Охотница на змей

План с приготовлением завтрака удался, и вскоре после пробуждения и водных процедур Сакура уже стояла на кухне и жарила блинчики: захотелось приготовить что-то нетривиальное. Из колонок лился бодрящий и пробирающий до дрожи «Шторм» Вивальди: настроение этого утра располагало к классике. Сакура совершала движения половником и лопаткой в такт музыке, пританцовывая не только телом, но и душой: она чувствовала себя частью этой семьи и радовалась, что трудится на общее благо. В голове мелькали фрагменты минувшего вечера, во время которого они с Саске сначала отогревались в сауне после холодных гамаков, а затем, приняв душ, медленно и нежно занимались любовью в своей комнате. От данных воспоминаний сердце ускорило темп, а готовка приобрела ещё более танцевальный характер. Старания Сакуры не пропали даром, и все с удовольствием отведали её блюдо, выразив благодарность и отметив его высокое качество. После завтрака Сакура изъявила желание самой отправиться в общежитие и упаковать вещи, а Саске с Итачи обещали подъехать на машине позже по мере её готовности. Шагая по длинному коридору в сторону своей комнаты, она вспоминала, как впервые приехала сюда восемь месяцев назад и шла так же вслед за женщиной-комендантом, ещё никого тут не зная. Тогда при заселении Сакура думала, что проживёт здесь четыре года, но как же она ошибалась! Теперь она замужем за тем парнем, которого случайно обогнала с описанием вида, и необычное знакомство с которым стало одним из её первых впечатлений после поступления в аспирантуру. Кто бы мог тогда предугадать, что все это произойдёт? Поистине, жизнь непредсказуема. С Ино они встретились в общем коридорчике: та сразу же выскочила из комнаты, когда Сакура открыла дверь. Обменявшись бурными приветствиями, они направились к Ино выпить чаю и рассказать друг другу новости. — Так что же у тебя произошло? — не выдержала Сакура, решив узнать о делах подруги прежде, чем шокировать её сообщением о своём новом семейном статусе. Ино суетилась с приготовлением чая, так и не заметив пока кольца. — Пока ничего конкретного, — туманно отозвалась она. — Но если сформулировать, что со мной сейчас происходит, то это прозвучит как: набираюсь опыта отношений на расстоянии, стараюсь адаптироваться, провожу эксперименты над собой и лучше узнаю себя. — Н-да? — Слова Ино звучали слишком обще, и понять, хорошо это или плохо, было пока сложно. — А можно поконкретнее? Что ты нового узнаешь, что за эксперименты? — Значит, так. — Ино глубоко вдохнула. — Кстати, какой чай будешь? Чёрный, зелёный? — Чёрный! — Хорошо. — Она достала коробку с пакетиками и продолжила: — Для начала хочу подчеркнуть, что настолько серьёзных и длительных отношений, как с Саем, у меня никогда не было, и я очень ими дорожу. — Прекрасно, — с пониманием кивнула Сакура. — Мы общаемся по видеосвязи, но из-за разницы в часовых поясах не всегда удаётся нормально состыковаться. И часто бывает так, что когда один звонит из дома, второй уже на работе. Но все равно стараемся делать это ежедневно. — Та-а-ак. — Сакура внимательно слушала, гадая, что же последует дальше. — Также я хочу тебе сказать, что в отношениях с Саем у меня была очень насыщенная и разнообразная сексуальная жизнь. — Сакура кивнула: она помнила рассказы Ино, которые когда-то — в еще совсем неискушенные для неё времена — повергали в шок и смущение. — И, ты знаешь, когда Сай улетал, я и не думала, что мне будет так этого не хватать. Когда он уехал первый раз, то я знала, что это совсем ненадолго, и проблем вообще не было. Но сейчас я понимаю, что я не увижу его еще несколько месяцев. И если с духовной частью отношений проще — сказали друг другу нужные слова и на душе сразу стало теплее, то вот объятий его я по видеосвязи не получу. В общем, я не думала, что будет так тяжко в этом смысле. — Ино поставила кружки с чаем на стол. — Бедняга… — Сакура погладила её по плечу. — Но другие же как-то терпят. Кто-то в армию вообще уходит и ждать приходится ещё дольше. И я сказала себе: «Ино, хватит раскисать, чем ты хуже?» Сакура, ты знаешь, что такое сублимация? — Переход из твёрдого состояния сразу в газообразное? — В голове всплыло определение из курса физики. — Не только, — рассмеялась Ино. — Я имею в виду конечно другое. По Фрейду. Перевод сексуальной энергии в творческую, в моем случае — в научную. — Ооо… — протянула Сакура, вспоминая как часто