***
Альф свернулся калачиком в волшебно нагретом спальном мешке в тонкой маггловской палатке, которую им подарил дедушка. Дед получил огромное удовольствие от сборки этой штуковины, и Альф был только рад помочь. Осветительный шар, подвешенный в палатке давал свет, и Тедди разрешили использовать магию, чтобы гасить или зажигать его по мере надобности. Дядя Джордж проявил мудрость и заколдовал их жилище от проникновения садовых гномов. Так что, назвать эту комфортную ночевку походной можно было с большой натяжкой. Но всё равно это было круто… Делить палатку с хорошим другом, иметь возможность посмеяться и поболтать обо всём на свете. До своей смерти мама оставалась его единственным другом; он неплохо играл в футбол и имел много хороших знакомых, но ему никогда не разрешалось приводить их домой, или ходить в гости к ним, разве что, делать совместные проекты по школе. Его отчим ясно дал понять, что Альф нужен дома, чтобы помогать с младшими братом и сестрой, делать работу по дому и помогать в ресторане. А потом мама тяжело заболела, и он уже и сам оставался дома, чтобы заботиться о ней. Но одиночество его угнетало. Забавно, но помогать дяде Джорджу в магазине было совсем не то, что Билли в ресторане. Конечно же, это был магазин приколов, и, возможно, самое крутое место на свете, которое ему доводилось видеть в своей жизни. А дядя Джордж был совсем не похож на его отчима, он не говорил с ним сквозь зубы, если Альф допускал ошибку, или не был достаточно расторопен или и вовсе неуклюж. Он, казалось, имел просто безграничное терпение, никогда не отказывался объяснять непонятные Альфу, но очевидные ему самому вещи. Он сразу же дал понять, что не против компании Альфа, и не только в качестве бесплатного работника, но и просто, потому что он ему нравится сам по себе. Он также совершенно не возражал, чтобы Альф отлучался куда-нибудь по своим делам, случайно взрывал что-нибудь, в общем, был нормальным ребёнком с кучей друзей. Ну, по крайней мере, с одним другом. Завести дружбу с большим количеством детей было проблематично, особенно, учитывая его магическую несостоятельность. Но было приятно осознавать, что дядя Джордж не собирается его ни от кого прятать или отсылать. Забавно, но в окружении волшебников, магии, садовых гномов и почтовых сов, он впервые в жизни чувствовал себя абсолютно НОРМАЛЬНЫМ, любимым и желанным, и до смерти боялся всего этого лишиться. — Эй! — Тедди заполз в палатку, неся сумку с ароматно пахнущей едой. — Твоя бабушка хотела удостовериться, что мы не голодаем. Альф вылез из мешка и сел, вытаскивая контейнеры с едой и деля их на две кучки, пока Тедди расстегнул молнию собственного спальника. — Бабушка классно готовит, правда? — он откусил нежный кусочек ещё тёплого имбирного печенья. — Ага, — согласился с ним Тедди, — гораздо лучше моей… только не говори ей об этом, ладно? Они весело смеялись и болтали о еде и вечеринке, и о том, как круто смотрелся дядя Перси с этой маггловской игрушкой. Только после того, как они вдоволь наелись и улеглись по своим спальным мешкам, Тедди спросил то, что его по-настоящему волновало? — Всё в порядке, Альф? Ну, то, что было раньше, я имею в виду? — А, — Альф пожал плечами, — я не могу тебе всего рассказать, но, да, все в порядке, — ему не хотелось хранить секреты от друга, но Альф прекрасно понимал, что, дойди эта информация до недоброжелателей, и последствия будут более, чем печальные. — И что будет с твоей магией? — Тедди приподнял голову и положил её на согнутую в локте руку. — С её отстутствием, хочешь