Отчуждённые души.

Улькиорра встречал первые ленивые лучи солнца в библиотеке, за одним из увесистых томов, что хранил в себе своды правил и законов его королевства. И всё это предстоит выучить! Принц не мог поверить в происходящее, уже завтра, а возможно и сегодня, он станет королём. Это было сном, ужасным сном... Шиффер устало потёр веки, сдерживая зевок. Всё же, он устал. Ему нужно было потрать время хотя бы на короткий сон, но слишком упрямый, эльф не стал этого делать, о чём сейчас и сожалел. С минуты на минуту прибудут вампиры для переговоров и нужно будет быть внимательным и не пропустить ни единого слова. Эта встреча важна и на кону будущее кариийцев. Юный принц решил заключить мир, ещё вчера, объявляя о смерти короля, он словно соприкоснулся со своим народом и прекрасно понимал, что мир сейчас способен излечит все раны эльфов, полученные за годы вражды. Он не успел подняться, как рядом оказалась невысокая черноволосая эльфийка, глаза её были красны от слёз и по бледному и помятому личику было понятно, что она не спала всю ночь, как и он. Только в отличие от него, девушка была предана горю и её головку никак не могли посещать мысли о будущем её народа. - Мой принц, - она присела в реверансе, приветствуя Улькиорру, но так и не поднимала на него своих фиолетовых глаз, - господин тэуйр просил вас пройти в главную залу, для встречи гостей. Шиффер кивнул ей, но ничего так и не сказал. Ещё молоденькая, не сформировавшийся подросток, сейчас выглядела такой потерянной и разбитой, но старалась держаться из-за всех сил, имея стойкий дух и невероятную силу воли. Одета была в серебристое свободное платье, с длинными рукавами. Её волосы были заплетены в две косы, по случаю траура и горькой утраты. Принц ещё не разговаривал с ней, потому что не смог бы, просто не смог бы сказать о смерти отца ни ей, ни её сестре. Но сейчас необходимо было собрать всю свою волю в кулак и заговорить. Пусть времени на разговор у них и нет, но пару слов он обязан ей сказать. - Сестра, - его голос дрогнул, с непривычки, потому что никогда к ней эльф так не обращался, да и она вздрогнула от неожиданности, поднимая на Улькиорру свои испуганные глаза, словно не понимая, с чего это вдруг он вспомнил про их не прямое, но всё же — родство. На пару минут между ними возникла тишина, они лишь смотрели друг другу в глаза и не решались заговорить. Несколько мучительных минут, служащих испытанием для них обоих. Пару минут и она кинулась к нему, обнимая, прижимаясь всем телом, ища поддержку и защиту, и начиная реветь, словно с этим выпуская всю свою боль, что сейчас разрывала на части крохотное сердечко. Шиффер вздрогнул. Это проявление нежности и... родства, заставили его смутиться этой ситуации. Никогда прежде он особо и не разговаривал ни с одной из своих сестёр. Обе были ещё совсем детьми и всё, что их интересовало - модные наряды, да балы, а ещё они были достаточно взрослыми, чтобы засматриваться на эльфов, что в их возрасте вполне было нормальным. Неуверенно, словно не зная, правилен ли его поступок, Шиффер слегка подрагивающей рукой начал гладить её по голове, как кошку. Именно это сравнение пришло ему на ум. Улькиорра особо никогда не был нежен с представительницами противоположного пола и порой не знал, в какой ситуации как себя нужно вести, но Айзен всегда говорил — бесполезно знать, потому что женщины, существа непредсказуемые, им угодить то невероятно сложно, то до смешного легко. - Всё будет хорошо, я о вас позабочусь, - это не было обещанием, пустая фраза, сказанная в никуда, но прозвучала она почти как клятва. Наверное это дало девушке сил и она, оторвавшись от эльфа, покраснела, смущаясь своего поведения и кляня за то, что повела себя так глупо. Шиффер больше ничего не сказал. Он просто вновь коснулся её макушки, словно говоря «ничего страшного» и направился в главную залу, потому что гости должны будут прибыть с минуты на минуты и ему необходимо их встретить. Но сейчас мысли эльфа были не о предстоящей встречи, а о его двух, пусть и не родных, но так же, как и он, удочерённых Айзеном, сестрах. Они были одного возраста и отличались только внешностью и совсем немного характерами. Эти эльфийки, даже не эльфийки, а полуэльфийки, были не изнеженными принцессами, они больше походили на ядовитых гарпий, нежели на милых девушек, хотя маски они меняли искусно, именно поэтому Шиффер никогда и не сближался ни с одной из них, не желая ссориться с отцом из-за несносных девчонок. Но сейчас он прекрасно понимал их, в отличии от него, его сестрицы любили Айзена как родного отца и были к нему нежны и добры, что вызывало удивление у окружающих. А сейчас две девушки могли лишиться всего, если он, Улькиорра этого пожелает. Их и из дворца могли запросто вышвырнуть, если новый король так распорядился, но принц ни за что не будет этого делать, потому что эльф глубоко уважал своего отца и множество раз давал ему обещания, что позаботиться о сёстрах, если с Соуске что-то случилось. Вот и случилось то, чего никто и предположить не мог! Войдя в открытые двери большого и просторного помещения, Улькиорра двинулся к центру залы, где на полу был начертан круг и магические руны, способствующие переходу. Шиффер рассчитывал увидеть Неллиел, как одну из искусных звездочей, обычно она открывала такие проходы, которые происходили на таком огромном расстоянии, но вместо неё была Сандервиччи, ещё молодая звездачея, но на несколько лет старше самого Улькиорры. Она была одета в обычную одежду звездочеев, чем самым подчёркивала свою неприязнь к вампирам. Её фиолетовые локоны-завитушки торчали из под капюшона, на щеках виднелись две туары, в форме слёз. Лишь жрицы