та засиживалась на кафедре после отъезда Сая. — Получается? — Да. Мне стало сильно легче, и за это время я написала аж две статьи! — Вот это да! — Слова Ино вызвали восхищение. — Горжусь. Ты такая молодец! — Спасибо, Сакура! — Та смотрела ей в глаза и продолжала в упор не замечать кольца. — У меня действительно неплохо получается. А еще был момент, когда я решила полностью отказаться от тусовок и вечеринок… — Как же так? — Услышанное заставило удивиться: Ино являлась в их компании главной любительницей подобных мероприятий. — Честно говоря, есть определённый страх, что у меня может сорвать голову, если ко мне будет клеиться какой-нибудь красавчик, — призналась Ино. — Умом я понимаю, что по идее не должно. Я знаю, что люблю Сая, и мне никто не нужен. Но вот у меня ещё не было такого опыта, и я не знаю, что может вытворить моё тело и как это скажется на моем поведении. — Ты боишься, что настолько сильно захочешь секса, что можешь не устоять? — уточнила Сакура, чувствуя охватившее переживание за свою подругу. — Стыдно признаться, но да, — вздохнула та. — И я до последнего была настроена жить в том режиме, который выбрала. Но Сай тут заявил, что собирается с коллегами по проекту на какое-то тусовочное мероприятие. Что надо не только работать, но и отдыхать. Я конечно спросила, будут ли там девушки, он сказал, что будут, но это совершенно не имеет значения. В общем, он сходил, провел время с удовольствием, скидывал мне фотки. Выяснилось даже, что кто-то пытался к нему клеиться, но он ясно дал понять, что занят. В общем, ничего стремного там не было. И меня это как-то подстегнуло! Я сказала себе, что хватит прятать голову в песок. Я всегда любила вечеринки, чувствую, что мне их не хватает, и по сути я убегаю от проблем. Ведь, как ни крути, испытывать какие-то соблазны — в человеческой природе. Важно включать голову и не допускать того, что противоречит твоим убеждениям. — Очень здравое рассуждение! — одобрила Сакура. — Отношения — это работа. На любом этапе, и в разных сферах. — Да. Так и есть. И на следующих выходных я иду испытать судьбу! — Так вот о чем ты вчера говорила по телефону? — догадалась она. — Когда сказала, что не знаешь, все ли у тебя хорошо и скоро поймёшь чуть больше! — Да, — кивнула Ино. — Темари устраивает большую вечеринку. Сначала я отказалась от приглашения, но потом передумала и согласилась. В общем, понаблюдаю за собой, специально не буду пить, чтобы сохранять трезвый ум и, если что — лучше себя контролировать. И если я чего-то натворю, то, значит, такая у меня сущность, и я не заслуживаю такого замечательного парня, как Сай… — Ино, ну зачем ты так говоришь? — Сакуре совершенно не понравилось последнее высказывание. — Я уверена, что не натворишь. — Но в любом случае я понаблюдаю, насколько буду близка или далека от того, чтобы натворить. — Удачи тебе, Ино! — от всего сердца произнесла Сакура. — Уверена, что насчёт «сорвёт голову» это просто твоя паранойя. — Спасибо… — Тут ее взгляд наконец упал на кольцо. — Ух ты, какое красивое колечко! И со змеей! Где ты такое раздобыла? А надела-то куда… — Ино хитро хмыкнула. Вне всякого сомнения она решила, что данное кольцо — простое украшение, но надето на тот палец, куда обычно надевают обручальное. — Ино… — Сакура сделала глоток чая, морально готовясь к бурной реакции. — Оно на своём месте. Покрепче держись за стул: я вышла замуж! — Как?! — Глаза Ино резко расширились, а на лице отразилась крайняя степень недоумения. — Когда?! Ты шутишь? — По-тихому на Окинаве. Это чистая правда! — Да ты что? Серьёзно? Сакура! — Она, казалось, никак не могла в это поверить. — Абсолютно! Это случилось в конце поездки, спонтанно, сумбурно, пришлось заплатить денег, но… Это чистая правда! — Сакура чувствовала, как сияет: данное событие пусть постепенно и укладывалось у неё в голове, но пока еще сделало это не в полной мере. — О-фи-геть, — медленно и по слогам отчеканила Ино, после чего, немного подумав, задала уже набивший оскомину вопрос: — Неужели ты беременна?! — Нет! — твердо ответила Сакура, уже несколько подустав из-за столь однотипной реакции своих близких. — Ты уже третий человек, кто об этом спрашивает. Я не беременна. И это совершенно точно. Мы просто не хотим больше расставаться. Хотим жить под одной крышей! Почему никто этого не понимает? — Наверно потому, что так быстро женятся, в основном, по беременности, — с удивлением