Третий выстрел

Трель дверного звонка, кажется, ввинчивалась в самый мозг. Откинув одеяло, я встала и недовольно потопала на мерзкий звук, щурясь от солнца. В окна бил яркий свет, обещающий хорошую погоду. За дверью, уперев одну руку в бок, а другую — в мой звонок, с выражением легкого недовольства на прекрасном лице меня ожидала Стелла. Белая юбка-карандаш выгодно подчеркивала стройную фигуру, кроп-топ такого же цвета с глубоким декольте оставлял место для фантазий. Белый цвет никому еще не шел так хорошо, как этой жгучей кареглазой брюнетке. — Ты спала, что ли? — нахмурив брови, произнесла моя подруга. — Что ли, — проскрипела я сонным голосом, пропуская Стеллу внутрь. Брюнетка прошествовала в квартиру, цокая высокими шпильками. Совпадение или нет, но на наши совместные выходы девушка предпочитала надевать исключительно обувь на высоком каблуке. Так мы были практически одного роста. — Собирайся, мы едем в «Уэстфилд». — Стелла плюхнулась в кресло и закинула ногу на ногу. — По дороге заедем за Джиной. — В воскресенье там не продохнуть, — простонала я. — Тем лучше. Вместо страданий будешь занята тем, чтобы выжить. — Девушка достала телефон из сумочки и принялась увлеченно в нем копаться. — Чай или кофе? — спросила я, игнорируя ее ехидство. — Чай. Нет, давай лучше кофе, — не отрываясь от смартфона, произнесла Стелла. Пока я варила кофе, подруга включила музыку. Первые звуки «Can You Feel My Heart» наполнили мою гостиную. Готова поспорить, сам Оливер Сайкс бы охренел, если бы узнал, что в числе ярых поклонниц его творчества есть утонченные красавицы высшего Манхэттенского общества, облаченные в Диор, Шанель и серьги от Тиффани. Стелла пила кофе, а я занималась утренним туалетом. Приняв освежающий душ и завершив макияж, я задумалась над тем, что надеть. В это время из гостиной раздался голос подруги: — Сегодня Милтон устраивает вечеринку в «Сапфире»! Может, сходим? Я призадумалась. В последний раз, когда я была на вечеринке Милтона, нашего общего знакомого, его сестра едва не вцепилась мне в волосы, приревновав к своему бойфренду. А ведь он всего лишь помог передать мне коктейль… — Элен будет? — Боишься? — съязвила Стелла. — Нет, просто хочу быть готовой к внезапной атаке этой ненормальной. — Ну да, конечно, — подруга хихикнула. Я надела легкое белое платье с открытыми плечами и босоножки на невысокой платформе. Свои светло-русые волосы до лопаток решила оставить распущенными. Немного подумав, я достала из шкатулки серьги с темно-синими топазами под цвет глаз. — Эби, пожалуйста, скажи, что ты готова! — терпения моей подруги хватило лишь на восемь песен альбома «Sempiternal». — Пойдем, — произнесла я, выходя в гостиную. Стелла развлекала себя игрой под названием «попробуй забросить пакетик из-под сахара в чашу для блендера». Не дожидаясь, пока ее очередная попытка закончится успехом, я перехватила комочек бумаги в полете. — Ну-у, — заканючила подруга, — я почти попала. — Можешь отдать мне ключи от машины и остаться поиграть, — я потянулась за связкой ключей с брелком в виде Принцессы Пупырчатого Королевства из «Времени приключений», но Стелла перехватила мою руку. — Э нет, — тряся в воздухе ключами, она шустро (для девушки на шпильках, разумеется) устремилась в сторону входной двери. — Кто последний, тот угощает меня синнабонами! Снаружи нас ждал темно-вишневый «Астон Мартин», ослепляющий солнечными лучами, которые отражались от его безупречно отполированной поверхности. Светлый кожаный салон манил, обещая бесконечный комфорт. — Отец доверил тебе свою машину? — Я даже не пыталась скрыть недоверие в голосе. — Что-то с