Случайная беременность

Мия сразу поняла, что у них с Фрейей много общего. Обе предпочитают уединение в узком кругу семьи шумным посиделкам, обеих отдали в приемную семью, и, коронное — обе влюбились в того, с кем им быть не суждено. Ксено-узы, как это нарекла Фрейя, в их обществе либо встречаются, но довольно редко, либо не афишируются вовсе. Второй вариант также не распространён в силу своей опасности и авантюрности. Неразглашение своей сущности — неприкосновенное правило мира оборотней и вампиров, а его нарушение каралось смертью (причём, человеку напросто стирали память — смерть невинного могла повлечь за собой ненужную шумиху). Да, каралось, но только в том случае, если Homo sapiens не мог быть полезен Князю — так, например, благодаря своим гениальным способностям в сфере медицины, Фрейя была принята Итаном Вудом и остальными вампирами. Наверное, если бы не внезапно вспыхнувшая эпидемия «вампирской чумы», как прозвали ее среди «упырей», познания женщины не имели бы весомости. — Почему Князь выбрал именно вас? — Питерссон непонимающе приподняла бровь, и Мия решила перефразировать, — То есть, я имею ввиду… Наверняка, было много вампиров, более зрелых и сведущих в этой сфере, но он заинтересовался в вас, и это странно… — Я понимаю, о чем ты говоришь. И, давай перейдём на «ты», — великодушно предложила Фрейя, и девушка кивнула, — Я также задавалась этим вопросом, пока не провела собственное исследование, изучив состав кровей обеих рас — и обнаружила, что они абсолютно одинаковы по составу. Вампирская кровь может быть в той же мере притягательна вампиру, как и человеческая, но сама мысль о том, чтобы напиться, вызывает стойкое отвращение. Конечно, встречаются индивидуумы, питающиеся собственной кровью — как бы это ни звучало, у людей они называются «вампирами». Но в основном в обществе это не одобряется и даже порицается. — Вау… — кивнула Мия, не в силах переварить такой поток интересной информации. Она и не догадывалась, что физиология вампиров может быть настолько занимательной штукой и даже в какой-то мере понимала Фрейю, посвятившей этому всю жизнь — И именно поэтому я, по мнению Итана Вуда, идеально подхожу на эту роль. Ну, может есть ещё причины, о которых знать мне не суждено. Что-то я не в ту степь зашла, не считаешь? Как ты себя чувствуешь? — Ой, да нормально все. Николас что-то разбуянился… — произнесла будущая мама, кладя руку на круглый живот. — Николас? Серьёзное имя, — с улыбкой произнесла Фрейя, — А второму ребенку ты уже подобрала, или ещё думаешь? Мия говорила что-то о том, насколько шокирующими для неё были события последних недель? Да? Так вот, сейчас она, положа руку на сердце, могла с уверенностью сказать, что после ТАКОЙ новости, не просто выпала в осадок, а знатно так прихуела. — Что? Мне кажется, я ослышалась, или… — Стой, ты не знала? — казалось, блондинка вот-вот засмеётся, и Мие от этого становилось не по себе, — В твоём утробе двойня — мальчик и девочка. Срок уже немаленький, почти четырнадцать недель, насколько я могла судить по развитию обоих плодов. Правда, девочка немного отстаёт, но думаю, со временем все уладится. — Да уж… Двое детей — совсем не то, на что я рассчитывала в свои неполные двадцать лет… Знаешь, было бы даже легче, если бы я забеременела потому, что не предохранялась. Но в случае с Бенни — я вообще не должна была залететь! Я думала, что и он, и я бесплодны, как вампиры… — Виктор рассказал мне о твоей, кхм… Сущности, но мне хотелось бы знать подробнее. Мия с радостью приняла завуалированное предложение Фрейи сменить тему, потому что последним, чего она сейчас хотела, было обсуждение её половой жизни с незнакомым человеком. И следующие пятнадцать минут две женщины (Мие нравилось называть себя «женщиной» в мыслях, но ей бы не хотелось думать, что будет, если кто-то на улице назовёт её так) провели, обсуждая способности Мии. И также она старалась не думать о том, почему встретила в