Ухаживание

Прошло два дня с момента Сбора ягод. За это время многое было сделано, по крайней мере, по словам Терранта. Кажущаяся вездесущность Чешира не была такой безошибочной, но Терранту и Алисе удалось спрятаться от него пару раз; с течением времени, они хорошо ознакомились с интерьерами нескольких замковых шкафов. Даже возмущение кота было неспособно приглушить их веселье, когда их снова поймали. Итак, по настоянию их сопровождающего, он и Алиса провели очень прекрасный день, прогуливаясь по разным дорожкам в различных белых садах, каждый из них указывал, какие растения и скульптуры привлекли их внимание. Это могло бы продолжаться бесконечно, если бы у них не было мешающего присутствия Чеширского кота, следящего за каждым их шагом и движением. В тот вечер за ужином он набрался смелости, чтобы обсудить тему слесаря, и что им нужно будет сделать, чтобы даже запросить работу над их замком. Во-первых, он сказал, что им нужно было найти правильный подарок для существа, как это было принято. — Единственная проблема, — сказал он, — Это то, что я не уверен, что будет подходящим подарком в этом случае. Именно тогда у Алисы было неизмеримо мудрое решение: — Почему бы нам не спросить его, какой подарок он предпочел бы? После ужина они сделали именно это. Чешир жаловался на количество времени, которое ему приходилось проводить в их присутствии, заявляя, что у него были свои собственные дела и места, чтобы быть, но Алиса, с её обычной спокойной манерой и разумной речью, успокоила существо и пообещала, что это будет их последнее действие за этот вечер. Это успокоило Чешира до такой степени, что он жаловался только каждые двенадцать шагов, а не постоянно. Террант очень гордился ею за это неслыханное достижение. У двери магазина Алиса подняла руку и постучала (он до сих пор так не привык к тому, что её руки полностью покрыты сетчатыми перчатками, которые были популярны среди ухаживающих женщин!) После этого они ждали почти в тишине, задаваясь вопросом, возможно, слесаря не было дома. Как раз тогда, когда Алиса начала вздыхать и поворачиваться к нему, на её стук был дан ответ. Птица вылетела из дома, оценила их обоих своими бурыми глазами, а затем потребовала, — Что вам нужно, а? Террант ощетинился из-за того, как существо осмелилось говорить с его Намерением, и был готов сделать шаг вперёд, но рука на его руке успокоила его. Алиса шагнула вперёд, зачарованная. — Я никогда не видела такую птицу! Террант, посмотри на него! Что он сказал? Похоже, что он напевал! — Конечно, Алиса, — объяснил Террант, — Он колибри. Она продолжала восхищённо восклицать о том, как великолепно его оперение, как чудесен его клюв, как прекрасны его крылья. К тому времени, когда её детское наслаждение успокоилось, птица была полностью охвачена. Фактически, он был настолько навязчивым, что когда Террант, наконец, смог рассказать ему причину их визита, птица настаивала на том, чтобы не было никаких подарков (на самом деле, лучшее, что может получить мужчина моих лет, это комплименты от прекрасной молодой девушки!) и что, если они готовы, он был бы рад собрать их волосы для их Замка на следующее утро. Будучи настолько счастливым, что едва не переполнен эмоциями, Террант, тем не менее, заставил себя оставаться внешне спокойным (действительно очень трудная задача для него) и сообщить Алисе об их удаче, когда он осторожно проводил её до замка и обратно к её комнатам. — Значит увидимся завтра? — Конечно, — он наклонился, чтобы поцеловать её в щеку, только что почувствовал слабый запах её уникального аромата Алисы, когда кот, конечно, должен был испортить это. Он хотел прижать её ближе, проследить её губы своим языком, погрузить её язык внутрь своего рта, где они могли бы запутаться, зацепиться, стать ближе и более полными и… — Держи себя в руках!