отозвалась Ино. — Среди всех моих знакомых ни одна пара не женилась раньше, чем через год после начала отношений, а то и два, и три. А вы ж еще буквально только вчера даже имен друг друга не могли произнести! И просто постоять вместе в очереди в супермаркете было для тебя сродни землятресению! Все это было ещё так недавно… Сакура, ты меня шокировала! Но в любом случае, я тебя поздравляю! — Она крепко сжала ее руку с кольцом. — Спасибо, Ино! — Упоминание супермаркета вызвало чувство ностальгии. — Самое главное, как лучше для вас. А что там обычно или не обычно уже неважно, — рассуждала Ино. — Но будь готова, что вопрос про беременность тебе зададут многие. — Привыкаю! — хмыкнула Сакура. — А некоторые, кто не столь тебе близок, не зададут, но будут теоретизировать между собой. Это тоже имей в виду! — предостерегла ее Ино. — Ну и пофиг! Пусть что хотят, то и выдумывают, — махнула рукой Сакура. — Не удивлюсь, что когда пройдут все сроки, а у меня все ещё не будет видно живота, то ещё и решат, что выкидыш произошёл. Мне все равно! — Правильный настрой! — Ино подняла большой палец вверх. — Так или иначе, всегда находятся люди, которые любят сплетничать и обсуждать других. — Точно… — Сакура! — спохватилась Ино. — Это значит… Это значит… Что ты от меня переедешь?! — Угу… Как раз сейчас планирую собрать вещи, а потом сюда подъедут Саске с Итачи, и мы все перевезем на машине. — Эх… — Она опустила голову. — Я конечно рада, что ты будешь жить с Саске, но мне так грустно, что тебя больше здесь не будет. Я буду скучать по нашим посиделкам… — Ино… — Сакура заботливо погладила её по плечу. — Я буду заходить к тебе чаще в Гербарий, и ты, кстати, можешь приходить в мой новый дом. Мне там выделят личный рабочий кабинет. Саске даже подчеркнул, что там я смогу в свое удовольствие принимать подруг. — Ох. Это, конечно, круто! С радостью приду, как позовешь. Когда чай был допит, Сакура пошла к себе собирать вещи, а Ино составила ей компанию, и они продолжили разговор. Сакура осветила подробности поездки, свадьбы и подготовки к ней, чем изрядно удивила и повеселила свою подругу. Сбор вещей сопровождался целым морем связанных с этой комнатой воспоминаний и капельками светлой грусти о том, что определенный жизненный этап остался позади. Однако счастье от того, что она замужем за Саске и они вместе живут являлось настолько безграничным, что вся печаль быстро утонула в его необъятной пелене. Перевоз вещей в дом Учиха и их последующий разбор занял все выходные. В перерывах между хозяйственными заботами удалось купить билеты на Хоккайдо — туда на пятницу, а обратно — на воскресение, о чем Сакура сообщила по телефону матери, вызвав одобрительную реакцию. — Мам, вы только с Саске полегче, — попросила её Сакура. — Он у меня человек утонченный и папиных любимых шуток просто не поймёт. Намекнешь ему, чтобы был поскромнее, ладно? И пусть даже не предлагает ему выпить, Саске не пьёт. — Ах, сколько заморочек с этим твоим Саске, — хмыкнула мама. — Ну, ладно. Я постараюсь. Понимаю твои волнения. Хочешь, чтобы знакомство прошло как можно более гладко. — Спасибо, я рассчитываю на вас! Кстати, как папа отреагировал на новость? — Чуть в обморок не упал! Хорошо, что я вовремя подготовила валерьянку. Сейчас уже успокоился. С нетерпением ждёт знакомства с твоим мужем. Как и я! Понедельник начался с семинара по английскому, перед которым Сакуру и Саске поздравили одногруппники: как выяснилось, слухи распространились по факультету довольно быстро. Ловя на себе внимательные и любопытные взгляды, Сакура вспоминала слова Ино о возможных теориях и сплетнях, но старалась на этом особо не зацикливаться. После занятия Саске и Сакура направились на кафедру, по дороге вырабатывая план действий. — Хорошо бы сегодня выделить ДНК из бразильской змеи, — высказалась Сакура. — Попробую сунуться с пробиркой в лабораторию. — Ты хочешь сама это сделать? — Если Кин скажет, что у неё полно работы, то да. А если она будет готова взяться уже сегодня, то пусть делает. — Хорошо, — согласился Саске. — А я тогда пока начну заниматься нашей статьёй по острочешуйной куфии на Окинаве. Нанесу на карту точки. — Отлично! — одобрила Сакура. — Думаю, мы быстро с ней справимся. Это тебе не описание нового вида. — Произнеся последнюю фразу, она вздохнула: что же покажет в итоге генетика? Пока теплилась надежда и сдаваться совершенно не хотелось. — Да. Отрезав