***
Завтрак прошел без всяких инцидентов, что вселило в Скалли оптимизм. У Малдера был миллион возможностей убить себя, но ни одной из них он не воспользовался: не обварился кипятком, ничем не поперхнулся, не воткнул вилку себе в глаз и не насыпал в кофе крысиного яда вместо сахара. Правда он определенно начал что-то подозревать. И это неудивительно. Она то и дело проносила собственную еду мимо рта, слишком напряженно наблюдая за тем, как Малдер поглощает свой завтрак, готовясь в любой момент вскочить и броситься на помощь. «Ну и накрутила же я себя… Какая дура!» – мысленно отчитала себя Скалли. Когда они собрались ехать к Галлахерам, она окончательно расслабилась. Настолько, что позволила Малдеру вести машину, хотя в другое время ни за что не пустила бы его за руль по одной только причине травмированной ноги, не говоря уж о возможном нависающем над ним проклятье. Но сейчас уступка была необходима ей самой, чтобы поставить жирную точку в этой истории и как можно скорее забыть о том, как нелепо она себя повела. Они добрались до места без происшествий. Разговор с Джоном Галлахером – фермером нового поколения, который на фоне представителей семейства Бойдов казался не меньше чем лауреатом Нобелевской и Пулитцеровской премий в одном флаконе, – тоже прошел гладко, и из его дома Скалли вышла летящей походкой, с трудом подавив желание понасвистывать какой-нибудь веселый мотив. На радостях она даже готова была обнять Малдера и от души чмокнуть его в щеку или куда-нибудь еще. Если бы не мысль об агенте Фоули, конечно. От одного воспоминания о ней все прекрасное настроение Скалли мигом улетучилось. На ногах словно повисли две тяжелые гири. Она вдруг заметила, что погода испортилась, и к холоду добавился моросящий промозглый дождь. А потом впервые осознала, что вся эта, если вдуматься, местами комичная история с книгой меркнет на фоне того, с чем им придется иметь дело по возвращении домой. Скучная работа. Элвин Керш. Агент Фоули. Агент Фоули. «Ты просишь меня сделать выбор?» «Да, черт возьми!» Вот что ей следовало ответить. Скалли с досады пнула ногой попавшийся на дороге камушек. Надо выкинуть эти мысли из головы. Они добирались до машины прямо по полю, прилегавшему к дороге: их «Форд» был запаркован на обочине с другой стороны двухполосного шоссе. Дождь постепенно усиливался, превращая землю у них под ногами в грязное месиво. К тому моменту, как до асфальтового полотна оставалось не больше семи футов, их обувь уже плотно утопала в этой каше. Поэтому Малдер с такой радостью приготовился сделать огромный шаг вперед, чтобы скакнуть прямиком на твердую поверхность. Должно быть, на ноге у него действительно был не более чем синяк, и прыжкам в длину он совсем не препятствовал. Скалли печально вздохнула: ей на преодоление такого расстояния понадобилось бы не меньше трех шагов. Но едва она успела позавидовать Малдеру, который, в отличие от нее, готовился вот-вот спасти свои ботинки от медленной погибели в смеси земли и навоза, как вдруг услышала пронзительное: – Ааааай! Она недооценивала себя, когда говорила про три шага. Ей хватило пары мощнейших бросков, чтобы добраться до своего напарника, застывшего в крайне странном положении. Бормоча проклятия, он отчаянно тер ладонью лоб, пострадавший от столкновения с какой-то палкой… Что, черт возьми, произошло? – Откуда здесь, черт возьми, грабли? – вторя ее мыслям, срывающимся на крик голосом потребовал ответа Малдер и со всей силы дернул за палку, при ближайшем рассмотрении и впрямь оказавшейся черенком граблей. По сравнению со всеми теми ужасами, в ожидании которых Скалли издергалась за день, Малдер, наступивший на грабли, был такой мелочью, причем даже символичной, что она с трудом удержалась от хохота. Но ее губы успели-таки предательски растянуться в улыбке, судя по тому, с каким неудовольствием посмотрел на нее Малдер. – Что, смешно? – обиженно спросил он. Это почему-то позабавило Скалли еще больше, и она только пожала плечами, пытаясь не рассмеяться. Стоя на краю пустынной проселочной дороги, Малдер окинул грабли пристальным взглядом, словно стараясь запомнить виновника своих несчастий в лицо. А потом замахнулся, желая отшвырнуть их подальше. Но переусердствовал и, потеряв