Охотница на змей

Шли дни. Согласно распоряжению Орочимару Сакура стала ходить на ловлю змей вместе с Кабуто, который оказался просто идеальным сопровождающим: прекрасно ориентировался в джунглях, делился своими обширными знаниями, при этом общался ненавязчиво, тактично и ни разу не нарушил личных границ. В его рюкзаке всегда находились компоненты на любые случаи жизни, будь то внезапно возникшая аллергия, головная боль, голод, жажда, укусы насекомых и прочие штатные и внештатные ситуации. Вдобавок к разговорам о том, что их непосредственно окружало, Кабуто много рассказывал об университетах, науке и возможностях в США. Сакура слушала его с большим интересом, выражая надежду, что однажды приедет туда в командировку и увидит все собственными глазами, на что Кабуто каждый раз кивал и улыбался. Помимо леса Сакура работала в лаборатории, где разбирала пойманный материал, частично фиксируя его в банках со спиртом, а частично сохраняя для транспортировки в террариум на кафедру: для ряда исследований змеи были нужны в живом виде. Собранные еще вместе с Саске ботропсы к сожалению Сакуры оказались кайсаками, а не новым, недавно описанным ею видом, однако она не теряла надежду на его поимку и продолжала активную, полную научного азарта охоту. Сакура сильно скучала по Саске и считала дни с момента его отбытия, грея себя мыслью, что долгожданная встреча все ближе. Разлуку также скрашивали счастливые воспоминания о судьбоносном ночном лове и, конечно, продолжающееся погружение в удивительный и безграничный по своему разнообразию и великолепию мир джунглей Амазонии, в котором Сакура с каждым днём ориентировалась все лучше. Иногда ей попадались блестящие остроголовые змеи, но теперь ее было не провести: заметив затаившуюся среди ветвей длинную зелёную «лиану», Сакура выдергивала ее оттуда инструментом-хваталкой и убирала в мешок. В голове периодически всплывал вопрос — как Саске тогда понял, что ее укусила именно эта змея, а не ядовитый вид-двойник? Перебирая в голове прошлые разговоры на данную тему, Сакура вспомнила только то, что Саске еще до ее поездки на Хоккайдо нашел серию подобных змей в зоомузее и отдал Карин на анализ ДНК. Может, по результатам генетики эти змеи оказались как раз тем видом-двойником? А Саске потом изучил более детально внешние признаки и нашел отличия, ускользнувшие от его внимания при первичном анализе? Но почему он ничего не сказал? Вопросов было больше, чем ответов, и разговор с Карин тоже ничего не прояснил: та просто отдала ему файлы с последовательностями, не имея представления, что же в итоге получилось. Сакура решила запастись терпением и перестала об этом думать, надеясь услышать ответы от Саске, когда он вернётся. На станции она больше всех общалась с Карин, но только когда та занималась общественными делами в лаборатории, а не ходила на ловлю ящериц с Суйгецу. Когда они оставались наедине, Карин частенько делилась некоторыми пикантными подробностями своей личной жизни, все сильнее подогревая воображение Сакуры относительно возможного будущего собственной. Что касалось Таюи, то ее Сакура видела не очень часто — большую часть времени та проводила в компании перуанок Каруи и Фуу, с которыми успела в значительной степени сдружиться. В лес на ловлю Таюя тоже отправлялась с ними, за что можно было не волноваться — те, казалось, знали в этих джунглях каждое дерево. Чем больше проходило времени, тем сильнее Таюя интегрировалась в местную среду, и однажды призналась, что в среднем за сутки, пожалуй, больше разговаривает на испанском, чем на японском, отчего получает море удовольствия. Сакура заметила, что стала относиться к ней гораздо теплее с тех пор, как та отстала от Саске. Со времени их с Джуго отъезда прошло почти две недели. К ним периодически ездил на моторной лодке Джей, чтобы узнать, все ли в порядке, и новости, которые он привез при последнем визите, были оптимистичны: работа идет полным ходом, но скоро будет завершена, о чем они сообщат, позвонив по спутниковому телефону. Сакура, наполненная волнительным предвкушением предстоящей