***
Постсоветские республики уже весело проплескались, и сейчас они сидят у костра, попевая с Союзом разные песни и рассказывая интересные смешные и страшные истории. Ну, а также поедая шашлычки и фрукты с соком. Солнце уже село, попрощавшись в теплом мягком розово-персиковой заре и обняв своими мягкими золотистыми приветливыми лучами. Молодые осины редели в закате, и когда наступила темнота, они впали в летнюю лесную дрёму вечера. Треск костра отдавал теплом, придававшее настрой на веселые семейные посиделки. — Вот знаете, расскажу я щас историю, которая была у меня с Грузией! Ой, не могу! — слово дали Армении. — Если это про школу, то завали варежку, — Грузия немного напрягся. — Та не, это в нашей комнате! — Армения не заметил волнения брата, он был беззаботно счастлив. — Ну, кароч, слушайте... «Иду я значит в комнату, он же в прошлом году у меня соседом был, так он на моей кровати животом лежал. Я хотел отодвинуть его, поэтому беру за ногу, тащу-тащу, а этот Чёрт держится, а пытаюсь отцепить его пальцы, а он меня пинает, кароч, чуть не подрались, у него лицо в кровать всё равно не сдвинулось, и тут я беру его за башку и резко, ыть! — Армянин активно жестикулировал, пока Грузия в панике кивал головой в отрицании. — А у него на лице лифчик приклеен. И такой: "Я — магический мух! Ты нарушил мой пакой, и теперь ты поплатишься за это!" и тут этот мух на меня кидается и начинает душить со словами "Я магический Мух! Я магический Мух!" И тут заходит Грузия... — всё звучало, как чистая выдумка, но все верили, так как это было вполне нормальной вещью. — А потом оказывается, что чел, который лежал на моей кровати, был Молдавия! Но тогда Грузия тоже одел лифчик себе на голову и начал жужжать "О, великий Мух! О, Великий Мух!" и бегать вокруг нас, махая руками! А потом пришёл Таджикстан и объявил обед.» — О, я вспомнил одну песню, мы её в лагере два года тому назад пели, — Киргизия тут же ущипнул Узбекистан. — Узбе, подпой, ты тоже тогда был. — Я тогда заболел. У меня был понос, поэтому я был в изоляторе, — узбек не хотел петь эту песню, так как она посвящалась именно ему. — Вот именно, мы её тебе и пели, ты точно помнишь! — бета тряс брата, зная, что тому сложно отказывать. Это его слабость, которой окружающие охотно пользовались. — Нет. Это не смешно. Ничуть... — от воспоминаний, коих данного типа было полно, настроение узбека было испорчено на вечер. Наконец, киргиз это заметил и почувствовал себя неловко. Кажется, все забыли инцидент кроме этих двух. Ночь. Узбекистан испортили настроение очень сильно, и он вышел из палатки, сел у высокого рва к реке и приуныл. Он стал думать над тем, что представляет его жизнь, что станет после его смерти, и то, что он из себя представляет. Узбекистан думал, что он слабый нытик, который не способен ни на что, лишь на возмущение и смирение. Да, это правильный порядок. Он возмутится, а затем смирится. Ничего более. Тут послышался шорох рядом. Это был Киргизия. Он был младше узбека. Красный сел рядом с братом, но тот не заметил пришельца. Рядом с водой было тепло. Подувал холодящий бриз. Трава в ночной мгле была не такая мягкая зелёная, а даже пожелтела, где-то прогнила в избытке влаги. Киргизии казалось, что Узбе вглядывался в черную глубь реки. Тогда младший также устремил взгляд в туда, но вскоре ему наскучило, в то время, как старший брат даже не дрогнул. Тогда бете показалось весёлым, если он неожиданно толкнёт узбека в воду, даже если старший брат не умел плавать. Может, выплывет, глубина реки небольшая, казалось Киргизии. Тогда он собрал все свои силы и толкнул Узбекистан в водную тьму. Тот даже среагировать не успел, настолько это было быстро и до жути тихо. Красный лишь посмеялся, ожидая злое и возмущённое лицо брата, который будет отчитывать его за эту шалость. Но брат не выплывал. Не последовало