скальпелем кусочек от более крупного фрагмента из посылки, Сакура поместила его в пробирку со спиртом и решительно направилась в лабораторию, гадая, как пройдёт разговор с Кин. Та встретила её на пороге и с вызовом спросила: — Чем могу помочь? — Нужно выделить ДНК из одной пробы, — стараясь говорить вежливо, ответила Сакура. — Я неделю отсутствовала и работы сейчас целая куча, — отрезала Кин. — Давай сюда, я поставлю на очередь. — Давай я тогда сама, — возразила Сакура. Она не могла допустить торможения с этим делом. — Эй, ты чего? — фыркнула Кин. — Ты не находишь, что несколько безответственно в твоем положении самой работать с химическими веществами? Ты не знала? За совет можешь не благодарить! Сакура потеряла дар речи. Даже дураку было ясно, что та имеет в виду. Но откуда она взяла подобную информацию? Уловила слухи, сама сделала выводы и, даже не проверив их, заявляет об этом столь безаппеляционно? — Ты о чем? — Сакура продолжала сохранять вежливость и не поддаваться на провокации. — Все с моим положением в порядке! И я могу работать, где угодно. — Ты же беременна! — назвала Кин вещи своими именами. — Что за чушь? Кто сказал? — Сорока на хвосте принесла, — уклончиво ответила та. — Что ты вышла замуж по… — Ничего подобного, — прервала ее Сакура, стараясь сохранять достоинство. — И это никого не должно касаться. — «Сорока на хвосте» вызвала озадаченность. Неужели подкрепленные фантазиями слухи настолько быстры? Или, может, и не было никакой «сороки», а Кин сама ее придумала, чтобы лишний раз понервировать? — Понятно, — хмыкнула та. — Но в любом случае, я не могу пустить тебя. Тут слишком много работы, материалов, ты будешь только мешаться. — Но это срочно! — Сакура была готова биться до последнего. — Да что же такое… — устало вздохнула Кин. — Тут все срочно! Знаешь, сколько всего срочного у меня сейчас на очереди? Ладно, что с тобой делать… Давай сюда свою пробирку, а я её, так и быть, поставлю на выделение сейчас. Только, прошу, отстань и не путайся больше под ногами. — Хорошо. — Стараясь не заморачиваться, что Кин делает ей одолжение, Сакура передала той образец. — Спасибо за понимание. — Это моя работа, — ответила та фразой, которую так часто любила произносить Карин. Сакура быстро двигалась по направлению к аспирантской и размышляла над только что произошедшим разговором. Было очевидно, что Кин её по-прежнему недолюбливает, да и столь характерные для неё резкие манеры никуда не делились, но в целом все прошло лучше, чем могло бы быть: невзирая на загруженность другой работой, та не стала упрямиться и пошла на уступку. Конечно, Сакуре не понравилось, что Тсучи Кин, несмотря на договорённости, снова коснулась личного, да ещё в такой форме, однако, как правильно сказала Карин — люди так быстро не меняются. К тому же, имелся шанс, что та перешла на данную тему, руководствуясь в первую очередь долгом предупредить насчёт работы с вредными веществами. В общем, гадать можно было бесконечно, но самое главное, что нужный образец, который должен окончательно расставить все точки над «i», уже находился в работе. Войдя в аспирантскую и поздоровавшись с Джуго и Суйгецу, Сакура устремилась к своему мужу: с каждым днем она все сильнее привыкала к подобному званию. — Саске, как дела? Кин обещала выделить ДНК уже сегодня. — Это очень хорошо, — кивнул тот. — Мне сейчас пришло письмо из редакции, что наши исправления получены и уже на этой неделе они пришлют нам на проверку финальную верстку. А значит, все будет быстрее, чем я думал, и статья может выйти уже на следующей неделе. — Вот как? — удивилась Сакура. — Как они стали оперативны! Может, стараются загладить вину, что потеряли нашу статью в спаме? — Кто знает. — Да, хотелось бы получить результаты генетики раньше, чем выйдет наша статья. Если эти виды окажутся разными, мы скажем об этом Орочимару-сама, и, когда выйдет наше описание, он уже точно будет знать, что название в его честь не синоним, — рассуждала Сакура. — Так сюрприз получится лучше! — Если все произойдёт именно так, это будет конечно очень красиво и стройно, но я бы на это не расчитывал, Сакура. Мой прогноз такого расклада — процентов десять, не больше. — Саске по-прежнему был настроен крайне скептически. — Десять все же не ноль, — вздохнула она. — Давай пока займёмся статьёй по Окинаве? — сменил тему Саске. — Я начал наносить точки на карту. Хочешь заняться написанием