***
Во время завтрака Усок молчал. Как бы ни старался Сынён его разговорить или обратить на себя внимание, тот отделывался односложными ответами, а иногда и вовсе игнорировал слова старшего, думая о чём-то своём. Сынён обиженно отставил от себя недоеденный рис. Ему было неприятно, что юноша его упорно не замечает. - Тебе кто уже успел с утра настроение испортить? – поинтересовался он у Усока, видя, как тот вяло ковыряется в своей тарелке. – Надеюсь, не я? Ким удивлённо поднял голову. - Что, прости? – спросил он тихо, словно действительно не понимал причину рассерженного лица Чо. Сынён ещё больше разозлился. - Я спрашиваю, чего такой хмурый? Я сделал что-то не так? – он пристально посмотрел в глаза напротив. - Если это из-за того, что я не стал пить таблетки, то так и быть… Выпью, когда позавтракаю. Стоит ли из-за этого меня игнорировать? Усок равнодушно махнул рукой, прерывая вопрос. - Можешь не пить. Сейчас всё равно директор Кан приедет с доктором. Так что тебе назначат правильное лечение. - Что? – лицо Сынёна недоумённо вытянулось. – В смысле? - В прямом. – Усок невольно скривился, и Сынён понял, что в этом-то и заключалась причина его пасмурного настроения. – Директор Кан мне позвонил и сказал, что подъедет через полчаса вместе со знакомым врачом… э-э… забыл, как его… - Доктор Чон, - догадался Сынён. - Он всегда приезжает, когда кто-то болеет. - Ага. Он самый. Сынён сдвинул брови к переносице. - А шефу-то что тут делать? - Вот и я не понимаю, - согласно вздохнул Усок. Юноша поднялся из-за стола и только протянул руку, чтоб убрать за собой тарелку, как из прихожей послышался звонок в дверь. Сынён мог бы поклясться, что заметил, как вздрогнул менеджер. - Я открою, - хмуро сказал Ким. Что-то странное в его поведении не давало покоя Сынёну. Усок смотрел на него потерянным взглядом, в котором таилось не то отчаяние, не то страх. Сынён не мог разобраться. - Нет уж, пойдём вместе, - решительно заявил он и пошёл следом за менеджером. - И кто это тут у нас заболел? – голос Кан Донхуна звучал слишком радостно и громко прямо с порога. – А, Сынён-а? Как так умудрился? – Мужчина широким шагом прошёл в прихожую вместе с доктором, скромно семенящим за ним, и, наконец, заметил Усока, выглядывающего из-за плеча Чо. Взгляд директора сразу изменился. Из пристально-укоризненного вдруг стал ласковым и добродушным. - Усок-и, это ты не уследил? Ай-ай-ай! – он игриво погрозил Киму пальцем. Сынёна чуть не вывернуло от такого тошнотворного зрелища. - Извините, я… Я пытался… - залепетал за его спиной парень. - Усок тут не при чём. – Чо будто бы случайно загородил его, переключая внимание директора обратно на себя. – Он идеально выполнял свою работу, просто я переоценил себя и не стал сохнуть перед групповыми съёмками в воде. Вот и переохладился. - Что ж… - Кан Донхун смерил его суровым взглядом. – Пусть доктор Чон тебя посмотрит. Он уступил место второму мужчине. - Да-да, конечно. Пройдёмте в вашу комнату, молодой человек, - сразу засуетился тот, подскакивая к Сынёну. – Я вчера был в командировке, поэтому не смог к вам вовремя приехать. Вы что-то принимали? Антибиотики? Противовирусные? В наше время нельзя доверять каким попало таблеткам… Доктор, оказавшийся по мнению Усока на редкость болтливым, уверенно повёл Сынёна на второй этаж, расспрашивая его о его лечении. Судя по всему, он действительно хорошо ориентировался в доме. Усок собрался пойти за ними, но на его плечо мягко легла рука директора Кана. - Может быть, угостишь меня чаем? – его голос был вкрадчиво-противный. Усок съёжился. Его догадки с каждым разом всё больше и больше подтверждались. - Н-не сейчас. Позже, - неуверенно отказал он. - Я