достойны того, чтобы носить на своём лице туару и у каждого она имела свой цвет и форму. Чируччи, как носительница древней крови, что встречалось довольно редко как среди эльфов, так и среди вампиров и представителей других рас, имела на своём теле метку, обычно она еле заметна и обычному глазу не видна, но в момент высвобождения туары — нательном символе — эльф, или же иное существо, пробуждал в себе древнюю кровь и его способности были намного сильнее, нежели у своих сородичей. Но так как эльфийка уже стала звездочей до пробуждения крови, то её силы ограничивались рунами на руке и если она полностью использует свою силу, то больше не сможет быть читающей звёзды. Именно по этой причине ей дали титул жрицы, хотя, если быть честным, эльфийка явно не дотягивала до такой должности ни своими знаниями, ни своими способностями, ни своим опытом. Девушка, заметив принца, учтиво склонилась и громко, словно в нетерпении, произнесла: - Связь налажена, могу открывать портал. Рядом с Сандервиччи стоял Тоусен, он-то как раз и одел подобающие одеяния, для встречи с гостями: белая длинная туника доходила ему до пят и была достаточно лёгкой и свободной, на груди, в золотистом ромбе, был вышит герб королевства, волосы были распущены и на голове красовалась небольшая тиара, сделанная из редкого голубого посеребра - тонкий метал, подвид серебра, но отдающий голубым свечением. Джагерджак тоже был здесь, но он, как и Чируччи был одет в свою обычную одежду, явно тоже из желания выказать неуважение к гостям. Возле него находились трое эльфов, по видимому кто-то из королевской стражи, но хорошо зная Гриммоджоу, Шиффер мог бы предположить, что по всей территории залы расположены и очень хорошо замаскированы как минимум пятнадцать эльфов. Присутствовала ещё одна личность, которую редко где сыщешь и которая не любила лишний раз попадаться на глаза, предпочитая отдыхать где-нибудь в уголке. Койот Старрк присутствовал собственной персоной — высокий шатен, с серо-голубыми глазами был одет как обычный эльф, словно не желая отличаться от кариийского народа — короткая коричневая туника, доходившая до бёдер, с развязанными завязками на груди; простые чёрные штаны из тёплой ткани; высокие сапоги до колена, бежевого цвета; но было то, что выделяло его — это амулет на его шее и необычен был он тем, что это была нижняя челюсть орка, висевшая на тонкой шнуровке. Никто не понимал, зачем ему такое украшение, но даже те смельчаки, что спрашивали о таком, не получали ответа на свой вопрос. Никто толком не знал, почему этот человек, да-да, именно человек, был так приближён к королю, даже сам Улькиорра не был посвящён в эту тайну. Соуске имел привычку, собирать возле себя загадочных личностей и принц прекрасно понимал, что не спроста король это делал. Хоть Койот и был человеком, но у многих возникали сомнения по этому поводу, потому что за все сто семьдесят три года, что Старрк был рядом с Айзеном, он не состарился ни на день, но в его человеческом происхождении не было сомнений, усомниться могли лишь глупцы и те, кто не видел Койота в живую. Некоторые предположили, что он маг, но среди людей не рождаются способных к магии, другие же считали его полукровкой, но принц прекрасно видел и различал в нём человека. Мужчина стоял молча, поодаль от остальных, словно не желая принимать во всём этом участия. Прислонившись спиной к одной из колон и исподлобья поглядывая на собравшихся и на магический круг, Койот прибывал в глубокой задумчивости. Шиффер не мог понять, зачем Тоусен пригласил Старрка на эту встречу, но сейчас не стал задавать никаких вопросов, решив оставить их на потом. Сейчас не было времени на ненужные разговоры. - Можешь начинать, - разрешил будущий король, подходя к порталу, но находясь от него в расстоянии пятнадцати шагов. Тоусен лишь недовольно посмотрел на Улькиорру, не одобряя, что принц не оделся подобающе для встречи, но промолчал, видимо, собираясь высказать это ему потом, без присутствующих. Но Шифферу было всё равно в чём и как встречать вампиров. Он ещё не король, а просто принц. - Контакт подтверждён, - возвестила Сандервиччи. Она закрыла глаза и глубоко вздохнув, тихо зашептала магическое заклинание, вытянув вперёд руку, исписанную рунами и положив на неё сверху другую руку. Её голос зазвучал в красивой песне, переливаясь и слабым эхом отдаваясь от стен, от чего складывалось впечатление, что пели несколько дев. Через пару минут руны, начертанные на полу, вспыхнули зелёным свечением и вверх ударил тёмно-зелёный столп пламени. Прошли минуты две, прежде чем из него вышел сначала невысокий эльф, являющийся проводником, а за ним уже шесть вампиров. Как только мужчины вышли из круга, звездачея закрыла канал и пламя потухло. Девушка, тяжело дышала, с её висков стекал пот. Эльфийка поклонилась то ли прибывшим, то ли принцу, то ли всем присутствующим и чуть не рухнула, но её подхватил эльф, один из стражников, и повёл на выход, так как в её услугах пока не нуждались. Улькиорра сразу понял, что Чируччи быстро выдохнется, потому что слишком молода и неопытна. Было глупо назначать её жрицей только из-за древней крови, текущей в её жилах. Но сейчас юного принца больше всего волновали гости. Провожатого Улькиорра знал, не по имени, но в лицо видел пару раз, вместе с Нойторой, насколько было известно Шифферу, этот светловолосый, на вид мальчишка, правая рука Джируги и это казалось таким необычным. Начальник королевской армии верил этому эльфу как самому себе и был готов сражаться с ним плечом к плечу. И всё же, зная характер Нойторы, принц мог только представлять, как сильно достаётся этому несчастному. Одного из вампиров Улькиорра узнал