Малышкой Ди? — Так мы называли принадлежащую подруге «ауди». Стелла надула губки и переступила с ноги на ногу. Верные признаки того, что ей некомфортно это обсуждать. — Моя девочка в ремонте. — Фред? Подруга окончательно нахмурилась. — Он немного выпил, и… Я сказала отцу, что машину ударил какой-то козел, пока мы с Фредом гуляли в парке. Я тяжело вздохнула. — Стелла, милая, и долго ты собираешься это… — Нет! — Подруга резко мотнула головой и скрестила руки на груди. — Мы не будем опять это обсуждать. Ты осуждаешь Фреда, в то время как твой бывший — новоиспеченный член криминальной банды. — Ключевое слово здесь — бывший, — пробурчала я, отворачиваясь. Подруга направилась к машине, уперев взгляд в землю. — Просто… давай не будем об этом. Я люблю его. Когда-нибудь ты поймешь. — Как скажешь. Путь до дома Джины мы проделали в полном молчании. Я искренне хотела бы помочь Стелле, но пока до нее самой не дойдет, что Фред просто пользуется ею, я буду бессильна. Некоторый опыт можно получить, лишь набив шишки своей собственной задницей. Остановившись на пересечении Мортон и Гудзон-стрит, подруга нажала на клаксон. Три коротких гудка и два длинных — ее фирменный сигнал. Проходившая мимо нас почтенная мадам испуганно вздрогнула и выругалась в таких смачных выражениях, что я решила запомнить парочку. — Прошу прощения! — едва сдерживая смех, крикнула ей вслед подруга, чем заслужила новую порцию ругани. Не в силах больше терпеть, мы захохотали, согнувшись пополам. В этот момент из дома вышла Джина. Следует сказать, что она старше меня всего на тринадцать лет, так что незнакомцы часто по ошибке принимают ее за мою старшую сестру. Высокая и стройная, с длинными рыжими вьющимися волосами и зелеными глазами, она производила впечатление суровой ирландской воительницы. Сегодня Джина была одета в белый брючный костюм и серебристые лодочки, буйные волосы убраны в конский хвост. — Да мы с вами чертовы ангелы Чарли! — воскликнула Стелла, когда Джина забралась на заднее сиденье автомобиля. — У меня, допустим, сегодня деловая встреча, а вы по какому поводу так вырядились? — язвительно вопросила моя тетя, вытаскивая из сумочки зеркальце. — Ответ «просто так» тебя устроит? — с той же интонацией ответила я Джине. Взор ее внимательных глаз немедленно устремился на меня. — Эби, как дела? — От ехидного тона не осталось и следа, теперь тетя была воплощением участия и заботы. — Все прекрасно. — Я повернулась к ней и с улыбкой посмотрела в глаза, пытаясь придать своему ответу максимальную убедительность. — Не хочешь спросить, как мои дела? — с капризными нотками в голосе спросила Стелла. Их шутливые перепалки придавали нашим выходам в свет особый шарм. В то же время за этим обменом колкостями скрывалась крепкая дружба. Настолько крепкая, что мне порой казалось, будто Джина более близка со Стеллой, нежели со мной. Хотя, возможно, это была просто ревность. — Я не твоя тетя, милая, — подкрашивая губы, нагло ответила моя добрая тетушка. Стелла охнула в притворном изумлении и на секунду отпустила руль. Наблюдая за ними, я невольно рассмеялась. Смотря на Джину, сложно было поверить, что эта дурачащаяся на заднем сидении женщина — одна из лучших адвокатов Манхэттена, выигрывавшая самые сложные дела. — К тому же, — продолжила тетя, — насколько я помню, ты до сих пор встречаешься с тем отморозком из Нью-Джерси, так что твои дела вряд ли идут хорошо. На Стеллу было жалко смотреть. О, моя милая, я тоже прошла через это. Всего в программе Джины по удалению криминальных элементов из жизни было три стадии: жалость («Бедный Лианг, как это произошло?»), презрение («Надо