***
Ларец захватывал всё его внимание. Синие огни кружились и переливались, очаровывая его. Возвращали воспоминания о холоде… Пар морозным облаком вырывался изо рта вместе со сбивчивым дыханием. Под ногами скрипел снег. Завывала вьюга, разнося по всему Йотунхейму отголоски битвы. Бежать… Всё, что твердил маленькому ледяному великану инстинкт. И он бежал, поскальзываясь, падая, расцарапывая синие запястья об колючий снег и снова поднимаясь. Холодный ветер бил в лицо, перед глазами было одно размытое белое пятно. Так много снега… Ничего не видно. В темноте вдруг сверкнула окровавленная сталь. Мальчик истошно закричал! Локи вздрогнул, ощутив фантомную боль в левом плече. Зубы со свистом втянули воздух. На губах появился солоноватый привкус крови. Глаза застилала пелена. Мучительная боль высасывала из него все силы, практически не позволяя быстро передвигаться. Он потерял слишком много крови. Очередной нечеловеческий крик боли заставил мальчика вздрогнуть. Он споткнулся об заиневший камень и упал, протаранив носом снежную поверхность. С ужасом маленький йотун осознал, что не может пошевелиться. – Отступаем! Раненый мальчик распахнул глаза, слегка приподнимая голову. – ОТЕЦ! Царь Йотунхейма мотнул головой в сторону беспомощно распластавшегося на снегу младшего сына, сузив красные глаза, будто оценивая шансы ребёнка на выживание. Войско Одина приближалось. – Ваше Величество, Вы не можете бросить сына. Асы ведь убьют его! – У ледяных великанов не выживают слабаки! – рявкнул Лафей. Руки, удерживающие ларец, задрожали от ярости. Бог хитрости издал звериный рык, будто его пронзила по меньшей мере стрела. Он чувствовал боль и обиду, не принадлежавших ему, но тому ребёнку, горечь предательства. – Меня зовут Фригга. И хочу сказать… Как царица Асгарда, я гарантирую, что никто здесь не посмеет причинить тебе вред. Можно сказать, ты наш добрый гость. Женские пальцы запутались в чёрных кольцах волос мальчика, успокаивающе и нежно поглаживая. – …Один наложил на тебя чары, чтобы ты мог спокойно себя чувствовать себя здесь, как рождённый ас. Наш мир очень отличается от вашего. Как йотуну, тебе было бы тяжело переносить климат Асгарда. Сердце смягчилось, когда в воспоминаниях появилась Фригга. Дыхание уравнялось, а на душе потеплело. Богиня сделала не замысловатый пас окутанными золотым сиянием руками, раздваиваясь на глазах мальчика. Локи моргнул и в восхищении открыл рот – рядом с Фриггой стояла точная её копия и так же, как и она сама, мягко улыбалась ему. – Будь ты постарше, я бы могла научить тебя, но… – Научите! Кончики пальцев знакомо кольнуло искрой магии. Он не помнил, но это было действительно так. Фригга заботилась о нём и тайно обучала магии. – Мама! – раздался звонкий девчачий возглас. – Вот ты где! В комнату влетел бешеный ураган из золотистых волос и красного одеяния, врезаясь в царицу Асгарда да так, что та со смехом покачнулась, и крепко, совершенно бескультурно обнял её за ногу. Локи надменно приподнял бровь. Девчонка вытаращила на него большие голубые глаза и, очень воинственно(!), как ей самой казалось, насупившись, нырнула за спину Фригги. Не удержавшись, Локи демонстративно фыркнул. Услышав это, маленькая царевна выглянула из своего укрытия и совсем не по-королевски показала вредному незнакомому мальчишке язык. Локи против воли растянулся в улыбке, сдерживая рвущийся наружу смешок. Тор. Конечно… Как он мог забыть? – Мама говорит, ты не из этого мира, да? – подняла на него большие любопытные глаза маленькая принцесса. – Расскажи