Записки Кольта

— Почему жизнь так несправедлива? Джесси сидела в углу конце коридора и тихонько плакала. Даже милашка Скраппи не мог успокоить бедняжку. Он ведь робот, никогда не поймет те чувства, что тихонько душили малышку. После заключения договора о личной свободе ее жизнь кардинально изменилась. Теперь она свободна, но только до тридцати лет. После этого она должна выйти замуж за Брока. В день заключения договора она много плакала. Брок сперва показался ей грубым и высокомерным. Она не хотела быть женой такого плохого человека! Джесси игнорировала Брока, на попытки поговорить отвечала обидными словами. Но летом, когда напряжение достигло предела, Брок решил спокойно поговорить с Джесси. — Детка, почему ты так неприветлива со мной? Я знаю, что тебе не очень хочется выходить за меня, но… Ладно, неважно. Ты очень хорошая, и я не хочу, чтобы ты страдала. Поэтому я обещаю, что до твоего тридцатилетия я буду относиться к тебе так, чтобы ты чувствовала себя комфортно в моем присутствии. Я буду оберегать тебя от бед, прикрою тебя, когда нужно. Договорились? Это были слова Брока. Кажется, Джесси их выучила наизусть. В тот день, когда Брок дал ей свое обещание, Джесс больше не видела в нем того грубого парня. Теперь он в ее глазах ангел, спаситель, ну и просто лучший друг. В этот день Джесси поняла: она влюбилась. Моменты, когда девочка со своим приятелем зависали вместе, стали для нее усладой. Джесси словно таяла, когда Брок называл ее «женушка». Она считала дни до своего тридцатилетия, мечтала, как однажды девочка, стоя под свадебной аркой, услышит, как Брока спросят, согласен ли он стать женой Джесси, любить ее в радости и горе. И он скажет «да», и она тоже скажет «да». И они поцелуются, этот поцелуй будет пылким, он будет пьянить молодожён, и тогда Джесси по-настоящему станет счастливой. Но что же так омрачило девочку в столь замечательный день? Просто сегодня она поняла: их отношения с Броком — игра, в которой парень просто поддается ей. Он сам не хочет выйти за нее, но не подаёт виду. «Брок не любит меня, » — поняла Джесси. Сейчас он не в Бюро. Парень вновь в лазарете. Не успев оправиться от ожогов, он вновь попал в передрягу. Какой-то идиот поведал ему, что Бюро заминировано, и в этот момент Брок услышал щелчок (вероятно, в туалете было что-то не так). И вот, «безобидная» шутка стоила Броку здоровья — его сразил сердечный приступ. Джесси жутко волновалась за своего любимого человека, поэтому и страдала. Ей пока что нельзя посещать Брока, поэтому Джесси с нетерпением ждала того дня, когда ей будет позволено навещать приятеля. Джесс услышала в другом конце коридора голоса. — Ты же общаешься с ним чаще, чем я! — Эмз, я не почтальон. — Ну дядя Мортимер, пожалуйста… — Не хочу даже слушать! Джесси не обратила внимание на дискуссию Мортиса со своей племянницей. Девочке было не до этого. Но Эмз обеспокоилась, увидев малышку, сидящую в углу. — Что произошло, звёздочка? — ласково обратилась к Джесси Эмз. Она достала телефон и что-то напечатала. — Ты все равно не поймёшь, ты же никогда не любила по-настоящему… — Ну не преувеличивай, солнышко, я знаю, эти подростковые симпатии ненадолго. Да и любила я одного человека по-настоящему. Эмз начала что-то листать в телефоне. Она открыла какую-то фотографию и показала ее Джесси. Поко? — Но… Почему? — Мы были знакомы давно, ещё когда вместе ходили в музыкальную школу, — вздохнула блоггер, — Я давно хотела с ним поговорить, но… Стеснялась. Я так долго таила