Охотница на змей

Сакура не выдержала и сразу же повернулась назад: очень хотелось увидеть реакцию Саске на свое бесстыдное признание. Вцепившись взглядом округлившихся от неожиданности глаз в бумажку, он будто впал в ступор, однако, быстро спохватившись, сложил ее и спрятал в карман. Сакура удовлетворённо хмыкнула: Саске явно не остался равнодушен. Она села за свой компьютер и, охваченная волнительным предвкушением, принялась ждать ответа, но вместо дальнейшей реакции раздалось мерное постукивание клавиатуры. Сакура вспыхнула: и это все?! Удивился, смутился и продолжил работать? — Отправил тебе текст, посмотри, — прозвучал из-за шкафа голос Саске. — Спасибо, — пробурчала она, загружая почту. Вскружившие голову гормоны оказались присмирены червячками стыда: Сакура чувствовала себя глупо и неловко. Щелкнув мышью, она открыла письмо с прикрепленным файлом. «Пойдем вечером ко мне?» — вонзилась ей в глаза строчка, расставившая все по своим местам и заставившая упавшее сердце радостно подскочить. «Пойдем!» — быстро набрала Сакура подрагивающими от счастливого возбуждения пальцами и нажала кнопку «Отправить». Нарисовавшаяся перспектива придала вдохновения для насущных рабочих дел, и Сакура с новым рвением взялась за статью. Через полчаса зашёл Орочимару и позвал ее к ним с Сасори, в результате чего все время до обеда она посвятила опытам по влиянию различных концентраций ядов на клеточные культуры. Для этого в несколько чашек Петри были помещены клетки с разными объёмами питательных сред, а затем добавлено вещество карбахол, способствующее синтезу яда. — Предлагаю проверить результат завтра утром, — высказался Сасори. — Если хотя бы в одной чашке будут живые клетки, то это значит, что мы установили соотношение объёмов культуры и питательной среды, при которых по крайней мере в течение суток может выделяться яд без риска губительного воздействия. — Мы зафиксируем полученные данные, а затем проверим, сколько еще времени яд сможет выделяться без ущерба для клеток, — с азартом в глазах прошипел Орочимару. — Можно даже собраться утром пораньше. А то вдруг сутки — слишком большой срок и клетки погибнут? — Да, — согласился Сасори. — Давайте в восемь утра? — Орочимару утвердительно кивнул. Сакура впитывала происходящее словно губка: это являлось новой для нее областью и имело большое практическое значение. Она была рада, что ее включили в эти исследования, и с замиранием сердца ловила каждое сказанное слово. После обеда вся научная группа собралась в аспирантской за чаепитием. Карин действительно выложила полученную в подарок шоколадку на общий стол, и Сакура бросила осторожный взгляд на сидящего между Орочимару и Джуго Сасори: было любопытно, как тот на это отреагирует. Однако он, казалось, был совершенно невозмутим и преспокойно попивал чай, попутно ведя с окружающими научные беседы. Сакура задумалась: может, в его жесте и правда не было ничего такого? — Кин, — обратился к той Орочимару. — Хочу напомнить, что сегодня надо выделить ДНК из моих тупоголовых ремневидных змей. — Я это сделала еще вчера, — самодовольно ответила она. — Браво, вот это скорость, — с удивлением прошелестел Орочимару. — Она у нас электровеник, — с улыбкой вставила Карин. Кин ей подмигнула. Сакура продолжала испытывать странные чувства от их разгорающейся на глазах дружбы, что дополнительно подкреплялось явной нерасположенностью Кин по отношению к ней самой. — Кин, твоя ловкость в работе впечатляет, и я хочу поручить тебе еще одну важную функцию, — неожиданно сказал Орочимару. — Да? — Та вопросительно на него посмотрела. — Займись учётом и контролем реактивов. Раз в месяц нужно будет оформлять небольшой отчёт в виде таблицы с указанием, какие объёмы каких реактивов на что были потрачены. — Будет сделано! — с энтузиазмом в голосе отозвалась она. — Прекрасно, — удовлетворенно прошипел Орочимару. — Позже я тебе скину пример заполнения таблиц и расскажу подробности. — Хорошо, — кивнула в ответ Кин. Сакура задавалась про себя вопросом: с таким ли рвением та будет хвататься за работу после того, как пройдет испытательный срок и она будет оформлена на постоянку? Всю вторую половину дня Сакура посвятила работе над их с Саске