мне о нём… Улыбка тут же слетела с его губ. Брови хмуро налегли на крепко зажмуренные глаза. Медленно теплота к Фригге и Тор сменялась уколом боли и разочарованием. Неужели они всё знали? Даже Тор?! И не рассказала ему! Асгард готовился к пиршеству. Народ скандировал имя Одина во славу его за успешное окончание войны с йотунами. Локи сидел за столом рядом с королевской семьёй. Только что он узнал, что Всеотец заключил мир с Йотунхеймом. – Я могу передать тебя Лафею, – так, чтобы больше за столом никто не слышал, сказал ему Один, – а могу оставить в Асгарде подле себя. Как ты хочешь, чтобы я поступил, мальчик мой? – Я хочу остаться. Не успел бог хитрости ничего понять, как воспоминание резко оборвалось и тут же сменилось другим. Фригга потянулась к Локи и нежно провела по его щеке, тоскливо и как-то зачарованно глядя на него. В глазах стояли слёзы. Её руки сияли золотым, накладывая заклятие забвения. – Прости меня… – Стой! Внезапный крик Одина оборвал поток воспоминаний. Локи распахнул красные глаза – в них стояли слёзы. Вся его жизнь была ложью. С грохотом ларец опустился на своё место. Локи хрипло выдохнул и, зло сжав губы, обернулся. Всеотец стоял у входа в хранилище и смотрел, как медленно исчезает синяя кожа его подопечного и возвращается к цвету, навязанному его давним заклятием, как йотун снова превращается в аса. – Ты заставил Фриггу наложить на меня заклятие забвения, – отчеканил Локи. Царь Асгарда понуро опустил голову. Он являл собой воплощение вины… и не высказанного страха. – Когда ты собирался рассказать мне правду? – вопрошал йотун, медленно приближаясь к нему. – Ты собирался вообще?! – Локи… – вздохнув, попытался было оправдаться Всеотец. – Зачем? – В глазах блестели слёзы искреннего непонимания, он задыхался от негодования. – Ты был по колено в йотунской крови! Зачем ты меня забрал??? – Ты был невинным ребёнком, – мягко произнёс Один. – Нет, – как заведённый замотал головой Локи. – Никогда не поверю. Ты забрал меня с какой-то целью. Так с какой?! Скажи мне!!! Царь отмалчивался несколько мгновений, будто решаясь на что-то, а затем, тяжело вздохнув, всё же ответил: – Поначалу ни с какой. Ты был серьёзно ранен. Всего лишь ребёнок, брошенный умирать, но не заслуживающий смерти. Я передал тебя своим лекарям, чтобы они излечили тебя… – Да-да, я всё это помню! – нетерпеливо перебил его Лафейсон. – Ты спросил: хочу ли я остаться, и я остался. Я не понимаю: почему ты это позволил? Фригга полюбила меня, но ты… Ты боялся меня! Боялся, что ледяной великан восстанет против тебя и что-то сделает с Тор! И боишься до сих пор! Ведь, конечно, я же был монстром для всех вас! – Это не так, – поспешил возразить Всеотец. – Ты вовсе не монстр. И я никогда так не считал. Ты – тот, кто мог в будущем объединить наши царства. Я видел, как вы с Тор, ещё будучи детьми, за твоё короткое пребывание здесь поладили. И, глядя на вас, я подумал, что, может быть, союз между йотунами и асгардцами всё же возможен. Установить вечный мир с твоей и её помощью. – Что? Локи просто не мог поверить своим ушам. Его брови вопросительно изогнулись, а рот открылся в удивлении. «Я что, был лишь его орудием?». В конце концов, он не выдержал и истерически расхохотался. Один вздрогнул. Этот смех, казался, жутким. Сердце защемило виной. Он хотел найти подходящие слова, но не мог. – Эти планы не сбылись, – беспомощно покачал головой старик. – В конце концов, я же не мог принудить вас к браку. – И поэтому принудил её к браку с Фандралом! – не справляясь