сразу — высокий, хладнокровный и безразличный ко всему окружающему — Кучики Бьякуя, король айнотов. Одет он был по царски. Чёрные одеяния подчёркивали его подтянутую фигуру, на голове поблескивала белая корона, усеянная красными рубинами, на пальцы нанизаны перстни. Как всегда величественный и до невозмутимости спокойный. Рядом с ним шагал мальчишка, ещё совсем ребёнок — белые взъерошенные волосы, бирюзовые глаза и такой хмурый взгляд. Одет он был проще, чем его величество, но пошив его наряда значительно отличался. Красные штаны и кафтан, доходящий ему до колен и украшенный золотой нитью. За спиной у него, в довольно необычной форме для вампиров, так как они предпочитали обходиться без холодного оружия, висел меч, скреплённый ремешками с правого плеча на левый бок. На конце рукояти украшенный голубым сапфиром, в котором было заключено голубое пламя — довольно редкая вещица. Шиффер подумал, что он посол от суйатов, так как шёл с Бьякуей на равных, но на шаг позади. И вот теперь, видя этих двух вампиров, из разных кланов, эльф понимал разницу в них. Суйате — пили кровь, не важно чью, но они просто нуждались в крови, от этого зависела их жизнь и два острых клыка всегда были готовы вонзиться в чью-нибудь шею или просто плоть, главное — в артерию или венку, чтобы выпить как можно больше, зато Айноте были лишены этого проклятия, они совсем не нуждались в крови и у них не было клыков, способностями они обладали почти одинаковыми, но были послабее. Вслед за ними шли вампиры, одетые как стража, ну конечно, как это король отправился бы на другую территории без подстраховки? Но почему взял с собой так мало вампиров? Хотя это не важно, у них есть дела поважнее. Король айнотов подошёл к Улькиорре, как никак, случай представлялся им видеться и не раз, поэтому они были знакомы, хоть и не официально, но всё же, знали друг друга в лицо. Брюнет и не подавил виду, что они знакомы, а беловолосый мальчишка смотрел на эльфа в упор, сузив свои глаза, пристально рассматривая, словно желая смутить. Но Шиффер не собирался смущаться. - Улькиорра Шиффер, - брюнет подошёл к наследнику и кивнул ему, - я Кучики Бьякуя, король айнотских вампиров, рад нашему знакомству официально и благодарен за то, что позволили нам пройти на вашу территорию. В данный момент мы пришли сюда ни как враги, но и ни как союзники, нам необходимо уладить с вами одно не очень приятное дело. - Улькиорра Шиффер, - в след его манере заговорил мальчишка, - я Хитсугая Тоширо, посол от суйатанских вампиров прибыл сюда не как враг, не как друг и благодарен, что меня свободно впустили на ваши земли. Я здесь по случаю одного неприятного инцидента, чтобы разрешить эту проблему и попутно попытаться примирить наши воинствующие народы. Юный принц на пару минут потерял дар речи, эти вампиры пришли, казалось бы с одной целью, но всё же, каждый был словно сам за себя и преследовал разные интересы. - Я, Улькиорра Шиффер, наследник и будущий король кириийских эльфов, позволяю вступить вам на нашу территорию, полагаясь на то, что вы пришли с миром и не причините вреда моему народу. Кучики Бьякуя, - эльф обратился к брюнету, - я готов обсудить с вами случившийся инцидент и решить судьбу преступницы. Хитсугая Тоширо, - принц обратился к беловолосому, - я готов обсудить сложившуюся проблему и по возможности, если наши интересы совпадут, решить мир между нашими расами. Официальное приветствие и знакомство состоялось, а у Улькиорры пересохло во рту и ужасно хотелось утолить жажду, он ещё не привык к таким встречам с другими правителями. Тоусен, словно почувствовав состояние своего принца, позволил себе взять инициативу в свои руки. - Я Тоусен Канаме, тэуйр покойного короля, рад приветствовать вас в замке Таэльсаенае, позвольте пригласить вас в зал трёх сфер, где мы могли бы обсудить сложившуюся ситуацию. Вампиры согласились и они направились в нужное помещение. Таэльсаенаевский замок был одним из трёх королевских замков, расположенных на эльфийской территории, но этот был намного севернее от столицы, находясь в горах, на снежной вершине и именно поэтому был назван северной звездой. Северной — потому что находился на севере от центральных врат, звездой - потому что был расположен на высокой горе и с низу, если смотреть вверх на замок, то казалось, что он касался небес. Но этот замок не был оборудован как защитная или воинская крепость. В основном его защита шла против погоды, а не врагов из плоти и крови и предназначен он был больше для совещаний и разработок военных действий, потому что старейшины в основном обитали только в его стенах, как звездочеи и прочие эльфы довольно редких профессий. Лишь истинные кариийцы, устойчивые к морозам и холодам могли подолгу обитать на Увиалите - «Небесной территории». Весь Таэльсаенаевский замок представлял из себя крепость, окутанную льдом и снегом, некоторая часть замка состояла из чистого льда, некоторая была промёрзлой, в других местах можно было встретить селящийся по полу туман или свисающие огромные сосульки с потолка, а кое-где даже падал снег. Этот замок был необычным и казалось, жил своей отдельной жизнью. Но были в нём и тёплые места, где порой бывало до невозможного душно. Именно по одному из тёплых коридоров и вели вампиров, потому что они были не привыкшими к холодам. Зал трёх сфер был небольшим круглым кабинетом, с таким же круглым большим столом и двенадцатью высокими стульями. Само помещение было тёмное, стены его окрашены в коричневый цвет и плитка на полу имела странную форму, вырисовываясь в забавный рисунок — уроборос. Сперва за стол сел Улькиорра, после Бьякуя, потом Тоширо. Тоусен остался стоять за спиной короля как и