***
Минг Янг. Агент отдела стратегического внутреннего вмешательства. Вот кем она была. По крайней мере, так ей сказал Льюис. Хантер Льюис, её товарищ, работник агентства. Он остался с ней в комнате, когда доктор - Флора Родригес - унеслась прочь в потоке слов, которые включали - "ещё анализы" и "потеря памяти". Потеря памяти. Амнезия. Она знала, что это такое. Она знала, что находится в постели. В медицинском отсеке, в здании, в стране. Она могла назвать многое. Она знала, что такое огонь, вода или вертолет. Знала, что земля вращалась вокруг солнца, приливы и отливы приходили и уходили, у людей были семьи и работа, автомобили и дети. Она знала этот мир. Она просто ничего не знала о людях, которые делили его с ней. И уж конечно, она ничего не знала об этом мужчине, который топтался у её кровати, слишком осторожный, чтобы подойти ближе, но и не желающий уходить. Он сказал, что они были друзьями. Она ничего не помнила. Он сказал, что они знакомы уже много лет. Хантер продолжал бросать ей имена, как будто они могли что - то вызвать. Стук в голове всё ещё не утихал, и его непрерывное гудение не помогало. В глубине души она чувствовала, что в любое другое время, его голос показался бы ей вполне успокаивающим. Он не был ни громким, ни резким, и в нём определенно было что-то знакомое, как будто она шла и слышала несколько тактов из песни, которую не слышала уже много лет. Но сейчас это просто причиняло ей боль. — Ты была вовлечена на миссию, и пошла на запад. Отряд разделился — мужчина что-то говорил. Он не переставал болтать. — Тебя взяли в плен, а потом... — его голос начал задыхаться, поэтому он остановился и прочистил горло, прежде чем продолжить — Ущерб был катастрофическим. Мы были уверены, что никто не смог бы этого пережить. Но если кто и мог бы, так это ты — Тут он остановился и улыбнулся ей, едва заметно скривив губы, а глаза его блестели так, словно он едва сдерживал слезы. Но когда Минг просто уставилась на него без всякого понимания, просто с плоским недоверием, улыбка дрогнула и умерла. На секунду он сделал вид, что хочет протянуть к ней руку, но после того, как в её глазах мелькнуло предупреждение, он просто сложил руки и посмотрел вниз, продолжая рассказ голосом, который изо всех сил пытался оставаться отстраненным. — Мы долго обыскивали завалы и базы, прежде чем нашли тебя, и ... ты была не в лучшем состоянии. С тех пор ты была в этой постели почти ... почти четыре недели — Льюис тяжело вздохнул и потер лицо. — Твое сердце дважды останавливалось — прошептал он почти про себя — и так много раз я думал... — Ты слишком много болтаешь. Он резко поднял голову, услышав, что Минг прервала его. Она не произнесла ни слова с тех пор, как потребовала ответа, кто такая Минг. Его рот на мгновение открылся, прежде чем он попытался продолжить. — Минг, я... — Ты очень много болтаешь, у меня болит голова от этого — Янг оглядела его с головы до ног, изучая каждый дюйм его тела, его сложенные руки, его ботинки, каждую линию и изгиб его лица. Ничего. Этот человек был ей совершенно незнаком. Хантер смотрел на неё так, что ей стало одновременно жарко и холодно. — Ты сказал, что ты мой товарищ. Так что, в какой заднице я бы не побывала, ты должен был быть со мной. Разве я не права? Он выглядел совершенно опустошенным её выводами, но, стиснув зубы, сумел кивнуть. — Хорошо — тихо сказала девушка, прежде чем устремить в него пристальный взгляд — Может быть, я и не знаю, кто я, но я могу понять, что ты за человек, Льюис. Ты - человек, терзаемый чувством вины. Вот почему ты здесь, не так ли? Ты надеялась, что я проснусь и скажу тебе, что всё будет хорошо? Но на самом деле, ты - хреновый товарищ. Здесь она заметила легкий гнев на свои обвинения, но он сдержал его. — Как ты можешь так говорить? Минг... — Я не знаю, кто такая Минг! — крикнула она пронзительным и дрожащим голосом. Стук в голове усилился настолько, что ей было трудно держать глаза открытыми. — И я не знаю, кто ты, но ты продолжаешь говорить. Говорить так, как будто эти бесконечные слова что-то значат для меня, но они не значат! Я её совсем не знаю! — Минг обхватила голову руками, пальцами проникая в волосы, крепко держась. Пульсирующая серия вспыхивающих шипов боли пересекла её череп и