попадусь в открытую, то действовать надо будет очень быстро. Необходимо добраться до генерала, он обычно в здании связи торчит… От раздумий меня отвлёк Дед. Он зашёл в избу и тревожно объявил: — Сынки, сюда ваши военные едут! Хоронитесь у меня в погребе, живее! — Нет, серьёзно? Зачем? За припасами? — я не мог в это поверить, — почему именно сейчас, вашу мать? Дед своевременно открыл для нас дверь подвала и Николай затащил туда сумку с оружием и карту, а я захватил рюкзак с документами и ампулами. Мы быстро опустились в тёмный и сырой подвал и дед закрыл за нами дверку. Он прошептал нам: — Сидите тихо, хлопчики. Я вас не сдам, если сами не выскочите.***
К избе подъехал чёрный внедорожник. Дед вышел на крыльцо, чтобы встретить незваных гостей. Из машины вышли двое бравых военных парней и сам майор Керепейченко. Высокий и жилистый майор весело направился к избе, на ходу пнув курицу. Дед неодобрительно покачал головой и присел на табуретку около входа в дом. — Здаров, Дед! Давай мы затаримся у тебя овощами? А, и бухлишка ещё нам подкинь! — тоном, не терпящим отказа, известил его Керепейченко. Два военных хлопца встали посреди двора в ожидании команды от старшего. Постепенно они расслабились и начали громко угорать и пугать местное зверьё. Майор Керепейченко достал из кармана пачку дешёвых сигарет и сладко затянулся, а потом что-то сказал своим подчинённым.***
Мы с Николаем сидели на мешках и смотрели на происходящее сквозь доски. Офигеть, да здесь же сам Керепейченко! Только вот про него вспоминал и он сразу же явился сюда прямо на блюдечке. Николай недовольно поморщился, а я, в свою очередь, достал пистолет и тихонько его перезарядил. Между тем, Керепейченко ходил своими грязными берцами по вымытому мной полу и то и дело плевал за диван. Дед в это время собирал еду в мешок. Тимофей Керепейченко. Вот сейчас можно было его спокойно убить. Эта мысль так завела меня, что я даже направил на него через щель между досок свой пистолет, но меня вовремя остановил Николай. — Хо, слышь, а как ты тут умудряешься всё в чистоте держать? — обратился Керепейченко к старику. — Сынок, поживи с моё и узнаешь. Я один, а целый день делать особо нечего, только скот во дворе пасти… Майор только развел руками, а дед мельком взглянул на дверь в подвал, то есть, на нас. Керепейченко перекинулся парой слов со своими помощниками и снова обратился к Алёше: — Дед, а может ещё из подвала пару мешочков картошки, а? А то этот Сеня из столовки уже свои берцухи заваривает нам! — Нету, не могу вам ещё дать пропитания, самому не останется, — отказал ему старик. Майор махнул рукой: — Лады! Это я так, уже лишнего перебрал! Спасибо и на этом!***
Керепейченко вышел во двор, подозвал к себе двух придурков и снова вернулся в избу. Они взяли приготовленные мешки со жратвой и стали шустро загружать их во внедорожник. Майор вышел на крыльцо, потянулся, сплюнул и затушил сигарету об перила. А затем он обратил внимание на другие следы во дворе, явно не от его бригады. — Слышь, дед, а тут чо за следы? — А, так это я… Разнашивал свои старые валенки… Хе-хе… У меня ведь их много! — отозвался Алёша откуда-то из зала. Майор недоверчиво прищурился, ещё раз осмотрел двор старика и потом задумчиво направился к машине. Дед глядел вслед военным и лишь негодующе качал головой. Машина круто развернулась, чуть не снесла половину забора и с места сорвалась в лес. Когда внедорожник скрылся из виду, Алёша прошёлся по своему изгвазданному огороду и поправил за нерадивыми вояками всё, что они успели снести.***
Мы с Николаем аккуратно вылезли из подвала и вытащили все свои вещи наружу. Босс подошёл к деду и зло произнёс: — Этот ублюдок забивал молодых парней до смерти, а теперь пытается прокормить себя за счёт беззащитного старика! Алёша тихо ответил ему: — Ладно, всё хорошо, мужики, теперь они на месяц отвяжутся от меня, тут будет тихо. — Спасибо, Дед Алёша, за всё! Но нам пора уходить отсюда, я не хочу подвергать твою жизнь опасности, — сказав это, Босс обнял деда. — Сынки, хоть заночуйте! — со слезами на глазах произнёс лесник. — Обязательно, Алёш! — бодро отозвались мы с Николаем в один голос.***
Мужики решили заночевать у деда, а днём следующего дня выдвинуться к военной базе. Ночью Павлу всё никак не спалось и он всячески докапывался до Николая: — Колян? Мы уже через столько всего прошли вместе. Что нас ждёт в конце? Видимо, Босс действительно не был настроен на диалог с напарником и сквозь сон промычал: — А… Блин, Микс, отвяжись, дай поспать… Хрр… Грижский перевернулся на другой бок, посмотрел в окно и мечтательно сказал: — Да, Коль, мы стали друзьями, надеюсь, что ты прикроешь меня во время боя? — …ты действительно тупой или прикалываешься? …Бл… Хрр… — промычал в подушку Босс. Павел замолчал и обратился к своему противоречивому внутреннему миру, в котором активно боролись пацифист и убийца. С возрастом Микс зачерствел и стал в любом диалоге больше полагаться на грубую силу, чем на переговоры. Вероятно, что и на своей базе им с Боссом предстоит прорываться с боем и отстреливать своих бывших сослуживцев. Размышляя об этом, Грижский прошептал в пустоту: — Меня пробрало на эмоции… Я столько знакомых потерял за последнюю неделю… Где сейчас может быть наш пацан Иван?.. Николай ничего ему так и не ответил. Через какое-то время заснул и сам Павел… Утром 6 сентября Босс и Микс, вооружившись до зубов, отправились к военной базе. Они не знали, что ждало их впереди… Они шли на смерть… Дед Алёша молча проводил своих гостей. За эти несколько дней они крепко сдружились и ему было тяжело их отпускать. Он с грустью сел на завалинку и закурил самодельную трубку.