хочу присутствовать при осмотре. Мало ли, кто-то ещё заболеет и мне в будущем это пригодится. Вы же позволите? – он осторожно покосился на своего начальника. - Хм-м… - Кан Донхун с лёгким разочарованием убрал руку. И не дожидаясь, пока он передумает, Усок со скоростью света шмыгнул на второй этаж. - Что ж, я весьма удовлетворён вашим лечением, - послышался из комнаты Сынёна довольный голос доктора Чона. Усок бесшумно зашёл внутрь и встал у стены, наблюдая. Следом также тихо зашёл Кан Донхун. – Я вам ещё поставлю капельницу на пятнадцать минут, она ускорит ваше выздоровление. Так сказать, обновим ваш организм. – Доктор сухо засмеялся. Шеф Кан будто этого и ждал. - Доктор, может быть, чаю? – воодушевлённо спросил он, кладя руку на плечо Усока. – А вот этот молодой человек приготовит нам его. – Кан позволил себе ещё ласково потрепать Кима по волосам. - Ты же позаботишься о нас, Усок-и? Усок молча кивнул, отводя глаза от пытливого взгляда директора. - Не откажусь, господин Кан! – между тем отозвался доктор Чон, доставая из чемоданчика сложенный штатив и пакет с раствором. Он быстро установил капельницу, проверил количество раствора, иглу, крепления, и, довольный проделанной работой, по пригласительному жесту Кан Донхуна вышел вместе с ним из комнаты. - Усок, ты идёшь? – уже из коридора послышался требовательный вопрос директора. - Иду, - удручённо вздохнул Ким. Внимательно наблюдавший за всем происходящим, Сынён заметил одну странную особенность: каждый раз, когда директор Кан так или иначе прикасался к Усоку, тот нервничал. Возможно, у них произошла размолвка? Они поссорились? Если это было действительно так, то Сынён просто обязан был воспользоваться этим шансом и завоевать парня. - Усок, подожди! – крикнул он, когда менеджер уже ступил за порог. Тот вопросительно остановился. - Дай мне, пожалуйста, второе одеяло, - попросил Сынён. Усок тут же вернулся в комнату. - Тебя знобит? – обеспокоенно поинтересовался он, взяв одеяло с соседней кровати и затем как следует укрывая Чо. Сынён неожиданно схватил Усока за руку, игнорируя его вопрос. - Скажи им, что я попросил воды, - шёпотом сказал он. - Что? Загадочный тон Чо вызывал непонимание. - Скажи, что я захотел пить. Не задерживайся на кухне. Просто налей старшим чай и возвращайся ко мне. – Он нежно сжал ладонь удивлённого Кима. – Мне не нравится, что шеф так фамильярно с тобой обращается. Не терпи это только потому, что он твой начальник. Усок буквально остолбенел. Вот чего-чего, а такого он услышать не ожидал. Неужели Сынён тоже это заметил? Значит, Усок был прав? И Кан Донхун действительно оказывал ему слишком личные знаки внимания? - Хо-хорошо, - выдохнул Ким, - я скоро вернусь, - и решил, что сделает в точности, как сказал ему Чо. Сынён неохотно отпустил его руку.***
«Сынён сказал, что совершенно здоров». Усок лежал в своей комнате, предоставленный самому себе, и пустым взглядом смотрел в потолок. Сейчас он был не нужен Сынёну, так что у них не было причины проводить вместе время. Не было, а жаль… «Конечно. Этого и стоило ожидать», - подытожил свои мысли Ким. Просто Сынёну нужен был кто-то рядом, пока он болеет. Просто этим «кто-то» нынче оказался Усок. Вот и всё. Стоило ли выдумывать что-то большее? Наверняка, раньше он точно также всю ночь обнимал Сыну хёна или Хангёля, также шутливо заворачивал их в одеяло, а потом крепко прижимался, щекоча своим дыханием чью-то шею или щёку. - Да, наверняка… - Усок шумно выдохнул, повернулся на бок и скрючился эмбрионом на кровати, подгибая к себе колени. На душе почему-то было грустно. За окном на горизонте появились первые проблески ярко-оранжевого заката. День торопился к вечеру, а это