сказать? — признал Альф, закидывая руки за голову и смотря на осветительный шар, лёжа на спине. — Они над этим работают. Это весьма трудно, но дядя Джордж надежды не теряет, — он посмотрел на друга. — Тебя это напрягает, Тедди? Что я не волшебник, как ты? — Ты что, оглох? — вспылил Тедди. — Да любой волшебник моих лет ко мне и близко не подойдёт, потому как уверен, что я его покусаю. И ты считаешь, что я отвернусь от тебя, только потому, что ты чем-то отличаешься? — он только хмыкнул. — Жаль, конечно, что ты не поедешь учиться со мной вместе в Хогвартс, было бы неплохо иметь там хотя бы одного друга. Альф прикусил язык, чтобы ненароком не ляпнуть, что возможно и поступит в Хогвартс. — Но в школе всё будет совсем иначе, Тедди. Люди узнают тебя, увидят как здорово ты играешь в квиддич и всё такое прочее. А стоит им узнать тебя, то друзей будет хоть отбавляй, — решительно сказал он. — Да, — фыркнул в ответ Тедди, — но с тобой-то мне ничего с самого начала доказывать не пришлось. На несколько минут воцарилась тишина, нарушаемая лишь стрёкотом сверчков и уханьем случайных сов. Тедди взмахнул палочкой, и шар потускнел, превратившись в лунный диск. Классный эффект. Альф глубоко вздохнул ночной прохладный воздух. Как же так получилось, что жизнь его стала так неожиданно хороша? Хотя… — Тедди, можно задать тебе вопрос? — А ты сейчас разве не этим занимаешься? — послышался сонный голос друга, но заметив взгляд Альфа, он ответил, — Валяй… — Твой отец… он умер героем, как и мой. А ты его совсем, совсем не помнишь? — Неа, — Тедди покачал головой.— Мне было всего несколько месяцев от роду, когда он умер. У меня есть несколько колдофото с ним и мамой, как они держат меня маленького, но собственных воспоминаний нет. — А у меня даже фотографий не было, пока я сюда не попал, — грустно ответил Альф. — Теперь я знаю кучу историй о нём, благодаря окружающим, и все в один голос твердят, каким классным и замечательным он был, но… — он глубоко вздохнул, выдавая свой секрет, — я жалею, что это не дядя Джордж. Брови Тедди поползил вверх. — Ты жалеешь, что он не умер вместо твоего отца? — озадаченно спросил он. — НЕТ! — Альф сглотнул. — Я не это имел в виду… Я хочу сказать, я жалею, что не дядя Джордж мой отец, а Фред, — он зажмурился. — Иногда я притворяюсь, что он и есть мой папа. Иногда я даже мысленно зову его так, — он наконец-то посмотрел на Тедди. — Я ужасен, да? В глубине души он боялся, что Тедди поднимет его на смех, но мальчик выглядел необычайно серьёзно и понимающе. — Если ты и ужасен, то не больше моего, приятель. Иногда я тоже жалею, что не дядя Гарри мой папа, тогда бы я смог жить у него всё время, но потом я вспоминаю бабушку и думаю, что она тогда останется совсем одна. Я ведь всё, что у неё осталось. Так что, я понимаю, что ты имеешь в виду. Иметь дядюшку или крёстного совсем не то же самое. Альф облегчённо вздохнул и одновременно встревожился. — Папа ведь будет тебя всегда любить, независимо ни от чего, правда? — спросил он тихо. На что Тедди только взвыл: — Дядя Джордж тебя любит так же как дядя Гарри меня, Альф. Ты видел его лицо тогда на Косом переулке, когда с тобой произошёл несчастный случай? Альф сморгнул: — Я просто подумал, Тед, что у меня десять лет не было отца, только отчим, которой плевать на меня хотел. И он не уставал мне повторять, что я всего лишь обуза для него, что трачу и отнимаю его время и деньги, которые он мог бы потратить на СВОИХ детей. А, что если дядя Джордж женится и заведёт своих детей когда-нибудь? — он наморщил лоб. — Будь