белом коридоре только одного из своих детей. * А что было потом? А потом пришёл Виктор. Мия даже поначалу не заметила его присутствия в комнате, увлечённая беседой с Фрейей, но спустя некоторое время Ван Арт дал о себе знать, опуская на грудь девушки цветок. Мия вздрогнула: роза была длинная и красивая, с минимумом листьев и нежно-пахучими лепестками винного цвета. И что-то было в жесте вампира столь интимное и, в тоже время родное, что девушка чуть было не пустила слезу от умиления. — Фрейя, прошу, оставь нас, — бархатным голосом попросил Виктор. Фрейя, странно поглядывающая на свою собеседницу хитрыми зелёными глазами, неспешно встала и направилась к двери. Дождавшись, пока они не останутся наедине, вампир вкрадчиво поинтересовался: — Как ты себя чувствуешь, девочка моя? — а потом вкрадчиво поинтересовался, — Ты же не против такой небольшой вольности с моей стороны? — Вик… В последний раз, когда я ответила согласием на такого рода вопрос, я осталась с разбитым сердцем и брюхатая. То есть, беременная, ага. Но, в принципе, я не против… — Я понимаю тебя и не буду утруждать своими чувствами, — Мия выдохнула, — Но ты ведь знаешь, что не останешься одна? Моего состояния хватит, чтобы обеспечивать и тебя, и твоего будущего ребенка… — Детей. Их, оказывается, двое. Вот так шутка, да? — совсем невесело усмехнулась девушка, разглядывая розу и водя по длинному стеблю тонкими пальцами, словно жаждет порезаться. — Что тебя гложет? — Мда… И ты это сейчас серьезно? — одинокая слеза покатилась по щеке и скрылась за линией подбородка, — Да, возможно, я уже свыклась с мыслью о том, что скоро стану мамой… Но мне девятнадцать, Виктор! Понимаешь, эти дети… Они сейчас просто ни к чему. Я планировала, для начала, отучиться, пойти работать журналисткой и, к годам так к тридцати пяти, завести первенца. Потом, после всей этой безумной мистики, я хотела разобраться в самой себе. Узнать, что я такое! Но нет, одна нелепая случайность, и теперь я ношу в себе неведомых зверушек, притом являясь такой же! Чертов Бенни Барт! Он мне жизнь испортил, понимаешь?! — не выдержав, Мия разрыдалась, пряча лицо в ладонях. Виктор ласково погладил ее по голове, властным жестом призывая смотреть в глаза. — Ты больше не та девушка, которой была раньше. Сейчас ты — особенная, женщина с невероятными способностями и внутренним миром, беременная такими же невероятными детьми. И, возможно, они смогут вознести тебя до небес. — Ч-что? О чем т-ты говоришь? — всхлипывая, поинтересовалась Мия. — Знакомый вампир из Австрии передал мне кое-какую книгу, посвященную легенде. Если верить ей, то еще в древности, когда вампиры и оборотни не скрывали истинной сущности пред людьми, когда о каждом упоминании о них человеческий род трепетал, юная девушка понесла от вампира. От неё отреклась семья, ее, беременную, выгнали на улицу и чуть ли не приговорили к сожжению, как ведьму. Она еле дожила до родов и умерла при них. — Виктор… — испугалась Мия, — Какое отношение это имеет ко мне? Меня ждёт тоже самое? — Я не хотел тебя пугать. Легенда гласит, что только рождённые на свет дети уже могли ходить и разговаривать, прошли годы, и они, вскормленные волками, выросли кровожадными существами. Старший из них поработил вампиров и назвал себя их повелителем; младшая же слыла его правой рукой, утешением и спокойствием. Однако не прошло и ста лет, как особо непримиримые вампиры устроили восстание и убили Далию, и Майкл, не в силах справиться с потерей, заковал себя на скале и обрёк самого же себя на вечные муки. Мия молчала. Монотонно поглаживая округлый живот, она продолжала смотреть в одну точку. Виктор не решался сказать что-либо и нарушать тишину: впрочем, через пару минут девушка невероятно осознанно взглянула на него и промолвила: — Мне нельзя умирать. Мы должны что-то сделать, очевидно. Я хочу видеть своих детей, хочу вырастить их, видеть улыбки на их лицах и слышать смех... Я не хочу им такой судьбы.