вместе с этой болью, пришел страх. Была ли она вообще человеком, если даже не помнила своего имени? Как она могла быть уверена, что она даже эта "Минг"? Она не поняла, что снова начала говорить: — Я не знаю её, я не знаю её, я не знаю её... — она посмотрела на Хантера и сквозь пелену боли заметила, что по его лицу скатилась одинокая слеза. Но ей было все равно. — Убирайся — сказала она сквозь стиснутые зубы — Убирайся, оставь меня в покое! Оставь меня в покое! — Но к тому времени, как она сказала это во второй раз, он уже покинул комнату. Одна вещь, которую она быстро узнала о себе, заключалась в том, что она была не из тех, кто валяется в грязи. Как только незнакомец ушел, она систематически осмотрела себя и начала удалять все трубки и провода, которые застряли у неё в руках и ... в другом месте. Она знала, что такое катетер - о, она не знала своего собственного имени, но ей стало ясно, что она испражнялась в мешок достаточно долго. Некоторые сомнения всё-таки затронули часть её разума, о том, что это была не лучшая идея, что капельницы были вставлены по какой-то причине, но она просто хотела освободиться от ограничений. Как только девушка закончила, бросив медицинское оборудование на стул, стоявший рядом с кроватью, ей удалось доковылять до выключателя, включить свет, запереть дверь и сразу же вернуться в постель. Все болело, и, несмотря на то, что ей сказали, что она была без сознания большое количество времени, она всё ещё была уставшей. Немного отдохнув, девушка продолжила свой путь. Она остановилась в дверях, напряженно прислушиваясь. У неё не было представления о времени, и поэтому она не могла сказать, была ли это середина дня или ночь. Во всяком случае, она ничего не услышала и пошла дальше, к другой двери, которая, как она надеялась, вела в ванную. Минг повезло, но к тому времени, когда она добралась туда, ей нужно было посидеть на унитазе в течение нескольких минут, подперев голову руками, чтобы избавиться от легкого головокружения. Она не была слишком удивлена этим, так как долгое время в коме, наверняка оставит её ослабленной, но она всё равно возмущалась этим. Ванная была маленькой, но в ней был душ. Янг решила быстро вымыться, регулярно останавливаясь, чтобы отдохнуть и собраться с силами, прежде чем перейти к следующему тяжелому шагу - чистке зубов. Сердце девушки начало биться немного быстрее, немного сильнее, и её медлительная кровь, снова начала бегать внутри её тела. Когда она стала более пробужденной и более бдительной, она поняла, что было что-то немного не так в этой ванной комнате. Она сделала шаг назад и огляделась. Ванна чувствовала себя ... обжитой. Темное полотенце и туалетные принадлежности в душе, очевидно, были использованы. Висела белая рубашка, на нижнем поручне. Мужская рубашка. Она остановилась на мгновение и посмотрела на зубную щетку, которой только что пользовалась, которая всё ещё была у неё в руке. Она вспомнила растрепанное состояние Хантера, оглядела разложенные перед ней мужские товары, а затем снова посмотрела на свою больничную палату. Она заметила стул рядом с кроватью-в больницах ведь тоже есть стулья? Это не было странно - но впервые она заметила раскладушку, раскладушку, которая была сложена и хранилась в одном углу в течение дня. Наконец, в её затуманенном сознании всё прояснилось. Хантер спал здесь и пользовался этой ванной комнатой. Он оставался рядом с ней, пока она лежала без сознания и не отвечала ему. Её руки снова задрожали, но на этот раз не от усталости, и она быстро уронила зубную щетку, прополоскала рот и поплелась обратно к кровати, где могла спокойно отдохнуть и всё обдумать. Сейчас, весь её мир, состоял из двух человек. Доктор Родригес казалась нервным, но приятным человеком, хотя, Минг, выбила из её рук вещи. Это было грубо и любой человек бы понервничал в такой ситуации. Хантер Льюис тоже казался ... довольно милым. Милым, но раздражающим. Она оглянулась на койку. Может быть, в ней спал вовсе не он? Возможно, в коматозном состоянии кто-то всё время должен был находиться в комнате на случай, если она проснется. Но как только она подумала об этом, идея показалась ей глупой. Она была почти уверена, что нет никаких медицинских причин для того, чтобы кто-то оставался