Глупая влюблённость и общество.

— Сер, мы не смогли найти тело мальчика... — опять этот мужчина в черном строгом костюме снова прибыл к нам. — Предлагаю закончить поиски. Прошёл месяц... — Может...вы проверяли селения поблизости? Он мог оказаться там... — Союз старался не смотреть на гостя. В его глазах скапливались слёзы, которые он еле держал. Слабак. — Там мы уже искали. Мы обыскали всё. Сожалею, — мужчина кашельнул. —... Хорошо... — Союза гложила тревога, внутри ему казалось, что его мальчик ещё жив и бродит где-то там, ища выход и зовя братьев. Гость ушёл. Глава семейства сел за стол. Он был мрачен. Конечно, он не смог проследить за своими детишками. Он ответственен за это. Как же он может управлять миллионами незнакомцами, что полагались на него, даже не справляясь со собственными детьми. — Пап, кто это был? — Армения подошёл к коммунисту. Этот вопрос показался тому таким невинным и детским, хотя мальчик даже нахмурился, но это могло лишь умилить сильнее, от чего он мог нахмуриться ещё сильнее. — Никто. — мужчина посмотрел на свои наручные часы. — Армения, уже одиннадцатый час, вы должны уже спать. — Ой... — армян опустил виновато взгляд, но потом снова поднял голову. — Тогда я пошёл. Союз вздохнул. Он принялся проверять все комнаты, чтобы убедиться, что все спят. — Кирги, да что с тобой стало? Что случилось? Ты из-за Узбе? — сосед по комнате и брат Таджикистан волновался за Киргизию. — Ты ведёшь себя странно. —... — киргиз молчал. Он сидел на кровати в темноте, ведь СССР уже проверил их комнату и выключил детям свет.— Не знаю... — его голос был слабым и еле слышимым, а в глазах накопилась влага. — В-сё в поряд-ке, — нет, не в порядке, он убил своего брата. И что же будет, если все об этом узнают? — Нет, я же вижу, расскажи, что случилось, — таджик сполз со своей кровати, присел к киргизу и обнял его. — Кирги, если ты расскажешь, тебе полегчает. — Хо-рошо, — ему было сложно сосредоточиться. — Во время костра я обидел брата. Он был не в настроении весь вечер, пока мы развлекались. А потом-п-потом ночью... — тут Киргизия остановился, страх затуманил вину и скорбь, — Я видел, как он прыгнул в реку. — после сказанного вина вновь обрушилась на него новым потоком. Он ужасен. Он знал это. Он виноват во всем, но не смог раскаяться. Он соврал, лишь чтобы его не ненавидели. Кто он после этого? Убийца и обманщик. Он жалок, не смог справиться. Нужно было сказать правду, даже если бы его ненавидели. Вполне, достоин, но тот животный страх взял над ним верх, так чем же он отличается от животного? — Оу... Я не думаю, что он был бы счастлив, если бы ты сейчас так убивался. Это не полностью твоя вина, и он не мог убить себя только из-за тебя, — таджик говорил успокаивающе, он не хотел, чтобы его братья печалились. — Не бери всю вину на себя, чшшш... Нет, Таджикистан, ты не прав, именно Кирги полностью виноват во всём. Вся вина именно на нём. Но ради таджика, тот закрыл глаза и попытался успокоиться, но тревога лишь зарылась глубоко внутрь от посторонних глаз.