положено советнику, Гриммоджоу остался возле дверей, он единственный из военных, кто присутствовал на собрании от эльфов, Старрк стоял возле окна, облокачиваясь плечом на оконную раму и продолжая скрещивать руки на груди. Казалось, что ему скучно и он хочет поскорее покинуть зал трёх сфер. За спиной у Бьякуи стоял высокий шатен с длинными вьющимися волосами, завязанными в низкий хвост. Этот вампир был необычен, так как его одежда немного отличалась — свободные шаровары и трабея, одетая поверх тёплой кофты. Трабея была белой с ярко-красными горизонтальными полосами, что означало почётного человека. Возможно, он был советником, но у Шиффера были сомнения по этому поводу. Пару минут все прибывали в молчании, так как первым, по правилам приличия, должен был заговорить наследник, будущий эльфийский король, но Улькиорра немного растерялся, а в горле уже першило от волнения, но принц взял себя в руки и заговорил медленно, словно никуда не торопясь: - Вчера вечером скончался мой отец, последний король кариийцев — Айзен Соуске. Он был отравлен, что довольно необычно для эльфа, учитывая нашу устойчивость к ядам, но, тем не менее, умирал он пять часов от неизвестной нам отравы. Отравительницу поймали ещё в тот момент, когда мой отец был жив, - Шиффер заметил, как напрягся посол, нервно поёрзав на стуле. Это не укрылось и от зоркого взгляда Джагерджака. Принц сделал вид, что не заметил. - Вы должны понимать, что простить убийцу правителя мой народ не готов и он будет жаждать казни. Пока мы никому не сообщали о преступнице, чтобы не вызвать лишних волнений. Это очень серьёзно, ведь за убийство короля, полагается объявить войну. Тоусен за спиной Улькиорры кашлянул в кулак, этим самым заставляя мальчишку остановиться, пока он не взболтнул чего лишнего. Хоть посол от суйатов нервничал, слово взял король айнотов: - Я прекрасно понимаю вашу скорбь по родителю, - его лицо, на котором не отразилось ни единой эмоции и интонация, с которой говорил вампир, давали понять, что Бьякуи глубоко наплевать на то, что твориться у эльфов и какое горе их постигло. - И ситуация весьма необычна, мы это признаём, но Хинамори Момо, совершившая это преступление, относиться к вампирам древней крови и вы должны понимать, что для нас она имеет большую ценность. Я так же понимаю, что ваша враждебность с Суйате могла подтолкнуть её на этот крайний шаг, в чём я до сих пор не уверен. Мы нисколько не оправдываем её поступка, но её жизнь бесценна и мы готовы пойти на многое, чтобы вернуть её на родину вампиров. - Кучики посмотрел на Гриммоджоу и спросил: - Допрос был? - Да, - сухо отозвался начальник королевской стражи. - Она созналась? - спросил король айнотов волнующий его вопрос. Этот вопрос волновал как и посла, так и самого Улькиорру, потому что он совершенно забыл о пленнице и даже не знает, что именно удалось узнать начальнику королевской стражи. - Да. - Но подождите, - вмешался Шиффер, - вы даже не видели преступницу, с чего вы решили, что она и есть представительница древней крови? - Для вампира моего уровня вполне несложно почувствовать представителя древней крови на таком расстоянии, - с непонятной усмешкой произнёс Кучки, впервые проявив хоть какие-то эмоции. - Среди вампиров, как это печально не прозвучит, почти не осталось носителей древней крови и в живых числятся всего семеро, четверо из которых считаются пропавшими без вести. Каждый представитель древней крови имеет особую ауру и свой, ничем не похожий на другие — запах. Для меня учуять и определить древнего вампира не сложно, поэтому, только войдя на вашу территорию, я тут же учуял её. Я был довольно хорошо знаком с госпожой Хинамори и определить её для меня не составило никакого труда. - Значит, сомнений не остаётся в том, кто это за вампир, - задумчиво протянул эльфийский принц. Ему всё больше казалось, что всё это подстроено. - Я надеюсь, что вы хорошо позаботились о Хинамори? - выразительно посмотрел Бьякуя на Улькиорру. - Да, ей было предоставлено всё необходимое, - небрежно отозвался Шиффер. Будь его воля, он бы держал эту проклятую в темнице. Надо же, с момента смерти Айзена у него не было желания увидеть мерзавку, но и сейчас его не возникло. Кучики задумчиво замолчал, больше не имея, по видимому, вопросов. Зато настало время послу суйатов кое-что высказать. - Хинамори Момо считалась у нас пропавшей без вести, посылать убивать короля, её никто бы не стал, учитывая важность, которую она представляет для нашей нации, мы даже не могли предположить, что госпожа Хинамори может находиться на эльфийской территории. Мы вполне понимаем, что виновны в вашей трагедии и что эльфийский суд приговорит её к смерти, но мы не можем этого допустить, поэтому, взамен на госпожу Хинамори, мы предлагаем вам мир на ближайшие пятьсот лет. Это предложение несколько взволновало эльфов, даже Тоусен удивился, услышав такое. Похоже, что пленница была действительно так им важна. Но даже если она и не была подослана вампирами, даже если они в это поверят, то какие причины были у девчонки убивать короля? Неужели сюда примешано что-то личное? Предложение мира было очень соблазнительным, но вместе с тем и настораживало, словно за ним была некая недосказанность. - Это вполне щедрое предложение, - согласился Шиффер, - но как мы можем быть уверенны в ваших словах. Что если, как только заполучив Момо Хинамори, вы пойдёте на нас войной? Я не вижу гарантий сохранности мира и всё это выглядит не выгодно для моего народа. - Я понимаю, - Тоширо кивнул, полностью соглашаясь со словами эльфа и, по видимому, предвидя их, - что наши слова ничем не подкреплены и обещание мира может быть только на словах и бумаге, поэтому