значило, что скоро должны были приехать ребята. Снова общежитие наполнится шумом и кутерьмой, вернутся злые насмешки, гадкие шалости и вечные споры. А эти два дня, которые он привёл наедине с Сынёном, в итоге сотрутся из памяти. Усок так этого не хотел. Не хотел, чтоб Сынён становился таким, как прежде. В его дверь осторожно постучали и затем подёргали ручку. Но Усок сейчас не оставлял комнату не запертой, так что гость к нему не попал. - Усок-а, пойдём ужинать? – позвал его из-за двери Сынён. Честно говоря, Киму не очень хотелось есть. Было слишком рано для ужина. Поэтому он поднялся и вышел к Чо, удивлённо спрашивая с порога: - Не рано? Ещё даже пяти нет. Сынён пожал плечами. - Я просто подумал, что потом будет слишком шумно, и ты не захочешь спускаться. Мы можем сейчас поесть вдвоём, если ты не против. «Вот опять!». Сердце Кима затрепетало от волнения. Сынён снова заставлял его испытывать это странное чувство, вынуждавшее Усока соглашаться с любыми его словами. - Я не против, - тихо сказал он и последовал за Сынёном на кухню. - Ого! – у Усока чуть рот не упал к полу от изумления. – Когда ты успел всё это приготовить? Перед его глазами стояло несколько разнообразных блюд, разносивших по кухне обалденные вкусные запахи. Усок жадно втянул носом. Жареная рыба, наваристый мясной бульон, овощная нарезка, свежесваренный рис – всё это в совокупности с безупречной сервировкой красовалось на обеденном столе и буквально призывало к себе скорее попробовать. - Я не знал, что ты умеешь готовить. – Усок с восхищением посмотрел на Сынёна. Тот неловко улыбнулся и будто бы даже смутился от его слов. - Не хвали раньше времени. Сомневаюсь, что у этого потрясающий вкус. Я ведь редко готовлю, - скромно сказал парень и отодвинул стул для Усока, приглашая сесть и ухаживая за ним. – Я, если готовлю, потом не могу смотреть в глаза Хёнджун-и. - Почему? – засмеялся Усок, не в силах представить эту картину. - Он расстраивается. Думает, что его еда никому не нравится, поэтому ходит и вздыхает печально весь день. - Хёнджун-и очень добрый и заботливый, но принимает всё близко к сердцу, - согласился с ним Ким. Сынён мягко улыбнулся и, нарочно поймав взглядом взгляд менеджера, ближе придвинул к нему тарелочки с гарнирами. - Я тоже умею быть добрым и заботливым. Веришь? - в его голосе не было ни бахвальства, ни самодовольства, только вполне искреннее любопытство, как отреагирует и что на это ответит ему Ким. Усок застенчиво отвёл взгляд. - Верю. Сынён широко улыбнулся. Ответ ему понравился. Ужин проходил в спокойной обстановке. Они ели не спеша, много разговаривали, много смеялись. Сынён увлечённо рассказывал о времени дебюта Х5, смешил младшего рассказами про первые дни в общежитии и первые ссоры с ребятами. Оказывается, они тоже друг к другу не сразу притёрлись. Усок от души хохотал, представляя, как сердился Хангёль, пострадавший от очередного розыгрыша Донпё, или как утихомиривал Сыну шумевших в репетиционном классе Сынёна и Хёнджуна, которые обожали дурачиться и устраивать весёлые танцы прямо во время тренировки. Немного Усок рассказал и о себе: о родителях и родном городе, о своём детстве и переезде в Сеул. Про то, как ему трудно оказалось жить в столице и совмещать учёбу и подработки, он говорить не стал. Но, кажется, Сынён и сам об этом догадался, когда Ким проговорился про отчисление. - И ты не сказал родителям? – с сочувствием спросил старший, видя, как парень сник после своего рассказа. - Нет. Я не хочу их огорчать. Тем более, кто знает, возможно, я смогу быстро восстановиться. Чо кивнул, понимая это. Наверно, окажись он в такой ситуации, как Усок, то поступил бы точно так же. Он тоже очень сильно любил