(Даже если речь не) о тебе

Роб несколько минут просидел в тихо работающем на холостом ходу блестящем внедорожнике, глядя на крыльцо своего дома и участок, типичный для юга Калифорнии. Ему тридцать восемь. Почти тридцать девять. Все эти материальные блага, к которым он так привык, были следствием того, что у него было больше денег, чем он мог потратить. У него не было спутницы жизни, детей, на которых он мог бы спускать деньги, за исключением племянников и племянниц, но его брат Дэйв в любом случае не одобрял этого. Поэтому двадцать девятого октября 2017 года он решил, что не будет ничего страшного, если он куда-нибудь уедет, подальше от всего. Пока он не знал точно, навсегда он уезжает или на время. Он помнил, где лежит паспорт, и доступ к деньгам у него тоже был, так что с этим не было никаких проблем. Он знал, что мать будет волноваться, если он просто пропадет, но мобильник оставил у Брэда. В тот момент ему казалось, что это умное решение: то, что он его там оставил, гарантировало, что парни не будут ему звонить. Теперь этот поступок казался ему чем-то капризным и ребяческим, но он ни за что бы не вернулся за телефоном. Он неохотно завел свой Рэндж Ровер и направился к магазину Verizon, надеясь, что поход туда обойдется без особых проблем. К собственному удивлению, час спустя он вышел оттуда с новым мобильником и инструкциями по поводу того, как при звонке скрыть собственный номер, что было для него очень существенно. Роб чувствовал, что уже почти добился свободы, - того, о чем постоянно думал последние шесть недель. Все, что ему оставалось сделать, - это собрать вещи и позвонить матери. У него была пара идей по поводу того, куда отправиться, и обе были весьма привлекательны. В Португалии в ноябре было здорово заниматься серфингом. А в Мексике было местечко, где он побывал перед началом последнего тура. Он не собирался брать с собой какое-то оснащение: можно было просто купить все необходимое на месте. Мысль о том, чтобы уехать с одним рюкзаком, казалась притягательной. Маленький рюкзак. А может, вообще с пустыми руками уехать. Завтра, решил он, пока машина поднималась все дальше в холмы. Сегодня соберу вещи, а утром поеду в аэропорт. Полечу в то место, которое первым взбредет мне в голову в билетной кассе. Или в Мексику, или в Португалию. Наверное, все-таки в Португалию. Роб завернул на подъездную дорожку и увидел, что он уже не один. Он узнал спортивный Вольво Брэда и вздохнул. Что бы Брэд не сказал, Роб не собирался идти ни на какое собрание. Вообще никуда. Даже если Брэд будет на его стороне. Он оставил пакет из магазина на переднем сиденье, положил новый мобильник в карман, вышел из машины и подошел к крыльцу, где на ступеньках в ожидании сидел Брэд. - Как ты догадался, что я вернусь? – сказал Роб вместо приветствия. – Ты мог бы тут много дней просидеть. Брэд поднял взгляд и прищурился от солнца, которое висело за головой Роба. - Значит, ты и правда уезжаешь? – спросил он, не вставая с места. Роб сел рядом с ним, вытянул ноги. Он посмотрел на обувь Брэда, до сих пор удивляясь, что тот больше не носит те ботинки, которые он привык видеть на нем в последние месяцы. В них он был еще на фотосессии для One More Light перед офисом Warner, и Роб с силой оттолкнул от себя воспоминания о том дне, которые словно ослепили его яркой вспышкой. Честер и Майк в тот день не отлипали друг от друга. Все остальные только смеялись над этим, и лишь Роб знал, что они ведут себя так совершенно всерьез. Это был хороший день, полный улыбок и праздничного настроения, а также предвкушения светлого будущего. Которое совершенно точно не сбылось. - Я думал, уж ты-то меня поймешь, - тихо сказал Роб. Он протянул руку, сорвал одуванчик, который рос между камней у дорожки. - Конечно, я понимаю, - ответил Брэд, обхватив себя руками, хоть на улице было довольно тепло. Концерт, прошедший пару дней назад, дался ему так же тяжело, как и Робу. Брэд тогда мало улыбался, и редкие улыбки казались фальшивыми, хоть он