статьей. За это время она сформировала в фотошопе несколько таблиц с фотографиями признаков нового вида в сравнительном аспекте с коралловой сверташкой. Голову то и дело пыталась атаковать орда неуемных мыслей относительно сегодняшнего вечера, однако теперь Сакура умело с ними боролась: договорённость с Саске являлась залогом того, что реализация одолевающих с самого утра желаний никуда не убежит, и нужно просто немного подождать. К Саске они снова пошли пешком: после проведённого на факультете дня хотелось размяться и подышать свежим воздухом. По дороге Сакура заглянула в общежитие, чтобы взять сменную одежду на завтра, а, оказавшись там, решила быстро освежиться в душе и переодеться. Саске остался ждать снаружи, поскольку пропускной пункт для оформления гостей был уже закрыт. Сакура управилась минут за двадцать и, выйдя на улицу, предстала перед ним в удобных для пеших прогулок босоножках, серой мини-юбке, а также обтягивающей малиновой кофте с коротким рукавом и на пуговицах. Уже представляя, как их расстегивают руки Саске, она старалась не закипеть раньше времени. — Привет! — встретила их Изуми с дружелюбной улыбкой, когда они вошли в дом. — Сакура! Я ожидала тебя еще до того, как Итачи получил от Саске сообщение. — Здравствуйте, — озадаченно пробормотала Сакура. — Почему же? — Саске, кивнув Изуми, тоже вопросительно на нее посмотрел. — Потому что сегодня с утра у нас на подоконнике сидела голубая сорока. И долго не улетала! А сорока рядом с окном, как известно, к гостям. А какие гости у нас могут ожидаться вот так спонтанно? Вероятнее всего, именно ты, Сакура! — Изуми победоносно сверкнула глазами. Сакура искренне улыбнулась: та была абсолютно в своем стиле, демонстрируя умилительно-странные особенности, которые, впрочем, нередко оправдывались. — Да. И у нас теперь счет один-один. Привет! — Им навстречу вышел Итачи. — Здравствуйте, Итачи-сан. — Сакура коротко поклонилась. — Что еще за счет? — поинтересовался Саске. — Мы решили в течение месяца вести учёт приметам, — пустилась в разъяснения Изуми. — Как только я озвучиваю какую-нибудь, мы следим, сбудется она или нет, и если сбывается — очко мне, если нет — очко Итачи. — Это была твоя идея, — с лёгкой ухмылкой вставил тот. — Моя! — гордо заявила Изуми. — Должна же я доказать, что приметы чаще сбываются, чем нет. — Саске хмыкнул. — А раз один-один, значит, какая-то не сбылась? — с любопытством уточнила Сакура. — Какая? — Ее в определённой степени увлекала данная тема, хотя нельзя сказать, что она во все это верила. — Когда вчера мы вышли за ворота, по земле на спине каталась кошка, и я сказала, что будет сильный ливень или ветер, но ничего из этого не произошло, — вздохнула Изуми. — Уверена, что это была какая-то неправильная кошка и статистика свое еще возьмет. — Она усмехнулась. — Ладно, мойте руки и идите к столу. На ужин подавали карри с рисом. Сакура очередной раз отметила, как вкусно готовит Изуми, и от чистого сердца ее поблагодарила, чем вызвала на ее лице радостную улыбку. После основного блюда был чай, во время которого Итачи предложил всем вместе посмотреть какое-нибудь кино. — Нам надо заняться… статьей, — ответил на данную инициативу Саске и пристально посмотрел на Сакуру. — Да, да, но в другой раз обязательно, — быстро произнесла она, ощущая, как снова начинает заводиться. — Хорошо, — пожал плечами Итачи. — Как скажете. Мы с Изуми тогда посмотрим вдвоем. — Та кивнула. — Сакура, пойдем? — Саске решительно встал из-за стола. — Угу. Еще раз спасибо за ужин! — Сакура коротко поклонилась и наполненная томительным предвкушением устремилась вслед за ним. Открыв свою комнату и пропустив вперед Сакуру, Саске вошёл вслед за ней и, не включая верхний свет, запер дверь. В следующую секунду, не говоря друг другу ни слова, они уже оказались на кровати: Саске сел с краю, а Сакура расположилась у него на коленях, слегка раздвинув ноги и ощущая, как сжигающее дотла возбуждение превращает ее в пепел. Сплетясь языками в страстном поцелуе, они одновременно расстегивали друг другу пуговицы на верхней одежде, что из-за спешки и нетерпения выходило с трудом, но процесс постепенно двигался вперед. Сегодня Сакура не испытывала стеснения: подобное