с приступом смеха, почти сорвался на фальцет бог хитрости. – Локи… – Ты лгал мне всё это время! – проорал он. – Говорил, что я – сын твоего давнего друга, героически погибшего в войне за объединение миров! Но я – лишь трофей твоей войны с Лафеем, запертый здесь, пока тебе не пригожусь! – Ты извращаешь мои слова, – ужаснулся Один, судорожно думая, как перевести их разговор в мирное русло. Но Локи было уже не остановить. Он медленно наступал на Царя беспощадный в своей ярости. – Какая прелестная маленькая ложь! – ядовито выплюнул тот, всё больше становясь похожим на Лафея. – Ты мне как сын, – сломлено произнес Всеотец – ему поплохело. – Я лишь хотел уберечь тебя. – А что же ты не пошел дальше? Надо доводить ложь до конца, Всеотец! – ёрничал Лафейсон, ожесточённо жаля, вкладывая свои слова в убийственную оболочку. – Не сочинил, что я твой сын или что-то в этом роде? На дрожащих ногах Один осел на ступени. Всё вокруг вдруг затуманилось. Он тяжело дышал. – Ах, да! Конечно! Ты не мог! И не потому, что это еще более низко. Ох, нет, совсем нет… – бог хитрости расходился всё больше, а в свете факела сверкнул его хищный, презрительный оскал. – Просто царь Асгарда, Всеотец Один, не мог признать посланного ему самим дьяволом чертового мальчишку как сына, чтобы тот в будущем не мог покуситься на его драгоценную дочь и, упаси боги, на трон Асгарда! – Нет, – мотнул головой Один, из последних сил тяня к нему руку. – Локи… – Говоришь, что любишь меня?! Ложь! – в ярости тот ничего не соображал. – Я ведь всего лишь чудовище Йотунхейма, которое, как ты всегда боялся, однажды могло вырваться на свободу! Старческая рука замерла, проехав по складкам брюк колдуна. Всеотец что-то беспомощно прохрипел и, откинувшись на ступенях, отключился. Очередная гневная тирада Локи застряла в горле. Он испуганно смотрел на лежащего у его ног Царя. Он несмело опустился перед ним на корточки, дрожащей рукой касаясь его медленно вздымающейся груди. – Стража! – во всю глотку проорал Локи. – Скорее! На помощь!***
Фригга сидела у ложа мужа и, сжимая его тёплую ладонь, с беспокойством смотрела на него. Дыхание Царя было ровным, он крепко спал. Его морщинистое лицо, казалось, ещё более усталым, чем обычно, она даже сказала бы измученным. Будто за мгновения до того, как провалиться в сон, он испытал поистине ужасающий стресс. Двери тихо скрипнули, и в покои вошла Тор в сопровождении обеспокоенных друзей. Выглядела она не многим лучше отца. Бледная, покрасневшие глаза и залёгшие под ними глубокие синяки. Сиф и Троица воинов не отставали от принцессы ни на шаг. Её эмоциональное состояние казалось крайне нестабильным, и это немало беспокоило их. Тор вплотную приблизилась к матери и обняла её. Фригга слабо улыбнулась, мягко поглаживая лёгшие на её плечи руки дочери. – Что с ним, мама? – испуганно смотрела на отца богиня грома. – Он жив? – Он в порядке, – сглотнув, кивнула та. – Он просто впал в сон Одина. – Так внезапно? – удивилась Тор. – Но ведь ещё рано! Он… – Твой отец давно неважно себя чувствовал, – терпеливо объясняла царица. – Поэтому так спешил с твоей помолвкой и коронацией, чтобы в такие не лучшие времена было кому защитить Асгард. Рано или поздно это должно было случиться. Это может продлиться несколько часов, дни, а, возможно, и месяцы. Принцесса почувствовала вязкий ком, вставший поперёк горла. На ватных ногах она опустилась на колени перед ложем отца и виновато склонила голову. – Отец, – хрипло заговорила она, – я хочу попросить твоего прощения. За мою безумную