***

Террант возвращается в настоящее, спотыкаясь перед вопящим котом. Его поспешность и скорость требуют от Чешира испарения и возгласов, испарения и возгласов, и так далее, просто, чтобы успевать. Этого было бы достаточно для того, чтобы Террант проигнорировал его просьбу, но его преследует другая цель. — Как я могу? Алиса и я собираем наши пряди волос сегодня! — такой случай! Почему он не может вспомнить точно, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то даже вышел из библиотеки, не говоря уже о том, чтобы дойти до этой стадии Ухаживания. Ему действительно хочется петь. — Да, я знаю, — сухо говорит кот, — Это единственное, о чём ты говорил с тех пор, как мы покинули твои комнаты. Мне плевать на твои махинации, Террант. Я был весьма успешен избегая попыток Белой Королевы заманить меня в её компаньоны. Годами я отклонял её настойчивые просьбы и подрывал её планы! До сих пор. Всё благодаря тебе! — Всегда пожалуйста. Лёгкий свист и порыв вытесненного воздуха, и Чешир парит прямо перед его лицом, — Ты думаешь, что коты заботятся о респектабельности? Нет! Твоё поведение — это очень неприятный способ отплатить тому, кто спас тебе жизнь. Если бы не я, ты был бы просто ещё одной плавающей головой в рве Угрюмого Брега. — Но я не только голова, Чешир, я Террант, который идёт к Алисе, и… и… сейчас… — он прочищает горло, его радость больше не может сдерживаться. — Не смей! — шипит Чешир. Музыка раздувается от неизвестного источника, Террант открывает рот, делает глубокий вдох… — Прекрати! Прямо сейчас! — кричит Чешир. Музыка внезапно угасает, звуча как пластинки, которые играли за чайным столом. Дыхание, которое собрал Террант, выдыхается из его легких. Его галстук-бабочка опускается в сочувствии. — Но… — Мне всё равно, Террант! Не надо петь! Они молчали несколько шагов. Затем, застенчиво наклонив голову в сторону Чешира, Террант говорит, — Это действительно происходит, не так ли? Я действительно… и она… Лицо кота смягчается, когда он смотрит на Терранта. Наконец, упав на спину и плывя по воздуху, Чешир соглашается, — Да, Террант. Это действительно происходит. Ты ухаживаешь за Алисой, и я действительно ваш сопровождающий. — Алиса… — мечтательно говорит Террант. Музыка снова начинает подниматься. — Нет! Нет! Не пой, пока я здесь! — кричит Чешир, но уже слишком поздно. «Подари мне улыбку, свет любови в твоих глазах Жизнь не могла подарить мне слаще рай Дай мне право любить тебя всё время Пока мой мир вечен, солнце твоей улыбки…» Музыка становится громче и продолжает фильтровать по воздуху. Террант скользит по мраморным полам Мрамории. «Тени могут падать через сушу и море Солнце всего мира может быть скрыто Но я не вижу облаков на солнце Твоя улыбка осветит мою жизнь…» Это продолжается, когда Террант поёт и танцует, а Чешир жалуется на это, пока они не дойдут до дверей Алисы. Террант поднимает руку, чтобы постучать, но прежде чем его костяшки могут встретиться с деревом, она распахивается. Музыка даёт последний триумфальный всплеск эмоционального величия, а затем стихает. — Ожидала меня, Алиса? — спрашивает Террант всё ещё широко улыбаясь. — Эм… не совсем, — Алиса потирает заднюю часть шеи одной рукой, перетасовывает ноги и смотрит вниз на складки своего платья. С самого начала их Ухаживания Алиса снова начала носить платья, вместо брюк и рубашек, которые она носила, когда впервые прибыла сюда. В то время как её брюки очень хорошо сидят (особенно подчёркивая восхитительную фигуру её бёдер), Террант должен признаться себе, что он испытывает определенную любовь к мантии платья на её стройной фигуре. — Я слышала, как ты идешь… — она улыбается ему; он знает, что он не лучший певец, но… — Это ужасно? — спрашивает он, жизнерадостность не ослабевает. Сделав шаг вперёд, он протягивает руку и хватает одну из её голых рук. — Конечно, это было ужасно! — прерывает Чешир, — О, не начинай уже нарушать правила, Террант! Отпусти её руку, — Террант делает