с ней происходило уже в третий раз, а взбушевавшиеся гормоны продолжали торжествовать, оставляя место лишь одному желанию — поскорее отдаться Саске. Он справился с ее пуговицами первым и, отшвырнув кофту в сторону, помог победить свою рубашку: несколькими секундами спустя она тоже была отправлена в свободный полет. В нос ударил приятный аромат мужского дезодоранта, сочетающий терпкую смесь хвойных и цитрусовых нот и заряжающий атмосферу дополнительной энергетикой необузданной страсти. Задрав бюстгальтер наверх, Саске мягко стиснул в каждой ладони по открывшейся груди, массируя их нежными круговыми движениями и постепенно наращивая темп. Сакура запрокинула голову и прерывисто задышала: с каждой секундой тянущее ощущение внизу усиливалось, разгоняя и без того закипающую кровь. Горячие губы начали путешествие по ее выгнувшейся от удовольствия шее, а, дойдя до груди, пришли на смену рукам. — Саске, — хрипло выдохнула Сакура, ощущая, как его язык по очереди проходится по ее чрезмерно чувствительным соскам и рисует на них мокрые круги. — Еще… — Из уст полились тихие стоны наслаждения, с каждым касанием становясь все громче. — Сакура… — Саске прервал распаляющие ласки и, обхватив ее за талию, посадил на кровать, а сам, оказавшись на полу, привстал на колени таким образом, что его голова оказалась на уровне ее груди. — Еще! — простонала Сакура, подаваясь вперед: она до безумия желала продолжения и, снова почувствовав щедро скользящий по соскам язык, шумно задышала, срываясь на стоны и млея от удовольствия. В эти минуты Саске был художником, а Сакура — полотном, на котором он создавал кистью свое произведение искусства, выливающееся в виде целой гаммы красочных ощущений. Саске медленно направился ниже, оставляя языком влажную дорожку, а пройдясь по пупку, остановился и начал расстегивать молнию на юбке. Сакура поняла, к чему он ведёт и, сглотнув, напрягла ноги: оральный секс пока являлся непривычным и новым для нее элементом. — Ты позволишь? — Саске, направив на нее затуманенный взгляд, взялся за юбку. — Да… — Ураган бешеного желания сдул смятение и колебания, уступая дорогу похоти. Когда юбка и промокшие трусики были откинуты в сторону, Сакура подвинулась ближе к краю, осторожно разведя ноги. — Если что, можешь не сдерживаться, тут хорошая звукоизоляция, — напомнил Саске. От его слов охватившее Сакуру предвкушение чего-то неизведанного и сладостно-бесстыдного воспламенилось огнём нетерпения. — Давай! — выпалила она. Когда проворные пальцы Саске нежно раздвинули половые губы, Сакура снова инстинктивно напряглась, однако в следующее мгновение ощутив прикосновение горячего языка, расслабилась, охваченная резким всплеском вскипающего наслаждения. Громко простонав, она развела ноги шире и запустила руки Саске в волосы, всем своим естеством покоряясь охватывающей эйфории, а он обхватил ее за бедра. Саске ласкал Сакуру медленно и чувственно, проходясь языком между половых губ и по клитору, а она стонала все громче, утопая в пучине волн некотролируемого удовольствия. — Сильнее! — сквозь рвушиеся стоны прохрипела она, чувствуя, что вот-вот достигнет пика. Саске ускорил темп, одновременно увеличивая силу соприкосновения, но успел сделать всего несколько движений: потоки экстаза слились воедино и изверглись всепоглощающим цунами мощного оргазма. — Это было… просто невероятно, — отдышавшись, прошептала Сакура, когда мышцы закончили сокращаться. — Твои стоны чертовски заводят. — Саске сел рядом с ней, проведя рукой по обнаженному бедру. Несмотря на физическую составляющую их отношений, которая становилась с каждым разом все многообразнее, подобные фразы Саске были пока в новинку и вызывали эффект взорвавшегося фейерверка. — Теперь я, — чувствуя, как тело снова сковывают тиски возбуждения, Сакура положила руку ему на брюки ниже пояса, упершись в твёрдую плоть. — Я в твоём распоряжении, Сакура. — Саске многозначительно на нее посмотрел. Взвинченная его очередной репликой, она расстегнула ремень и принялась за молнию, желая тоже поэкспериментировать с оральным вариантом доставления удовольствия. Стянув с Саске не без его помощи брюки, Сакура впилась взглядом в оттопыривающуюся ткань трусов и, подогреваясь