введения? — Хорошо! Что напишем во введении? Общие сведения о нашей куфии? — В основном да. С каких территорий она была известна, какие предпочитает условия, чем питается и так далее. — Ага, — кивнула Сакура. — Схожу тогда к Орочимару-сама, у него есть вся нужная литература в электронном виде. У тебя флешка с собой? — Да. — Саске полез в рюкзак. — Держи. Когда Сакура оказалась в кабинете Орочимару, тот упаковывал в пакет какой-то старый бинокулярный микроскоп, явно заставший еще середину прошлого века. — Здравствуйте, Орочимару-сама. — Она коротко поклонилась. — Хочу попросить у вас литературу по острочешуйной куфии. Можете скинуть мне на флешку? — Здравствуй, Сакура, — дружелюбно прошипел он. — Разумеется. Уже взялись с Саске-куном за статью? — Ага. Кстати, — вспомнила Сакура. — А когда у нас должен появиться Сасори-сан? — Она хотела поговорить с ним о своём решении. — Через неделю, в понедельник точно будет. Сакура… — Орочимару переводил взгляд с бинокулярного микроскопа на неё. — Тебе случайно не нужен домой бинокуляр? Хоть ему уже больше пятидесяти лет, пользоваться ещё можно. — А можно его взять? — Подобное предложение вызвало чрезвычайный интерес. Для рабочего кабинета дома будет самое то. — Да. Пришло много новой техники на замену, и на этот бинокуляр уже оформлен акт списания, — пояснил Орочимару, тихо шелестя своим змеиным голосом. — Выкидывать или сдавать на переработку жалко, а хранить на кафедре уже не хватает никакого места. Вот я и думаю, куда бы его пристроить. — Понятно. С удовольствием возьму! — радостно ответила Сакура. — Превосходно, — Орочимару удовлетворённо прикрыл глаза. — Чувствую он ещё немало послужит на пользу науке, Сакура. — А расскажите мне его историю. — Ее охватило любопытство. — Ооо, — задумчиво прошелестел Орочимару. — Когда больше тридцати лет назад я распределился на нашу кафедру, то за этим и другими бинокулярами работали студенты. И уже тогда они считались далеко не новыми. — Ух ты! — Сакура задумалась. — А если за ним работали ваши одногруппники, то, выходит, Цунаде-сама тоже могла за ним сидеть? — Разумеется, — кивнул Орочимару. — И Джирайя, и другие мои одногруппники, которых ты не знаешь. А потом этот бинокуляр из общего пользования перешёл в мое личное, — продолжил он рассказ. — Я выполнил на нем диплом на тему «Особенности питания восточного щитомордника на территории острова Хонсю». Целыми днями напролёт в чашках Петри с водой я разбирал экскременты и изучал, останки каких животных в них содержатся! — А я и не знала, что у вас была такая тема диплома! Интересно! — отозвалась Сакура. — А дальше? — Я работал за ним в аспирантуре, но потом у меня появился новый, а этот вновь вернулся к студентам и за ним продолжили работать следующие поколения. Одну из выпускниц, кстати, ты хорошо знаешь: она преподаёт у вас на Хоккайдо. Анко Митараши. — Анко-сенсей! — воскликнула Сакура. Именно Анко помогла ей однажды со статьёй, с которой она невольно обогнала Саске. Также в памяти прочно сидели слова Цунаде о том, что та была когда-то отвергнута Орочимару и при каждом удобном случае ему мстит, но Сакура не подала виду о своей осведомленности. — Именно. — Орочимару как-то странно ухмыльнулся. — Талантливая, но чрезмерно активная там, где не надо. Так, ладно… А потом ко мне пришёл очень увлеченный первокурсник. И это был Саске-кун! — с азартом прошелестел Орочимару. Услышав имя своего мужа, Сакура ощутила, как расплывается в улыбке и наполняется теплом. — И я решил выделить ему именно тот бинокуляр, за которым работал когда-то сам. Нашёл его по номеру. Он использовался Саске-куном до тех пор, пока у него не появился новый, а потом был поставлен в шкаф в качестве резервного. Но в итоге так и не понадобился. А недавно пришли ещё более новые бинокуляры, и тогда совсем уж старье решили списать. И я очень рад, что этот бинокуляр попал именно в твои руки. — Я тоже! — воскликнула Сакура. — Спасибо вам большое, Орочимару-сама! Я буду счастлива работать дома на бинокуляре с такой историей! Подготовке личного домашнего кабинета Сакуры было посвящено два вечера. В результате одну из комнат оборудовали диваном, столиком для чаепитий, тумбочкой, шкафом и рабочим столом, на котором стояли ноутбук и подаренный Орочимару трофей — исторический бинокулярный микроскоп. Саске тоже остался доволен этим подарком и выразил надежду, что тот послужит еще немалому числу