моя королева готова пойти на великую жертву и обменять одну пленницу на другую, не менее значимую для её величества. - Вы предлагаете мне поменять одного вампира на другого? - удивлённо переспросил Улькиорра, явно не ожидавший услышать такое необычное и глупое, на его взгляд, предложение. - Но какая мне с этого будет выгода? Я не вижу нужды в другом пленнике. - Моя королева хочет предложить вам свою единственную дочь как пленницу в качестве вашей невесты и жены, - слова Тоширо повергли окружающих в шок, даже сидевший рядом с ним Кучики удивлённо приподнял бровь, взглянув на мальчишку, а вампир продолжил: - Её величество желает скрепить мирный договор не менее выгодным браком, при котором обе расы должны вступить в дружеские отношение, на время позабыв о войне. Шиффер не мог выдавить из себя ни слова. Неслыханная наглость! Ему навязывают вампиршу в жёны! Более недостойную жену он себе и представить не мог! И даже предложение о мире не заставит его шагнуть в эту пропасть! Это ведь очень невыгодное предложение! Да он ни в жизни не согласиться обручиться с суйатанкой! Какой позор, какой позор! Был бы жив его отец, он бы ни за что на свете не допустил этого брака. - Её величество готова отдать свою единственную дочь, наследницу престола, в жёны эльфу? - как можно спокойнее попытался переспросить Канаме, пытаясь не показывать в своём голосе ни удивления, ни волнения. В отличии от принца, у него были совершенно другие взгляды на это предложение. Наоборот, Тоусен смог разглядеть скрытый подтекст и мотив, всё же, королева суйатанов была не глупа и всё делала с умом, хотя большинство её поступков были из прихоти. - Да, - в подтверждение своих слов посол кивнул. - Госпожа Орихиме будет готова пойти на этот брак ради своего народа и предотвращения войны, она так же согласна поселиться на эльфийской территории, чтобы принадлежать полностью своему супругу. Это единственное, что мы вам можем дать... - Мы ценим ваше предложение, но... - уже хотел было отказаться Шиффер. - Но мы принимаем его, - рука советника сдавила плечо принцу, заставляя его замолчать и не произнести больше не звука. - Завтра, раз уж госпожа Орихиме готова к браку, состоится свадьба, после бракосочетания вы сможете забрать Момо Хинамори. Это послужит гарантом честного выполнения нашего мирного договора. Так же, подписание мира состоится сразу после коронации. - Я понимаю, - Тоширо внимательно посмотрел на Улькиорру, предупреждая: - Госпожа Орихиме станет вашей женой, но в случае её убийства мы разорвём мирное соглашение. Наша королева жертвует самым ценным, что у неё есть и наш народ передаёт в ваши руки единственную наследницу, так что её жизнь должна быть для вас важнее собственной. Шиффер бы ответил этому наглому мальчишке, но рука Канаме продолжала покоиться у него на плече. Казалось, на этом переговоры должны были подойти к концу, но стоявший позади Бьякуи вампир или представитель иной расы, Улькиорра так и не смог определить, наклонился к королю айнотов и что-то ему шепнул. Это не понравилось эльфам — неслыханная наглость! Кучики кивнул шатену и в упор посмотрел на Шиффера, его глаза заблестели и сразу стало понятно, что у вампира что-то на уме: - Улькиорра Шиффер, будущий король кариийцев, готов ли ты, соглашаясь на брак с представительницей вампирской крови, нести ответственность за свою будущую жену, как любой благородный эльф? - его слова были вызовом, на которые юный принц просто не мог не ответить. Тоусен сжал плечо мальчишки, чтобы тот ничего не говорил в ответ, но Улькиорра словно не обратил внимание на советника, сейчас была уязвлена его гордость и промолчать эльф не мог. Мало того, ему навязали вампиршу в невесте, а сейчас бросают в его адрес такие оскорбительные слова. Принц встал, выпрямившись во весь свой рост и вытянув вперёд рук, положил на неё другую и произнёс то, что в будущем приведёт его жизнь к краху и неминуемой опасности. Это были слова клятвы, слова, которое ни один эльф не имеет права нарушить. - Я, Улькиорра Шиффер, кариийский принц, будущий эльфийский король ало домае, что буду отвечать за свою жену и за каждый её поступок, как полагает любому мужу. Женщина, ставшая моей женой, будет обязано подчиняться моей воли и покорно ей следовать. Как моя женщина и моя жена, она будет обязана подчиняться всем эльфийским законам и ставить их превыше законов своей расы. Я буду иметь полные права на неё и здесь, на территории эльфов, она будет терять все свои вампирские титулы и своё происхождение, получая эльфийский титул и все права, которые положены моей супруге. К тому же, она будет обязана принять нашу веру и навсегда проститься с родным домом, быть всегда подле меня и тогда, она будет восприниматься как эльфийка и не будет иметь никаких прав, кроме как эльфийских, навсегда будет вынуждена забыть о своём роде. И я клянусь, что за такую жену я буду нести полную ответственность. И если Иноуэ Орихиме готова стать моей законной иллаей, то будет обязана подчиняться этой клятве, как и я. Этими жестокими словами он предрешил судьбу бедной девушки, вызывая недовольство Хитсугая Тоширо, который прекрасно понимал, к чему это всё может привести, но оспорить клятву уже не имел права. Ситуация в корне изменилась и теперь от суйатанской принцессы требовалось соблюдение многих правил. Но Бьякуя как раз остался доволен, добившись того, чего хотел — клятвы, которая в будущем может стать погибелью молодому кариийскому королю. Шиффер тоже был доволен, раз ему навязали вампиршу в жёны, то он имеет полное право распоряжаться её судьбой, ведь здесь его территория, его страна и его правила. Пусть эта Орихиме не мечтает о райской жизни, здесь