быть полным придурком, чтобы ввязаться в это») и, наконец, ультиматум («Или ты рвешь с ним сейчас, или я подключу к этому надлежащие структуры»). Стелла сейчас была на втором этапе. Хотелось бы мне сказать Джине, что ее усилия вряд ли увенчаются успехом, поскольку моя подруга гораздо более стойкая к внешним воздействиям, чем я, но мне было слишком интересно, чем все это закончится. — Бери пример с Эбигейл, — произнесла Джина тоном, каким обычно разговаривает во время судебных заседаний. — Она относится серьезно к своей безопасности. Да, Эби? — Безусловно, — преувеличенно бодро отозвалась я. Джина думает, что в нашем расставании она сыграла ключевую роль и и отгородила меня от проблем, но это не совсем так. Я приняла осознанное решение еще до того, как она начала промывать мне мозги. Бегство от облав, звонки с неизвестных номеров, капли крови на одежде… это оказалось для меня слишком. Возможно, я просто изнеженный цветок, который завял при первых невзгодах судьбы, но такая жизнь не для меня. Если бы Джина знала хотя бы о половине этих похождений, она бы превратила жизнь Чайнатауна в перманентный кошмар. — Еще слово, и вы обе пойдете пешком, — полушутливо огрызнулась Стелла. Она слишком уважала Джину, чтобы открыто выразить ей свое недовольство, но если моя тетушка не прекратит быть столь настойчивой, подруга вполне может ее далеко послать. — Твое дело, — произнесла Джина равнодушным тоном. — Когда тебя повяжут за незаконное хранение кокаина, я сделаю тебе большую скидку на свои услуги. — Смотрите, дождь начинается, — предприняла я неловкую попытку предотвратить катастрофу. — Черт, не взяла зонт, — досадливо поморщилась Джина. — Ничего страшного, я тебя отвезу. Только вместо делового обеда мы поедем на какой-нибудь пустырь, где я тебя и оставлю мокнуть, — сарказм в голосе Стеллы можно было мерить тоннами. — Милое, доброе дитя, — пробурчала тетя. — Чего еще ожидать от девушки гангстера? — не осталась в долгу моя подруга. — Я все равно тебя люблю, — хмыкнула Джина и положила ладонь на плечо Стеллы. Лицо брюнетки разгладилось, и на губах появилась довольная улыбка. Над зданием Всемирного торгового центра «Уэстфилд» висела огромная темно-серая туча. От хорошей солнечной погоды не осталось и следа. Прохожие, которых внезапный дождь застал врасплох, торопились укрыться под крышей «Уэстфилда». Не прошло и пары часов, как наши руки оказались заняты кучей пакетов с покупками. Мы выбрали кое-какие вещи для моей квартиры и направились на поиски бутиков с одеждой. Стелла довольно быстро определилась с выбором платья для предстоящей вечеринки у Милтона, я же не могла решить, что именно хочу надеть. Чем больше времени мы тратили на поиски подходящего наряда, тем больше я нервничала. — Смотри, — Джина коснулась моего локтя и указала на очередную витрину. Ультракороткое красное прямое платье на тонких бретелях было пошито из необычной ткани, которая мягко искрилась в ярком освещении бутика. Глубокое декольте, как я поняла, не предусматривало наличие бюстгальтера. Я с сомнением покосилась на тетю. — Никогда не надевала ничего подобного. — И зря. У тебя красивые ноги, и прятать их в джинсах — настоящее преступление. — Хорошо, допустим. Но декольте..? — Грудь у тебя тоже ничего, — она шаловливо ткнула меня локтем в бок. — Даже не знаю. — Просто померь. Оно будет смотреться на тебе восхитительно. — Джина уверенно шагнула в сторону бутика. Стелла уже была внутри и со скептическим выражением на лице перебирала розовые свитшоты. Выбрав свой размер, я направилась в примерочную. Платье получилось надеть без проблем, так что помощь Джины не