я его сыном, наверно, ничего страшного, но я ведь всего лишь очередной племянник. — Неа, — Тед встал и потрепал его по плечу, — ты для него гораздо больше, чем просто племянник, Альф. Ты просто не видел, каким грустным он был до встречи с тобой. Он пытался не показывать этого, но всем было и так всё ясно. А ты сделал его счастливым. Он начал смеяться с тобой. Он сделал Перси эту прикольную игрушку. И это осчастливило всех остальных. Тедди взмахнул палочкой, и магический осветитель окончательно погас. Альф устроился поудобнее в своём спальнике и услышал, что Тедди делает то же самое — в своём. Потом он заговорил снова. — Я понимаю это желание иметь отца, но, думаю, что ты просто не понимаешь, что значишь для дяди Джорджа. Он бы за тебя и с Волдемортом сразился. Так что не волнуйся… Он тебя никогда не бросит. Альф почувствовал, как становятся тяжёлыми веки, и он провалился в сон, где дядя Джордж учил его летать на метле…***
Джордж стоял, облокотившись на перила, со стаканчиком сливочного пива, тихо переговариваясь с Гарри: — Меня это пугает, правда. Я никогда никого так сильно не любил в своей жизни, как его, даже Фреда. Это нормально вообще? — Добро пожаловать в клуб родителей, — усмехнулся Гарри, хлопая Джорджа по плечу. — Благодаря Тедди у меня было весьма раннее начало, но это одно из сильнейших чувств во вселенной! — он замолчал. — Помнишь, как твоя мать победила Беллатрикс Лейстрандж? — О, да, — усмехнулся Джордж, — как бы зол в тот момент ни был я, это было несравнимо с той незамутнённой ненавистью мамы! — он слегка протрезвел. — Как я её теперь понимаю… Я бы снова сразился с Волдемортом, если б было нужно. Гарри демонстративно провёл рукой по своему шраму: — Неа, он всё ещё мертв. Придётся тебе поискать других чудовищ. Джордж только поднял бровь и посмотрел на палатку во дворе, в которой до сих пор светился тусклый свет. Он был рад тому, что свет стал тускнеть, мальчики всё-таки решили лечь спать. Рядом с ними топтался сонный Джеймс, уже переодетый в пижаму. Мальчик заснул в своей праздничной одежде после того, как полчаса дулся, что ему не разрешили ночевать в палатке вместе со старшими мальчиками. Теперь Джинни пыталась уложить его спать, потому что они решили заночевать в Норе, как и Джордж, а мальчик капризничал: — Хочу к папе! Папу! Гарри только притворно вздохнул: — Ну вот, теперь он хочет, чтобы его укладывал именно я. А ведь ещё час назад я был для него хуже Волдеморта, потому что не позволил заночевать в палатке! — он подошёл к сыну и взял его на руки. Тот сразу же обнял его за шею, склонив голову на плечо, и сонно пробормотал: — Я люблю папочку… Что-то внутри Джорджа сжалось при этом слове. — Я тоже тебя люблю, здоровяк, — прошептал Гарри, и они с Джинни отправились наверх, укладывать мальчика. Джордж так и остался стоять на месте, уставившись в одну точку, там, где совсем недавно стояли Джинни и Гарри, а потом в палатке свет окончательно погас. «Папочка…» Почему он так болезненно воспринял это услышанное от Джеймса слово? До сих пор ему не было до этого никакого дела. С восьмью племянниками и племянницами, это было весьма часто употребляемое слово, в конце концов. Что на него нашло СЕЙЧАС? Может, Альфред? Теперь в его душе появилась пустота… Совсем не та, что при потере близнеца и с которой он прожил десять лет. Альфред вообще-то не должен был значить для него нечто большее, чем тот же Джеймс, или Рикки с Хьюго. Но он значил, и Джордж совсем не чувствовал за собой никакой вины. Он искренне любил всех детей своих братьев и