научных открытий. В среду из редакции журнала пришла финальная вёрстка статьи. Тщательно просмотрев её на предмет ошибок и опечаток, Саске и Сакура отправили текст обратно. Сакура продолжала погружаться в новую для себя сферу под названием «семейная жизнь». График готовки с Изуми «по ситуации» пока не давал сбоев: они обговаривали свои возможности заранее и старались заниматься этим поочерёдно. В доме царила дружная и лёгкая атмосфера, однако в четверг вечером Сакура впервые увидела Изуми не в духе, чему была немало удивлена. — Привет, Изуми! — бойко поздоровалась с ней Сакура, спустившись со второго этажа на кухню. Она уже полностью адаптировалась к обращению на «ты». — Как дела? — Привет, — непривычно сухо отозвалась та. — В мультиварке овощное рагу. — На ее лице отражалась усталость, а лоб был нахмурен. — Спасибо, — пробормотала Сакура. Привыкшая всегда видеть Изуми дружелюбной и с улыбкой на лице, она была озадачена. — А где Итачи? Мы будем есть не все вместе? — На занятии с учеником, а я позже буду. Ешьте. — С этими словами Изуми удалилась. После скромного ужина вдвоём, Сакура решила поделиться с Саске своим наблюдением. — А что с Изуми, ты не знаешь? — спросила она, пояснив ситуацию, когда они вышли прогуляться в сад. — Не знаю. Может, просто устала. А почему ты так удивляешься? — Я привыкла, что она всегда весёлая. — Сакура. — Саске внимательно на неё посмотрел. — Ты же понимаешь, что она живой человек и не может все время улыбаться. — Понимаю. Но я уже давно прихожу в этот дом, а такое с ней как будто впервые. — Раньше, когда ты была нашим гостем, она могла просто не подавать виду из вежливости. Но сейчас, когда ты стала членом нашей семьи, это уже ни к чему. Ты стала для неё совсем своей, и она перестала стесняться показывать свои настоящие эмоции. А они не всегда бывают хорошие, ты же понимаешь. — Сакура внимательно слушала. Саске говорил очень логичные вещи. Почему она сама до этого не додумалась? — Думаю, ты прав. И часто с ней такое? — Иногда бывает. Не часто. По большей части она действительно в хорошем настроении. — Угу, — кивнула Сакура. — Ладно, я просто с непривычки удивилась. — Они двигались по дорожке между деревьев. — На следующей неделе будет решаться дальнейшая судьба Тсучи Кин. — Саске перевёл разговор в другое русло. — Ох… — тяжело вздохнула Сакура. Эта тема являлась причиной её внутренних терзаний и метаний. С одной стороны, был очевиден высокий уровень трудоспособности Кин: работая быстро и качественно, она снабжала коллектив отличными молекулярными результатами, а полностью свободная от рутины Карин занималась разработкой и усовершенствованием новых методов, а также писала свои собственные статьи, о чем мечтала ещё во время поездки в Перу. Уровень и продуктивность лаборатории росли на глазах! На другую же чашу весов были поставлены личные счеты. Сакура понимала, что если скажет Орочимару о проделках Кин с записками и цветами, то это может свести на нет все плюсы: какому руководителю нужен сотрудник, способный на такие безумства? Сакура все ещё не приняла твёрдого решения, стоит ли сообщать Орочимару. По-хорошему, он должен знать, кого принимает на работу, и обладать как можно более полной информацией, ведь неизвестно, что Кин еще может учудить. И кто тогда будет нести за это ответственность? Но с другой стороны, Сакура постоянно слышала от Карин, как Кин старается работать над своей личностью, и действительно небольшие изменения уже были заметны. А если ей откажут в дальнейшем трудоустройстве, не приведёт ли это к тому, что та отчается, плюнет на все и вернётся к себе прежней? При всей своей нелюбви к Кин, Сакура чувствовала голос совести, нашептывающий, что в данной ситуации не стоит толкать её с обрыва. Всеми этими мыслями Сакура делилась с Саске, но он имел более жёсткую позицию и считал, что поставить в курс дела Орочимару нужно совершенно однозначно. — Ты слишком к ней милосердна, — уверял он её. — Она сделала тебе столько гадостей и это не должно сойти ей с рук просто так. А то, что отказ в трудоустройстве может помешать её гипотетическому исправлению, это точно не твои проблемы. Не принимай это близко к сердцу! — Я пытаюсь! Я не знаю… — Сакура колебалась. — Это так все сложно. Столько всего намешано. Та же Карин! Знаешь, как приятно смотреть на её самореализацию и успехи. Она так об этом мечтала! А если уйдёт Кин, то вся эта рутина опять