Прикосновения

Я не знаю, как теперь к нему относиться. Для Шики всё так просто! Он распоряжается мной, как своей вещью. Хочет — приласкает, хочет — сделает больно. Ему плевать на то, что я чувствую. Мне казалось, что раньше Шики действительно прислушивался ко мне, а теперь всё испортил. Сначала он меня дразнил, а теперь требует. Сейчас мне очень сложно переступить барьер, который он возвёл между нами. Может, сбежать отсюда? Теперь я могу это сделать. У меня есть возможность и деньги, я неплохо знаю город. Сидя на диване, я печально смотрел на дверь. Чувствую себя в клетке. Вот только дверь открыта, а я всё равно не могу встать и уйти отсюда. Интересно, Шики разыщет и вернёт меня обратно? Думаю, да. Ведь он сказал, что нашёл то, что нужно. Ну да, очень удобный вариант. Ведь я делаю всё: и готовлю, и убираю, а теперь ещё — и удовлетворяю его. Не сопротивляюсь и не отказываю. Я просидел почти до вечера. Темнота уже начала окружать и вползать в дом. Он вернулся. В этот раз, похоже, никого не убивал. Неужели и правда просто гулял? Шики медленно подошёл ко мне. Я чувствовал, как он смотрит, но глаз не поднимал. — Ну что, надумал что-нибудь? — его голос звучал без интереса. — Нет. Если я для тебя ничего не значу, то мне всё равно. Можешь делать это когда угодно и где угодно. Хоть прямо сейчас. Да, ведь сейчас мне снова будет больно. Ты ведь этого хочешь? — на глаза навернулись слёзы. Шики спокойно сел рядом. Я думал, он что-нибудь скажет, но нет. Просто молча сидел и смотрел на огонь. Через несколько минут мне стало неловко находиться в полной тишине. Я знаю, что он любит молчать и может просидеть так очень долго. А я вот не могу. Особенно, когда он так близко. Хотя и говорить сейчас не знаю о чём. Я бы хотел прижаться к нему и почувствовать тепло, но боюсь. Хотел бы просто прикоснуться и обнять, но тоже боюсь. Я посмотрел в его лицо. Спокойное. Даже какое-то немного грустное. Рука сама собой потянулась, и пальцы дотронулись до щеки. Он никак не отреагировал. Набравшись смелости, я продолжил: обнял за голову и посмотрел в глаза. Тоже ничего. Тогда… Забрался к нему на колени и прижался к груди, пряча свои глаза. Снова без ответа. Ну почему? — Шики, если хочешь, сделай это. Мне всё равно, если будет больно. Только прошу, не будь таким равнодушным ко мне… Он до сих пор не шевелился и продолжал молчать. Я прижался сильнее. Потом выпрямился и снова рискнул посмотреть в глаза. Он, наконец, усмехнулся и вышел из своего состояния. Рукой убрал волосы с моего лица. Ощущение от мягкого прикосновения приятно поползло по телу. — Котёнок, что за дурацкие мысли в твоей милой головке? Тебе нужно думать, как убежать от боли, а не стремиться к ней. Ну вот что ты сейчас делаешь? Ты же провоцируешь меня. Где твой инстинкт самосохранения? — в его глазах зажёгся огонёк. Я снова виновато спрятал голову в его одежде. — Для меня сейчас важнее другое, — глухо проговорил я. — А если я скажу, что ты мне не безразличен, ты согласишься на боль? — он начал поглаживать меня по голове. — Неужели ты не можешь обойтись без этого? Зачем тебе моя боль? Если хочешь, я буду доставлять тебе удовольствие каждый день. — Ты и так будешь это делать, Акира, — его руки проскользнули под мою одежду. — Нет, — я испуганно отпрянул, — только не сейчас! Я ещё не оправился после вчерашнего. — Ты же сам сказал, что я могу это делать, когда захочу, — пальцы уже скинули с меня рубашку. Я тихонько затрясся. — Котёнок совсем не помнит, что я обещал обойтись без боли в следующий раз. И что ты сам выберешь место и время. А сейчас я просто хочу извиниться за вчерашнее, — он положил меня на ковёр перед камином и быстро стянул всю одежду. Слова не успокоили. Он может когда угодно передумать и наплевать на свои обещания. Шики несколько минут взглядом растапливал моё тело. И я почувствовал, что действительно растопил. Мне стало жарко, и я расслабился. — Ну вот. Как быстро пришёл в