сестры, радуясь, что стал любимым дядей Джорджем. Но для Альфа он стал чем-то большим, большим, чем просто дядюшкой Джорджем. Они просто были даны друг другу, эту фразу он использовал не раз, чтобы охарактеризовать их отношения, и она подходила как нельзя лучше. Когда они были вместе, жизнь снова обретала для него смысл. Он больше не чувствовал себя никому ненужным неудачником — чувство, которое преследовало его целых десять лет. Они уже, похоже, смогли бы заканчивать друг за другом фразы, начиная понимать друг друга, без слов. Такие глубокие чувства явно стали выходить за рамки обычных отношений дяди и племянника. Он и вправда начал чувствовать себя скорее… отцом Альфа. Но разве не было это предательством Фреда? Мальчик ведь был его сыном, не Джорджа. Сын Фреда и Кэти, а не Джорджа и Кэтти. Конечно, Альф никогда не знал Фреда, да и Фред его. И, несомненно, узнай Фред, что его сын станет сиротой, он бы не возражал против опеки Джорджа над ним. Но просить Альфа называть его отцом, было всё равно, что сделать вид, будто бы Фреда никогда не существовало, или нет? А как на это посмотрят остальные члены семьи? Устав, и неожиданно почувствовав непонятную боль, он вернулся в дом, в комнату, которую он, снова мог считать своей, но в будущем планировал уступить её Альфу, он и предвкушал это будущее и страшился одновременно.***
Фред Уизли сидел на вокзале Кингс-Кросс… по пути следования душ между миром живых и мёртвых. Гарри тут когда-то был, и вернулся в свою телесную форму. Дамблдор тоже иногда сюда заглядывал, чтобы поприветствовать вновь прибывших и тех, кого хотел проводить на поезд. Часто люди приходили сюда, чтобы показать новый мир тем, кого любили при жизни и которые умерли после. Фред был рад, что ему не пришлось бывать тут по этой причине. Размышляя об в этом месте ожидания, он не знал, что думали о нём другие, они просто были невидимы друг для друга, если только ты не имел с ними связи при жизни. Не то, что на НАСТОЯЩЕЙ вокзальной станции. Он улыбнулся своим мыслям. Для Фреда, когда он только попал в загробный мир, он видел всё подобно кино в телевизоре, переключая каналы со своим собственным пультом дистанционного управления. Каждый из каналов имел своё название: «Молли», «Артур», «Джордж», «Альфред» и т.д. Когда-то и Кэтти была одним из таких каналов, но теперь, когда они воссоединились, он отнёсся с бесконечным пониманием, которое есть у каждого умершего, к её выбору, и испытал огромное облегчение, когда его сын отыскал брата. Теперь он увлечённо переключал каналы между мирно спящим Альфом и Джорджем, беспокойно ворочающимся во сне. Теперь, когда он был полностью уверен, что с Альфом и Джорджем всё в порядке (иногда они, конечно, страшно тупили в элементарных, казалось бы, вещах), но в основном с ними действительно всё было в порядке. Так что, он нечасто приходил сюда, может раз в неделю по земному времени. И был рад, что выбрал именно этот вечер. Видеть Перси с этой игрушкой Йо-Йо было просто бесценно. Иногда он переживал за свою семью, хотя красота и покой того места, где он находился, не давала ему возможности испытывать такую сильную боль и печаль, а вот зал ожиданий на Кингс Кросс позволял. Одиночество и тишина давали возможность к самоанализу, который обычно в его загробной жизни отсутствовал. Так что он был весьма удивлён, услышав голос рядом с собой: — Привет, Уизли! Фред повернулся и увидел Седрика Диггори. — Седрик! — воскликнул он с удивлением. Вне всякого сомнения Седрик пал первой жертвой второй магической войны, не говоря уж о