знойными фантазиями, приспустила этот последний элемент гардероба. Ее взору открылся поднявшийся член, при прикосновении к которому руку обдало жаром. Отбросив трусы в сторону и пристроившись на полу рядом с Саске, она приготовилась к волнительному путешествию в новую для себя область. — Направляй меня, если что, — сбивчиво произнесла она, ведомая желанием доставить ему как можно больше удовольствия. — Непременно, — дрожащим от нетерпения голосом ответил Саске, прикрывая глаза. Набравшись смелости, Сакура сглотнула и осторожно провела рукой сверху вниз, высвобождая головку. Содрогаясь трепетом от невероятной интимности момента, она прошлась по оголившемуся участку языком, ощущая солоноватый вкус, а затем взяла головку в рот целиком, нежно обсасывая мягкую скользящую плоть. Дыхание Саске заметно участилось. — Поглубже, — с шумом вылетело из его груди вместе с воздухом руководство к дальнейшему действию. Сакура углубила член на небольшое, но комфортное для себя расстояние дальше в рот и придерживая его рукой, принялась ритмично двигать головой. Привыкая и сильнее раскрепощаясь, она действовала все увереннее и энергичнее, а звуки прерывистого дыхания Саске дополнительно ее распаляли. — Обхвати. Покрепче, — горячо прошептал он, и Сакура сжала член в двух расположенных друг за другом кулаках по всей длине. Жадно лаская ртом его верхнюю часть, она продолжила синхронные движения головой и руками, постепенно наращивая темп. Мокрые ладони усиливали скольжение и, ощущая исходящие от Саске потоки наслаждения, Сакура отдавалась процессу с чувственным самозабвением. — Выпусти… — простонал Саске. Понимая, что процесс приближается к кульминации, Сакура разжала пальцы. В следующую секунду Саске выдернул член и кончил в валяющиеся рядом трусы, после чего, как следует ими обтеревшись, кинул подальше от кровати. Когда-нибудь надобность в слове «Выпусти» исчезнет, но сейчас было явно для этого рано, и Сакура с благодарностью отметила, как Саске хорошо все улавливает и понимает. Аккуратность и перфекционизм во всем являлись одними из его жизненных кредо. — Ты была на высоте, Сакура, — с удовлетворением произнес Саске, когда они немного пришли в себя после первой серии любовных игр. — На пятёрку? — игриво поинтересовалась она: слышать подобное от скупого на комплименты Саске, да еще в столь пикантной ситуации явилось приятной неожиданностью. — С плюсом. — Тебе могу сказать то же самое. — Сакура уселась в полоборота ему на колени и обвила руками шею. — С этой запиской ты меня опередила, — признался вдруг Саске. — Я собирался позвать тебя завтра, чтобы уже на все выходные. — Ты практичен, как всегда, — проворковала Сакура и аккуратно прикусила мочку его уха. — Работа по расписанию, свидания по расписанию. А я вот не смогла сдержаться. — Когда я открыл записку… Это было впечатляюще, Сакура. — Саске положил ей руку на ягодицу и провёл по бедру. — Саске… — Сакура ощутила, как по телу пробегают новые разряды возбуждения. — Ты же восстановилась? — Нежно и щекочуще перебирая пальцами, он направился вверх по животу и, обхватив ладонями груди, начал совершать медленные вращательные движения. Внизу мгновенно вспыхнул пожар. — Мне кажется, что да, — выдохнула Сакура, чувствуя, как в бедро плотно упирается его член. — Сейчас проверим, — прошептал Саске ей в самое ухо. — Обязательно… — Сакура развернулась к нему вплотную и, проведя языком вверх по шее, проникла им в рот. Отвечая на поцелуй, Саске поглаживал ее талию, а затем, переходя все ниже, добрался до половых губ и слегка прошелся между ними пальцами, будто подразнивая. Содрогнувшись от сладостного предвкушения, Сакура простонала и нетерпеливо заерзала. — Я сейчас, — оторвавшись от нее, сообщил Саске. Сакура быстро сориентировалась что к чему и слезла с его колен: для полноценного проникновения был нужен презерватив. Саске ринулся к тумбочке и с шумом выдвинул ящик. Прислушиваясь к распаляющему воображение шуршанию, Сакура сбросила покрывало, а затем откинула одеяло и легла на белоснежную простынь, подрагивая от нетерпения и некоторого волнения: действительно ли она восстановилась и не будет ли больно? — Сакура, расслабься, — мягко произнес Саске, нависнув