встречи, ждала Саске со дня на день. Вскоре станцию облетела новость о прибытии из Икитоса еще одного местного исследователя. Сакура увидела его, когда они с Таюей шли в лабораторию после завтрака: перед ними показался оригинального вида парень — смуглый перуанец с осветленными волосами, одетый в серую рубашку с капюшоном. Таюя бросила на него оценивающий взгляд и, поравнявшись с ним, завела разговор на испанском. Сакура стояла и молча слушала, улавливая какие-то отдельные знакомые слова: время проведённое за разговорником не прошло для нее даром. Тут парень, наконец, сообщил свое имя: — Омои. — Сакура, — произнесла в ответ она, тоже желая представиться. — Таюя, — в свою очередь назвалась та. — Он плохо говорит по-английски, если что — я буду переводить, — сообщила Таюя на японском для Сакуры, после чего опять принялась что-то говорить по-испански, где Сакура несколько раз услышала слово «serpientes», что означало змеи. Омои с улыбкой кивал, тоже произнося его в своей речи, как вдруг, на несколько секунд задумавшись, удивлённо посмотрел на Сакуру и к ее изумлению спросил: — Сакура Харуно? Она нерешительно кивнула и обратилась к Таюе: — Откуда он знает? — Так он ведь тоже занимается змеями, — ответила та, и опять что-то спросила у него на испанском. Сакура не поверила своим ушам, когда услышала от Омои «Bothrops peruvianus». Не может быть. Глаза Таюи удивлённо расширились, она усмехнулась и покачала головой, после чего озвучила, то, о чем Сакура уже и так догадалась: — Омои тот самый автор, с которым у тебя совпало название «peruvianus», из-за чего мы все судорожно готовили твою новую статью! Его фамилия Кумо. Это он. — Сакура вежливо улыбнулась. Вот и состоялось это неожиданное знакомство! Она помнила его по фамилии, но сейчас он назвал только имя, поэтому правда вскрылась не сразу. Тут Омои снова начал что-то говорить, отчего глаза Таюи стали еще больше. — Что такое? — нервно спросила Сакура, съежившись от дурного предчувствия. — Он просит тебя не волноваться, что названия совпали, потому что, говорит, уже навёл в них порядок и выпустил статью, где переименовал твой вид. Так что, говорит, теперь все хорошо! — Сакура почти физически ощутила, как ее захлестывает мощная и беспощадная волна досады. Неужели она опоздала? Фразы о том, что «просит не волноваться» и «все хорошо» звучали как насмешка, однако улыбался Омои, казалось, вполне дружелюбно. — Скажи, что я подала в журнал «Герпетология» свою статью о переименовании, — обратилась Сакура к Таюе, после чего та обменялась с ним парой фраз. — Он говорит, что нового номера «Герпетологии» еще не выходило, — лишила ее последней надежды Таюя. — Он как раз привез сюда в библиотеку распечатки свежих номеров разных биологических журналов. Охренеть, Сакура. Вот это дела. Сочувствую, что так. — Sorry, — развел руками Омои, переходя на английский, после чего сообщил новое название: — Its new name is Bothrops amazonius. — Скажи ему, что все в порядке, и он — молодец, что так быстро со всем разобрался, — вежливо попросила она Таюю, стараясь не показывать своих переживаний. Захотелось срочно где-нибудь уединиться, все обдумать и переварить. Та пожала плечами и выполнила просьбу Сакуры, на что Омои улыбнулся, слегка поклонился и произнес уже известное ей «Грациас», означающее благодарность. Сакура кивнула ему и, извинившись, что ей пора бежать, распрощалась, оставив их одних. Сидя на берегу молочно-кофейной реки и следя взглядом за неспешно бегущей вдаль водой, Сакура предавалась размышлениям. Несмотря на то, что она морально готовилась к подобному раскладу, случившееся стало для нее опрокинутым на голову ведром ледяной воды. Перед глазами снова появились колибри — суматошные и беспорядочно перепархивающие с цветка на цветок, они уже не в первый раз помогали Сакуре успокоиться и структурировать накатившийся на нее спутанный клубок мыслей. Она помнила, что после философских разговоров с Саске о любви к науке пообещала себе не расстраиваться, если ее все-таки обойдут с переименованием. И вот это случилось. Радостное