***

— Дорогая, — британец обнял свою жену сзади, сегодня он был куда счастливее, чем обычно. — Да, милый? — он нежно улыбнулась и посмотрела на него. — Уже конец месяца. В августе ты знаешь, нам выдают отпуск. Куда поедем? — он её также обнимал, вникая в свои действия как можно больше душевного тепла. — Хм...даже не знаю, мне как-то всё равно, — она же приняла со вздохом объятия. — Мы давно не купались. Да и вообще. Можно ведь устроить круиз. Как думаешь? — его лицо припало к её щеке, и губы поцеловали нежно её. — Хорошая идея, милый, — она улыбнулась вновь, но потом убрала его руки и ушла. Британия отошёл от жены. Он уже упал лицом в телефон, в поисках хороших предложений. А вечером семью ждёт собрание, о котором он также электронно всех предупредил. Любит он собираться. Встретиться лицом к лицу с каждым членом семьи будь-то, или с другой страной на важных мероприятиях. Вечер. Вся семья в сборе. Все согласились на семейный круиз, хотя, даже если бы дети были бы против, взрослые их постарались бы убедить в правильности решения. И те это прекрасно знали. Удивительно, но глава семейства также разрешил взять по одному другу в путешествие. Этому взрослому человеку было интересно, с кем его дети любят проводить время, а сейчас попался идеальный шанс. Канада пригласил Германию, тот согласился. Их отцы знают друг друга. Америка позвонил России, а Австралия из счастливого крабика превратился в кислого лимона. Британия не мог не заметить перемены в настроении своего сына, поэтому спросил его, в чём дело. — М, ничего, пап, а можно мне не брать никого? — он отвёл меланхолично взгляд. — Почему? Что случилось? Тебе некого позвать, сынок? — Британия удивился, хотя, действительно, Австралия был удалён от своих сверстинок, ему было с ними скучно, а те считали его чудаком, коим он и являлся, если подумать. — Возможно...мне хорошо и с Канадой, пап, — мальчишке не хотелось думать об этом. — Тогда я позову Украину. Я думаю, вы подружитесь. Хорошо? — это не надежда, это взрослая хитрость. Нужно сближать семьи, если дело идёт о свадьбе. — Ладно, пап, — после чего они обнялись. Побольше бы таких отпусков, британец не такой уж и злой становится. Великобритания сообщил Советскому Союзу о отпуске, тот отпустил своих детей туда. Всё же, их семьи после договора дружат.

***

Россия вновь вернулся после прогулки с Америкой. Его встретил Беларусь с ухмылкой. Он смотрел на того очень подозрительно. — Эм...Привет, Белый, — ему стало неловко рядом с таким братом. — Привет, ну, как прошло... Свидание? — возможно, хитрец следил за парочкой, возможно, гулял и просто увидел их издали. — Что? — тут русский подошёл к белорусу ближе и на ухо нашептал, — Пс, давай тише, это только между нами! — Хорошо-хорошо, — Беларусь тоже вслед старшему начал говорить шёпотом. — Так... Как долго вы вместе? — они прошли в комнату русского, и честное слово, брат был похож больше на старую тётку-соседку, в нём открылась новая личность, личность бабки-свахи. — Эм... С июля? И как ты узнал об этом? — россиянин нахмурился. Плохи дела, если об этом знают и остальные. — Это было слишком палевно, — у Беларуси было такое довольное лицо, и от этого невольно казалось, что он очень за это горд собой. — А сколько ещё об этом знают? — русский был взволнован. — Ну, я, Казахастан, Грузия, может, кто-нибудь у Америки, — а вот Белый был спокоен и умиротворён. — Блять... — Россия чувствовал, что скоро ему налепят великое множество тумаков. — Ты можешь уговорить их не говорить никому? И как ты узнал вообще? — Ну, я вышел на улицу. Я решил погулять, ибо тогда бы я не вышел на улицу. Тут я вижу две собаки. Одна ебала другую. А ты с Америкой на фоне романтично целовались. И да, я могу их уговорить. Хе-хе. — Эм... Спасибо, — братья обнялись, и Беларусь ушёл. А Россия остался. Надо быть более беспалевным. Россия написал об этом Америке. Вскоре приехал отец. Он сказал уже собирать вещи Украине и России, хотя поездка через неделю. — Россия, Украина, возьмите ещё шапки! Вдруг холодно будет. Простудитесь, — отец решил помочь своим неопытным в жизни деткам. Он был серьёзен, а серьёзному взрослому подростку противиться сложно. — Пап, ты чего? Там же лето, жара, куда шапку-то эту?! — вот и Украина. Россия с ним согласился. — Не, ну а вдруг. Этого ещё не хватало. Всё равно возьмите теплую одежду. На всякий случай. С горем пополам но дети всё же выполнили поручение отца. Да, представьте, бирюзовато-голубая лагуна, тропики, круизный лайнер и два славянина в теплых шапках и куртках. Очень сочетается.