вряд ли она повстречает друзей и союзников, а если пойдёт против ало домае короля, то её вправе будет наказать эльфийский суд по всей строгости закона. И снисхождения к ней не проявит никто. - Я не имею никаких возражений против такого брака, - кивнул Бьякуя, - Айноте дают вам своё благословение. Надеюсь, для брака вам не нужно разрешение лавиийцев? - Нет, у нас не такие отношения, как между Суйате и Айноте, - Улькиорра не стал садиться обратно. Сейчас, ему больше всего на свете хотелось выпроводить вампиров из своего замка и побыть одному, чтобы над всем хорошенечко поразмыслить. - Думаю, на этом наши переговоры закончены, раз больше некому нечего сказать. - Да, мы считаем, что на этом стоит закончить, - Кучики поднялся. - Мы тоже не имеем больше никаких предложений и считаем, что соглашение, к которому мы пришли устраивают обе сторону, - недовольно буркнул Хитсугая. Его явно бесила клятва принца, но уже ничего нельзя было поделать - ало домае обратно не забираются. Улькиорра, сославшись на подготовку к предстоящей свадьбе и коронации, и множество других дел, не стал провожать вампиров, оставив всё на Тоусена, чем советник остался недоволен. А тем временем Шиффер направился в кабинет отца. Ему нужно было подумать и проанализировать случившееся. Думать было над чем, но мысли его оказались противоречивы друг другу. Оказавшись в просторном кабинете, принц опустился в мягкое кресло и ощутил себя неуютно. Стол был большим и массивным, на нём аккуратной стопочкой лежали чистые листы, рядом была чернильница и пара перьев. Но тут же была и Роза Деле Мар — красиво цветущие растение, умещающееся в ладонь, имеющее голубые листья и цветок, серебристого оттенка. Довольно редкая вещица и она принадлежала покойному королю. Поговаривали, что это растение способно сохранить самые сокровенные тайны хозяина, но каким способом — никто не знал. Об этом цветке было множество легенд и какая из них правдива, оставалось неизвестной. Улькиорра твёрдо решил оставить подле себя такое напоминание об отце. Но сейчас юного принца волновало кое-что другое, он никогда не садился на место короля и теперь, ему казалось, что он делает что-то запретное, неправильное, грешное. Минут двадцать эльф был в полном одиночестве, смотрел перед собой невидящим взглядом и недовольно сжимал кулаки в своём бессилии. Эльф злился всё больше и больше, мысль о предстоящей свадьбе взбесила его и когда вернулся Тоусен, Шиффер набросился на советника. - Как ты мог? - гневно воскликну Улькиорра, прожигая взглядам Тоусена, как только советник показался в дверях. - Как ты мог согласиться на его предлежание?! Я позволил тебе выбирать себе невесту, но не вампиршу! Да как до такого можно было додуматься? Презренная и недостойная дева станет правительницей моего народа и сестрой милосердия? Та, что некогда мечтала об уничтожении моего народа будет служить ему? Что за глупость! - Успокойся, - спокойно ответил ему советник, стоя невозмутимо и словно не замечая этой гневной тирады и испепеляющего взгляда. - Я действовал во блага эльфийского народа и ты тоже должен в первую очередь думать о своём народе, а не о себе. Ты позволил выбирать мне тебе невесту, вот я и выбрал, а эльфийка она или вампирша — не имеет никакого значения. Это нужно для сохранности мира и ты сам сказал, что примешь любую участь, лишь бы добиться мира для кариийцев. Так вот, твоя великая жертва и послужит началом твоих благих дел. Не думаю, что сама принцесса в восторге от такого предложения. Насколько верна наша служба разведки — Иноуэ Орихиме изнеженная девушка со слабым характером, если мать скажет замуж, она в слезах и истерике, но послушается. Какая-то сопливая девчонка готова пойти на такую жертву, а будущий король струхнул? Да для неё этот шаг намного опаснее, чем для тебя. Думаешь, тебе попадётся послушная невеста, о нет, как бы нет, Орихиме больше всего на свете ненавидит эльфов и ты не встретишь в этом мире другого существа, который так сильно бы нас недолюбливал, потому что твой отец казнил её брата. - Что? - удивлённо посмотрел на Канаме Шиффер. - А как же то, что пленники носящие королевскую кровь обмениваются? - Тут дело обстоят немного иначе, - Канаме замолчал, словно не решаясь продолжить, но подождав пару минут, всё же заговорил: - Королева суйатанов вполне непредсказуемая женщина. Она изгнала своего сына из королевства и лишила всех привилегий. Причины мне неизвестны, да похоже и сами вампиры не в курсе, а Орихиме нежно любила своего брата и он для неё был смыслом жизни, а теперь ей предстоит стать женой сына убийцы её брата, к тому же эльфа и притом перебраться жить на территорию врага. Представь, какого это ей? Принц замолчал, задумчиво уставившись в камин. Он повёл себя неподобающим образом, но всё же... он даже не желал знать ничего о своей невесте. Иноуэ Орихиме... он уже ненавидел одно только имя, что же будет, когда они встретятся? Если их ненависть так взаимна, то не поубивают ли они друг друга? Одно её резкое слово и Шиффер уверен, что без промедление свернёт ей шею. Как же теперь терпеть эту несчастную? - Если её мать так разбрасывается своими детьми, не может она подослать свою дочурку, чтобы убить меня? - задумчиво спросил Улькиорра, он уже успокоился и пытался размышлять логично - К тому же, не будет ли Орихиме сама пытаться убить меня или укусить? - На счёт того, что королева может заставить свою дочь убивать — не усомнюсь, на счёт желание самой принцессы убить тебя... тоже возможно, но кусать тебя она не будет точно. Тебе всё же стоило хоть немного узнать о своей будущей жене, информация может быть полезной. - Не сейчас, - отмахнулся Улькиорра. Нет, он не был готов