The dark side

Вообще, Маттейс не имел ничего против Пауло, в том плане, что он оказался спокойным, уравновешенным и, наверное, даже приятным парнем. Но Мате определенно пьянило то, что из них двоих Криштиану выбрал именно его - и это опьянение, смешанное с обожанием, несколько искажало и его восприятие, и его отношение к аргентинской звезде. Возможно, они могли бы стать приятелями - если бы Пауло не оказывался в постели Роналду до Мате. Ну или хотя бы они могли ладить. Но чувство превосходства - хуже шампанского, особенно, когда газетные заголовки подливают масла в огонь, то пророча аргентинцу переход в Англию, то откровенничая по поводу внимания, которое Роналду уделял своему новому фавориту. Всё это, конечно, не оправдывало тот факт, что на только что прошедшем товарищеском матче Мате вместо того, чтобы отдать пас Пауло - это было логичнее и проще, - шарахнул мяч в ворота сам, попав в штангу. Криштиану, правда, добил его головой - это было красиво и определенно понравилось трибунам, но Дибала, выцепивший Маттейса в раздевалке, явно не считал это оправданием. С другой стороны, Мате не считал, что его должно ебать мнение Пауло по этому поводу. - Ты не можешь все время надеяться на то, что Роналду исправит твои косяки, - спокойно сообщает Пауло, едва-едва, самыми кончиками пальцев придерживая Маттейса за предплечье. - Нужно было отдать пас мне, а не устраивать шоу на пустом месте. Ещё успеешь покрасоваться на поле в более выгодных позициях. - Без тебя справились, - Мате раздражает и его спокойствие, и то, что объективно он прав и, больше всего то, что он говорит о Крише, а Мате не хочет ничего слышать о Криштиану от него. Наверное, это ревность и это глупо, но… - И без твоих советов я тоже как-нибудь обойдусь. Пауло кривит губы в усмешке, приподняв брови, а Мате утешается мыслью, что сейчас он устроится на переднем сидении чужой машины, и сможет какое-то время не думать о нем. В конце-концов, может Дибала действительно уйдет в Манчестер, и вся проблема разрешится сама собой. Но, конечно, ничего не разрешилось. После этого дурацкого, совершенно неожиданного автогола Маттейс готов был сдохнуть от стыда прямо на поле. Наверное, это было вообще худшим, что с ним случалось - не только в профессиональной карьере, но и вообще, в жизни. Даже несмотря на то, что никто, кажется, не собирался предъявлять ему претензии, напротив: и тренер, и команда, и даже Криштиану после его искренних,пусть и сбивчивых, от жгущего горло стыда, извинений, в общем-то лишь потрепали, образно говоря, по макушке, с единым выводом - не переживай, случается. Мате совсем не был уверен в том, что подобное так уж в порядке вещей, но тренер был прав - нужно двигаться дальше, нельзя зацикливаться на неудачах. Он с этими мыслями и застрял в душе настолько, что, когда опомнился, выныривая из них, привычный шум в раздевалке почти стих - парни, в большинстве своем, уже переоделись и свалили, и нужно было последовать их примеру, а не пытаться вымыть дурацкие мысли из головы. В Пауло Маттейс влетает совершенно не специально, но на его сердитое “под ноги смотри”, огрызается так, что затихают те немногие, кто ещё не успел переодеться и уйти. Дибала неожиданно смешливо фыркает, глянув на Мате с таким интересом, словно он какой-то жутко забавный подвид хомячка. - Повтори, - Пауло улыбается, но так, что Мате хочется отступить на шаг. Он вдруг ловит себя на несвоевременной мысли, что они похожи с Роналду. Они оба могут быть... жутковатыми, не прилагая ни малейших усилий для этого. Меняется что-то в выражении глаз, Мате кажется, что больше он такого ни у кого не видел. - Ты же собирался в Манчестер? - цепляет Мате за больное, кидаясь в атаку, как загнанный в угол волчонок. - Мы и без тебя прекрасно справимся. Кто-то за спиной шуршит курткой и уматывает, да и среди оставшихся особого понимания или поддержки Мате не находит. Марио смотрит с интересом, но больше на Пауло, который, сев на скамейку, выглядит всё более насмешливым и всё более самоуверенным. Становится не по себе - все то время, что Маттейс провёл в Юве