рядом с ней, когда она была по сути - растением. Люди не оставались в больничных палатах просто ради удовольствия. Тогда почему же он там был? Кто для неё Хантер? Внезапно Минг снова почувствовала жар. Её сердце ускорилось. Кем он был в её прошлой жизни, которую она уже не помнила? Она вспомнила, как он схватил её за руку и попытался дотянуться до неё, каким усталым и встревоженным он казался, когда понял, что с ней что-то не так ещё до того, как это сделал доктор. Как он был рядом с ней в течение четырех недель и наблюдал, как её сердце дважды останавливалось … Янг посмотрела на свою левую руку. Подскочила и обыскала прикроватную тумбочку, она казалась пустой, но, когда Минг нашла фотографию, на которой была она рядом с пожилой женщиной, все мысли о Льюисе испарились. Эта другая женщина, казалось, была ниже её ростом, но Янг могла заметить сходство в губах и глазах ... Пронзительная боль прошла прямо через её сердце. Это была её мать, она была уверена в этом. А кто ещё это может быть? И всё же ... ни одно воспоминание не всплывало на поверхность, когда она смотрела вниз на то, что должно было быть самым знакомым лицом в мире. Горячие, жгучие слезы начали жечь её глаза, когда она поднесла фотографию ближе, заставляя себя не моргать, отчаянно пытаясь каждой клеточкой своего существа вспомнить что-то, что-нибудь о её собственной матери. Ничего. Это бесполезно. В её мире творится бардак. Дикое желание разорвать фото, поднялось в ней, то же самое желание, которое заставило её кричать на Льюиса ранее. Но в глубине души она знала, что на самом деле не хочет этого. И вообще, что это даст? Поэтому, она просто прижала фотографию к груди, свернулась вокруг неё и заплакала. Всё, чего она хотела, - это настоящий, мирный покой. Зарывшись лицом в подушку и свернувшись калачиком под одеялом, она мысленно вознесла короткую молитву вселенной, чтобы после пробуждения, всё снова обрело смысл.***
За дверью кто-то стоял. Минг лежала в постели, свернувшись калачиком, как ребенок, с фотографией под подбородком и сброшенными на пол одеялами. Она смотрела, как тень подошла ближе, заколебалась, а затем отступила. Каждый раз тень подходила чуть ближе к ручке, но не настолько, чтобы её можно было разглядеть через стеклянное окно. Минг обнаружила, что всё это было странным сочетанием веселья и ужаса, как будто она наблюдала за неизвестным болотным человеком, слишком напуганным, чтобы начать последнюю атаку. Она понятия не имела, кто находится за этой дверью, так как чувствовала, что ни Хантер, ни доктор не будут колебаться, прежде чем войти в её комнату, и, хотя всё это было забавным отвлечением от суматохи в её собственной голове, она чувствовала, что это должно закончиться скорее раньше, чем позже. На этот раз дойти до двери было намного легче, и без суеты, Минг распахнула её настежь. — Ты мог зайти и раньше — сказала она человеку. Снаружи стоял мальчик, едва ли старше десяти лет, который застыл, уставившись на Минг, словно, не веря своим глазам. Он был хорошеньким мальчиком с мягко вьющимися волосами, которые слегка падали на яркие, большие глаза. Пока она смотрела на эти глаза, наполненные слезами, которые угрожали пролиться в любой момент, он поднял дрожащую руку, чтобы прикрыть глаза. — Это правда ты! — выдохнул он и кинулся в объятия девушки — ты правда в порядке... И тут же Минг почувствовала, как что-то пронзило её сердце. Она бы не назвала это памятью, это было не так ясно. Но это было ощущение знания, осознания, знакомого лица. Даже не осознавая, что делает, она протянула руку, чтобы коснуться волос мальчика, её собственные пальцы дрожали, когда она зарылась в мягкие пряди. Глаза малыша расширились, и он стоял совершенно неподвижно, а из глаз потекли слезы. — Мне сказали, что ты ... может быть, ты знаешь, кто я? — с надеждой пробормотал ребёнок. Этот вопрос вывел Янг из того транса, в котором она находилась, но она не опустила руку. Вместо этого она прижала её к щеке мальчика и большим пальцем смахнула слезы, почти как сделала бы мать. — Я ... не помню — тихо сказала она — Мне очень жаль, но я не помню. Лицо мальчика опустилось, на нём было написано отчаяние, и Минг быстро подняла другую руку к его подбородку: — Но я хочу. Я очень, очень этого хочу. Губы малыша задрожали, когда он заставил себя храбро улыбнуться, и девушка почувствовала, как её сердце наполнилось радостью от этого проявления мужества. Она знала этого ребёнка, и он нуждался в ней, она чувствовала это. Минг хотела узнать его снова. — Тогда, нам лучше начать с самого начала — сказал он, протягивая руку и нежно беря Минг за запястья — меня зовут Шон.***