сейчас слышать что-то о девушке, которую ещё не видя, так крепко и глубоко ненавидел. — У тебя же есть на неё досье? Оставь мне его, а я прочту завтра утром. - Хорошо, - кивнул Тоусен. - И всё же тебе многое желательно узнать до свадьбы, чтобы не наделать глупостей, иначе сам потом пожалеешь. И да... на счёт твоего ало домае... - Я не жалею, - перебил его принц и в его взгляде горела такая решительность, что советнику стало немного не по себе. - Я не хочу давать вампирше много прав, пусть она меня ненавидит за это — мне нет дела до её чувств, но она станет для меня большой проблемой, поэтому мне необходимо сделать для неё рамки. За которые ей не позволено выходить. - Я не про это, можешь пытаться отнять её волю и свободно столько, сколько тебе угодно, она будет твоей женой и тебе решать, - усмехнулся Тоусен, - но ты назвал её иллаей. Вампиры не поняли, они всегда считали, что с древне-эльфийского это «жена», путая с илеей, но я, Гриммоджоу и даже Старрк, прекрасно знаем о священном Эльмирае и любой другой карииец назубок знает священное писание. Неужели ты готов подарить ей такой большой подарок и удостоить такой великой чести? Даже эльфы редко, невероятно редко делают своих супруг иллаями. - Я знаю, что вампирша не заслужила этого, но... я дал клятву отцу, что моя жена будет иллаей и нарушать эту клятву я не намерен, даже не смотря на то, что моя жена — мой враг, - мрачно ответил Шиффер. Улькиорра не стал больше ничего говорить, разговор был исчерпан. Думать о вампирше ему не хотелось, как и о предстоящей коронации. О пленнице он предпочитал и не знать и в голове всплыли его сёстры. Необходимо будет поговорить с ними, объяснить их новые обязанности и предупредить о свадьбе. О, Шиффер не сомневался, что эти глупые девчонки могут попытаться убить его жену, а этого он допустить никак не мог, всё же, теперь её жизнь в его руках, а от её жизни будет зависит мир его народа. После того, как Тоусен покинул кабинет, Улькиорра распорядился, чтобы накрыли обед на троих, он собирался побыть наедине со своими сёстрами, чтобы им всё объяснить и поставить в известность. Хоть Улькиорра и предвидел исход этого разговора, ему всё же нужно будет проявить твёрдость и поставить принцесс на место до того, пока они не наделали бед. Через полчаса всё было готово и обеденная, расположенная на огромное количество эльфов, была предоставлена троим — детям покойного короля. Девушки уже сидели на своих местах, когда Шиффер вошёл в помещение. Черноволосая сидела по правую сторону от места короля, блондинка по левую. Шиффер уселся во главе стола и ему стало неприятно. Раньше тут всегда сидел Айзен и место принца было по правую сторону от государя, теперь же он, как король, будет седеть во главе. К этому предстояло привыкнуть. Приходится привыкать и к тому, что теперь он будет делать всё то, что некогда делал Соуске. Эта мысль не радовала, но такова была жестокая реальность. Девушки были притихшими и словно чего-то выжидая, боязливо поглядывали на Улькиорру. Всё же, свою дальнейшую судьбу они ещё не знали и опасались худшего. - Начнём трапезу, - отдал он распоряжение и с неохотой почерпнул жидкость из фарфоровой глубокой тарелки. Шиффер не любил супы, но обязан был съесть хотя бы ложек пять, этого требовал этикет. Девушки так же как и он, без особого энтузиазма поглощали пищу. Между ними возникла тишина. Улькиорра внимательно посмотрел на принцесс. Чёрненькая была очень хмурой, зато блондинка, с собранными в пучок волосами оставалась без эмоциональной, складывалось впечатление, что она ушла глубоко в себя и ничего не замечает вокруг. Сейчас они были тихими и покорными и это должно было насторожить. - Сёстры, - начал Шиффер свою речь и заметил, как полуэльфийки встрепенулись от неожиданности, но он сделал вид, что не заметил, - я понимаю, что вы в глубокой печали по случаю кончины отца, но и я... я тоже глубоко поражён его смертью. Я хочу, чтобы вы знали, что отец любил вас и постоянно баловал, поэтому и велел мне заботиться о вас, что бы не случилось. Я не собираюсь отказываться от вас только из-за того, что между нами когда-то были противоречия. Вы так же остаётесь кариийскими принцессами и моими сёстрами. Я оставляю вам все ваши права, за исключением единственного — я буду выбирать вам супруга, а не вы сами, как когда-то разрешил вам отец. И я выдам вас замуж тогда, когда посчитаю нужным без каких-либо возражений с вашей стороны. В случае неподчинения моей воли, та из вас, что будет дерзить моим указам, будет отправлена в монастырь. Если вы желаете, то можете остаться в Таэльсаенаевском замке или же можете отправиться в любой другой, если вам будет скучно, любой королевский дом по праву остаётся и вашим домом. Девушки пару минут молчали, обдумывая и взвешивая услышанное. Такое положение дел хоть и не полностью, но устраивало их. Самая смелая из них заговорила первой: - Спасибо, брат, - отозвалась брюнетка, с непривычки так обращаясь к принцу, и даже бледнея и немного заикаясь, - мы с сестрой ценим твою заботу и согласны подчиниться твоей воле. Так же, мы хотели бы остаться в Таэльсаенае подольше и побыть в трауре, а после мы решим, останемся ли тут. По крайне мере, мы задержимся на Увиалите, пока будем нести траур по отцу. - Хорошо, - кивнул Улькиорра. - Если вы остаётесь в замке, я не возражаю, я сам некоторое время пробуду здесь и я вам должен сообщить... завтра состоится моя свадьба. - Мы ожидали этого, - кивнула тёмненькая полуэльфийка, - как король, ты обязан иметь жену, но мы немного озадачены... ведь должны состояться смотрины невест, но почему господин тэуйр всё отменил? Шиффер прикрыл глаза. Ну вот, теперь предстоит им