и стоически справился с каждой песней, со всеми до единой. Робу же не удалось этого сделать. Он чаще всех остальных уходил со сцены, предоставляя другим играть свои партии, и Брэд понимал: он просто не в состоянии стучать. Он тяжело вздохнул. - Теперь все кончено. Теперь Майк оставит нас в покое. Наконец-то успокоится. - Думаешь? – Увидев краем глаза, как Брэд вздрогнул, Роб тут же раскаялся в том, каким едким тоном это произнес. – Ты же его знаешь, Брэд. Он не умеет останавливаться. Мне кажется, он не особенно примирился с реальным положением вещей. То есть, я думаю, он с ним вообще не примирился. – Он бросил одуванчик, опустил голову, глядя на ступени под ногами. – Я понимаю, мы все тоскуем. Но Майк… он нездоров и отказывается это признавать. Мне надо убраться отсюда, пока я от этого не спятил. Мне нужно немного покоя. Брэд поднял руку, провел по волосам. Как и у Роба, на висках мелькала седина, а спина уже побаливала от сидения на земле. Они были куда старше, чем тогда, когда начинали. Тогда он мог согнуться в три погибели и играть на гитаре, которая практически свисала до пола. Все эти годы Честер очень следил за своей физической формой, Майк был не таким дотошным, но тоже не запускал себя, а Роб с момента начала тура Hunting Party постоянно занимался с личным тренером. Но Брэд оставался таким же тощим и сухопарым, и то, что он почти не занимался, вызвало проблемы со спиной. - Он в раздрае, - согласился Брэд, встал, потянулся. – У него такой вид, будто он уже несколько месяцев не спит. Надеюсь, ты не собираешься уехать, не попрощавшись. Мне кажется, для него это будет слишком, Борди. – Он сунул руку в карман, вытащил оттуда телефон Роба, протянул его ему. – Ну хоть позвони ему. Роб поколебался, потом протянул руку и взял телефон. - Да он даже не заметит. Он с головой ушел в прочие дела… - Он замолчал, обтер сзади брюки. – Хочешь зайти? - Скажешь мне, куда едешь? Мгновение они смотрели друг на друга в закатном солнце, и каждый пытался понять, что у другого на уме. Роб всегда воспринимал Брэда как старшего брата, человека, которому можно довериться, и Брэд всегда его поддерживал. Если в споре они проигрывали Майку, то делали это вместе. Брэд никогда не становился против него на сторону Майка. Но на этот раз ему не хотелось рассказывать Брэду о том, что у него на уме. Он в этом и сам еще не разобрался. - Нет, - наконец ответил Роб, тихо, но отчетливо. – Я просто хочу, чтобы ты знал: мне это нужно. Мне нужна возможность на какое-то время убраться подальше вот от этого. – Он потряс телефоном, и Брэд тут же опустил на него взгляд. – Я так долго старался на благо других, что теперь мне требуется время для самого себя. Ты ведь знаешь, мы сейчас вообще должны были быть в туре. – Раздражение, которое до этого ощущалось в его голосе, утихло, в горле встал ком. - Это единственное, что у меня было в жизни, Брэд. И теперь с этим покончено. Что нам теперь делать? Нам уже слишком много лет, чтобы начинать все заново. Брэд отвернулся, посмотрел на аккуратный газон, для ухода за которым, как он знал, Роб кого-то нанимал. Как и все они. - Майк что-нибудь придумает. Он всегда что-то придумывает. – Он посмотрел на закат, на сполохи розового и оранжевого в небе, и закрыл глаза. Все теперь напоминало ему о Честере, даже закатное небо. Фанаты кидаются на все, что Майк или Талинда пишут в соцсетях. И это становится… неким очередным атрибутом. От которого нам никуда не деться. Еще одним напоминанием о том, что его больше нет, которое поджидает тебя за каждым поворотом. – Я понимаю, почему ты хочешь уехать. Правда. Просто не бросай Майка, не поговорив с ним. Роб задумался, провел рукой по затылку, запустив пальцы в неопрятно спутавшиеся волосы. - Я ему позвоню. Но я не хочу, чтобы меня тревожили, пока я буду в отъезде. Этот телефон оставлю здесь, сразу тебе говорю. Нам всем нужно пространство. Знаю, нельзя изменить реальность. Но я устал от того, что каждую секунду каждого дня она бьет меня по лицу. – Он и