Минг и Шон сидели на кровати. Девушка прислонилась к стене на подушках, а Шон скрестив ноги, сидел, напротив. Положив между ними фрукты: бананы, виноград и яблоки. После того как они познакомились, мальчик открыл свою сумку с небольшим количеством лакомств, которые он принес с собой в качестве предлога, чтобы навестить Минг и теперь они вдвоем сидели и наслаждались сочными фруктами. — Я хотел взять чипсы, но бабушка Мэйлин не разрешает мне их есть... она конечно сейчас уехала, но если узнаёт, то будет... ворчать и ругаться — Объяснил Шон, хрумкая яблоком. Девушка улыбнулась и медленно съела немного винограда, совсем не чувствуя голода, но также осознавая, что её тело жаждет питательных веществ, которые не приходят из трубки. Янг чувствовала, как глаза Шона прожигают её насквозь и каждый раз, когда она поднимала взгляд, мальчишка продолжал смотреть на неё так бесстыдно, словно Минг была самым лучшим существом, которое он когда-либо видел. Когда девушка приподняла бровь, Шон улыбнулась ещё шире. — Я долго ждал, когда ты проснёшься! — взорвался мальчик — слышал разговоры взрослых, они не думали, что это произойдёт, а я всегда знал, но это было та-а-а-к долго. При проявлении такой открытой любви, Минг почувствовала комок в горле. Шон, конечно, казалось, заботился о ней, но женщина, сидевшая перед ним, не была той Минг, которую он знал. Кем для неё был этот ребёнок в прошлом? — Мэйлин, я же её знаю? Да? — пробормотала она и мальчик как будто почувствовал её сомнения. — Она твоя мама. — О-у... Минг не совсем улавливала связь. Если Мэйлин опекала мальчика и была её материю, тогда он был её младшим братом? ... Или же он был её внуком, а Шон был её ... сыном? — А ты получается... — задумалась она вслух. — Ты всё такая же — начал он, как будто не услышав её — даже то, как ты говоришь, всё кажется обычным. Минг замолчала, когда новая мысль пришла ей в голову: — Ты знаешь сколько мне лет? — Тебе 34 — улыбнулся мальчик. — Господи. Шон расхохотался. — А мне недавно исполнилось 7. Минг задумалась на мгновение, пока ела кусочек банана, а затем слова мальчишки, снова ужалили её сердце. — На день рождения, я загадал желания, чтобы ты проснулась. Девушка почувствовала, как её сердце сжалось, а желудок скрутило от волнения. Ей пришлось прекратить есть банан, чтобы не подавится. Она не могла напрямую спросить у ребёнка, кем он был для неё. Она боялась ранить его чувства. Что если он был её сыном? Некоторое время они оба сидели молча, пока Минг не почувствовала, что достаточно овладела собой, чтобы продолжить разговор. — Итак — начала она немного дрожащим, но сильным голосом — Ты уже третий человек, которого я когда-либо встречала и пока что самый лучший. Хотя, я не думаю, что была слишком ... восприимчива к моим первым посетителям... Минг немного помолчала, перебирая последние остатки банана и обдумывая следующий вопрос. — А Хантер? Шон прикусил губу, прежде чем начать: — Он хороший, разрешает мне есть чипсы и учит меня стрелять. — Это я поняла — сказала Минг отмахиваясь от этой информации — Я имею в виду, кто он для меня? Мальчик заколебался. Минг практически видела, как он пытается сложить слова вместе в голове, прежде чем заговорить. — Я часто слышал, как бабушка Мэйлин, говорила тебе, что никогда не простит тебя, если ты, когда-нибудь выйдешь за него замуж. А ты всегда отвечала, что такого никогда не произойдёт и она улыбалась — ответил мальчик, а потом подумав, добавил: — Вы постоянно спорите и соревнуетесь. У меня тоже был такой друг. Минг тяжело вздохнула, так с виду и не скажешь, что у неё с Хантером были сложные отношения. Тут Минг прикусила губу и поделилась своими мыслями с Шоном: — В последний раз, когда я его видела, я ... не была милой. Я велела ему убираться, и он больше не заходил. — Ну ... — протянул мальчик с виноватым видом. Янг нахмурилась. — Это он послал тебя ко