Пауло был… тихим. Они, конечно, цапались по мелочам, но не более того, в этом даже не было ничего серьезного на взгляд Мате. - Мы? Ты уже считаешь себя частью команды? - Пауло вздергивает густые брови, а Марио, вдруг махнув рукой, поднимается со скамейки, бросив ему: - Ты его только не сожри, Полли. - Иди на хер, Мари, - миролюбиво огрызается Пауло, дернув ногой, словно в ленивой и недостоверной попытке пнуть приятеля по голени. - Обсудим, - хмыкает хорват и, схватив куртку, выходит из раздевалки. По звенящей напряжением тишине Мате угадывает, что они остались наедине. - Считаешь себя особенным мальчиком, Мате? - негромко спрашивает Пауло, расслабленно откинувшись спиной на шкафчик, глянув вдруг из-под ресниц опасно и жарко. У Маттейса обрывается что-то внутри - он узнает слова, пусть в них и нет ничего особенного, он узнает интонацию, с которой ему повторял это другой мужчина темными, жаркими ночами, он узнает шаги человека, остановившегося у него за спиной, но пока не произнесшего ни слова. Мате боится оборачиваться, потому что знает - его мир начинает рушиться. - Так и есть, любовь моя, - тихо произносит Криштиану за спиной у Мате, скользнув тяжёлой ладонью по плечу. В этом прикосновении нет грубости, но и ласки нет. Оно тяжеловесное, почти не оставляющее выбора. - В некоторых вещах он особенно хорош. Хочешь попробовать? Все недостающие кусочки пазла встают на место, всё, что тревожило Мате, что вызывало в нём, пусть и почти неосознанную ревность, получает подтверждение. - Хочу, - просто соглашается Пауло, и предусмотрительно кидает под ноги влажное полотенце - всё лучше, чем жесткий пол. Мате подумал бы об этом, если бы голова не была забита другим. Он ведь должен был догадаться ещё давно, ещё с той злосчастной шоколадки у Криша в машине. Шоколадка была какой-то незнакомой Мате марки, лежала в бардачке под пачкой влажных салфеток. Маттейс и не знал бы, но после очередного селфи с ярко накрашенной фанаткой, Криш потянулся за салфетками, чтобы вытереть перепачканную в кричаще-алой помаде щёку. А Мате потянулся загребущими пальцами к шоколаду - он пах одуряюще, спросил, рассматривая надписи на испанском и - странно, - крохотную эмблему Барсы в уголке, - можно? Ответ получил отрицательный, но особо переживать по этому поводу не стал, сунул шоколад обратно и забыл. А потом видел точь в точь такую же плитку у Пауло в сумке, когда он перетряхивал её содержимое в поисках завалившихся на самое дно ключей от дома. Мог ведь догадаться. Мог, но не догадался, не захотел увидеть очевидного. Мокрая махровая ткань мягко холодит колени, а сильные пальцы зарываются в волосы всё так же неласково, подталкивая вперед. Пауло скользит немного заинтересованным взглядом по лицу, прежде чем посмотреть на Криштиану. Мате на какую-то долю секунды надеется увидеть хотя бы в его взгляде что-то, что намекнет ему - это всё затянувшаяся, неудачная шутка. Никто не ждет, что ты потянешь с чужих бёдер бельё и возьмешь в рот. Но от него определенно именно этого и ждут. Тихий, улыбчивый Пауло, смотрит на Криштиану с мягкой, нежной благодарностью, приподнимая бёдра, когда Мате поддевает пальцами резинку его белья. Его член уже почти стоит и становится ещё тверже, когда Мате обхватывает ствол ладонью, мягко подвигав пару раз по сухой бархатистой коже, прежде чем, подчиняясь нажиму ладони на затылке, опустить голову и взять в рот нежную, гладкую головку, лаская чувствительную плоть касаниями языка. Криштиану гибко опускается рядом на корточки, немного наклоняясь к Мате. - А я пока кое-что тебе объясню, малыш. Маттейс не думает, что сможет услышать или, тем более, понять и запомнить что-то из сказанного Криштиану. Его мелко потряхивает от обиды и растерянности, в ушах шумит, глаза жжёт скопившимися слезами, но ничего из этого не мешает ему скользить губами по твёрдому члену, с каждым разом вбирая немного больше горячей твёрдой плоти до тех пор, пока головка не ткнётся в заднюю стенку горла, а Пауло, чуть выгнувшись не застонет, вцепившись пальцами в край скамейки. И ничто не мешает словам Криша проникать