Мой ненавистный менеджер

      - Можно я сам? – Усок попытался отобрать у Сынёна мазь, чувствуя себя рядом с ним немного напряжённо, ведь они давно не оставались наедине.       Но Чо крепко сжал тюбик.       - Сиди ровно, - строго шикнул он, опускаясь напротив Кима на колени.       Сынён приблизился к лицу младшего, внимательно разглядывая его рану, из-за чего тот невольно задержал дыхание. Тело Усока вытянулось струной, цепенея от того, что Чо опять был так близко, а его руки мягко опирались на колени менеджера.       - Наверно, будет щипать, - предупредил, вздыхая, Сынён и осторожно пальцем нанёс мазь на ссадину.       Усок зажмурился от боли: рану действительно неприятно защипало.       - Извини, - виновато произнёс Сынён и заботливо, стараясь уменьшить чужую боль, подул на губы менеджера.       Ким удивлённо распахнул глаза. Он встретился взглядом с Чо, потом невзначай перевёл внимание на его губы, без какого-либо умысла тянущиеся к нему навстречу, и неловко отстранился.       - Всё в порядке, Сынён. - Усок отвернул лицо. - Ты так смотришь, как будто тебе тоже больно, - хмыкнул он, пряча за деланной, неуклюжей насмешкой своё смущение.       Сынён, однако, ему не сразу ответил, чем заставил младшего снова устремить на себя взор. Он будто намеренно ждал, когда их глаза опять встретятся.       - Мне тоже больно. Поверь. – Парень говорил серьёзно.       Усок озадаченно промолчал. Он не понимал, что именно причиняло боль старшему – то, что его ударили, или то, что Сынён повздорил с Хангёлем. Но спросить Ким не решился.       Сынён отставил в сторону аптечку, поднялся с колен и сел рядом с младшим на кровать. Он выглядел очень грустным и, казалось, всё время думал о произошедшей ссоре. Усок видел, как ему тяжело. Ему самому вся эта ситуация не давала покоя.       - Сынён, я кое-что не понял, - тихо заговорил Ким, привлекая внимание задумчивого Чо. – Почему Хангёль сказал, что я что-то взял? Что он имел ввиду? Я ведь ничего не брал из вашей комнаты.       Старший невесело хмыкнул.       - Не бери в голову. Просто Хангёль потерял одну важную вещь, а подумал на тебя.       - Но почему он так подумал? – не отстал с расспросами Усок. – Только из-за того, что я разобрал вашу одежду?       - Просто, понимаешь… У него в брюках лежал брелок для ключей. А сейчас брюки есть, а брелока в кармане нет, - нехотя рассказал Сынён. – Скорее всего он просто где-то выпал… Я же говорю, не бери в голову.       Усок ошарашенно вскинул брови.       - И из-за этого он меня ударил и поругался с тобой? Из-за такой мелочи?       - Если бы это была мелочь… - снова тяжело вздохнул Сынён. - Этот брелок принадлежал погибшему другу Хангёля, так что для него он очень много значит.       Ким прикусил язык. Юноша, наконец, начал понимать, что вообще произошло, и почему Хангёль пришёл в такую ярость, когда понял, что его вещи трогали без спроса.       - Я этого не знал. Думаю, я должен извиниться перед Хангёлем и поискать его брелок. Он наверняка всё ещё где-то в комнате.       Сынён согласно кивнул.       - Вместе поищем, - сказал он и снова с сочувствием посмотрел на Усока. Его взгляд то и дело цеплялся за ссадину на губах младшего и уже проявившийся синяк на опухшей щеке. – Больно? – Чо с трудом подавил желание дотронуться и погладить щёку Кима.       - Уже не так сильно.       - Ты, наверно, сильно его испугался.       - Кого? Хангёля? – Усок покачал головой. – Нет. Я испугался только того, что действительно сделал ему что-то плохое. Хотя… выходит, так и есть, - грустно улыбнулся юноша и тут же сморщился, случайно потревожив рану.       Заметив это, Сынён виновато опустил голову.       - Прости меня. Я должен был раньше прибежать.       - Ты что! Разве это твоя вина? – удивился Ким.       Ему хотелось подбодрить расстроенного Сынёна. Он едва заметно поднял руку, собираясь положить её на плечо старшего, но тот опять поднял голову, и Ким, боясь быть не так понятым, стиснул потянувшиеся к Сынёну пальцы.       - Конечно, моя, - между тем возразил Чо. - Я ведь заметил, что Хангёль стал сам не свой, когда мы вернулись в комнату. Увы, я не сразу понял, куда он рванул. И из-за этого… - парень всё-таки несмело дотронулся до лица младшего, с жалостью смотря на его полученную травму, - ты пострадал.       