том, что никто его даже достойно не помянул. В Министерстве предпочли спрятать головы в песок и сделать вид, что его никогда не существовало. — Никогда не видел тебя здесь раньше! — Да, в основном, я на той стороне с мамой, — он неопределённо махнул рукой назад, — Конечно, когда я там бываю. В основном же, я нахожусь на другой стороне. Фред только удивлённо моргнул. Сам он никогда не пытался вернуться в мир живых. Тут такого не одобрялось, а путешествия между мирами на регулярной основе не поощрялись. — Ты что, призрак, Сэд? — Фред покачал головой. Будучи человеком, Седрик всегда отстаивал соблюдение правил и честную игру, как истинный хаффлпаффец. Да, чёрт возьми! Он даже настаивал на том, чтобы переиграть матч против Гриффиндора, когда понял, что слизеринцы обманули Гарри в том случае. Преследовать кого-то будучи призраком?! Такое точно было не в его стиле. Сед только усмехнулся одновременно и грустно, и печально. — Трудно поверить, я знаю, для «Истинного Хогвартского Чемпиона», — пошутил он и вздохнул, — Правда в том, что у меня есть специальное разрешение, так я пытаюсь спасти кое-кого, вообще-то. Фред услышал, как Альф повернулся, бормоча что-то во сне, и отвлёкся ненадолго на экран, но мальчик, уже, похоже, успокоился. — Я думал, что вмешиваться в жизнь живых запрещено, разве нет? — спросил Фред, слишком хорошо помня, как пытался прорваться в мир живых, когда только узнал, что умер и что у него, оказывается, был сын. Сын, который рос не в ЕГО семье. Сын, который мог бы облегчить боль его близнеца, и как ему это жёстко запретили, сказав, что всё должно идти своим чередом. Хотя, сейчас, он не мог этого не признать, всё сложилось как нельзя лучше. Седрик тоже посмотрел на спящего Альфа и улыбнулся. — Твой мальчик, да? — он почесал шею, собираясь с мыслями. — У тебя был сын, которого ты так и не узнал. А у меня есть младший брат, рождённый после моей смерти. Это его я пытаюсь спасти… Не его жизнь, как ты понимаешь, — глаза Седрика теперь смотрели прямо на него, — а его ДУШУ. — Вот дела! — прошептал Фред. — И сколько же ему сейчас, Сед? И что не так с его душой, какая опасность? — Столько же лет, что и твоему. А что касается опасности, ну… — Седрик пожал плечами. — Мой отец, к сожалению, совсем слетел с катушек после маминой смерти. Мама умерла… родив собственно Си Джея. Он зол и обижен на весь мир, на нас, и на всё живое, и он хочет использовать Си Джея, как орудие своей мести. Я пытаюсь это остановить, — он устало протёр глаза, — Это должно прекратиться, Фред. Во что превратился мой отец … во что он хочет превратить Си Джея, я не хочу, чтобы нашу семью Диггори запомнили такой. Фред сочувственно похлопал его по спине: — Вот, теперь узнаю старого доброго Седрика Диггори, над которым было так здорово прикалываться в школе! Седрик на это только рассмеялся: — О, это только потому, что печально известные хулиганы близнецы Уизли были не знакомы с концепцией честной игры и преданности? Разве не было бы справедливым для всех быть равными с самого начала, а ПРЕДАННОСТЬ Гарри Поттеру, что в итоге привела твою жалкую задницу сюда, Фред? Фред даже от удивления разинул рот, а затем рассмеялся. — Черт возьми, Седрик! Да с такой точки зрения ты можешь смело называть меня хаффлпавцем! — он переключился на канал Джорджа и увидел, что его брат беспокойно бормочет во сне. — Я не хочу отнимать у тебя сына, Фред… Я не отнимаю его у тебя, просто позабочусь о нём… — Вот дурища! — вздохнул Фред, жалея, что ничего не может сделать. — О чём это он? — спросил Седрик, наблюдая