под кожу, въедаясь в плоть и смешиваясь с кровью. - В Италии нет своего Месси, - задумчиво сообщает Криштиану, надавливая Мате на затылок, задавая неторопливый, тягучий темп. Остается лишь подчиниться и слушать - его слова и прерывистое дыхание Пауло. - Нет контраста. Не с кем играть в принципиальное противостояние и вражду на поле. Люди любят драму, Маттейс. Люди любят личное в футболе, - хватка в волосах усиливается, заставляя Мате заскулить и взять глубже, позволить члену толкнуться в глотку под негромкий стон Пауло. Непрошенное, грязное и извращённое возбуждение, растекается по телу вместе с каждым словом Роналду - если бы они были ударами ремня, Маттейс вздрагивал бы, кричал от боли, но снова подставлял спину; вместе с каждым стоном Пауло - этот звук и вовсе, кажется, отравляет кровь как экстази. Стыд с лёгким привкусом страха лишь подогревают томную пульсацию в паху и тепло, текущее вдоль позвоночника. Мате, поймав ритм, сам двигает головой в нужном темпе, уловив, что нравится Пауло, отчего его дыхание сбивается особенно сильно. Позволяет головке быстро, коротко толкаться в глотку, ласкает языком всю длину ствола, несмело гладит бёдра. Криштиану тем временем продолжает говорить. Любовь, ненависть, предательство, кто уйдет, кто останется - драма, красиво разыгранная, пришедшаяся по вкусу трибунам и СМИ. Роналду терпеливо и спокойно объясняет все это Мате, словно неразумному мальчику, сунувшемуся во взрослые игры. - Ты можешь проявить себя на поле, - продолжает Криштиану и в его голосе проскальзывают металлические нотки. - И было бы неплохо, если бы ты это сделал. Но не забывай, кто здесь звезда, а кто часть команды, малыш. И ты должен бы понимать, что иногда всё совсем не так, как кажется. Этот урок Мате запомнит. Всё не так, как кажется. Криштиану оттягивает его за волосы от члена, а Пауло в пару движений ладонью доводит себя до оргазма, кончая Мате на лицо, пачкая горячей спермой губы, щеки, брови, кажется, даже волосы. Маттейс жмурится, не желая видеть, с каким обожанием Пауло смотрит на Криштиану, но открывает глаза, когда чьи-то пальцы касаются его щеки. Криштиану собирает сперму с кожи, затем слизывая вязкую влагу с кончиков пальцев прежде, чем подняться на ноги. Маттейс садится на пол, прижимая ладонь к паху, совершенно не зная, что ему делать со своим возбуждением, да и со своей жизнью тоже. - Жду в машине через семь минут, - сообщает Криштиану с таким спокойным равнодушием, словно ничего особенного сейчас не произошло. Пауло, подтянувший белье и проводивший Криша сытым, довольным взглядом, тоже не выглядит хоть сколько-то обеспокоенным, ни произошедшим, ни тем, что Маттейс так и сидит на полу, беспомощно касаясь влажной от чужого семени кожи. - Советую тебе умыться и не тормозить, - говорит Пауло, посмотрев на Мате в упор. - Криш не любит опозданий. - Какого хрена? - всё-таки выдавливает из себя Мате, кое-как поднявшись на подкашивающиеся ноги. Пауло выразительно смотрит на его пах - то, что Маттейс запоздало пытается прикрыть возбуждение руками, нихрена не помогает. - Ты - подарок Ювентуса Криштиану, - объясняет Пауло то, что Мате и так понимал, но продолжение заставляет Мате паниковать. - А точнее, ты - подарок Криштиану мне. Пауло подходит ближе, такой спокойный, уверенный в себе и в том, что говорит, что не остается надежды на то, что он шутит. Какие уж тут шутки, он только что трахнул Мате в рот, не поинтересовавшись его мнением на этот счет. А теперь гладит согнутыми пальцами по краю челюсти, заглядывая в глаза, касается большим пальцем губ - Мате хмурится, прикрывая глаза, но всё равно размыкает губы, чувствуя новую волну стыда и вожделения. Пауло гладит его нижнюю губу, почти деликатно касаясь мягкой влажной изнанки. - Если бы Криштиану дал нам больше времени, я бы позаботился о тебе, малыш, - тёплая ладонь вдруг зарывается в волосы, и Маттейс понимает, что забыл открыть глаза, окунувшись в тепло и запах чужого тела, в заботливые интонации и ласковые прикосновения, необходимые ему как воздух. - Но Криш действительно терпеть не может опозданий.