равновесие, поскользнулся на вязкой жиже, закружился на месте и в итоге, полностью дезориентированный, вывалился прямо на середину дороги. На этот раз Скалли было не до смеха. Ведь ровно в этот самый момент навстречу из-за поворота вылетела невесть откуда взявшаяся фура. Водитель яростно давил на клаксон, а Малдер и Скалли оба, как и положено, будто приросли к земле, в полнейшем ступоре наблюдая, как верная смерть в виде десятка тонн стали мчится прямо на них. «Вряд ли успеет затормозить», – лениво подумала Скалли. И только отчаянное мигание фар привело ее в чувство – чуть раньше, чем Малдера. Она бросилась к нему и со всех сил оттолкнула с дороги. Скалли очнулась, лежа прямо на своем напарнике и чувствуя, как волосы на голове шевелятся – то ли из-за страха, то ли из-за ветра от фуры, с гневным гудением промчавшейся дальше. Малдер крепко сцепил руки у нее на талии, словно боялся, что грузовик утащит ее за собой, и во всем этом можно было даже разглядеть нечто интимное, если бы не сопутствующие обстоятельства. Скалли чувствовала себя так, будто весь ее мир рухнул. Ей хотелось рассесться прямо тут, на грязной земле, и горько плакать. Что же она натворила? Она медленно отползла в сторону, а Малдер, подскочив, словно пружина, встал на ноги, отряхнулся, пригладил волосы и, положив руки на талию, окинул ее подозрительным взглядом. – Скалли? – М? – Спасибо. – На здоровье. – Однако это начинает казаться странным. Правда ведь? – Что именно? – Я, конечно, тот еще «везунчик», но это уже перебор, не находишь? – Эм… Да, пожалуй, но у тебя сильное переутомление, Малдер, и… – Скалли. – В его голосе прозвучала настолько явная угроза, что она поежилась. – Что происходит?***
– Что-что ты написала?! Она глубоко вздохнула. – «Чтоб-ты-провалился-Малдер-с-концами», – повторила Скалли нарочито монотонно и совершенно безэмоционально, как будто пытаясь тем самым нивелировать смысл этих фраз. Что предсказуемо не сработало. Малдер лишь смотрел на нее во все глаза и с видом глубокого разочарования покачал головой. – Ушам своим не верю, Скалли. – Мне очень жаль. Я злилась, – угрюмо пояснила она, привычным взглядом окидывая окрестности на предмет вероятных неожиданностей, которые могли стать фатальными для ее напарника. Малдер молчал, помрачнев, как туча. – Если это из-за Дианы, то… – Давай не будем снова начинать. Дело в том, что они уже говорили о Диане. Даже пару раз. И каждый такой разговор выходил очень коротким, гневным, бессодержательным и, признаться честно, немного пугающим. Казалось, что они упирались во внезапно вырастающую между ними невидимую стену, через которую никак не удавалось докричаться друг до друга. Это совсем не было на них похоже, а потому вызывало только оторопь и злость. – Сейчас это не главное, Малдер, – решительно заявила Скалли, покачав головой. – Прошу простить меня за то, что я за тобой слегка не поспеваю, – произнес Малдер задумчиво, и Скалли без труда расслышала в этом предложении нотку сарказма. – Я-то все время пребывал в счастливом неведении, а ты, оказывается, за последние сутки успела возжелать моей кончины и поверить в волшебные книги и проклятия. – Я в них не верю, – заявила Скалли по привычке, упрямо скрестив на груди руки, и только потом сообразила, что ей, наверное, следовало сперва оспорить другую часть высказывания Малдера. Он закатил глаза. – Давай так, Скалли. Обойдем все острые углы. Никакой Дианы и никаких «верю-не верю». Идет? – Идет, – с большим облегчением согласилась она. – Будем решать непосредственно стоящую перед нами проблему. – Замечательная мысль. – Думаю, решение лежит на поверхности. – Вот как? – Скалли радостно повернулась к Малдеру, впервые за долгое время глядя прямо на него. – Книгу нужно сжечь. Как и советовал нам господин Бойд. – Радость моментально сползла с лица Скалли, а плечи понуро опустились, но Малдер не заметил этой перемены. – В фольклоре и мифологии традиционно считается, что такие предметы можно уничтожить только в огне. – Малдер… – Однако нужно быть осторожнее: книга может «сопротивляться», а пламя… – Малдер! – наконец перебила его Скалли. – Я еще не все тебе рассказала. – Хм? – Он с недоумением посмотрел на нее. – Я уже сделала это. – Что? – Я уже сожгла книгу.