свалится на Карин. Да, Кин меня подбешивает, но если она будет сидеть тихо и не переходить официальных рамок, то я буду готова закрыть на неё глаза ради блага лаборатории. С остальными у неё проблем нет. — Орочимару найдёт кого-нибудь ещё, — возразил на это Саске. — Я понимаю, что Тсучи Кин качественно работает, но она же не одна такая на свете? — Не одна. Но быстро найти человека с такими же способностями не так-то просто. К тому же, она тут набила руку и сейчас все делает, как электровеник. — Это так. Я не против, если её оставят и она будет, соблюдая приличия, тут работать. Но ответственность за то, чтобы брать человека с такими особенностями, должен взять на себя Орочимару, как руководитель, — не сдавал позиции Саске. — Я тоже об этом размышляла, — вздохнула Сакура. — Это логично. Ведь, теоретически, если у Кин опять сорвёт крышу, то она может придумать что-нибудь и посерьёзнее, например, под шумок уничтожит наши с тобой образцы змей. Я в это не верю, но беру крайний вариант, — уточнила она. — Кто будет нести за это ответственность? Я, которая скрыла от руководителя информацию о её странностях? Я согласна, что без неё будет легче дышаться в первую очередь мне же самой. Но не даёт покоя мысль, если я повлияю на то, что её выставят, то получится, что я отобрала у человека шанс встать на правильный путь. — Сакура чувствовала, будто её закатывает в этот снежный ком все сильнее, и ни конца ни края этому не видно. — Сакура… — устало произнёс Саске, сжав ее ладонь. — Не нагнетай. Ну в самом деле! Давай я поговорю с Орочимару, если ты так не хочешь в это во все впутываться. — Давай вернемся к вопросу насчет Орочимару-сама на следующей неделе, — попросила Сакура. — Время ещё есть. Но в любом случае до разговора с ним, я хочу сама задать ей несколько вопросов. Мы с тобой сидели тихо, чтобы посмотреть на что она еще способна, но все сроки вышли и молчать больше ни к чему. — Да, уже нет смысла делать вид, что мы ничего не знаем, — согласился Саске. — Пойдём домой? — Угу. Все… Не хочу сегодня больше ломать голову. Нам ещё нужно собрать вещи к моим родителям. Мы ведь завтра едем в аэропорт сразу после универа? — Да, Итачи нас отвезёт. Главное, не забыть убрать в машину заранее сумку с вещами. Перед сном Сакура приступила к сборам. Её одежда теперь тоже лежала в шкафу: в отдельных ящиках и на отдельных полках, чтобы было удобнее искать. Взяв большой целлофановый пакет, она начала складывать туда все необходимое из расчета двух ночей с некоторым запасом. — Саске, могу собрать и твоё. Хочешь? — Угу. — Он лежал на кровати и, судя по всему, уже не горел желанием проявлять особую активность. — Сколько носков взять? Три пары? — Она выдвинула нужный ящик. Ей было приятно за ним поухаживать. — Минимум пять, — хмыкнул он. — Вот чистюля, — ласково ответила Сакура, отсчитывая пять пар тонких чёрных носков. — А трусов? Десять? — не смогла она удержаться от подкола. — Трех будет достаточно. И ещё пару домашних штанов и футболок. — Угу. А рубашки какие брать? — А ты умеешь их правильно складывать, чтобы не помялись? — спросил Саске, и Сакура поняла, что никогда не складывала. Да у неё и не было опыта сбора в багаж мужских рубашек. Скольким бытовым тонкостям ей ещё предстоит обучиться. — Не-а. Покажешь? — Попозже. А сейчас гаси свет и иди сюда. Саске включил тусклый ночник, а Сакура, чувствуя, как от этого призыва по телу расходятся электрические разряды, отправилась к выключателю. Вернувшись к Саске и стянув с него футболку, она с удовольствием вверила ему молнию своего халата, после чего запустила руки в его ещё влажные после мытья волосы и, погружаясь в родные крепкие объятия, забыла обо всем на свете. Пятница проходила в штатном режиме и была по большей части посвящена завершению работы над статьёй по распространению острочешуйной куфии на Окинаве. В качестве журнала для публикации Саске с Сакурой выбрали "Герпетологию" и целый день с небольшими перерывами приводили свой труд в надлежащий вид в соответствии с правилами издания. Молекулярная работа с образцом из Бразилии была завершена ещё в четверг: Кин провела с ним необходимые процедуры и отдала на секвенирование или иными словами — на расшифровку последовательности ДНК. Что касалось их с Сакурой общения, то после небольшой стычки в понедельник они снова продолжили взаимодействие в формальном ключе. Когда статья была отправлена в редакцию, Саске