свои чувства, но только через год я рассказала все дяде. Он и поведал, что они — коллеги. И я пошла в Бюро, наверное, именно из-за Поко… Он такой загадочный. Я слышу его музыку по ночам. Эта музыка меня гипнотизирует. Я ходила на все его концерты, но мы так редко общаемся… Эмз отложила телефон. — Расскажи о своей беде своему самому близкому человеку. Бон вояж, звёздочка! На моём новом посте уже тридцать лайков! Эмз послала воздушный поцелуй Джесси и, зацокав каблуками, ускакала прочь. Джесс достала из кармана свой крохотный телефончик и набрала так знакомый ей номер. — Сервисный центр «O-t-h-e-r-s-i-d-e», чем могу помочь? — Здравствуй, мамочка. Я… Раздались длинные гудки. Джесси раздосадованно уронила телефон на пол. Нет, родная мамочка никогда не поймет свою дочь. Да и не нужна ей Джесси. Вдруг в коридоре раздался громкий визг: — А-а-а-а! Мой каблук! Джесси любопытно взглянула в конец коридора. Эмз сидела на полу и рыдала. Она держала в руках туфельку, взяла телефон, сфотографировала и что-то напечатала. Видимо, решила рассказать своему блогу о беде. — Что произошло, Эмз? Блоггер подняла голову. На нее обеспокоено смотрел Поко. — Да, знаешь… М-м-м… Ничего. Так, небольшие, ну, понимаешь, типа, проблемы. Эмз чувствовала, как она краснеет до самых ушей. Поко взял в руки туфлю, повертел ее и, что-то напев, вернул ее владелице. — Спа-спасибо. Эм-м… Ну, типа… — Аккуратнее с каблуками, тут у нас на входе решетка на полу. И кстати, ты в своем блоге писала, что у Джесси что-то стряслось. Ты не знаешь, что? — Ну… Типа, можешь сам спросить. Она тут, это… Короче, сам спроси, она не говорит. Эмз поспешила удалиться. «Поко читает мой блог!» — поняла Эмз. От этой мысли ей стало так легко на душе… А в это время Поко пытался выяснить, что произошло у Джесси. По телефончику он все сразу понял. — Дай угадаю: ты так волновалась за Брока, что решила позвонить своей нерадивой матери? — Э-э… Да. Ты прав. — А как же Пэм? — Я пока не очень доверяю ей. Хоть я и благодарна ей за то, что удочерила, но… Я до сих пор не могу забыть свою родную маму. — А ты попытайся. Она тебя очень любит, иначе бы не удочерила тебя. А вот Милли не очень-то и любит тебя, и ты ей не нужна. Расскажи о своих проблемах не просто тому, кого любишь, но тому, кто любит и тебя. — Ладно, наверное, ты прав. А что, если Пэм не хочет со мной говорить? — забеспокоилась Джесси. — Она не занята, зайди к ней в комнату. Джесс снова начала плакать. Но те слезы были не от горя. Это были слезы счастья. Девочка ринулась в комнату Пэм и, ничего не говоря, крепко обняла ее. И тут Джесси поняла: все ее проблемы оказались ерундой. Брок все равно оклемается, родная мать никогда не позвонит, и из-за этого нечего переживать, а вот человек, который ее действительно любит, сейчас нуждается в заботе. И Джесси наконец-то поняла, что она так счастлива… Шелли нервно ходила по коридору и смотрела на часы. У миссис Кряксон скоро закончится обеденный перерыв, и можно спросить ее, где сейчас Кольт. Ведь несмотря на обиду, Шелли действительно волновалась за своего бывшего друга. А вдруг он сейчас мертв? Или сбежал, как трус? Только Кряксон может дать ответ на эти вопросы. А вот и она. Дверь открылась, и Шелли мгновенно ринулась в кабинет Кряксон. — Чем могу помочь? — устало спросила министр. — Где Кольт? — едва не плача, крикнула Шелли. Миссис Кряксон что-то взглянула на своем компьютере и ответила бойцу: — На линии помехи, но, кажется, они едут в машине… На слишком большой