Усок слабо улыбнулся. Избегать ласкового прикосновения не хотелось, да и отстраняться от Сынёна тоже.       - Ничего страшного. Шрамы украшают мужчин, - иронично заметил Ким.       Сынён добродушно усмехнулся и, вторя иронии младшего, сказал, слегка поглаживая большим пальцем его щёку:       - Ты прав. А тебе вообще не о чем переживать. Твоё лицо даже с синяком прекрасно.       Сообразив, что сказал что-то лишнее, старший осёкся. Улыбка сползла с его лица, вызывая немой вопрос в глазах менеджера, и Чо смущённо отдёрнул руку от чужого лица.       Повисло неловкое молчание.       - Пойдём искать брелок? – спасая ситуацию, тихо предложил Усок.       Он еле сдерживал улыбку, рвущуюся наружу от осознания того, что Сынён считает его красивым. Конечно, глупо было радоваться такой мелочи, но Ким ничего не мог с собой поделать.       - Прямо сейчас? – озадаченно спросил Сынён.       - А что? – Усок вдруг вспомнил о Хангёле. - Думаешь, он ещё не остыл? И я снова вызову у него приступ ярости?       Старший покачал головой, на мгновение грозно хмуря брови.       - Даже если вызовешь, я не позволю ему тебя тронуть. Но я говорил не об этом, а о том, как ты себя чувствуешь. – Сынён нежно, уже не раздумывая и не смущаясь, взял Кима за руку. - Может, тебе лучше отдохнуть? Я ведь сам могу поискать.       Усок опустил взгляд на их сплетённые руки. Одна большая ладонь мягко сжимала другую поменьше, и это выглядело сейчас таким обыденным, таким привычным и правильным, словно Сынён делал так всегда, а Усок никогда его не отталкивал.       - Всё же брелок потерялся по моей вине, так что и искать его должен я. К тому же, мне немного неспокойно… - он застенчиво посмотрел на Чо, не договаривая.       - Почему? – не понял Сынён.       - Ну… вы ведь будете в комнате вдвоём. Он наверняка начнёт вымещать свою злость на тебе.       - Ха! Нашёл о чём переживать! – гордо вскинув подбородок, фыркнул Чо. – Поверь, я найду, что ему ответить.       - И всё же… я не хочу, чтоб вы ссорились из-за меня.       Усок мягко сжал пальцы старшего, словно спрашивая его мнение, и тот кивнул, соглашаясь и понимая его беспокойство.       «Увы, кажется, ссор нам теперь не избежать», - между тем с горечью подумал Сынён. Он тяжело поднялся с кровати и помог встать младшему.       Мнение Чо об Усоке за время их общения сильно поменялось. Он больше не испытывал к менеджеру той лютой ненависти, какую к нему, например, питал Донпё; ему не хотелось больше с ним спорить, строить козни или зло насмехаться, как это нередко делал Хангёль; он вообще не видел в Усоке ничего плохого, кроме того, что тот по какой-то непонятной, необъяснимой для Сынёна причине был протеже их шефа. Да и то Сынён стал часто об этом забывать. Он постепенно открыл для себя Усока с новой стороны: узнал, что помимо прекрасной внешности, у юноши был также замечательный характер. Усок был добрый и бескорыстный по отношению ко всей группе, всегда заботился о ребятах, прощал им глупые выходки, защищал их даже тогда, когда они того не заслуживали. Часть работы? Так, наверняка бы, подумали остальные. Однако Сынён думал иначе. Он чувствовал искренность Кима, слышал её в его словах, сказанных тогда директору фотостудии Майклу, в его поступках, которые он делал для Х5, видел её даже сейчас, смотря в ясные, излучающие тепло глаза менеджера. Усок вызывал у Сынёна уважение и восхищение, и кажется, ещё что-то большее. Что-то, что заставляло сердце Чо биться чаще.       Несколькими часами позже~~       - Вернулся? – Сынён проследил взглядом за вошедшим в комнату Хангёлем. – Обязательно было так хлопать дверью? Смотри, даже твой плакат со стены отвалился.       - Да наплевать! – плюхаясь на свою кровать, огрызнулся Ли.       Юноша закинул руки за голову и закрыл глаза, всем своим видом показывая, что собирается спать.       - В одежде спать собрался? – снова заговорил с ним Чо.       - Слушай, хён, отвянь, а? – грубо ответил Хангёль. - Иди лучше с Усоком нянчись.       