и Сакура решили попить чай, после которого намеревались позвонить Итачи, чтобы он подъехал на машине и отвез их в аэропорт. К этому моменту Джуго и Суцгецу уже разошлись. — Я сегодня говорил с Тсучи Кин, — к неожиданности Сакуры сообщил ей Саске, когда они сели за стол. — Эээ? О ее проделках? — Да. — Ты решил это сделать сам? — Сакура была удивлена такому повороту. — Не то чтобы… Ты сама задашь ей все вопросы, которые хотела, но у меня было к ней одно требование. Ключевое. Она обязана извиниться перед тобой! — решительно и твёрдо произнёс Саске. — И если она этого не сделает, тогда не может быть даже и речи о том, чтобы вообще ее тут терпеть. Эта мысль чётко оформилась у меня сегодня утром. — Саске… — Сакура впала в некоторый ступор. С одной стороны, она понимала, что извинения в этой ситуации действительно необходимы и, если Кин настроена на изменения и улучшения своей жизни, то должна это сделать. Но ей хотелось получить осознанное раскаяние от чистого сердца. — Спасибо, конечно, за заботу, но я хочу искренних извинений, а не из чувства страха. — Не знаю, насколько она готова сейчас на искренние извинения, но то, что она не права — очевидно для всех, и элементарное извинение — это минимум, после которого вообще стоит вести дальнейшие переговоры. — Саске явно был категоричен в своём мнении. — Я не могу так просто спустить с рук, когда делают гадости моей девушке, а сейчас — уже и жене. — Ну, я не могу сказать, что так уж пострадала от ее проделок, — заметила Сакура. — Хотя было неприятно, и я согласна, что это очень плохой поступок. — И за это она обязана извиниться, — подчеркнул Саске. Внезапно дверь открылась и на пороге появилась та, о ком они только что говорили. Бросив на Сакуру исподлобья смурной взгляд, она пригласила её к себе в лабораторию на разговор. Неужели Тсучи Кин действительно решила извиниться? — Сакура Харуно, — назвала её та полным именем, когда они вошли в одну из пустых комнат молекулярной лаборатории. — Извини. — Хоть Сакура и настроилась на подобный расклад, но услышать это слово из уст Кин все равно было неожиданно. — Если твои извинения не искренни, то лучше прибереги их для другого раза. Я умею ждать. — Сакура старалась говорить спокойно и официально. — Зачем вообще ты это делала? Мы ведь договорились не выходить за рамки рабочих отношений. — Я была не права, — туманно ответила та, явно не желая оправдываться и давать объяснения. — Я совершила ошибку, но больше такого не будет. Сакура задумалась. Все это было слишком непохоже на Кин. Признала свою неправоту? Неужели занятия с психологом так повлияли? А, может, она просто настолько трясётся за свою работу, что готова пойти на любые «раскаяния», лишь бы только её не выставили за дверь? Или то и другое вместе взятое? В голове снова закрутился их с Саске разговор, и сомнения в том, как правильно себя повести, на этот раз развеялись: созрела новая мысль. — Все совершают ошибки, Тсучи Кин. — Сакура решила тоже перейти к полной форме обращения. — Лично я готова простить твои «развлечения», если ты действительно обещаешь больше не переходить рабочих рамок. В любом ключе. Но кто может гарантировать, что не повторится чего-то подобного? Ответственность за то, чтобы принимать на постоянную работу человека с такими «приколами» должен нести руководитель. — Только не надо говорить Орочимару! — В глазах Кин мелькнул страх. — Ты сама ему скажешь! — с вызовом ответила Сакура. — Если ты действительно осознаёшь, что была не права и хочешь измениться, то иди и объясни это все Орочимару-сама. Это не просто наш с тобой междусобойчик. Это интриги на рабочем месте. Ты подкладывала в мои вещи любовные записки, и мало ли на кого из сотрудников я могла подумать. Все это могло внести в коллектив раздор. Если у тебя хватило решимости заниматься всем этим, то пусть ее хватит и на то, чтобы сознаться перед руководителем лаборатории. — Кин смотрела на неё широко открытыми глазами и нервно пыхтела. Тут у Сакуры из кармана раздался звонок мобильного. Увидев высветившуюся надпись «Муж», она улыбнулась. — Алло! — Сакура, ты там скоро? — прозвучал из трубки голос Саске. — Пора ехать в аэропорт! — Уже бегу! Сейчас буду. — Она завершила вызов и, пристально посмотрев на Кин, решительно произнесла: — Подумай над тем, что я сказала. Своей позиции я не изменю. — И с этими словами, чувствуя направленный в спину взгляд, вышла из комнаты.