скорости. — Они же могут разбиться! Кольт не умеет вести машину! Сделайте что-нибудь! — отчаянно заорала Шелли. — По координатам, они далеко от преград и особенно от Бюро. Не волнуйся, все будет хорошо. — ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО?! ОНИ НА КРАЮ ГИБЕЛИ! Пожалуйста, запустите девятый мотоцикл! — Шелли молила министра на коленях, и девушка рыдала не по-детски. — Какая жалость, он в ремонте, — сделав вид, что расстроилась, вздохнула миссис Кряксон. — Вы же министр! А Кольт — ваш сын! — Шелли, все. Разговор окончен. У тебя тренировка. — Но… — Все, на сегодня время приема вышло, — и миссис Кряксон вытолкала Шелли за дверь. Ноги не держали девушку. От комка в горле она не могла дышать. Шелли, не думая, ринулась в сторону комнаты Ворона. — Срочно! Одолжи байк! — сразу же крикнула Шелли, открыв дверь. — Ещё чего! Чужое крыло, то есть, лапа, ой, ну, рука, не должна касаться моей ласточки! — Не перечь мне, курица ощипанная! — Шелли схватила Ворона за горло. — Нет! Не трогай меня! Я отдам байк! Хоть навсегда! Шелли бросила Ворона на пол и побежала к его гаражу, предварительно взяв ключи от байка пташки. — Самое время разогнаться до беспредела! Зачем же ехала Шелли? Ответ прост: за сменщиком Кольта, шерифом Энтони Доусоном. Он сейчас патрулировал на территории Коттон-Бич, где, возможно, проезжали Билли и Кольт. Но, к сожалению, в точке отслеживания его не было. Поэтому Шелли пришлось действовать самой. На электронной карте можно отследить автомобиль. — Ага, они в пяти километрах от Бюро. Надо торопиться и предупредить всех! Возможно, Кольт врежется в дверь! Шум моря успокоил девушку. — Но ведь пять километров — это достаточно много… Шелли подошла к берегу моря. Шум воды и соленый воздух дурманили девушку, и она подобралась к самой воде. Море было холодное, но Шелли показалось, что постепенно вода теплеет. В руки Шелли подплыло что-то твердое. Это была ракушка. Девушка приложила раковину к уху и услышала тихий шепот: — Она продает… Ракушки… На берегу Сейшелов… «Какой красивый голос…» — улыбнулась Шелли и убрала ракушку. После обратно приложила ее к уху и снова услышала голос, но на этот раз резкий и громкий: — Я ПОКАРАЮ ВСЕХ ВАС! И ВАША КРОВЬ РЕКОЙ УТЕЧЕТ В САМЫЙ ОКЕАН! МОЙ МЕЧ ПРОТКНЕТ ТЕЛА КАЖДОГО! От испуга Шелли выронила ракушку. — Кларисса Веллингтон! Это же та самая, которая убила тысячи людей! Девушка подняла ракушку и положила ее в сумочку. — Какая загадочная раковина. И… Черт, Кольт и Билли! Не медля, Шелли ринулась к байку и отправилась в Бюро. Она неслась по неровной дороге настолько быстро, насколько могла. Наплевав на правила дорожного движения, Шелли добралась до Бюро за несколько минут. Правда, она уже опоздала. Стеклянная дверь в Бюро была разбита, а черная машина явно была не в лучшем состоянии, судя по вмятинам. Вокруг столпились бойцы и ученики. — Дайте мне пройти! — заорала Шелли, расталкивая людей. Живы или нет?.. Эти мысли терзали девушку. Ее сердце билось сильно-сильно, а назойливые сомнения по поводу того, что все выжили, не давали покоя. Дверь машины открылась, и из нее, пошатываясь, вышла… Билли! — Никогда больше… Не сяду за руль. За ней вышли Уна, Макс и Беа. Малышки стонали от головной боли, а Уна едва хрипела. — Где Кольт? Он жив? — набросилась на Билли Шелли. Рыжеволосая слабо кивнула. Шелли взглянула в разбитое стекло. Кольт… Мирно спал на переднем сидении. — Сегодня он хорошо постарался… Не буди его, — тихо сказала Билли. Шелли открыла дверь