дальше реакции. Тогда-то на маленького киргиза напала тревога и страх. Черно-серебристая вода дрожала, понемногу отходя. Глаза Киргизии уже привыкли к темноте, и он заметил, как из глуби реки всплывали еле заметные красные лучи, немного окрашивая воду. Крик застрял в голове. Мальчик не верил в произошедшее. В испуге он убежал к себе в палатку. Он спешно лёг в мешок и попытался уснуть, но тяжёлые догадки не покидали его голову. Утро встретило их не так весело. Был ливень, и Совет вынес все четырнадцать дождевичков, что стал поход на пластиковую разноцветную капусту. Все сразу выбежали и брали свои дождевички, складывая в другую руку некоторые чужие, чтобы отдать их братьям. У Таджикистана в руках был один жёлтый. Киргизия выбежал из палатки и забрал у него из рук дождевичок, затем одел. Тут, Союз(который между прочим был в лёгком пальто) заметил, что у него на руках остался один дождевик. Он посмотрел на ярлык, и там было имя "Узбекистан". Тогда Союз окликнул узбека. Снова и снова... Вместе с ним и остальные. Все, кроме Киргизии, искали пропавшего. Только он знал истину. Он лишь спустился на маленькую береговую линию и со страхом смотрел в разбушевавшуюся от ливня реку. Тут к нему подошёл Азербайджан. — Кирги, ты чего? Помоги найти Узбе... Оу... — он заметил пристальный взгляд брата. — А? Извини, просто...я не знаю, да, ты прав, нужно помогать с поисками, — Киргизия немного дрогнул. Он был особенно бледный. — Ты думаешь, он...утонул? — Азербайджан опустил газа. Он был подавлен. — Я...не знаю, — страх и совесть кричали в голове маленького киргиза. Что если все узнают, что это он убил Узбекистан. — Думаю, стоит уже вызывать службу. Это будет эффективнее. — Да, ты прав, пойдём, скажем папе, — Азербайджан взял Киргизию за руку и повёл того к отцу. Услышав доводы, Союз согласился и позвонил с мобильного азербайджанца службе. Прибыв на место, взрослые забрали детей и отправили их на своих машинах домой, сам же Союз остался.***
На удивление американца, его дома совсем не ждали. Все были заняты. Даже Канада играл с кем-то из экрана, но это не важно. Он показал своё присутствие всем в доме, и, конечно своему отцу и ему же наврал про Германию, Польшу и их ночёвку за играми, взял пару долларов, затем обратно отправился к России. Пожалуй, жизнь с его любовью ему нравилась больше. Америка был радостен. По дороге он купил ещё немного еды. Он заранее позвонил триколору. Тот даже обрадовался. По крайней мере показывал радость в трубку. Вечер прошёл спокойно. Они читали, смотрели, обсуждали и играли, уж наверняка, в более взрослые игры, чем убийство зомби канадца. Утром, нет, в обед постучали. США спрятался в комнате России. Тот же открыл дверь и увидел своих братьев и несколько мужчин. Мужчины прошли в зал и сели на кровать, затем начали спрашивать у всех, кто был на месте. Россия прошёл в свою комнату. Пока все были отвлечены допросом о Узбекистане, США быстро проскользнул за дверь и убежал. Дождь в городе начался лишь час назад. Поэтому Америка намокнет. Уж точно. Россия же подошёл к Беларуси. — Бел, а чего вы только сегодня приехали? — они сидели на кухне. — Я думал, вы прямо вечером приедете. — Эх, да было б ещё остались, только бы не этот долбаный дождик. А, ещё Узбекистан пропал. Папа там до сих пор остался. А эти мужики ищут. Думают, что этот из-за ливня упал в воду. Там же у нас была река. Она течением вполне спокойная и даже почти стоит, как озеро, если бы только не дождик. А ты как? — Ого, ясно... Я? Ну, хорошо, у Украины конфеты спёр и съел, — Россия хихикнул, но его лицо стало вновь серьёзным. — Да? А чего так? — беларусу стало интересно узнать, чем же на этот раз насолил украинец РФ, зная, что они не особо ладили. — Он вредный. Очень вредный и злой. Он это заслужил, — русский уже говорил тихо и немного отреченно. Он ушёл к себе в комнату.