потребовалась. V-образный вырез на лифе был изящно скруглен, что придавало платью оригинальности. Спина оказалась практически полностью открытой. — Ну что там? Надела? — Тетя по другую сторону ширмы, казалось, изнывала от любопытства. Еще раз окинув взглядом свое отражение в зеркале, я вышла из примерочной кабинки. Рядом с Джиной стояла и Стелла. — Потрясающе! — воскликнула подруга. Подойдя ближе, она жестом попросила меня покрутиться. — Ты выглядишь, словно одна из моделей «Шерри Хилл», — тетя присвистнула. — Мы однозначно его берем. В конце коридора висело огромное зеркало. Стараясь идти соответствующей моему шикарному платью походкой, я приблизилась к зеркальной стене. Права была Джина: мне действительно стоило раньше начать носить подобные вещи. Выйдя из магазина, мы решили перекусить в «Синнабон». Стелла без конца повторяла, что если она не перестанет есть подобную пищу, ее зад сам превратится в один огромный синнабон, однако от двух предложенных мною шокобонов не отказалась. Мы беззаботно болтали, потягивая чиллатту. Постепенно людей становилось все меньше — наверняка остаток выходных всем хотелось провести в спокойной домашней обстановке. Внезапно Джина, взглянув на часы, воскликнула: — Черт! Заболталась я с вами. У меня же деловой обед! — Деловой обед, плавно перетекающий в ужин? — игриво заметила Стелла, кивая на вечереющее небо. Джина, неожиданно для всех нас, смутилась. — Вроде того. Подъем, цыпочки, пора отвезти свою тетушку на бал. — Даже не знаю, — протянула моя подруга, сосредоточенно ковыряя трубочкой в стаканчике, — ты ведь не моя тетя и все такое. Я не выдержала и расхохоталась. Моя маленькая злопамятная дрянь! — Один-один, — сквозь смех проговорила я. — Пойдемте, дамы. — Я тебе это еще припомню, — мстительно ввернула Джина. — Жду не дождусь, — со смешком отозвалась Стелла. Дорога назад была нескучной: Джина пыталась убедить подругу включить на магнитоле что-нибудь из ранних нулевых, Стелла же делала вид, что совершенно ее не слышит, подпевая песням «Bullet For My Valentine». Наконец, смирившись, моя тетушка принялась из окна наблюдать за мелькавшими видами. Высадив Джину на Гаррисон-стрит, Стелла взяла курс на Чайнатаун. Я посмотрела в окно. Только начинающие зажигаться огни проплывающих улиц слились в одну смазанную полосу. Вот и мой дом. — Заеду за тобой через три часа, — предупредила меня подруга, и «Астон Мартин», выглядящий совершенно чужим среди этих улиц, бесшумно укатил в темноту. Зайдя в квартиру, я первым делом принялась разбирать пакеты с покупками. Несколько картин в рамках, пара статуэток, небольшая ваза, ароматические и неароматические свечи и куча других мелочей. Вместо того, чтобы собираться на вечеринку, я не удержалась и начала приводить в порядок свое жилище. Спустя пару часов я оглядела результаты своих трудов. Что ж, теперь квартира хотя бы выглядит жилой. Светодиодные свечи, расставленные в нескольких углах гостиной, создавали ощущение места, в котором хочется остаться подольше. Искусственные цветы в вазе было не отличить от настоящих. Довольная собой, я отправилась в душ: времени на сборы оставалось не так много. После душа я занялась прической и макияжем. Легкие, почти небрежные волны на волосах и «стрелки» вкупе с красной матовой помадой — и я готова. Длинные серьги с гранатами завершили мой образ. Я посмотрела на часы: до приезда Стеллы оставалось совсем немного времени. Спустя четверть часа я уже сидела рядом с подругой, и вместо привычного металкора мы слушали треки Кельвина Харриса. Стелла явно была в приподнятом настроении и чуть ли не пританцовывала за рулем. — Я думала, ты