вылазку в Йотунхейм. Я не должна была ослушиваться тебя. Друзья смотрели на неё сочувственно и даже в некоторой степени почувствовали себя виноватыми. Они все там были. – Как это случилось? – неожиданно спросил понурый Огун. – Это случилось в хранилище реликвий, – почистив горло, ответила Фригга. – Всеотец почувствовал себя плохо, и Локи позвал на помощь. Сиф скинула голову в удивлении и недоверчиво прищурилась: – Вы сказали – Локи? Царица рассеянно кивнула. Сиф, Огун, Вольштагг и Фандрал обменялись понимающими взглядами. Для них всё было ясно. Это Локи был тем, из-за кого Один внезапно впал в сон. Тот, наверняка, с ним что-то сделал. Для Тор же всё было менее очевидно. Или она просто не хотела в это верить. – Хранилище? – не отрывая тревожного взгляда отца, вопросила громовержица. – Почему там??? Фригга пожала плечами. – Локи сказал, что они просто разговаривали о вашей вылазке в Йотунхейм. Голубые глаза округлились в ужасе. Внутри неё всё вдруг похолодело. «Ради всего святого, почему именно в хранилище? Что им там было нужно?!». Нахмурившись, Тор решительно поднялась на ноги и нежно взяла мать за руку: – Прости, матушка. Я вынуждена оставить вас ненадолго. Пожалуйста, оставайся рядом с отцом. – Обещаю, детка. Принцесса поцеловала её в макушку на прощание и вышла из покоев родителей. Друзья откланялись царице и поспешили за ней. В опустевшем коридоре эхом разносились быстрые шаги. Богиня грома шла впереди, даже не обращая внимания на своих товарищей. Она должна была поговорить с Локи. – Вы все думаете о том же, о чём и я? – вдруг нарушила тишину леди Сиф. – Это из-за Локи Всеотец преждевременно погрузился в сон Одина? Фандрал, нервно облизнувшись, задумчиво погладил бородку: – Похоже на то… – Локи не мог навредить Одину! – грозно прервала их Тор, но шага не замедлила. – Это чистая случайность! – Брось, Тор, – поспешая за ней, покачала головой Сиф. – Ты ведь тоже так думаешь! Иначе куда ты так несёшься? Принцесса-воительница отмалчивалась, плотно сжав губы. Это нелепо! – Тор, ты знаешь, я не склонен раскидываться обвинениями, но… – тщательно подбирая слова, неловко заговорил Огун. – Согласись, это странно. Что именно Локи оказался рядом со Всеотцом, когда ему стало плохо. Особенно после того, что мы видели в Йотунхейме. – Я не видела ничего ужасного, – упрямо мотнула копной золотых волос она. – Ничего ужасного? – взорвался в нервном смехе Вольштагг. – Да парень весь посинел! Даже для нашего вечно бледного Локи это отнюдь не здоровый цвет кожи! – Это неважно! – не найдясь, что ответить, отчаянно брякнула Тор. – Я доверяю Локи. – Но почему? – в непонимании всплеснула руками Сиф. – Почему ты ему так доверяешь? – Я не знаю, – нервно повела плечами богиня грома. – Потому что это просто Локи. И всё! – Эм, по-моему, это скорее главный повод ему НЕ доверять, – напряжённо поднял указательный палец Фандрал. – Локи – бог обмана. Ему ничего не стоит надурить нас всех. Даже Всеотца. Тор открыла рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрыла его, замолчав. У нее не было времени спорить. У Локи были ответы на все её вопросы, и, если она хотела их получить, то следовало не терять ни секунды и как можно скорее его найти. – Тор-Тор… Правда… – Вольштагг обогнал её и перекрыл проход, вынуждая остановиться. – Пожалуйста, помедленнее! Нам не угнаться за «шаровой молнией»! – Вы можете со мной и не идти. Оставайтесь здесь и охраняйте покои Царя, – раздавала приказы принцесса. – Никого не впускать, кроме меня и Фригги. Находясь во