сообщить пренеприятнейшую новость. Они возможно и рассердятся, но должны будут повиноваться его воле. - Сегодня утром у нас состоялись переговоры с вампирами, - от этой фразы принцессы во все глаза уставились на будущего короля, а Улькиорра продолжил: - Мы решили подписать мирный договор и скрепить его браком, так что завтра я обручусь с суйатанской принцессой. - Что? - зашипели они в один голос, вскочив со своих мест. - Какой позор! Да как на такое можно было согласиться? Суйатанка убила нашего отца, а ты готов взять в жёны врага? О чём ты только думаешь? - Сели, - грозно посмотрел на них эльф. Принцессы пару минут постояли, а потом всё же нехотя сели. - Откуда вы знаете про убийцу короля? - испытывающе посмотрел принц на каждую. Девушки сжались под его взглядом, кленя себя за то, что проболтались. - Нечаянно услышали, - в этот раз отвечала блондинка, взяв всю смелость на себя. Улькиорра недовольно выдохнул. Подслушивали, значит. И много им удалось услышать? Нет, они так и напрашиваются, чтобы он немедля отправил их в ближайший монастырь. Это идея казалась отличной, но как воспримет всё его народ? Значит король жениться на вампирше, а своих сестёр ссылает в монастырь. Нет, эльфы явно взбунтуются. - Значит так, всё, о чём вам удалось узнать, вы оставляете в тайне. Если пойдут слухи, я не побоюсь поотрезать вам языки, поняли? - принц внимательно посмотрел на девиц. Те, в страхе, тут же закивали головой, не смея даже перечить и полностью соглашаясь. Шиффер устало потёр вески. Сколько же у него проблем! Народ, не готовый признать его как короля; совет, недовольный его возрастом;сёстры, готовые напакостить на каждому углу; а ещё и жена-вампирша, за которой нужен глаз да глаз. Необходимо будет пристроить к ней кого-нибудь, чтобы присматривал. Но никто подходящий так и не приходил на ум, поэтому эту проблему принц решил переложить на плечи Канаме. Раз ему понравилась эта идея со свадьбой, пусть подумает, как обезопасить суйатанку. - Зная вас хорошо, предупреждаю заранее, что если моя жена умрёт от вашей руки или если я узнаю, что вы причастны к её смерти, обе будете казнены, посредством отсечение головы, - холодно бросил Шиффер, не собираясь нянчатся с принцессами. - Я не потерплю, чтобы мою жену пытались травить, резать, бить, унижать и совершать другие неблагородные для вас, кариийских принцесс, действия. Это понятно? - Понятно, - так же холодно отозвалась брюнетка, сверля недовольным взглядом принца. - Даже если мы ничего ей не будем делать, у неё найдётся куча врагов, - блондинка же не смотрела на брата, её взгляд был устремлён в потолок, украшенный красивой мозаикой. - Если ещё на Увиалите к ней будут относиться благосклонно, то в других местах её будут ненавидеть и презирать. Да и без нас найдутся те, кто попытается её убить. - Это уже мои проблемы, - Шиффер поднялся, ещё раз взглянув на сестёр. - Я вас предупредил, на этом разговор окончен. Девушки проводили эльфа недовольным взглядом. Нет, они не собирались мириться со всем этим. Эта вампирша обязательно умрёт, но сперва пострадает, непременно пострадает, пусть даже и не надеется на радушный приём. Они ещё покажут этой вампирше, какого это пытаться прибрать к своим корявым ручонкам их брата. Они лишь поиграют в одну игру, которая возможно и не понравиться принцессе, но кто будет спрашивать её мнение? Но для это нужно придумать отличный план! Сестры переглянулись, их глаза горели от предстоящего веселья и они синхронно кивнули головами. А тем временем Тоусен беседовал с Койотом подальше от чужих глаз, в месте, куда бы не каждый эльф сунул свой длинный любопытный носик. Они были в старом подземелье, среди холодных стен, покрытых тонким слоем льда и снежного пола. Порой, с крыши капали редкие капли хрустальной воды. - Что ты думаешь по поводу собрания? - спросил Канаме у человека. - Думаю, что кланы до сих пор враждуют, - лениво протянул Старрк, рассматривая синее пламя факела, которое служило единственным источником света и распугивало тьму. - Хитсугая собирался установить мир между расами, но это нужно было лишь для того, чтобы навязать невесту. Я не верю отчётом наших шпионов и не могу делать какие-то предположения на счёт суайтанской принцессы, но думаю, что её сердце ещё помнит смерть своего брата. Бьякуе же наоборот, не понравилось то, что планируется перемирие между Карии и Суйате, но он не может видеть подвоха в подсунутой невесте, хотя и нашёл некую выгоду для себя и стребовал с принца ало домае. Он и вправду собирается сделать вампиршу иллаей? - Это его клятва отцу, тут мне его не переубедить, к тому же ало домае уже дан, с этим тоже ничего не поделаешь. И всё же, ты был там в тот день, когда убили брата принцессы, что там случилось? - Канаме внимательно смотрел на Койота. Мужчина недовольно поморщился, воспоминания и вправду были неприятными. - Я думаю, этот случай лучше не вспоминать, иной раз не стоит ворошить прошлое, - уклончиво отозвался человек, теперь уже рассматривая Тоусена. - Орихиме не стоит видеть меня, я опасаюсь, что принцесса может узнать меня, пусть лучше Нелл разузнает о её намерениях. - Хорошо, не хочешь — не говори, - пожал плечами Тоусен. - Но у меня к тебе будет поручение. - Опять? - усмехнулся Койот. - Я надеюсь, никого убивать не надо? Я уже лет тридцать не марал в кровь свои рукава. - Нет, убивать никого не надо будет, но твоя девочка пригодиться, - советник смотрел мужчине в глаза и не отводил взгляда. - Я не хочу её впутывать, - тут же отозвался Старрк. - Это касается Рангику. Ты ведь уже понял, о чём я? Глаза у Койота потемнели от злости и он только кивнул. О, как же, он теперь прекрасно понимал, о чём идёт речь.