будешь с Фредом. — У него дела, — махнула в ответ рукой подруга. «Догадываюсь, какого характера», — подумала я про себя. Возле «Сапфира» было оживленно. Посетители явно были недовольны тем, что сегодня клуб не работает в привычном режиме. Стелла сунула секьюрити два флаера и, провожаемые завистливыми взглядами, мы скрылись за дверью. Внутренняя обстановка клуба всегда мне нравилась. Темно-синие бархатные панели на стенах, скульптуры из синего стекла, изысканные светильники, распространяющие мягкий фиолетово-синий свет. Рядом с мраморной лестницей, ведущей на второй этаж, нас встретил хозяин мероприятия. — Кого я вижу! Эбигейл, давненько ты не появлялась! — Милтон наклонился и невесомо чмокнул меня в щеку. — Стелла, добрый вечер, — томно прошептал он и поцеловал протянутую руку. — Безупречно галантен, как и всегда, — промурлыкала в ответ брюнетка. — Ваш столик наверху, — изящным жестом он указал себе за спину и обворожительно улыбнулся. Постепенно людей становилось все больше. Вряд ли их количество перевалит за полсотни — Милтон не любит шумных столпотворений. Тут и там я замечала знакомые лица; в основном это были ребята, с которыми мы вместе ходили в старшую школу. — Смотри, там Нейт, — Стелла показала пальцем куда-то в глубь зала. Парень, кажется, тоже нас заметил, потому что его высокая фигура начала приближаться к нашему столику. — Эби? Глазам своим не верю, — этот глубокий голос когда-то заставлять мое сердце трепетать, но те времена давно прошли. — Привет, Нейт. Как ты? Как дела в колледже? — Я искренне улыбнулась молодому человеку. — Все замечательно. Так ты снова с нами? — его зеленые глаза заблестели. — Можно и так сказать. Парень кашлянул. Стелла расценила это как знак и дернулась, чтобы встать, но я неуловимым движением придержала ее за локоть, так что ей пришлось сделать вид, что она просто поправляет платье. — Что ж, приятного вечера. Еще увидимся. — Он улыбнулся на прощание. — Обязательно. Едва он отошел, подруга сердито зашипела: — Ты чего? Он же явно к тебе неравнодушен! — Стелла, ты серьезно? Я всего две недели как одна. — Есть какой-то официальный срок траура по погибшим отношениям? — ехидно спросила она, отпивая шампанское. — Не уверена, но если есть, то он явно должен быть больше, чем четырнадцать дней. — Я откинулась на спинку комфортного диванчика и прикрыла глаза. Приятная музыка расслабляла и уносила прочь ото всех проблем. — Может, потанцуем? — спросила Стелла и, не дожидаясь ответа, встала. Я пошла следом за ней. Танцпол был практически пуст. То ли музыка не пришлась по вкусу большинству гостей, то ли для танцев было еще слишком рано. Тем лучше: мы заняли центр и, привыкая к музыке, начали неторопливо двигаться. Спустя пару минут к нам присоединились еще несколько танцующих, и совсем скоро на танцполе стало тесно. Время текло неторопливо… или, наоборот, бежало вскачь — было сложно разобрать, да и не хотелось. Я просто растворилась в музыке, полностью отдалась ей, позволила заполнить все мои мысли. Несколько часов пролетели, как миг. За это время мы успели поболтать с бывшими одноклассниками, чуть не подрались (это была не Элен!) и едва не потанцевали на барной стойке. Вечеринка подходила к концу. Я потягивала маргариту, когда ко мне подошел Нейт. — Скучала по всему этому? — Он обвел широким движением зал. — Пожалуй. Это было весело, — я улыбнулась, вспоминая, как оттаскивала Стеллу от девицы, пролившей коктейль на ее платье. — Тебя отвезти домой? — как бы между прочим спросил Нейт. Я оглянулась. Подруга о чем-то болтала с Милтоном. — Минуту, сейчас вернусь, — бросила я парню и направилась