сне Одина, отец уязвим. Его легко убить. – Вот видишь! – победно воскликнула Сиф, заметив, что Тор не включила в этот список Локи. – Ты сама не веришь в невиновность Локи. – Я сказала это, чтобы вы защищали Одина от ледяных великанов, а не от него. Им уже удалось проникнуть сюда один раз, и мы до сих пор не знаем каким образом. Это может повториться. – Да, но один ледяной великан уже здесь, – напомнила она. – Был здесь всю нашу жизнь. – Ещё одно слово в таком духе о Локи, – Тор пристально смотрела Сиф в глаза и угрожающе навела на неё молот, – и тебе придётся сразиться со мной. Лицо Сиф вытянулось в шоке. Фандрал даже присвистнул от такого поворота событий. На мгновение друзья решили, что ослышались или это какая-то шутка, но Тор выглядела предельно серьёзно. Она выдержала паузу и, когда поняла, что больше никто спорить с ней не собирался, опустила Мьёльнир и молча ушла прочь на поиски Локи.***
Локи зловеще приближался к межзвёздному порталу, таща за собой меч Хеймдалла. Сам хранитель стоял за его спиной. Замороженный. Тонкие губы йотуна тронула ухмылка. Этот ларец был мощной штукой. С силой он вонзил меч, активируя портал в Йотунхейм, и теперь стоял, наслаждаясь искрами молний, в которых была сокрыта погибель планеты ледяных великанов. Бог хитрости чувствовал удовлетворение. Всё вокруг покрывалось льдом. Радужный мост продолжал расти и набирать мощь, чтобы исполнить его волю и разорвать Йотунхейм. Ничто не могло ему помешать. – Локи! Он обернулся и растянулся в безумной улыбке: – А вот и ты, Тор! Пришла разделить со мной мой миг триумфа? Тор была в ужасе. Едва передвигая ногами, она приближалась к упивающемуся злобой и ненавистью другу. Как давно был открыт Радужный мост? Сколько вреда уже успел причинить? А затем она заметила огромную ледяную глыбу с неё ростом. – Что ты наделал? – глядя на замороженного Хеймдалла, сглотнула принцесса. Но Локи, казалось, не слышал и лишь продолжал с лихорадочным блеском в безумных глазах смотреть на меч Хранителя. – Всего несколько минут, и я сотру Йотунхейм. Один и Фригга будут гордиться мной, Асгард признает меня героем... Он на мгновение замолчал и, наконец, оторвавшись от созерцания активированного Радужного моста, посмотрел на неё: – И ты, наконец, посмотришь на меня иначе. Увидишь во мне силу! – Что ты такое говоришь? – тихо лепетала Тор. – Я не понимаю… – Я – сын Лафея, – сказал бог хитрости. Громовержица тупо уставилась на него: – Что? – Это разве секрет? После того, что ты видела в Йотунхейме? – залился в нервном хохоте тот. – В последней войне Лафей оставил меня умирать, а Один спас мне жизнь и привёл в Асгард, немного подправив память и внешний облик. Боялся, что я, будучи ледяным великаном, восстану против него. Разве ты не помнишь? Как маленькая любопытная асинья расспрашивала юного йотуна о его происхождении? Почему ты мне не рассказала?! – Локи, клянусь, – непонимающе мотала головой Тор, – мне ничего неизвестно. Я понятия не имела. – Боялись, – выплюнул Лафейсон. – Впрочем, я не удивлён. Ледяные великаны – жестокие твари, и поэтому я делаю то, что должен. Ты была права, они уже прорывали оборону Асгарда и сделают это снова. Лафей обещал нам кровь и войну. Он не остановится ни перед чем, пока не уничтожит Асгард. Но я нанесу удар первым. Я уничтожу Йотунхейм. – Локи, это безумие! – Безумие? Разве? Безумие?! – Его лицо перекосило в нервном тике. Он повторял это снова и снова, пока не сорвался на крик. – Разве уничтожить врага – это безумие? Разве избавить свой народ от вечного