Прикосновения

Я знаю, где он. В такие ночи он часто находится в своём доме, на окраине города, и пытает очередную жертву. Мне давно надо было положить этому конец, вот только повода не было. Наконец-то он появился. Я бесшумно проникаю в дом. И тут же слышу жалобные крики. Иду на звуки и открываю дверь в комнату. Виконт тут же оборачивается, и на его лице постепенно расползается улыбка. Под ним лежит мальчик, который умоляюще смотрит на меня. Голубыми глазами. Хм. Потом его глаза расширяются, лицо светлеет, и он с надеждой открывает рот. — Хозяин… — дыхание прерывается, и он не договаривает. Это слово заставляет меня вздрогнуть и внимательнее посмотреть в лицо мальчишке. — Вы — хозяин котёнка! Прошу Вас, помогите мне! — истошно кричит он, глотая безудержные слёзы. Что? Его голос заставляет меня вспомнить, потому что лица я не запомнил. Это тот оборванец, который буквально заставил меня купить у него котёнка. Надо же, какая неожиданная встреча. Да ещё в таком месте. Что ж, моему котёнку твой очень понравился. — Что, с Акирой не удалось поиграть, решил найти себе другую игрушку? Причём, похожую на него. Отпусти его. Сегодня поиграешь со мной, — я подошёл ближе. Виконт ещё больше оскалился и ослабил хватку. Парень мигом выскочил из-под него, быстро собрал одежду и с благодарностью посмотрел на меня. — Спасибо, хозяин котёнка… Да. Пожалуй, теперь ты обязан мне жизнью. Тебе повезло, что ты хотя бы сбежать можешь… — Что, это щенок пожаловался тебе? Злой виконт его обидел. Ха! Дурак. Могу поспорить, я бы понравился ему больше, чем ты. У меня большой опыт. — Да неужели? Ладно, я не болтать сюда пришёл. Ты перешёл черту, виконт. И я больше не намерен закрывать на это глаза, — короткая улыбка, — я предупреждал тебя, но ты видимо, захотел стать моей целью, — ещё одна улыбка. — Это мы ещё посмотрим, Шики, — он, как хищник, накинулся на меня, пытаясь сбить с ног. Ловкостью ты никогда не обладал, безмозглый идиот. Думаешь всегда одним местом. Я среагировал мгновенно. Отскочил в сторону, и резким, точным ударом рукоятью катаны по голове свалил тело на пол. Туша с грохотом упала прямо у моих ног. Хм. Так просто. Раздобыв верёвки, я усадил его на стул и крепко связал. Сев на кровать, вытащил катану из ножен и принялся протирать лезвие. Он очнулся через пару минут. Быстро. А я ведь сильно его приложил. — Что ты делаешь? — злобно рявкнул он. Я встал и медленно подошёл к нему, нежно приобнимая за плечи. — Играю с тобой, виконт. Ты же любишь игры. Так сильно их любишь. До смерти обожаешь. Сколько уже игрушек ты перевёл? Пятнадцать? Шестнадцать? И с каждым разом они всё моложе. Но это не главное. Я здесь не из-за этого. Ты посягнул на моего мальчика. На мою игрушку. И расплатишься за это. С чего бы начать, а? Может, сам предложишь? У тебя должно быть много мыслей на эту тему. — Ты пожалеешь об этом, сволочь. Да я уничтожу, сгною… Я приставил катану ко рту, между зубов, и, нерезко, с нажимом, провёл ей, разрезая губы. Он отчаянно завизжал и заёрзал на стуле, начав захлёбываться кровью. — Зато теперь тебе будет сложнее открывать рот, — спокойно произнёс я, — твоя болтовня так утомляет. Его руки судорожно зашевелились, пытаясь ослабить верёвки. — Сам даёшь мне указание, виконт! — я обхватил по пальцу на каждой руке и, резко дёрнув, сломал их. Снова крик и протяжный вой. Когда он перешёл в жалобные стоны, я продолжил ломать пальцы, пока не сделал