представить себе не мог, каково Майку постоянно справляться со всем этим всякий раз, когда кто-нибудь звонил ему. Весь мир знал о том, как он дружил с Честером, и всем нравилась их дружба. Если бы они только знали... - Пространство – это хорошо, - сказал Брэд, поворачиваясь к Робу, и это прозвучало почти сурово, - но кто-то должен приглядеть за Майком. Ты же видел его на днях. Представить себе не могу, каким количеством травы он запасся. Ты, похоже, ждешь, что этим займусь я? - С ним Анна. И Джо, и Дэйв тоже тут, - напомнил Роб. – И ему ведь не нужна нянька. Это же Майк. Он знает, что делает. - Одно дело, каким он был раньше, а другое дело – сейчас, - Брэд поднял взгляд на розовое небо. – Майк без Честера совсем… другой. И не думаю, что он когда-нибудь станет прежним. В последние недели Роб часто это замечал. Майк и впрямь не был прежним. Он понимал, что Майк горюет по Честеру иначе, чем все они, но и Брэд, и остальные ничего не знали об их романе. Роб не рассказывал Брэду о том, как после похорон пришел к Майку, и у того был пустой взгляд, на столе стоял пузырек валиума, а рядом с ним – бутылка из-под виски. Тем душераздирающим вечером Роб увидел, как сильно Майку хочется рассказать ему обо всем, но в итоге он так и не смог этого сделать. Он видел по глазам друга, что ему нужно рассказать хоть кому-нибудь о том, чем был для него Честер, но этого так и не случилось. - Никто из нас никогда больше не будет прежним. Знаю, я не должен злиться на Честера, но иногда думаю: если бы он знал, что из-за всего этого будет с Майком, со всеми нами, с его семьей, неужели он все равно бы сделал то, что сделал? – Роб надвинул очки на глаза, посмотрел сквозь них на Брэда. – Я знаю, что Честер был болен. Мы все об этом знали. И не могу не думать о том, что мы сделали недостаточно. Было столько случаев, когда мы могли вмешаться… - Но мы же вмешивались! – эмоционально возразил Брэд. – Ты ведь знаешь об этом. А Майк вообще через ад вместе с ним прошел. И, если мы будем винить себя или друг друга в этом кошмаре, ничего не изменится. Он начал расхаживать туда-сюда по дорожке перед домом Роба. - Если тебе нужно уехать, езжай. Мы уже провели публичное мероприятие, не знаю, что еще Майк сейчас мог бы от нас потребовать. Я тоже хочу уехать, но у меня трое детей, и мне трудно вырваться. Честера больше нет, но мы-то здесь, Борди. - Брэд ударил кулаком в грудь. – Нам надо понять, что делать дальше, и Майку тоже надо с этим разобраться. С нами он пойдет дальше или один. Не знаю, что будет с группой. Я знаю, каково тебе было на днях, но ты, по крайней мере, сидел за ударной установкой, за этим своим монстром. А мне некуда было деться. Он захотел, чтобы я стоял впереди, так же, как и всегда. Как будто ничего не изменилось! - горько воскликнул Брэд. – Но ничего уже не будет так, как раньше. И ему придется принять это. Роб протянул руки, обнял его. Объятия не сильно отличались от тех, какими они обменивались в старших классах, за исключением того, что теперь они гораздо лучше умели проявлять свою привязанность друг к другу, чем тогда, и не испытывали неловкости. - Я не знаю, когда вернусь, - тихо сказал он, наконец решившись. Рукой он обнимал Брэда за худые плечи. – Но я не навсегда уезжаю. Я вернусь и как-нибудь позвоню, не волнуйся обо мне. Брэд обнял Роба в ответ. - О тебе трудновато не волноваться, - отозвался он, уткнувшись Робу в плечо, и голос его прозвучал глухо. – Ты же у нас самый младший. – Он попытался сказать это беспечно, но голос звенел от эмоций. - Прекрати, я кому угодно могу надрать зад. – Секунду спустя они разомкнули объятия, и Роб увидел, как Брэд поспешно вытирает уголки глаз. – Я последний, о ком тебе надо волноваться. Переживай лучше за Майка. Проведывай его почаще, Брэд. – Робу не хотелось предоставлять Брэду следить за душевным состоянием Майка, но в данный момент он был не в состоянии поддерживать его сам. Не сейчас. - По крайней мере иногда проверяй голосовые сообщения, - настойчиво сказал