вместе с ним. — Об опеке над Альфом. Это моего сына так зовут. Он с ним очень сильно сблизился. Любит его как родного. Я, конечно, меньшего от него и не ожидал… А ещё Альф, у которого никогда раньше не было нормального отца, теперь у него есть Джордж. И Альф искренне хочет, чтобы тот стал ему отцом, и в этом есть смысл. Джордж же там живой, в отличие от меня. Джордж тоже хочет его усыновить и называть сыном, ведь Альф ему ближе всех племянников вместе взятых. — Так в чём проблема? — Седрик удивлённо посмотрел на Фреда. — Ни один из них не сделает этого, потому что не хотят расстраивать меня! — он вскинул руки к небесам. — Три месяца назад у меня был осиротевший сын, живущий с мерзким отчимом, и брат-близнец, который был не многим лучше призрака. Сейчас у меня счастливый ребёнок, который любим моим братом. Брат, который прямо ожил на глазах и, наконец-то, оправился после моей смерти. И с чего это мне расстраиваться? Седрик не выдержал и просто рассмеялся: — Живые… они такие… тратят свою жизнь на всякие глупости, не так ли, Фред? И вместо того, чтобы ценить истинно прекрасные вещи, просто игнорируют их ради всякой ерунды. — О, да! — Фред согласно хмыкнул. Затем он повернулся к Седрику, вдруг подумав кое о чём. — А почему я тебя вижу, Сед? Я хочу сказать, что уважаю тебя, но мы ведь не имели ничего общего при жизни. Седрик посмотрел на него: — Я не могу рассказать всего. Да и многое ещё не случилось. Но я очень рассчитываю на твоего брата, Фред. Юнный Си Джей будет очень сильно нуждаться в его помощи, однажды. Ему понадобится, вся доброта этого человека, у которого, я знаю, она точно есть в сердце. Фред почувствовал, что его охватывает лёгкий озноб, теперь это было уже почти забытым ощущением. — Но ведь Джордж с ним даже не знаком, Седрик. Седрик только усмехнулся: — Они ещё познакомятся… Если ты веришь, что Драко Малфой и Гермиона бывшая Грейнджер так хороши, как все считают. К тому же мальчики должны отправится в Хогвартс в следующем году, — Седрик замолчал и прислушался, как будто что-то услышал, его лицо стало очень грустным. — О, Господи, только не снова… Он же РЕБЁНОК, папа! — одинокая слеза скатилась с его щеки, а Фред почувствовал тоску, чувство, о котором уже почти забыл. — В чём дело? — прошептал он, боясь спросить громче, чтобы не помешать. — КРУЦИАТУС, — горько проговорил Седрик. — Мне пора… я должен быть с ним. Фред почувствовал себя так, будто заболел. Что за ублюдок способен пытать Круциатусом ребёнка? Собственного ребёнка, не меньше? Он наблюдал, как Седрик поднимается и исчезает в тумане, гадая, какое утешение может дать десятилетнему мальчику привидение? Он снова обратился к телевизионным каналам, заставляя себя отвлечься от проблем Седрика, с благодарностью наблюдая за своим близнецом. По крайней мере, ему не приходится волноваться, что Джордж причинит Альфу вред. Он мог ощущать их растущую любовь друг к другу, он и сам ощущал это всем сердцем. Он даже сумел вылезти через экран, дотронувшись призрачной рукой до головы Джорджа. — Джордж Уизли, если ты меня слышишь, я даю тебе полное право любить Альфа как своего родного сына. Мы всегда всем делились… Так зачем сейчас делать исключения? Будь ему отцом вместо меня: я доверяю тебе в этом целиком и полностью. И он будет любить тебя в десять раз больше! Какое-то время он наблюдал за Джорджем, увидел, как тот поднимается, сонно моргая в темноте. Он на мгновение приложил руку к сердцу, а затем улыбнулся. Фред с облегчением откинулся на спинку стула. Его миссия на сегодня была выполнена.