именно это. Затем Чеширский кот перенаправляет своё внимание на Бравного воина. — А ты, Алиса! Где твои перчатки? Я никуда не сопровожу тебя и Терранта, пока не оденешься правильно. — Они колются, — раздраженно объясняет Алиса. Террант мысленно отмечает, что ему нужно создать лучшую, более удобную пару, чем те, которые она позаимствовала у Леди Филомены (которая, кстати, не заказывала у него перчатки). Если они настолько плохого качества, что причиняют ей такой большой дискомфорт, он должен как можно скорее создать новую пару! Цвета, узоры и переплетения ткани плавают в его мозгу (это даёт дополнительное преимущество, направляя свои мысли от того, как восхитительно выглядит её нижняя губа, когда она торчит таким образом, — как будто она была создана для того, чтобы кусать и сосать!) пока Террант не вспомнит, что он думал об этих перчатках накануне. Он закрывает глаза и делает глубокий вдох, — Возможно, будет лучше, если ты сходишь за ними, Алиса. Она останавливается, смотрит на Терранта, как будто он предал её, а затем возвращается в свои комнаты. Дверь закрывается, а затем следуют безошибочные звуки хлопков и ударов по мебели, как будто они снимут её разочарование. (Чего она действительно не должна делать; если она положит что-то на эту же мебель позже, это может «исчезнуть», так как мебель известна тем, что она весьма дерзко подходит к вещам, которые не принадлежат ей. Никто не сообщил ей об этом? Он должен будет исправить эту ошибку как можно скорее!) Дверь снова открывается, и Алиса выходит, её руки теперь заключены в перчатки из тонкой сетки выше локтя. Эта пара — очень светлый оттенок лаванды, который дополняет бледно-зелёный цвет её платья. Если бы наряд был на другом, он бы назвал его действительно замечательным, но на Алисе бархат кажется… неправильным. О чём думала её служанка? Если бы он одевал Алису, он одел бы её в шёлк и хлопок, украсил бы её лентами и жемчугом, украсил бы её богатыми оттенками драгоценных камней, а не этим выцветшим бархатом сдержанного энтузиазма. Вытягивая руку, Алиса принимает его и его молчаливое извинение с наклоном к её голове и не совсем улыбкой на её губах. Они идут, держась за руки, иногда дрейфуя слишком близко друг к другу, что заставляет Чешира напоминать им (снова), что они должны держать дистанцию, что они не соблюдают надлежащую процедуру Ухаживания. И тогда они там. Направляются прямо внутрь, где их приветствуют с энтузиазмом и теплотой. — Здравствуйте! Проходите, проходите! — восторженно подталкивая их вперёд, колибри сообщает им, что он будет искать бесполезные или ослабленные волосы на их голове, чтобы создать Замок, и что процесс сбора может занять несколько часов. Затем он сажает их на стулья и начинает работать. — У меня было много опыта в создании Замков, я хочу, чтобы вы знали, — говорит Гумберт, жужжащий с одной стороны головы Терранта, — Такие вьющиеся волосы, у вас обоих! По крайней мере, у Леди они прибраны, но, честно говоря… — он летит к передней части головы Терранта, тревожно ткнув своим длинным клювом, — Такие вьющиеся! — Вы ведь сможете сделать замок, не так ли? — Террант уверен, что он видел придворных с волосами более непослушными, чем его собственные! Просто потому, что он не нажимает и не гладит и не расплющивает и не формирует их в любое количество смехотворно абсурдных форм или узоров. — Не беспокойтесь. Всё будет хорошо, — повернувшись к затылку Терранта (только после того, как он с опасением посмотрел на улыбку, плавающую в углу), он инструктирует своего ученика, женщину, которая была представлена как Мулинда. — Ты соберёшь у девушки, хорошо? — гудит Гумберт, и Мулинда кивает в знак согласия, — Бесполезно иметь ученика, если вы не можете дать ему некоторые из более нежелательных задач, а? — заговорщицки спрашивает Гумберт, — Без обид, конечно! — добавляет он, без сомнения, понимая, как грубо это заявление может быть воспринято. — Теперь давайте приступим к работе.