сверху, и, когда она развела ноги шире, медленно в нее вошёл. Испытав сначала небольшой дискомфорт, Сакура напряглась, однако, почувствовав, что с каждым толчком становится все приятнее, она расслабилась и вновь приготовилась покорять вершины будоражащих кровь экспериментов и головокружительных удовольствий. — Все хорошо? — спросил Саске, осторожно скользя внутри нее. — Все отлично, — выдохнула Сакура. — Продолжай… Он начал двигаться динамичнее, а Сакура закрыла глаза и сконцентрировалась на ощущениях: так их восприятие многократно усиливалось. Сначала она просто наслаждалась процессом единения, растворяясь в каждом ритмичном движении Саске, в каждом соприкосновении с его влажной разгоряченной кожей и в каждом стремительном, наполненном страстью порыве дыхания. Она любила и желала Саске без остатка, всеми фибрами души, каждой клеточкой тела, и в этот момент было невозможно представить, что когда-то они разговаривали на «вы» и не называли друг друга по именам. Пропуская через себя все более неумолимо закипающий коктейль ощущений и совершая движения в такт Саске, Сакура водила руками по его спине и прерывисто дышала. — Поменяем положение? — возбужденным голосом предложил он, слегка замедляясь. — Давай… — прошептала она, предвкушая следующую порцию нового опыта. Аккуратно выйдя из нее, Саске отодвинулся на край кровати, спустив ноги на пол. — Садись сверху. — Сгорая от вожделения Сакура забралась к нему на колени и, широко разведя бедра, помогла проникнуть внутрь. Такая поза усилила чувствительность, и, в стремлении продолжать это неземное удовольствие, Сакура принялась скользить на Саске верхом и тереться соскам о его торс, а он, двигаясь в унисон, водил руками по ее ягодицам. Потоки наслаждения стремительно нарастали, и, ловя яростно вырывающийся из груди Саске воздух, она вторила ему бесстыдными стонами, отчего общее возбуждение взлетало до облаков. Увеличивая амплитуду движений, Сакура вцепилась Саске в шею: пик блаженства неумолимо приближался и вскоре обрушился лавиной сильнейшего оргазма. Содрогаясь в коротком сладостном вскрике, Сакура запрокинула голову назад: мышцы в этот раз сокращались особенно сильно, крепко обнимая скользящий внутри член. Саске судорожно ускорился и через несколько мгновений протяжно простонал, уткнувшись носом Сакуре в плечо. Подобная степень близости была для них новой и совершенно особенной: казалось, не только тела, но и души стали в этот момент единым целым. — Саске, если бы мне сейчас пришлось умереть, я сделала бы это без всяких сожалений, — попыталась выразить словами свое счастье и удовлетворение Сакура, когда они лежали в кровати после совместного душа и готовились ко сну. — А я бы ни за что, — хмыкнул Саске. — И тебе бы не дал. Как можно умирать, когда только-только началась настоящая жизнь? Исключено. — Это конечно да. — Млея от подобных признаний, она положила голову ему на плечо. — Я имела в виду, что у меня не было бы сожалений, что я чего-то не успела. С тобой я познаю такое счастье, что иногда кажется, будто я сплю. — У нас впереди еще многое, Сакура… В этот момент стрелка часов приблизилась к четырем утра. Услышав писк будильника, который они поставили на половину восьмого, Сакура еле-еле разлепила глаза: вылезать из-под одеяла категорически не хотелось. В следующую секунду Саске выключил назойливый, но необходимый для пробуждения источник звука и провёл рукой Сакуре по щеке. Чувствуя тёплые ноги, переплетенные с ее, она ощутила свежий прилив радостного блаженства: просыпаться вместе было бесценно! — Семь тридцать, — тихо сказал Саске ей на ухо, и в голову тут же беспощадной пулей прилетело воспоминание о вчерашней договорённости с Сасори и Орочимару на восемь утра, которое оказалось утрачено в ворохе горячих событий минувшей ночи. Сон сняло как рукой. — Осталось полчаса! — в панике крикнула Сакура, выскочив из-под одеяла и напугав этим внезапным жестом расслабленно лежащего Саске. — До чего? — вздрогнув от неожиданности, спросил он, непонимающе глядя на нее. — До встречи с Орочимару-сама и Сасори в комнате клеточных культур! Совсем забыла! — В этот момент она уже металась в полумраке комнаты и, найдя свой рюкзак, судорожно начала вытаскивать