к Стелле. Несколько человек лениво шевелились на танцполе, бармен меланхолично протирал бокалы. Очарование вечеринки постепенно исчезало. — О, а вот и ты, — подруга приобняла меня за плечи. — Ты собираешься домой? Там Нейт предложил меня подбросить… — Нет-нет, я еще немного поговорю с Милтоном. Езжай, — она слегка пихнула меня в спину по направлению к выходу. — Тогда пока. Классная вечеринка, Милтон! — Я махнула им рукой на прощание и подошла к Нейту. — Едем? — Мне показалось, или я заметила некоторое торжество в его взгляде? Мы вышли на улицу. После жаркого клуба воздух казался свежим и чистым. Нейт подошел к белому «мерседесу» и открыл для меня пассажирскую дверь. Внутри неуловимо пахло чем-то очень приятным. Едва мы выехали с парковки, парень спросил: — Еще не переехала из Чайнатауна? — Еще нет. Разговор у нас не клеился. Возможно, я слишком устала, а может, не очень хотелось откровенничать с Нейтом, но практически всю дорогу мы провели в тишине. Я оживилась только тогда, когда увидела знакомые иероглифы на вывесках магазинов. — Можешь остановить здесь? Хочу немного пройтись. — Может, не стоит? Я бы не хотел оставлять тебя здесь одну. Внезапно меня накрыла волна плохо контролируемого раздражения, но тут же стало совестно. Он просто переживает. Никто в здравом уме не стал бы бросать девушку в Чайнатауне посреди ночи. — До моего дома совсем недалеко, так что не переживай. — Ну ладно, — пробормотал он неуверенно. Машина подъехала к обочине. — Большое спасибо, что подбросил. — Пока. И будь осторожна. Я выбралась из автомобиля и медленно пошла вдоль Мотт-стрит. Сейчас будет пересечение с Байяр, там я выйду на Малберри, и все, почти дома. Время близилось к трем часам утра, и на улице было тихо и пустынно. Тишину нарушал только цокот моих босоножек. Стянув обувь, я пошла босиком. Теперь главное — не наступить на стекло или на кое-что похуже. Внезапно сзади послышался шорох. Я обернулась. Какой-то амбал шел метрах в пятнадцати от меня. Спокойно. Мало ли какие у него дела… — Эй, красавица! — услышала я его окрик. Потрясающе. Теперь я умру ради секундной прихоти подышать свежим воздухом. Как нелепо. — Ну чего тебе? — недовольно огрызнулась я в ответ. Судя по торопливым шагам, мужик воспринял мой окрик как приглашение. — Такая хорошенькая… — Он мерзко причмокнул губами. — Замужем, наверное? — А тебе какая разница? Мужика моего отбить хочешь? Горе-пикапер не сразу нашелся с ответом. Пользуясь его замешательством, я прибавила шаг и почти сорвалась на бег, но тут он резко дернул меня за руку, да так, что я едва не упала. — Ты мне голову не морочь, принцесска, — хрипло произнес он, прижимаясь ко мне всем телом. — Сейчас мы пойдем ко мне, и если будешь себя хорошо вести, мне, может быть, даже не придется тебя бить. Внутри меня все задрожало. Воображение тут же нарисовало мерзкие картины того, что он собирается со мной сделать. Отбрасывая туфли, я попробовала перекинуть его руку через свое плечо и использовать болевой прием, однако когда твой противник весит в два раза больше, чем ты, воспроизвести это несколько затруднительно… Резко повернув меня к себе, мерзкий боров с силой сжал пальцы вокруг моего запястья, заставив меня вскрикнуть от боли. Другой рукой он накрыл мой рот. В носу защипало от запаха табака. — Я ведь хотел как лучше, милая. Чтобы по-человечески, на кровати… Ну раз не хочешь, придется по-плохому. Он толкнул меня в стену какого-то здания, поднял мои руки над головой и зажал их своей огромной ручищей. Другой рукой он поспешно расстегивал штаны. На моих глазах выступили слезы. Все тело била крупная