На чердаке

Умертвляющая рыба со звоном разбилась, выскользнув из рук Костика. — Фима, это что за новости? — Аполлон Селиверстович строго глянул на Серафима поверх пенсне. — Это Костик, — нехотя признал Серафим, ногой задвинув осколки рыбы под стол. — Он, конечно, еще тот вредитель, но… — Но ты не готов принести его в жертву науке, — договорил за него Аполлон Селиверстович. — Не готов, — вздохнул Серафим. Аполлон Селиверстович с сожалением поцокал языком, внимательно разглядывая растерянного Костика. — Если бы всё зависело только от нас с тобой… Серафим скорбно поджал губы и промолчал. — Мой интерес маленький, можно сказать, вообще никакой, — продолжал Аполлон Селиверстович, — но вот Феоктист Феоктистович — мало того, что искатель, он еще и человек азартный… — И демона огня не забыл еще, — тихо добавил Костик. — Не забыл, — подтвердил Аполлон Селиверстович. — Третьего дня как раз рассказывал, говорил, что есть в мире справедливость. — Можно ведь никому ничего не говорить, — предположил Серафим, сверля Аполлона Селиверстовича взглядом. — Я расскажу, — заверил его Колумбарий, на секунду перестав жевать фикус. — Испепелю, — пообещал Серафим. — Не надо испепелять! — испугался Аполлон Селиверстович. — Это же такая удача — подкроватное чудовище! Да еще говорящее! Да еще не невидимое! Колумбарий сердито нахохлился, отряхнулся и исчез. — Интересничает, гад, — неодобрительно нахмурился Серафим. — Но вы же не скажете?.. — Я-то не скажу, — вздохнул Аполлон Селиверстович, — но Феоктист Феоктистович с Гордеем Макаровичем уже договорились и указующее блюдце раздобыли… — А у этого Гордея Макаровича тоже на меня зуб? — спросил Костик. — Он вершитель, — пояснил Аполлон Селиверстович. — У него не зуб, у него дело всей жизни. — Понятно, — вздохнул Костик и повернулся к Серафиму: — Давайте лучше вы. — Что — я? — Вредителя в жертву науке, — терпеливо пояснил Костик. — Чтобы они с носом остались. — Сил моих больше нет, — застонал Серафим. — Из всех учеников мне почему-то достался самый безмозглый, самый упрямый, самый… — Да ладно тебе, Фимка, забыл, каким сам был? — улыбнулся Аполлон Селиверстович. — Не был! — возмутился Серафим. — Это что, ваш учитель? — оторопел Костик. — А почему тогда вы не хранитель? — Потому что я его выгнал за бестолковость. — Бородка Аполлона Селиверстовича затряслась от беззвучного смеха. — Я бы и сам ушел, — обиженно ответил Серафим. — Всю жизнь мечтал стать искателем. И стал! — Стал, — подтвердил Аполлон Селиверстович, глядя на него с гордостью. Серафим снова посерьезнел, помрачнел и спросил: — Что теперь делать? — Ты сам знаешь, — сказал Аполлон Селиверстович. Серафим тяжело вздохнул и кивнул: — Знаю… — Это необходимо, — сказал Аполлон Селиверстович. — Других вариантов нет. — Жалко… — Жалко. Костик сосредоточенно крутил в руках бесславный череп, пытаясь выдавить торчащие в глазницах рубины. — Давай сюда свои артефакты, — спохватился Аполлон Селиверстович. Он нырнул в ящик и упоенно заворковал над иголками нравственности. Серафим кинулся расставлять на столе остальные артефакты, старательно игнорируя Костика. — Кстати, вот, — сказал он, вынимая из кармана шестеренку. — Что скажете? Аполлон Селиверстович протянул руку, тут же ее отдернул, спросил: — Откуда? — Костик раздобыл, — уклончиво ответил Серафим. Костик быстро глянул на шестеренку и тут же отвернулся, сосредоточенно водя пальцами по корешкам книг на этажерке. Аполлон Селиверстович жестом