и, с любовью взглянув на шерифа, погладила его липкие от сиропа волосы и поцеловала в щеку. Кольт лишь всхрапнул и повернулся на другой бок. — В-ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ-А-А! Шелли взглянула на пассажира на заднем сиденье. Мэддисон бился в машине, словно тигр в клетке. — Выйди, чтобы все посмотрели, что ты пойман! — рявкнула Шелли. — Я-я… У меня нога, кажется, сло-сломана… И рука очень жжется. — Люди, помогите! В машине сидит тот, кого искали месяцы! МЭДДИСОН В МАШИНЕ! Судили Мэддисона в тот же день. В Рокуольском зале присутствовал почти весь Бравл-Таун. Даже Кольт, который до сих пор спал на плече Билли. Девушка чувствовала тепло шерифа, и не только… Билли поняла, что ей бы не удалось справиться без такого замечательного человека. Его тонкие и шершавые губы немного дрожали, а на лице застыло умиротворение. Находясь рядом с Кольтом Билли поняла, что ей не безразличен этот человек. Он прекрасен внутри и снаружи, у шерифа большое сердце и прекрасные розово-красные волосы… Кажется, Билли влюбилась. Ну, а пока уфолог размышляла о своем новоиспечённом объекте обожания, Кряксон вынесла приговор: — Гражданину Мэддисону Расселу Томпсону, за покушение на главного министра Бюро Бойцов Эббигейл Кряксон, полагается год в тюрьме Бюро Бойцов и отстранение от должности бойца или ученика, за нанесение увечий Беллатрисе Маргарет Корнерс и Кольту Мэттью Гилберту полагается полгода. За шантаж и покушение на жизнь Джозефа О’Брайана — ещё полгода. В итоге, два года в тюрьме Бюро Бойцов и отстранение от должности бойца. Есть вопросы? Неожиданно, Билли подняла голову. От такой резкой манипуляции даже Кольт проснулся. Уфолог посмотрела в глаза Мэддисона, полные испуга, но в то же время и надежды. И вдруг Билли увидела в этих глазах того самого Джона, который был так нежен и добр к Билли. Который не был безумен, который был абсолютно прекрасным, загадочным и очаровательным. И Билли вдруг захотелось вернуть этого Джона. Поэтому Билли встала со своего места и выкрикнула: — Есть вопрос! Почему психически нестабильного человека садят в тюрьму? Все в зале сразу же притаили дыхание. — Что ты имеешь ввиду? — насторожилась миссис Кряксон. — Я имею ввиду… Мэддисон же был нормальным. Но с его ментальным здоровьем что-то не то. Ему нужна не тюрьма, а хорошее лечение. Пусть в этот день Фемида снимет повязку с глаз, и Мэддисон Томпсон будет свободен! Все начали восторженно кричать. Они были рады, что невинная душа не получила срок. Ведь все так любили Мэддисона, его ум, страсть, блестящий музыкальный талант. — Билли! Ты — дитя справедливости! — крикнул Кольт. — Билли! Билли! Билли! Все начали выкрикивать имя спасительницы. Мэддисон молчал, но в его глазах блестели слезы. Он… Свободен… Если бы не наручники, он бы обнял и расцеловал Билли. — Я-я вытащил те-тебя из тюряги, ты меня то-тоже… Никто и не заметил, как Уна прошмыгнула в коридор. Постучав пальцами по зеркальцу, девушка что-то прочитала. Ее последующие мысли были такими: «Итак, произошла поляризация силы Природы. Она разделилась на Глубины и Энергию. Стоп, ракушка Глубин уже найдена? И огненная душа тоже. Значит, мы на шаг ближе к победе над злыми духами, что охватили мою мать…» С лёгким сердцем Уна снова вернулась в Рокуольский зал с мыслью: «Это ещё не конец приключений. Надеюсь, скоро и бедные люди освободятся от проклятия Аоф. А в этом мне поможет наше, видите ли, дитя справедливости со своим психом, ну и мой братец. Вместе мы сможем все.»