Сынён стерпел грубость друга, гораздо больше огорчённый его официальным и холодным «хён». Когда-то давно Чо сам попросил младшего называть его просто по имени, хотя бы когда они наедине, определяя тем самым их особенную близость и дружбу.       Сейчас Хангёль держал дистанцию.       - Вот скажи, чем ты недоволен? – Сынён сел на своей кровати, скрестив по-турецки ноги, и пристально уставился на Ли. – Мы ведь нашли твой брелок? Нашли. Усок извинился перед тобой? Извинился. Что ещё не так? Если это я тебя чем-то задел или обидел, то прошу прощения.       - Вот видишь! – Хангёль моментально подскочил, невольно копируя позу старшего. – Ты даже не понимаешь, чем меня обидел!       Сынён задумался.       - Не понимаю, - через некоторое время честно признался он.       Ли закатил глаза.       - Ну ты тугодум! – раздражённо проворчал он. - Ты выбрал сторону этого придурка! Понимаешь? – Затем схватил подушку и негодующе швырнул ею в Сынёна. Вышло скорее шутливо, нежели чем всерьёз. – Решил так заработать себе баллы? Ты теперь его защитничек, да? А на друга, значит, плевать?       С трудом увернувшись от тяжеловесного, но мягкого предмета, Сынён рассмеялся. Если Хангёль ворчал, а не отмалчивался, это означало, что дело шло на поправку.       - Почему сразу защитничек? Просто признай, что ты был не прав. Ты ведь ни за что его ударил. Сам же понимаешь.       Хангёль открыл было рот, чтоб ответить что-нибудь колкое и дерзкое, но в итоге недовольно скуксился и вздохнул.       - Понимаю, - нехотя отозвался младший и протянул Сынёну руку, мол: возвращай подушку.       Сынён кинул подушкой в Хангёля. Тот ловко её поймал и закинул себе под голову, снова укладываясь на кровать.       - А вообще я имею полное право на тебя злиться.       - Это ещё почему?       - Ты изменился. – Хангёль тяжело вздохнул, пустым взглядом глядя в потолок. – Мой друг стал совсем другим.       Сынён услышал грустную интонацию в его голосе, и это его обеспокоило. Казалось, Ли больше на него не сердился, однако настроение младшего почему-то не становилось лучше.       - Что ты имеешь в виду? – Сынён невольно нахмурился. Вместе с беспокойством появилось чувство обиды: Чо не терпел несправедливых обвинений в свой адрес.       - А сам не замечаешь? Или за дурака меня держишь? – повернул к нему голову Хангёль.       - Слушай, ни за кого я тебя не держу. Перестань говорить загадками, - фыркнул Сынён. - Раз уж я такой тугодум, как ты выразился, объясни сам. В чём я изменился?       - В отношении к Усоку. Ты влюбился.       - Очень смешно.       - Нисколечко.       Напускное равнодушие, с которым это всё было сказано, раздражало. Как и слова младшего. Сынён нервно скрестил на груди руки, будто интуитивно, психологически отгораживаясь от прямого, пристального взгляда Ли, направленного на него, и гордо вскинул подбородок. Нет, он, конечно, стал лучше относиться к Усоку, но чтобы влюбиться! Это уж слишком!       - Не выдумывай. Это всего лишь игра. Сами же просили его соблазнить, - с вызовом произнёс он. – А теперь вдруг не нравится?       Хангёль недоверчиво хмыкнул.       - Тогда или я дурак, или ты, – спокойно возразил младший. – Думаешь, я не вижу, как ты на него тайком смотришь? Как ласково с ним разговариваешь? Как улыбаешься? Как заботишься о нём? – Ли невзначай поморщился. - Не спорю, раньше ты с ним нарочно флиртовал, чтобы завлечь его. А сейчас нет. Ты уже не просто заигрываешь с Усоком, желая затащить его в постель. Ты на самом деле хочешь его.       - Ну, допустим, что я действительно его хочу, - признал Сынён. Да и толку было скрывать это от друга? - Что в этом такого? Это же не значит, что я влюбился. Вот добьюсь своего, и нафиг он мне потом сдался.       Полной уверенности в этом у Чо, естественно, не было, что также не укрылось от внимания младшего. Хангёль вздохнул и покачал головой.       - Я не буду пытаться тебя переубедить, Сынён. Пока ты сам не захочешь себе в этом признаться, это бесполезно. К тому же… - он невесело улыбнулся, - увы, время быстро покажет, кто из нас прав.       - Ладно, всё! Хватит. – грубо отмахнулся Чо, резко прекращая разговор. – Надоело слушать твою чепуху. Давай, иди в душ и ложись спать. Завтра опять рано на съёмки.