попросил Серафима наклониться и зашептал ему что-то на ухо. Серафим кивнул, снова спрятал шестеренку в карман. Аполлон Селиверстович вынул потрепанный кошелек, отсчитал несколько замусоленных купюр, сунул их Серафиму. Подумал немного, добавил еще пару, сказал: — Остальное тоже мне привози. — Хорошо, — кивнул Серафим. — Идемте, чудовища, нам пора. Костик молча направился к выходу, а Колумбарий объявил: — Не поеду! — Как это — не поедешь? — возмутился Серафим. — Не хочу. Здесь буду жить. Аполлон Селиверстович чуть не подпрыгнул от радости, потом взволнованно посмотрел на Серафима: — Можно? — Забирайте, — махнул рукой Серафим. — Колумбарий, покажись, — попросил Костик, остановившись в дверях. Колумбарий заворчал, но проявился, и Костик тут же подхватил его и заключил в объятия. — Тьфу! — возмутился Колумбарий. — Грязными руками! Поставь меня на пол немедленно! Костик подчинился и сказал: — Ты не забывай нас, ладно? — Такое забудешь! — фыркнул Колумбарий. — Я про вас самую страшную главу мемуаров напишу. Кстати, привезете мне мои мемуары, когда в следующий раз приедете. — Сим привезет, — пообещал Костик и выскочил за дверь. — Не сбежит? — спросил Аполлон Селиверстович. Серафим покачал головой. — Новый год скоро, — задумчиво сказал Костик, глядя на проносящийся мимо саней заснеженный лес. — Скоро, — вздохнул Серафим. — Вы же привезете Колумбарию мемуары? Он просил… — Сам привезешь. Костик зарылся лицом в шарфик и промолчал. Только у самой калитки он нарушил молчание и спросил: — Что Аполлон Селиверстович сказал про шестеренку? — У нее есть полезное свойство, — ответил Серафим. — Можно кое-что сделать, и она исполнит одно желание. То есть зарядит этим желанием артефакт, который… Сложно объяснить, увидишь. В общем, хорошая штука. — Угу… Вы же будете кормить моих животных? — с тревогой спросил Костик. — И свинью тоже… — Не буду, — отрезал Серафим. — Еще один намек в эту сторону — и спущу на тебя выбивалки. — Мало вам того, что я буду принесен в жертву, еще и поиздеваетесь напоследок? — обиделся Костик. — Вот дурень! — возмутился Серафим. — Шагом марш на чердак, разберемся раз и навсегда с этим гнездом. Костик медленно, обреченно потащился в дом. — Я хоть попаду туда же, куда и бабушка? — с надеждой спросил он, обернувшись у самой лестницы. — Да сколько можно! — рассердился Серафим. — Я же говорю: разберемся с гнездом. Сломаем его к чертям. Что непонятного? — А чего вы тогда вздыхали, что жалко? — недоверчиво спросил Костик. — Чердак портить жалко, — ответил Серафим, открывая люк. — Без гнезда тут энциклопедии не почитаешь… Костик нахмурился, еще раз уточнил: — Вы что, добровольно уничтожите гнездо? — Добровольно, — проворчал Серафим. — Потому что другого выхода нет, прав Аполлон Селиверстович. Порталы можно зафиксировать только при наличии гнезда. Если его не будет, то и тебя убивать незачем. — Ну, вообще-то повод всегда найдется, — не согласился с ним Костик. — Но что будет, если осы построят еще одно гнездо? — Ничего не будет, потому что чердак уже стал правильным. Гнездо должно быть тут изначально. — И все артефакты пропадут? — Какая разница? — Жалко… — Жалко. Серафим передвинул комод, влез на него, вынул из кармана шестеренку и решительно откромсал ею гнездо. Огляделся, пытаясь понять, ушла ли сила из артефактов. Понял, что это не имеет значения. Спрыгнул, бережно держа серый ком на вытянутой руке, и протянул его Костику: — С наступающим тебя, чудовище.