это до конца, наслаждаясь криками боли. Потом обошёл его и присел на корточки, мягко улыбаясь. — Как громко, виконт. Своих игрушек ты тоже так заставляешь кричать? Знаешь, у меня сегодня прямо праздник боли. Я наслаждаюсь ей всю ночь. Сначала Акира, потом ты. Ах да, я же тебе не сказал, — улыбкой ответил я на его страдающе-вопросительный взгляд, — я сделал с ним то, что ты хотел. Изнасиловал. Взял против воли. Он так кричал, виконт! Ты бы слышал. Твои крики — ничто, по сравнению с его. Он умолял остановиться, заливаясь слезами, пока я засаживал ему всё глубже. А потом… потом он почти перестал кричать. После второго раза он начал стонать. Ему понравилось это, виконт! Представляешь? Такая удача. Иметь многоразовую игрушку, которой нравится боль. Ты бы хотел такую, да? А повезло мне. Хах. Что-то я разговорился. А ты совсем замолчал. Может, тебе язык отрезать, раз ты им больше не пользуешься? Катаной я раздвинул разорванные губы и наткнулся на сжатые зубы. — Не хочешь? Ладно. Тогда, может, руку или ногу? Или пальцы, они всё равно уже пришли в негодность. Или… виконт, — я ангельски улыбнулся, — о чём я вообще говорю? Забыл самую главную твою часть. Она стоит всех твоих рук и ног. И если лишить тебя её, то все проблемы решатся автоматически. Скольких человек я спасу! Ты ведь будешь не против послужить благородному делу. Он истерически сжал колени, когда я коснулся катаной паха. Открыв рот, он хотел что-то крикнуть, но я сделал замах и, смотря прямо в глаза, произнёс: — Прекрасная ночь, виконт. Насладись ей полностью. *** Я вошёл в дом уже около четырёх часов утра. Эти «разговоры» иногда бывают утомительны. Я редко занимаюсь чем-то подобным. Зачем тратить на это время? Камин давно потух, и в гостиной стояла тьма. Подходя к дивану, я уловил какие-то звуки. Обойдя вокруг, я остановился, и, опустив голову вниз, увидел его. Сжавшись в комочек, Акира беспокойно спал, обхватив голову руками. Пиджак, которым я накрыл его, сполз на пол, открывая холоду обнаженное тело, которое едва заметно подрагивало. Лицо чуть блестело, от ещё невысохших слёз. Он даже во сне плачет. На лице застыла мука. Осмотрев его, я нашёл причину странных звуков. Его котёнок, расположившись возле шеи, вылизывал след от моих зубов. Когда я подошёл, он оторвался от тела и, жалобно мяукнув, посмотрел мне в лицо. — Решил позаботиться о нём вместо меня? — ещё один жалобный звук. Когда я сделал шаг вперёд, котёнок спрыгнул с дивана, но не убежал, продолжая смотреть за каждым движением. — Ты что, хочешь меня проконтролировать? Тоже мне защитник нашёлся! А я сегодня видел твоего бывшего хозяина, — я, усмехнувшись, перевёл взгляд на Акиру. Коснувшись его руки, я почувствовал, как он замёрз. Почему же ты не ушёл? Акира чуть вздрогнул от моего прикосновения. Просунув руки под спину и колени, я обхватил его, осторожно поднимая. Тело начало слегка дрожать. Веки затрепетали, но глаза он не открыл. Только сильнее прижался ко мне, пытаясь согреться. Я отнёс его в спальню и собирался положить на кровать. Только что-то мешало мне. Хотелось подержать его так, пока он полностью не согреется. Как глупо. Поборов в себе это желание, я положил его на кровать и накрыл одеялом. Ещё раз посмотрев на измученное лицо, я повернулся к двери. И снова наткнулся на два горящих в темноте глаза. — Значит, всё же следишь. Коротко усмехнувшись, я втолкнул котёнка в комнату и закрыл за собой дверь.