***

      В том, что Хангёль действительно был прав, Сынён смог лично убедиться после одного неприятного инцидента.       Группа как раз вернулась в общежитие с очередного мероприятия и собралась за общим столом обсудить предстоящий фанмитинг в Японии. Чтобы было не так скучно, Хёнджун быстро готовил к столу запечённые бутерброды с ветчиной и сыром, а Донпё отвечал за чай. Усок тоже был на кухне, только стоял в сторонке от остальных и слушал внимательно лидера, ни в чём не принимая участия.       Пока Сыну подробно рассказывал о сценарии, который приготовила для Х5 японская студия, макнэ успели накрыть на стол. Как обычно на пятерых. Заметив эту несправедливость и решив её исправить, Сынён молча поднялся со своего места, подошёл к плите, достал из кухонного шкафчика ещё одну кружку и налил в неё чай.       - Тебе с сахаром? – нарочно громко, чтоб услышал каждый сидящий за столом, спросил он, глядя в упор на менеджера.       Ким от удивления поперхнулся воздухом. Остальные притихли. Даже Сыну замолк на полуслове и тоже обратил своё внимание на Усока.       - Д-да, - с запинкой ответил Усок. Честно говоря, юноша настолько растерялся от неожиданности, что даже не подумал о том, чтобы отказаться.       Сынён лукаво улыбнулся. Он давно планировал приобщить непреклонного менеджера к их общим посиделкам на кухне, а тут вдруг представился такой удачный шанс.       - Одну? Две? – снова спросил он, доставая с полки сахар.       Лица некоторых ребят за столом слишком очевидно нахмурились. Усок это заметил.       - Я, может, попозже попью… - краем глаза столкнувшись с недовольным взглядом Донпё, пошёл он на попятную.       Сынён успел проследить за взглядом Кима, затем равнодушно пожал плечами и на своё усмотрение бросил один кубик сахара в его чай.       - Я уже налил, - упрямо протянул он младшему кружку.       Усоку ничего не оставалось делать, кроме как подойти к Чо и осторожно забрать из его рук горячий чай. Когда он повернул обратно и направился к единственному пустому месту за столом (не считая места Сынёна), он неожиданно врезался в Донпё, который вдруг резко встал из-за стола.       - Ай!       Кипяток пролился на запястье Усока, заставив того вскрикнуть от боли и выронить кружку.       - Ой, извини! – наигранно испугался Сон. – Я случайно! Я не понял, что ты уже так близко к столу. Сильно обжёгся? – он с силой схватил руку старшего и с деланным беспокойством начал её осматривать.       К ним подскочил взволнованный Сынён.       - Отойди от него! – грозно рявкнул он на младшего, и Донпё, уже испугавшись по-настоящему, отшатнулся от Усока. Кинув полный непонимания взгляд на Чо, макнэ всхлипнул и выбежал из кухни.       - Он же случайно. Зачем ты так? – укоризненно посмотрел на Сынёна Сыну, тоже поднимаясь из-за стола.       Однако Чо его реплику полностью проигнорировал, занятый помощью менеджеру. Не дождавшись внимания, Хан просверлил взглядом спину Чо, ругнулся в полголоса, бормоча что-то о непослушании, и кинулся догонять Пё. Остальные по очереди тихонько последовали за ним, понимая, что вечер в любом случае испорчен и на кухне больше делать нечего.       Кожа, на которую попал кипяток, болезненно краснела. Подведя Кима к раковине, Сынён осторожно засунул его запястье под проточную воду, бережно держа руку младшего навесу.       - Ничего. Всё нормально, - тихо, будто оправдываясь, прошептал Усок. Он слышал, как ребята за его спиной выходят из кухни и чувствовал себя в этом виноватым. – Не надо было так кричать на Донпё.       - Он заслужил, - хмуро пробурчал Сынён. – Держи пока руку. Я аптечку принесу.       Старший быстро сбегал в общую гостиную и вернулся с небольшим чемоданчиком, который менеджер раньше в общежитии не видел.       - Её уже можно назвать аптечкой имени Ким Усока, - то ли в шутку, то ли всерьёз сказал Сынён. – Я специально всё собрал на все случаи жизни.       - Ты? Зачем? – удивился Ким, пока старший торопливо выключал воду и усаживал его перед собой на стул, как маленького ребёнка. – Есть же общая аптечка.       - Там вечно чего-то не хватает, - пояснил старший. - А в этой есть всё. В том числе и от ожогов. – Он с деловитым видом достал необходимую мазь, затем присел на корточки перед менеджером и взял его травмированную руку в свою.       - И когда ты только успел? – смущённо улыбнулся ему Усок.       Сынён тоже улыбнулся, не сводя своих добрых глаз с Кима. Он погладил руку младшего чуть выше обожжённого места.       - Сбегал в аптеку после того, как мы нашли с тобой брелок. Всё равно той ночью не мог уснуть.       Усок украдкой вздохнул. Ему было жаль, что он заставляет старшего так часто о нём беспокоиться.       Пока они молчали, Сынён начал наносить противоожоговую мазь на запястье руки Кима. Полностью сосредоточенный, едва-едва касаясь пальцами кожи, словно боясь причинить боль, старший тщательно обрабатывал место ожога и иногда дул на него, стараясь сделать так, чтобы Усок не чувствовал неприятного жжения. Усока трогала такая забота. Он поддавался этому теплу, исходящему от Чо, его искренности и нежности, проявлявшимися теперь так часто и так открыто, что Усок невольно сам жаждал этого. Киму нравилось, как менялся Сынён. Точнее, не менялся, а становился самим собой рядом с ним. Конечно, в бесконечных спорах тоже было определённое удовольствие, но Усоку больше нравилось слышать смех Сынёна, видеть его горящие глаза и улыбку, чувствовать его прикосновения – такие естественные, ласковые, будь то касание руки или плеча, нравилось с ним говорить и ещё больше его слушать. Кажется, Усоку просто нравился Сынён.       - Готово. – Сынён вдруг поднял голову, чем застал младшего врасплох.       Усок вздрогнул, столкнувшись с чужим пронзительным взглядом, и быстро отвёл глаза, понимая, что, пока витал в своих мыслях, слишком откровенно разглядывал, буквально пялился на Чо. И его поймали с поличным.       Сынён не сдержал счастливой улыбки.       - Через пару часов ожог надо снова обработать, - сказал он, решив не ставить Усока в неловкое положение своим приятным наблюдением. – Я тогда аптечку пока у себя оставлю, а потом вместе с ней к тебе приду. Ты ведь ещё не будешь спать?       - Нет, не буду. Но я ведь и сам могу нанести мазь, - неуверенно возразил Усок.       С одной стороны, он был рад возможности увидеть Сынёна ещё раз, а с другой ему не хотелось напрягать старшего. Всё-таки Ким вполне самостоятельный и крепкий парень, чтоб заботиться о себе самому.       Сынён поднялся с корточек, устав на них сидеть, и, глядя на младшего сверху вниз, неожиданно мягко потрепал его по волосам.       - Знаю, что можешь. Просто я ищу повод побыть рядом с тобой.       Сердце Усока пропустило удар. Парень взволнованно уставился на Сынёна, не понимая, как сейчас должен истолковать его слова.       - Зачем? – осторожно спросил Ким, не смея даже предугадать ответ.       Сынён был краток.       - Ты мне нравишься.