предвкушение статьи с видовым названием Bothrops atroxoides, после которого должны были стоять ее фамилия и год описания, улетело в трубу. Чувствуя себя стремящимся выбраться из-под волны досады и горечи пловцом, Сакура в очередной раз мысленно твердила о том, что первоописание вида в любом случае принадлежит ей. А это уже очень многое! Конечно, хотелось бы видеть рядом с названием именно свою фамилию, но раз судьба распорядилась по-другому, то ничего не остаётся, как принять это. К тому же, ее фамилия уже стоит рядом с названием одного из видов — открытие которого уплыло в свое время от Саске. Сакура снова представила себя на его месте: как он, должно быть, тогда расстроился, в то время, когда она торжествовала. «Я уже не переживаю по этому поводу», — вспомнила она реплику, сказанную его спокойным и ласкающим слух голосом во время ночного лова, отчего тело охватило приятное тёплое чувство. Затем в голове всплыл Омои, его простая дружелюбная улыбка и перевод ответов при помощи Таюи. Нет, в словах этого перуанца о том, что «все хорошо и можно не волноваться» не было ни насмешки, ни сарказма. Он усматривал в своей работе явно не собственную победу в чем-то, а некую помощь для науки, благодаря которой была решена путаница с названиями. От всех этих мыслей Сакуре становилось легче: захлестнувшая волна досады и горечи постепенно спадала, открывая вновь доступ кислороду. Приняв ситуацию умом, Сакура была уверена — вскоре она примет ее и сердцем, что уже постепенно происходило. Взглянув на часы, она спохватилась: пришла пора собираться на дневной лов змей, о котором они с Кабуто договорились еще вчера. Направляясь в сторону лаборатории, чтобы собрать необходимое для ловли оборудование, Сакура с удивлением заметила, что Таюя до сих пор стоит и болтает с Омои на испанском. У каждого в руке было по сигарете и, казалось, они отлично нашли общий язык. Сакуре пришла в голову мысль, что Таюя с каждым днём все сильнее погружается в местную культуру, уже нашла себе подруг-перуанок, и весьма логичным для нее шагом будет завести здесь еще и роман. В этом случае Сакура искренне желала Таюе самой что ни на есть большой удачи! Спустя некоторое время Сакура уже шла в компании Кабуто по лесу, внимательно глядя по сторонам и стараясь не упустить ни одной находящейся в поле зрения змеи. — Кстати, — она опять вспомнила болтающую на испанском Таюю, — Кабуто, можно вопрос? — Конечно, — мягко ответил он, также вглядываясь в каждый куст. — Я смотрю, Таюя так свободно говорит на испанском. Неужели она выучила его настолько хорошо только за время универа? — Нет, — покачал головой он. — Она начинала его учить еще в Японии — в школе был второй иностранный после английского. Когда уже училась в США, то ездила на полгода по обмену в Испанию. И потом еще несколько раз. Да и способность к языкам у нее хорошая. — Понятно, — кивнула в ответ Сакура, мысленно проникаясь к ней уважением. Новость про Омои и названия она решила пока не сообщать: сейчас не хотелось перетирать все это по очередному кругу. Сакура уже достигла в своей душе некоторого равновесия по этому вопросу и боялась, что малейшее колебание может его покачнуть. Ей нужно было еще время. — О! — воскликнул вдруг Кабуто и, метнувшись к раскидистому кустарнику, выхватил оттуда пластмассовыми щипцами ярко-зеленую змею длиной под два метра. — Ух ты! — оживилась Сакура, подойдя к нему и рассматривая добычу. — Это бежука, или обыкновенная попугайная змея, — сообщил Кабуто, перехватывая рукой ей голову. — В этом сезоне попалась первый раз. Относится к ужеобразным и не ядовита. — Сакура кивнула — она имела о ней представление. Глядя на длинное зелёное тело, она опять вспомнила остроголовых змей и связанные с ними загадки. Что же тогда, все-таки, имел в виду Саске? После того как пойманная бежука была убрана, они двинулись дальше. Вдруг Сакура заметила вдали нечто блестящее и крупное ярко-голубого цвета, отчего возникло ощущение, что кто-то повесил на куст пакет. Но зачем? Внезапно загадочный «пакет» начал приближаться. Сакура пригляделась и остолбенела: это была огромная бабочка-морфо, знаменитая своими размерами и эффектной окраской, а также являющаяся излюбленным объектом для рамок и украшений. Совершая медленный и неуклюжий полет своими громоздкими крыльями, бабочка пролетела мимо и скрылась в зарослях деревьев и кустарников. — Вот это да… — Сакура была под большим впечатлением. — Это морфо. Первый раз видишь? — Да. Я много раз видела их на картинках и в рамках на стену, но в естественной среде вижу впервые. Они казались мне всегда чем-то таким искуственным. Эдаким красивым фантиком. А сейчас я прям осознала, что это вполне реальная бабочка, которая живет в природе, — поделилась она с Кабуто подобным откровением. За дни, проведённые вместе в лесу, Сакура настолько к нему привыкла, что воспринимала его, как старого друга, которого знает много лет. — Понимаю! — с улыбкой ответил Кабуто, глядя на Сакуру. — Я часто слышу от людей такие впечатления после первой встречи с морфо. Сам испытал нечто подобное. Кстати, ты знаешь, что этот яркий цвет на самом деле просто оптический эффект? — Нет, — покачала головой она. — Расскажи. — Чешуйки, которыми покрыты ее крылья, на самом деле бесцветны, — приступил к разъяснению Кабуто. — Но имеют особенную структуру, и при попадании на них солнечных лучей возникает интерференция, то есть наложение, разных световых волн, за счет чего возникает такая окраска! В общем, это уже физика… — Сакура внимательно слушала и кивала: все, о чем он говорил, было чрезвычайно интересно. Походив еще немного по лесу, собрав несколько змей и понаблюдав за прочей любопытной живностью, Сакура и Кабуто решили сделать перерыв и сели на поваленный ствол. Каждый достал из своего рюкзака по бутылке с водой, чтобы утолить жажду. Вдруг где-то наверху раздались взмахи крыльев и Сакура, подняв голову, увидела, как на дерево приземлился тукан — эффектная яркая птица с огромным изогнутым клювом. — Ооо… — завороженно произнесла она, глядя на этого приятного глазу гостя. — Сегодня прям день крутых встреч! — Да! — Кабуто быстро достал фотоаппарат и сделал несколько щелчков. — Хорошая птица. Далеко не каждый день увидишь. — Повезло! — Сакура открыла бутылку и, напившись, убрала ее обратно. — Вроде только недавно приехали, а уже большая часть поездки прошла, — подметила она, очередной раз ловя себя на мысли, как давно не видела Саске и насколько сильно по нему скучает. Кабуто кивнул. Сакуре показалось, будто он как-то странно на нее смотрит и что-то хочет сказать. Она бросила на него вопросительный взгляд. — Да, — произнес Кабуто после некоторого раздумья. — Времени до отъезда действительно осталось не так много. И я все хочу поговорить с тобой, Сакура. — Давай. Что ты хочешь сказать? — Она была сильно заинтригована подобным поворотом, даже примерно не представляя, о чем он собирается ей сообщить. — Сакура… — Кабуто замялся, подбирая слова. — Для начала хочу сказать, что ты самая лучшая девушка из всех, кого я встречал… — Сакура почувствовала, как у нее вытягивается от удивления шея. К чему он ведет? — Ты очень хороший человек, надёжный друг, с тобой — хоть в разведку, хоть куда. Ты талантливый учёный, интересный собеседник, добрая, деликатная и невероятно красивая девушка, Сакура. — Спасибо, — смущённо пробормотала она, ожидая, что последует дальше, и отгоняя навязчивые догадки. — Я хочу, чтобы со мной была именно такая девушка, — с лёгкой улыбкой произнес Кабуто, поправляя очки. — Я уверена, что тебе повезет и ты встретишь такую, и даже еще лучше, в США, — ответила Сакура, изо всех сил надеясь, что это все равно не то, о чем она подумала. Ведь ничего же не предвещало… — Я убеждён, что ту, которая мне нужна, я уже встретил. Сакура, я хочу тебе предложить поехать вместе со мной в США. — Кабуто серьезно на нее смотрел и по нему было видно, что он не шутит. От такого предложения Сакура едва не лишилась дара речи: это было для нее крайне неожиданно. — Кабуто… — собравшись с мыслями, произнесла она, готовя убедительные аргументы против. — Я признательна, что ты столь высоко меня оценил, но это совершенно