ожидания войны – это безумие? Разве научить манерам кровожадных варваров – это безумие??? Защитить трон, свой дом, близких, отомстить! Безумие?!!! – А что это, если не безумие?! – пыталась противостоять ему принцесса. – Ты собираешься уничтожить целую расу! – Ты ведь собиралась сделать то же самое минувшей ночью, любимая, – ухмыльнулся Локи, с наслаждением наблюдая за разрастающимся Радужным мостом. – Подойди ближе. Считай это моим маленьким подарком и извинениями за то, что расстроил твою коронацию. – Что ты сделал? – Она была так шокирована, что даже пропустила мимо ушей его странное обращение. – Так это ты привёл ледяных великанов в Асгард! – Да-да, но это сейчас неважно. Я всё исправлю, не волнуйся. Через несколько мгновений я сотру всех ледяных великанов с лица земли, – скривившись, отмахнулся бог хитрости. – Ну, я так думаю! Мне-то отсюда не видно. Но вот Хеймдалл... – Он несдержанно усмехнулся. – Думаю, он сейчас наслаждается видом разрушающейся крепости Йотунхейма! – Я тебе не позволю! Тор метнулась вперёд, чтобы вырвать меч-ключ. Тот сдвинулся. Радужный мост отключился, прекращая режим уничтожения. – Что ты творишь?! – прорычал Локи. От переполняемого гнева он вдруг стал синим. Но громовержица не отступила и даже не отвела взгляд. Они оба вцепились в меч Хеймдалла. Каждый тянул его на себя, пытаясь отпихнуть друг друга. Меч раскачивался из стороны в сторону. Радужный мост искрился. За их спинами открывались и закрывались порталы во все девять миров. – Я не дам тебе спалить целую планету! – пытаясь завладеть мечом, пыхтела Тор. – Это чудовищно! – Ох, так значит я – чудовище?! Локи с силой дёрнул меч на себя да так, что его лезвие впивалось в плоть. Портал в Ванахейм, заискрившись, сменился порталом в Мидгард. Казалось, Радужный мост едва выносил подобные издевательства над собой. – Конечно! Ведь я же йотун! – яростно выплёвывал трикстер. – Сын царя ледяных великанов, про которых нам в детстве так любили читать страшные сказки! – Локи… – едва слышно прошептала Тор. Её остекленевшие глаза смотрели, как по обоюдоострому лезвию стекала алая кровь Локи. К её ужасу, тот будто этого не замечал. Его рука только сильнее сжимала меч и мелко дрожала, окропляя своей кровью. – Конечно! – не унимался он. – Я ведь неровня нашей умнице Тор, принцессе и наследнице трона великого Асгарда! Повсюду только и слышно, что о тебе. Тор-Тор! Тор-Тор! ТОР! Меня тошнит... – Локи подался вперёд и прошипел ей прямо в лицо. – Ненавижу! – Локи, – на глаза навернулись слёзы, – прошу тебя, остановись... – О, я остановлюсь! – безумно осклабился Лафейсон. – Как только покончу с Йотунхеймом. Он собрался ещё раз провернуть меч, чтобы открыть портал в Йотунхейм. Тор в панике ударила его Мьёльниром. Меч Хеймдалла изменил наклон и, выскользнув из ножен, со звоном упал. Локи отлетел от удара назад. Глаза громовержецы округлились в ужасе. Его отбросило прямо к предсмертно искривившемуся порталу. – НЕТ! – закричала Тор и прыгнула за ним. Она почти достигла его. Их кончики пальцев соприкоснулись в полёте. Тонкие губы Локи искривились в усмешке и… портал захлопнулся прямо перед её носом. Принцесса камнем упала на пол, едва не выбив из себя весь дух, и, вскинув голову, в панике огляделась. Но Локи нигде не было. Она в одиночестве сидела на краю Моста и невидящим взглядом смотрела вдаль. Её губы искривились, а подбородок задрожал. Тор с силой ударила кулаком об Радужный мост и истошно закричала в темноту Вселенной, пока не сорвалась на плач. Это была её вина.