мне? — Он попросил меня к тебе зайти, но я всегда хотел сделать это сам! Только меня не пускали, а вот теперь - разрешили, и я так хотел тебя увидеть! — твердо сказал он, но потом смущенно улыбнулся — и ещё я обещал доложить о проделанной работе. — О проделанной работе? — удивлённо спросила Минг. Это звучало довольно ... холодно. Тем более, для ребёнка. Наверное, нахватался от служащих. Но всё же, она поняла, что намерения этого мальчика были только чистыми. Ему разрешили зайти к ней, а в замен попросили рассказать детали их разговора и если он действительно так ждал её пробуждения, то не удивительно, что согласился. Минг посмотрела на койку, которая всё ещё терпеливо стояла в углу. Глаза мальчика метнулись туда же, и он выпалил: — Хантер, спал тут, с тобой. Дядя Габриэль не мог заставить его пойти в свою комнату, поэтому он просто принес дополнительную кровать. — Это так странно — сказала она тихо. Шон вздохнул и посмотрел в потолок, задумавшись о чём-то. Девушка чувствовала, что весь этот разговор доставляет ребенку очень много неудобств, и в мгновение ока она поняла, что было бы немного несправедливо обрушивать все эти вопросы на него, и решила, что у неё больше шансов получить ответы о своей прошлой жизни от этого загадочного Хантера. — Спасибо тебе, Шон — Минг сжала руку мальчика и посмотрела на остатки фруктов — это действительно хорошо — пробормотала она, в ответ мальчик улыбнулся. Раздался робкий стук в дверь, и сквозь стекло Янг увидела доктора, которая намеревалась зайти внутрь. И когда та вошла, мальчишка встал с кровати. — Ты выглядишь намного лучше —весело сказала Флора, но Янг заметила, что она держится на расстоянии вытянутой руки. Минг улыбнулась и протянула ей руку: — Флора не так ли? — спросила она, и женщина кивнула. — Я сожалею о том, что случилось раньше. Я не хотела тебя пугать. Веселая улыбка стала ещё шире и гораздо искреннее. — О, да ничего страшного — сказала она, махнув рукой — Ты уже встала и организм полностью функционирует. Хотя, я хотела бы запустить ещё несколько тестов, чтобы просто убедиться, что всё в порядке. — Это намек на то, что мне пора уходить — объявил Шон, с деловым видом. Он снова повернулся к Минг, переминаясь с ноги на ногу, внезапно занервничав, а потом бросился в её объятия и быстро, но крепко обнял — Я так рад, что ты вернулась — прошептал он, прежде чем выбежать из комнаты. Янг с улыбкой посмотрела ему вслед. — Смышлёный малыш — произнесла она. — Да, он невероятно милый ребёнок — согласилась доктор, начав суетиться в поисках всего нужного для проведения тестов.***
Когда Шон шёл по извилистым коридорам, он не мог сдержать улыбку на лице. Он чувствовал удивительную легкость, которую не испытывал уже несколько недель, наконец, взрослые вокруг него улыбались. Бабушка Мэйлин ещё не вернулась, но ей уже сообщили о пробуждении Минг и Шон слышал её радость с другого конца трубки. Она уехала в другой штат, чтобы уговорить папу Минг, оставить на время работу и засесть в безопасном месте. В тот момент, когда Шон увидел впереди себя Хантера, он импульсивно бросился в его объятия, громко смеясь над его удивленным восклицанием и наслаждаясь тем, как его руки быстро обвились вокруг него. — Эй, полегче боец! Что ты пытаешься сделать? Придушить меня? — мальчик снова рассмеялся, зная, что в словах мужчины не было настоящего гнева, и в тот момент, когда он отстранился, Шон увидел, что Хантер тоже улыбается, хотя и немного смущенно. — Поговорил с тетей Минг? — взволнованно спросил Льюис — Она сказала мне, что кричала на тебя — медленно начал Шон, и когда он упомянул об этом, Хантер наклонил голову и посмотрел в пол. — И она уже поняла, что это ты был рядом с ней всё это время, ей кажется это странным — рассказал мальчик. Хантер кивнул, поджав губы. — Ну, а что насчёт тебя, малыш? Она на не вспомнила тебя? Мальчик глубоко вздохнул. — Нет... и бабушку Мэйлин, она тоже не помнит — с грустью проговорил он. Льюис погладил ребёнка по голове и прошептал: — всё будет хорошо. Мальчик кивнул и Хантер улыбнулся. — Ладно, беги дальше, приятель. Хантер знал, что не может откладывать это навсегда, и в конце концов одернул рубашку - хотя она и не выходила из строя - и пошел к Минг, как человек, идущий на расстрел.