дрожь. — Помогите! — Заорала я не своим голосом. — Помогите! Кто-нибудь! Помо… Сильная пощечина заставила мир перед глазами померкнуть. Скула отозвалась тупой болью. Вонючая рука снова зажала мне рот. — Детка, ты, видимо, меня не поняла. — Снова пощечина. Я постаралась сдержать слезы: мои рыдания лишь доставят ему больше удовольствия. — Еще будешь кричать? Я мотнула головой. — Вот и славно. Он снова принялся за штаны. Кричать или нет? Если крикну, искалечит. Если нет, то… тоже. — Помогите!!! — пуще прежнего закричала я. — Кто-нибудь! Прошу!!! — Ну что за дрянь! Так у меня не встанет. — Удар в живот заставил меня согнуться пополам. Он наклонился надо мной, и я заметила, что его штаны уже спущены. Плевать. Только пусть это поскорее закончится. В очередной раз сжимая мои запястья, боров снова прижался ко мне. Придавленные огромным весом ноги свело от боли. Его рука забралась в вырез платья, тошнотворное дыхание с запахом дешевых сигарет обожгло шею. Я выгнулась, пытаясь отсрочить неизбежное, но тут заметила тень, скользящую в нашем направлении. Из моей груди вырвался стон. Наверняка это его дружок… Тень подкралась к насильнику, в темноте сверкнул нож. Одна рука запрокинула голову, другая прижала лезвие к его горлу. — Что это ты делаешь, мерзкая тварь? — Тихий голос был полон презрения и гнева. Мужик слабо трепыхнулся, но хватка была крепкой. Голос что-то прокричал по-китайски, и появились еще две тени, которые подхватили его под руки и утащили. Но не успели они отойти, как освободивший меня человек рявкнул вдогонку удаляющейся группке еще пару фраз на китайском. Судя по истерическим воплям мужика, ничего хорошего ему не пообещали. Я силилась рассмотреть своего спасителя (надеюсь, это был все-таки он), но в тесном переулке было слишком темно. Мою руку китаец забросил себе на плечо, сам обхватил меня за талию, и мы поднялись. Точнее, поднялся он со мной на своем плече, потому что ног я не чувствовала. — Ты как? — обеспокоенно спросил он. Голос показался мне смутно знакомым, и я пыталась вспомнить, где могла его слышать. — Ноги… наверное, он передавил мне ноги. Идти не могу. Китаец выругался на своем родном языке; надеюсь, эта гневная тирада предназначалась не мне. Подобрав что-то с земли и сунув этот предмет мне, он подхватил меня на руки и бодро зашагал по улице. — Малберри, 64, — сочла я нужным уточнить. Непонятная вещь оказалась моим клатчем. Я хотела проследить, туда ли он меня понесет, но голова безвольно падала на плечо моего спасителя. Тепло. Глаза сами собой закрывались, и я постаралась сосредоточиться на его шагах, чтобы не отключиться. Раз, два. Раз, два. Совсем не сбивается с ритма, а ведь я далеко не пушинка. От плеча исходит приятный аромат. Так пахнут малиновые маньтоу в ресторанчике Нади. Раз, два. Раз, два. Наверное, я все-таки ненадолго отключилась. Открыв глаза, попробовала пошевелить пальцами ног, и, к моему облегчению, они послушались. — Можешь поставить меня. Я могу идти, — обратилась я к парню. Спускаться совсем не хотелось. Оказывается, когда тебя носят на руках, это чертовски приятно. И тепло. Он секунду помедлил, но все-таки поставил меня на землю. Наверное, сам устал, поэтому решил не геройствовать. Небо уже окрасили предрассветные сумерки, да и к тому же мы стояли рядом с фонарем, так что у меня появилась возможность хорошенько рассмотреть моего героя. Каково же было мое удивление, когда в высоком молодом человеке я узнала… — Шортер?! — Мы знакомы? — Он, казалось, был удивлен не меньше моего. — Вообще-то нет. Но я знаю Надю. — Я попробовала улыбнуться, но тут же застонала от сильной боли. Лицо у меня сейчас