свою маму, поэтому не стал бы её расстраивать раньше времени. - С другой стороны, жаль, конечно, что я не могу поделиться своей проблемой с ними, - грустно продолжил Ким, пока Сынён, внимательно его слушая, подкладывал ему в чашку с рисом кусочки жареной рыбы. – Мне не хватает их поддержки. И я не о финансах говорю. Просто… мне иногда нужно, чтоб близкий человек выслушал меня и сказал, что всё в порядке. Что это нормально. Нормально вылетать с четвёртого курса и искать работу, нормально внезапно заняться чем-то новым, при этом теряя что-то важное… - Подожди, - неожиданно перебил его Чо. – Ты не так делаешь, - сказал он, с доброй улыбкой глядя на то, как Ким неумело пытается убрать из рыбы кости. Он встал из-за своего места и присел рядом с Усоком. - Смотри. Сынён ловко поддел палочками рыбу с хвоста, ровно посередине, и потянул верхнюю часть так, что все кости остались единым целостным скелетом, оставшимся на нижней половине. - Видишь? – показал он. - Вот это можешь есть. А потом вторую часть нужно точно так же очистить. - О-о, я не знал этого, - честно признался юноша. Сынён снова нежно улыбнулся. - Рад был помочь. И ещё, возможно, мои слова тебе не помогут, но… - он несмело положил свою руку на плечо Кима, - это действительно нормально, быть отчисленным из универа из-за множества подработок и вдруг заняться чем-то новым. Нормально пытаться сделать свою жизнь лучше, когда что-то в ней идёт не так. И тем более нормально хотеть поддержки, когда ты в ней нуждаешься. Пока он это говорит, Усок смотрит и теряется в его глазах – таких искренних, добрых, ласковых. Сынён, кажется, впервые на него так смотрит. Впервые так внимателен к нему, впервые по-настоящему сопереживает и волнуется. - Если я буду часто тебе это говорить… - Сынён внезапно робко касается ладонью его щеки, и Усок задерживает дыхание, - я смогу стать тебе близким человеком? Глаза в глаза. Так близко и в то же время ещё так далеко. В одних вопрос и надежда, в других – растерянность и ожидание, пока всё остальное медленно теряет смысл. Теряются краски, искажается время, и место перестаёт иметь значение. Сынён мягко гладит щёку юноши, касается волос, убирая прядку со лба Кима, и наклоняется ближе, всё также не отрывая от него глаз, всё также спрашивая. А Усок сомневается, но разрешает. Он слышит чужое дыхание, видит приоткрывшиеся к нему навстречу губы, чувствует, как пылает под тёплыми пальцами лицо. Усок закрывает глаза, поддаваясь. Шум и звук открывшейся двери звучат подобно грому. - Ой, - раздаётся следом испуганный вскрик Усока, который прерывает так и несостоявшийся поцелуй. Ким вскочил на ноги, по неосторожности роняя на пол стул. - Извини… - зачем-то прошептал он, избегая взгляда Чо, и бросился наутёк. Вернувшиеся из поездки ребята шумно ввалились в прихожую общежития. Гомон разных голосов, звучащих на перебой, тут же заполнил первый этаж, разносясь до самых дальних уголков, однако удивлённо стих, когда мимо ребят, торопливо здороваясь, промчался их менеджер с лицом оттенка спелого помидора. Следом из кухни, загадочно улыбаясь, вышел Сынён. - Привет, больной! Как самочувствие? – добродушно поинтересовался Сыну. - Как видишь, Усок поставил меня на ноги, - усмехнулся Чо. Заинтересованный таким ответом, под руку лидера нахально нырнул Донпё и, повиснув на старшем как коала, подозрительно уставился на Сынёна. Уж он-то точно заметил, каким смущённым был менеджер, удирая с кухни. - Ну и как у вас дела? Два дня наедине, надеюсь, не прошли даром? –насмешливо спросил Пё. Сынён кинул осторожный взгляд на лестницу, убеждаясь, что их никто не слышит, и затем снова загадочно улыбнулся. - Можешь не сомневаться. Он на крючке.