из него запасной комплект одежды. — Позвони и предупреди, что задержишься, — невозмутимо произнес Саске. — Попробую все же успеть, если что — позвоню. — Сакура быстро натянула на себя юбку, футболку, а поверх — рубашку с длинным рукавом: в столь ранний час на улице было довольно прохладно. — Может, хоть поешь? — с сомнением спросил Саске, приподнимаясь с кровати. — На факультете или по дороге что-нибудь перехвачу! — Сакура быстро сгребла в рюкзак свою вчерашнюю одежду. — Почищу только зубы и, надеюсь, на автобусе доеду быстро. Я побежала, а ты не спеши. — Она подошла к Саске и нежно поцеловала его в губы. — Увидимся позже! — Ну, как хочешь. Будь осторожнее, Сакура, когда переходишь через дорогу, — сказал он ей в напутствие. — Кстати, могу вызвать такси. — Да не надо. Надеюсь, успею так. До встречи! — Она пулей выскочила из комнаты и устремилась в ванну. Освежив парой движений зубной щётки ротовую полость и пройдясь мокрой ладонью по лицу, Сакура скрутила еще влажные после ночного душа волосы в пучок, не расчесывая: выглядело не очень опрятно, но времени на возню с ними не было от слова совсем. Долетев до автобусной остановки, Сакура нервно посмотрела на часы: если автобус приедет в ближайшие пять минут и не будет пробок, то она успеет. В ожидании транспорта она купила в стоящем рядом киоске большой стакан кофе с молоком и булочку. Сакуре повезло: быстро приехавший автобус, в котором она съела свой завтрак, без пробок доставил ее до университетского городка. Уняв волнения насчет опоздания, Сакура летела на факультет словно на крыльях, а в голове мелькали фрагменты насыщенной любовными утехами и душевными разговорами ночи с Саске. Несмотря на трехчасовой сон, усталости не ощущалось: заряженная переполняющим счастьем и адреналином, Сакура чувствовала, что ей по колено все океаны мира и она готова на любые свершения. Оказавшись на кафедре, она сразу ринулась в комнату клеточных культур: времени было ровно восемь часов. — Какая четкость, — подметил Орочимару, когда Сакура открыла дверь и вошла внутрь. — Здравствуйте, — выпалила она, отдышавшись. Успела! — Доброе утро, — поприветствовал ее Сасори, который тоже уже был на месте. — Доброе, — Сакура поставила у стенки рюкзак и сняла рубашку, чтобы одеть сверху на футболку белый халат. — Сакура, ваша футболка… — озадаченно произнес Сасори, как-то странно глядя на нее. — А? — Она опустила глаза вниз и ощутила, как к щекам приливает кровь: ее зеленая футболка с синей птицей была одета наизнанку, демонстрируя грубые швы и тусклый силуэт просвечивающего рисунка. Собрав волю в кулак, Сакура отогнала неловкость прочь, ведь ничего криминального на самом деле не произошло: такое может случиться с каждым. — Ой, впопыхах собиралась и не заметила, — стараясь сохранять невозмутимость, бросила она и сняла со стены лабораторный халат. — Потом переоденусь. Приступим к делу? — Браво, Сакура, — с довольной улыбкой прошипел Орочимару. — Я всегда знал, что ты ценишь исследования превыше всего. Многие девушки на твоём месте предпочли бы опоздать, но потратить лишнее время на заботу о внешнем виде, но ты думала в первую очередь о том, чтобы успеть на наши эксперименты. — Сакура улыбнулась в ответ: слова ее научного руководителя сильно приободрили. В результате проведенного эксперимента по действию ядов в различных объёмах питательных сред было выявлено две чашки Петри с живыми клетками — по одной для кайсаки и амазониуса, что являлось очень хорошим результатом. Следующая задача заключалась в установлении точных порогов безопасной концентрации ядов, для чего Сасори взял пробы на химический анализ, и теперь предстояло отследить, сколько еще времени данные культуры клеток пробудут в живом состоянии. Временно освободившись от работы с ядами, Сакура, не снимая халата, направилась в туалет, чтобы переодеть там футболку и случайно столкнулась на входе с Тсучи Кин. — Привет, — с достоинством произнесла Сакура, собираясь пройти внутрь. — Привет, — хмыкнула та и достала из кармана какую-то свернутую бумажку. — Кажется, это кто-то из вас обронил? — с насмешливой улыбкой Кин протянула ее Сакуре. «Смертельно тебя хочу», — прочитала она написанный собственной рукой текст.