наверняка неслабо разукрашено. Шортер нахмурился и покачал головой. — Нужно приложить лед. Он серьезно тебя ударил. Как ты вообще оказалась одна на улице в это время? — Захотела прогуляться перед сном. — Мы медленно шли по Малберри-стрит. Я содрогнулась — то ли от холода, то ли от воспоминаний о случившемся. Что-то мягкое коснулось плеч. Это оказалось его худи. — Спасибо, но мне не холодно. — Да, я вижу, — усмехнулся парень. — Надевай. — Тогда ты замерзнешь. — Тебе оно явно нужнее. Я остановилась. Мой спаситель притормозил и в недоумении уставился на меня. — Шортер, я твоя должница уже как минимум потому, что ты нес меня на руках черт знает сколько времени. Он явно хотел возразить, но я остановила его жестом. — Нет, послушай. Он бы, конечно, не убил меня, но сделал бы кое-что пострашнее, чем смерть. — Я снова вздрогнула и зажмурилась, отгоняя ужасные воспоминания. — Поэтому… спасибо. Бесконечное спасибо за то, что ты… — губы затряслись, я не выдержала и разрыдалась. Черт, за последние двое суток это уже второй раз, когда мои глаза на мокром месте. Что происходит с моей жизнью? — Тише, все закончилось. Не плачь. — Он положил руку мне на плечо. — Эта мразь получит свое… До моего дома мы дошли молча. Я вытащила ключи, чтобы открыть дверь, но у меня никак не получалось попасть в скважину. Рука тряслась, и я почувствовала, что вот-вот снова расплачусь. — Давай я. — Шортер взял ключи из моей руки и спокойно открыл дверь. Я села на диван и уставилась в пол. Просто хочу сидеть так, не шевелясь, до конца своей жизни… — Мне кажется, тебя сейчас не стоит оставлять одну. — Парень присел рядом. Я ничего не ответила. Просто не в силах оторвать взгляд от этой точки на полу. — Тебе нужно в душ. Сразу станет легче. Вставай, — он встал и потянул меня за руку. Я неловко поднялась и пошлепала босыми ногами в ванную. — У тебя десять минут. Потом я ломаю дверь, — крикнул он мне вслед. «Самоубийство? Вот уж нет. С сегодняшнего дня нет ничего дороже моей жизни», — вяло размышляла я, пока теплые струи воды стекали по моему телу. Я надела пижаму и закуталась в халат. Затем, вытерев ладонью запотевшее зеркало, посмотрела на свое лицо. Правая скула приобрела сливовый оттенок, а нижняя челюсть с левой стороны лица покраснела и распухла. Ну и вид. Шортер ожидал меня на диване, вытянув свои длинные ноги под кофейным столиком. — Ну как? Успела? — спросила я, доставая из холодильника два пакета замороженной мексиканской смеси и прикладывая их к своему потрепанному лицу. — Еще целых две минуты. Молодец, быстро. — Тебе не нужно со мной нянчиться. Я и так отняла у тебя уйму времени, — виновато пробормотала я. — Я не уйду, пока не увижу, что ты заснула. — Шортер упрямо скрестил руки на груди. — Ну хорошо, — я положила замороженные полуфабрикаты обратно в холодильник. — Тогда не буду тебя задерживать. Я прошла в спальню и сняла халат. Рассвет заполнил комнату розовым светом. Так красиво… Убрав покрывало с кровати, я легла и закуталась в одеяло. Шортер присел на самый краешек. — Я так и не спросил, как тебя зовут. Усталость навалилась на веки. Я прикрыла глаза, лениво думая о том, что все хорошо — хорошо, что комната сейчас такая красивая, вся в розово-фиолетовом свете; хорошо, что надо мной не смогли надругаться, что я жива и здорова; хорошо, что тот, кто спас меня и тащил несколько кварталов на руках, сидит здесь, и более защищенной, чем сейчас, я себя никогда не чувствовала. Как же хорошо… — Эбигейл. Мое имя – Эбигейл, — засыпая, с улыбкой произнесла я. — Что ж, будем знакомы, Эбигейл, — последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в сон.