невозможно. Кроме того, я учусь в аспирантуре в Токио, какое может быть США? — Если проблема только в этом, то с такой мелочью мы справимся элементарно, — с уверенностью заявил Кабуто. — Нет, конечно, не только в этом. — Сакура решила быть честной и сразу все обозначить. — Кабуто, извини, ты очень хороший человек, но для меня только друг. Не больше. Я не могу принять твоего предложения. — И это тоже не проблема, — к удивлению Сакуры ответил Кабуто, ничуть не расстроившись от ее слов. — Сколько отношений начинается с простой дружбы! Послушай, что я тебе предложу. Только, пожалуйста, выслушай до конца и не перебивай. Я могу включить тебя в совместный годовой проект нашей лаборатории, и ты поедешь туда официально, будешь заниматься наукой и получать зарплату. У нас море возможностей, Сакура. Да я тебе и так уже все рассказывал, и ты, кстати, сама говорила, что с удовольствием съездила бы на стажировку. — Сакура вздохнула про себя: зря она об этом говорила. — Так вот, — продолжил Кабуто. — Ты целый год будешь участвовать в интереснейшем проекте, а разместиться сможешь в одном из принадлежащих мне отелей. За этот год ты сможешь узнать меня получше и изменить свое мнение по этому вопросу. Отвечаю тебе головой, что я не буду переходить границ дружбы без твоего согласия. С твоей аспирантурой тоже решаемо — переведешься на заочную форму, и будешь выполнять свою тему у нас — в наших музеях тоже хорошие коллекции змей, плюс ты собрала немало здесь и соберёшь еще. — Я так не смогу, — покачала головой Сакура. — Я буду чувствовать себя обязанной, должницей и все в таком духе… — Нет-нет, — возразил Кабуто. — Ты будешь у нас трудиться, и это будет твоим вкладом. Никаких обязательств! Если за год ты не поменяешь своего решения, то просто вернешься в Токио. — Но я так не могу… Это так сложно! — бормотала Сакура, не желая делиться самым сокровенным и говорить о своих чувствах к Саске. — Сакура, — Кабуто опять улыбнулся, — многие бы сразу ухватились за столь выгодное предложение. Но ты человек ответственный и колеблешься. Это правильно. Ты не обязана давать ответ прямо сейчас. Я понимаю, что это очень серьёзное предложение, и чтобы принять решение, надо основательно подумать. Сакура, я буду ждать ответа в конце экспедиции. Пожалуйста, хорошо подумай и все взвесь. — Но мой ответ не изменится, — опять попыталась возразить она, не желая обнадеживать Кабуто и заранее зная, что ничего не выйдет. — Это тебе сейчас так кажется. Понимаю, что это все слишком неожиданно, серьезно и требует больших перемен. Но если ты хорошо подумаешь, то может будешь считать по-другому. Хочу еще сказать, что если ты согласишься, то я сделаю все, чтобы ты не пожалела о своем решении. Тебя будут ждать интереснейшие научные исследования, путешествия по всему миру и самые лучшие условия жизни. Это я обещаю. Также, если у нас все срастётся, можно будет перевезти туда и твоих родителей. Помню, ты говорила, что экономишь на еде, а у них просить денег не хочешь, потому что у отца не лучшие времена на работе… Поверь, для них у меня найдется хорошая работа, и никто ни в чем больше не будет нуждаться. — Кабуто, спасибо за такую заботу, но… — Сакура, пожалуйста, подумай, — прервал он ее реплику, очередной раз повторяя данную фразу. — Все, на этом я умолкаю и прошу об окончательном ответе в конце экспедиции. Если ты скажешь, что согласна, но тебе надо спросить мнения родителей, то я готов буду подождать еще, и ты ответишь мне уже по электронной почте. Если ты захочешь что-то спросить или уточнить, я всегда в твоём распоряжении. Ну, а пока оставим эту тему и продолжим сбор материала. — Сакура вздохнула: если Кабуто так хочет услышать ответ именно в конце поездки, то он его тогда и услышит, однако что-либо менять в своем решении она была не намерена, несмотря на всю щедрость предложения. Охота продолжалась. Сакуре было не по себе: после этого разговора исчезла та лёгкость, которую она испытывала ранее, находясь вместе с Кабуто. Интересно, что бы сказали на все это ее родители? Скорее всего, что такой шанс упускать