Брэд, отстранившись и повернувшись к дороге. Роб кивнул, но обещать ничего не стал. - Я рад, что ты пришел. Береги себя. – Брэд кивнул, и вот уже он повернул за угол и скрылся из глаз. **** Когда Роб уселся на край кровати, было всего девять. Он собрал необходимые вещи в небольшой рюкзак: пасту, зубную щетку, дезодорант, смену одежды и пару трусов. Зарядку для айфона он положил в передний кармашек на молнии. На дне рюкзака лежал черный блокнот и любимая ручка, на случай, если нужно будет что-нибудь записать. Это был минимум того, что он мог увезти с собой, а больше ему ничего и не надо было. Не стоило нагружать себя. Как он и думал, его мать не особенно обрадовалась новости о том, что он на какое-то время уедет, зато Дэйв, кажется, выслушал с пониманием его просьбу иногда приходить и приглядывать за домом. Как он сообщил своему брату, это было что-то вроде путешествия с открытой датой возвращения, и ему просто хотелось, чтобы, когда он вернется, все осталось на своих местах. При этом Роб не стал говорить, что не уверен, что вообще вернется. Он взял телефон, тот, на который ему все звонили, и пролистал контакты. Все парни из группы были записаны у него под кодовыми именами. Кен С., Б. Форд, Дэвид П. и Хан Соло. Сначала это было чем-то вроде шутки, в те времена, когда они прославились, и у Майка была паранойя, что их телефоны попадут в чужие руки и все вокруг узнают номера их телефонов. И не имело значения, что во времена Xero он сам писал свой номер на флайерах. Теперь Майку Шиноде из Linkin Park требовалось личное пространство. Поэтому они в шутку поменяли свои имена в телефонах, и с тех пор Роб так и не переименовал их обратно. Он долистал до Бена Чарльза, секунду посидел, уставившись на имя, вздохнул и стал листать дальше. Он добавил номера мамы, папы и брата – единственные контакты, которые были ему нужны, хоть он и не был уверен, что станет звонить даже им. Роб выключил новый мобильник, засунул его в наружный карман рюкзака, старый телефон положил в задний карман и быстро обошел дом, чтобы убедиться, что все везде отключено от сети, а все, что нужно, - заперто на ключ. Сначала он обошел весь нижний этаж, проверяя все окна и дверь. Проходя через гостиную, он задержался, чтобы посмотреть в окно на бассейн, потом опустил жалюзи. Задние ворота были уже заперты, и он не волновался по поводу того, что оставил бассейн непокрытым. Все его хозяйство было за бетонными стенами и запертыми воротами. Все должно было быть нормально. На кухне он выкинул все скоропортящиеся продукты и вынес мусор. Дэйв обещал заходить, чтобы выкинуть за него консервные банки и прочий хлам, так что об этом можно было не переживать. К тому моменту, как он закончил свои приготовления к отъезду, была уже половина двенадцатого. Дольше тянуть со звонком Майку было нельзя. Такое чувство, что я собираюсь в тур. Но никакого тура нет. Еду я. Один. Мне просто нужно на какое-то время отойти от всего. И неважно, сколько времени это займет. Роб долистал до Кена С., нажал на вызов. Гудки шли и шли, он нетерпеливо ждал, и вот звонок перешел на голосовую почту. Он потеребил черное с серым покрывало на кровати, дождался сигнала. - Привет. Я хотел сказать тебе, что завтра уезжаю. Телефон не беру, но буду выходить на связь. Мне просто нужен перерыв от всего… - Роб сделал паузу, пытаясь придумать, что еще сказать, но не мог подобрать правильных слов. – Отдохни, Майк, - наконец сказал он. – Свяжусь с тобой позже. Роб сбросил звонок, подумал, не отправить ли сообщение, но вместо этого выключил телефон, решив, что до самого возвращения домой он его больше не увидит. Роб осторожно положил его на ночной столик, встал, откинул покрывало и прилег. Несмотря на то, что он годами занимался медитацией, ему трудно было полностью прояснить мысли. То, что он собрался уехать, должно было помочь. Это было единственное решение, до которого он был в состоянии додуматься. И все, на что он в тот момент мог надеяться, - это что сон не заставит себя ждать.