себя, — он склонился надо мной, едва касаясь губ. Опять хочет, чтобы я сделал первый шаг. Я высунул язык и попытался проникнуть к нему в рот. Зубами он сжал самый кончик и начал дразняще играть с ним. Я тихо простонал и попытался вырваться, но зубы крепко держали меня, пока язык вдоволь не наигрался. Почувствовав, что он ослабил захват, я проник в рот, полностью наслаждаясь поцелуем. Потом он оторвался от губ и начал целовать, облизывать и покусывать моё тело. Мгновенно возбуждая. — Шики… ты так хорошо это делаешь… — я полностью отдавался горячим губам. — Правда? — он странно ухмыльнулся, — а меня убеждали в обратном. — Кто? — я резко сел и с бьющимся сердцем посмотрел на него. — Как мило. Котёнок ревнует? — он опустился ниже и, лизнув возбуждённый орган, заставил меня лечь обратно. — Так ты ответишь? — дыхание стало чаще. — Это неважно. — А по… — но договорить мне не дал всё тот же горячий язык. От наслаждения я закрыл глаза и стал чуть-чуть изгибаться. Бёдра дрожали, и я подавлял в себе желание сжать ими его голову. — Нравится, как я тебя ублажаю? Ты уже весь издёргался. Может, хочешь большего? — он опустился ещё ниже и кончиком языка дотронулся до входа. Меня несколько раз передёрнуло и, чуть простонав, я перевернулся на живот и отполз от него. Шики негромко засмеялся. — Иди сюда. Мы ещё не закончили, — он игриво посмотрел на меня. Я, встав на четвереньки, отчаянно замотал головой. — Акира, иди сюда, — его тон стал более настойчив, а глаза серьёзнее. — Если только ты пообещаешь, что не сделаешь ничего такого, — я ощетинился, как зверёк. Несколько секунд он безотрывно смотрел на меня, потом усмехнулся. — Я тебе уже давно дал такое обещание. А сейчас просто предложил. Но ты так забавно сбежал от меня! Ну что, вернёшься? — он мягко улыбнулся. — Знаю я. Ты своим голосом и улыбкой просто заманиваешь. А как только я подойду, набросишься на меня. Ты волк в овечьей шкуре! — я опять ощетинился. Шики только облизнулся. Я почувствовал, что мои слова оправдались. — Играешь с огнём, котёнок. Если не придёшь ко мне, сделаю, как ты сказал. Я уже недалёк от этого. Не заставляй меня ждать, Акира, — он снова улыбнулся, — тем более, тебе это самому нужно. Чёрт, он прав. Моё тело мелко дрожало, и я хотел кончить. Робко сделав несколько шагов вперёд (на четвереньках), я остановился, оценивая ситуацию. Шики не двигался, продолжая пожирать меня глазами. Что я делаю? Ведь сам иду в лапы к зверю! Заметив мою нерешительность, он скрыл свой огонь, и глаза вновь стали чуть прохладными. Я подполз вплотную. Всё ещё стоя на четвереньках, вытянул голову и лизнул его в шею. — А тебе нравятся игры, Акира. Осталось только мяукнуть, и ты будешь полностью похож на своего питомца. — Шики… — я встал на колени, обнимая его за голову, и жадно приник к губам. Он оторвался, не давая насладиться поцелуем, и снова начал ласкать моё тело. — Я хочу поцелуй… — сказал я, вновь обхватывая его голову и касаясь горячих губ. На этот раз он позволил поцеловать себя. Не давая успокоиться, руки продолжали своё дело, заставляя меня всё больше трястись от наслаждения. Чувствуя, что скоро кончу, я вцепился в него, непроизвольно прекращая поцелуй и выгибаясь в пояснице. Потом обмяк и, часто дыша, уткнулся в его плечо. Несколько минут мы просидели молча, пока не восстановилось моё дыхание. Потом мне стало страшно. Неужели он и правда не набросится на меня? Я поднял голову и посмотрел ему в глаза. Спокойные, но игривые. — Ты ждёшь продолжения, Акира? — он улыбается. — Нет, я просто думаю, можешь ты держать своё слово или нет, — сказал я серьёзным тоном. — Я всегда держу свои обещания, Акира. Сейчас можешь не волноваться по этому поводу. Тебе следует беспокоиться о другом, — он встал, оставляя меня сидящим на ковре. — Я надеюсь, в следующий раз ты хорошо отблагодаришь меня за эти ласки, — господским тоном сказал он. Я опустил голову, немного грустно улыбнувшись. — Да, хозяин.