нельзя, это самое настоящее предложение райской жизни, и любая другая девушка ухватилась бы за подобный лотерейный билет обеими руками. Плюс ко всему, Кабуто даже не предлагает начинать с ним отношения прямо сейчас, а дает на раздумья целый год! Да, у него определенно просчитана каждая мелочь, и на любое возражение готов ответ и вариант решения проблемы. Кроме одного, но об этом Сакура умолчала: она любит другого. Продолжая анализировать услышанное, Сакура поймала себя на мысли, что во всем этом потоке комплиментов и щедрости она не услышала главного: Кабуто ни слова не сказал о своих чувствах. Возникло ощущение, что он просто искал для себя некую идеальную девушку с определённым набором качеств. Что же, если так, то тем менее болезненным для него будет ее отказ. Оставшееся время хождений по лесу Сакура старалась говорить как обычно и улыбаться, хотя саму продолжало переполнять чувство неловкости. Когда уже вернется Саске, и сколько еще дней ей предстоит ловить змей в паре с Кабуто? Когда наконец они вернулись на станцию и отнесли в лабораторию собранный материал с инструментами, Сакура с облегчением выдохнула: теперь она была предоставлена самой себе. Решив переодеться и сходить в столовую, Сакура направилась в сторону палаток, но тут увидела выходящую из библиотеки Таюю: та с удивленным видом махала ей стопкой каких-то бумаг. Сакура замерла. Что на этот раз? Опять какая-нибудь шокирующая новость? Не многовато ли для одного дня? Может, пора бежать за валерьянкой? В это время Таюя быстрым шагом приблизилась к ней. — Ну просто охренеть, Сакура! — Ее глаза были расширены, а на лице стояло недоумение. — Омои, как ты знаешь, привез в библиотеку распечатки свежих номеров разных биологических журналов, и знаешь, что я тут нашла? У Саске, оказывается, вышла статья! — Это действительно оказалось неожиданно, но Сакура не понимала, почему Таюя так удивлена. Наверняка Саске отправил статью в журнал незадолго до поездки, и она вышла как раз в самый разгар экспедиции. Что же, будет очень интересно ее прочесть. — И что это за статья? — Сакура протянула руку, чтобы взять распечатки. — Только не советую тебе читать ее стоя, лучше сядь куда-нибудь, — предупредила Таюя, чем вогнала Сакуру буквально в ступор. Что же там может быть такого?! — На! Хорошего чтения! — Таюя вручила ей бумаги и направилась обратно в библиотеку. Статью Сакура решила прочитать у себя в палатке, где было ещё светло. Сгорая от нетерпения, она молниеносно туда устремилась и, забравшись внутрь, открыла первую страницу. «Описание нового вида остроголовых змей из Перуанской Амазонии», — прочла она название, переведя его в своей голове с английского на японский. Тут все встало на свои места! Значит, ее гипотеза подтвердилась: те образцы, которые Саске дал Карин на ДНК-анализ, действительно оказались не блестящей остроголовой змеей, а видом-двойником, у которого он наверняка потом нашел и внешние отличительные признаки. И вот он — долгожданный ответ на вопрос о том, как Саске понял, что ее укусила именно неядовитая блестящая остроголовая змея, а не вид-двойник. Скорее всего, он успел поймать здесь этот новый вид и сопоставить со своим описанием еще до их совместного ночного похода, поэтому и выглядел таким уверенным. Сакура была очень рада успеху Саске в разрешении загадки с видами и довольна своей проницательностью, однако не понимала, почему он не мог сказать об этом сразу, когда она допытывалась. Также ее крайне озадачила реакция Таюи: та вообще предлагала не читать эту статью стоя, намекая на падение от неожиданности. Что-то тут было явно не так. Жадно впившись глазами в текст, Сакура продолжила чтение. «Oxybelis sakura» — врезалось ей в глаза название, которое Саске дал своему новому виду. Забыв как дышать, она судорожно начала искать раздел «Этимология названия» и, найдя его, прочитала: «Новый вид назван в честь талантливого исследователя змей Сакуры Харуно». Прикрыв рот рукой, Сакура перечитывала и перечитывала эти строки, не в силах поверить, что это происходит на самом деле. Из глаз брызнули слезы.