Iron, Neon Lights, and Weed

Мое сердце разгоняется, когда Райан внезапно садится верхом на меня на диване. Райан так близко ко мне, достаточно близко, чтобы я мог дотронуться до него, и он сидит прямо надо мной, положив ноги по обе стороны от моего тела. Его задница упирается мне в бедра, когда он забирает у меня банку и позволяет ей упасть на пол. Райан бесстыдно разглядывает мои черты, всё ещё улыбаясь. — Видишь ли, если бы мы не грешили, не было бы и священников. А если я священник, значит, мы должны грешить… не так ли? — спрашивает он меня, пока его руки блуждают вверх и вниз по моей груди. Я киваю, глядя на него и чувствуя, как возбуждаюсь. Блять, да; мы должны согрешить так сильно, что даже Иисус не сможет нам помочь. Я забыл о боли и усталости и внезапно понял, что падение на пол — это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Райан ухмыляется и приподнимает мой подбородок другой рукой. — Хороший эльф, — шепчет он, и это звучит очень соблазнительно из его уст. Губы Райана соприкасаются с моими, и я резко вздыхаю напротив него. Его губы на ощупь похожи на каплю воды после путешествия по пустыне. Язык Райана у меня во рту, а другой рукой он тянет меня за волосы, притягивая ближе к своему теплу. Его вторая рука лежит на моем плече, держась подальше от ушибленной стороны моей головы. Я обнимаю его за талию и целую в ответ. Райан здесь, со мной. Я мечтал только об этом моменте в течение нескольких недель. Он мог бы быть на вечеринке, с каким-нибудь парнем или девушкой, или с каким-нибудь тупым рыцарем, но вместо этого он в гримёрке, сидит на мне и целует меня. Наконец-то он выбрал меня. Я почти забываю, как дышать. Райан горячо целует меня, из его горла вырываются тихие звуки, когда он медленно начинает двигать бедрами. Я возбуждаюсь от этого чувства до боли, и мои руки начинают блуждать по его спине и заднице. Я ахаю, когда Райан слегка отстраняется и начинает покусывать мою шею. Его руки умело расстегнули мой жилет, и теперь он расстёгивает мою рубашку. Воздух ударяет мне в грудь, пуговица за пуговицей обнажается всё больше кожи. Мой разум снова затуманен, но по совершенно другим причинам. Спустя столько времени я там, где хотел быть, и всё, что мне нужно было сделать, чтобы добиться этого, — это упасть на задницу. Всё даже чересчур просто. Я двигаюсь на автопилоте, расстегивая рубашку Райана, и вскоре мы уже оба без верха. Я смотрю на него, и он ещё более великолепен, чем я себе представлял. Райан толкает меня в сторону, чтобы я лёг на спину, ложится на меня сверху, наши обнаженные торсы соприкасаются. Я чувствую, как его сердце бьется о мою грудь, и когда наши языки соприкасаются, а его руки двигаются по моим бокам, я уверен, что наши сердца бьются как одно целое. А может, я просто безнадежный романтик. Или, может, мне стоит перестать думать, потому что Райан только что расстегнул мой ремень. Райан посасывает мочку моего уха, заставляя меня стонать, когда он расстегивает молнию на моих шортах. Он тяжело дышит, когда приближает свои губы к моим, шепчет, чтобы я приподнялся, и засасывает мою нижнюю губу. Я отрываю задницу от дивана, и Райан одним плавным движением стягивает с меня шорты и боксеры. У меня нет времени слишком остро осознавать свою наготу, когда пальцы Райана уже обхватывают мою эрекцию, чувствуя и прикасаясь ко мне. Я резко вдыхаю, и мой разум испытывает сенсорную перегрузку. Теплая рука Райана касается меня, и это потрясающее ощущение. Похоть и желание бурлят во мне, когда Райан оценивает меня, не глядя. — Хм, — выдыхает Райан, беспорядочно целуя меня, — больше, чем я думал. Надеюсь, это комплимент. Райан поднимается и садится на диван, снимает с меня обувь и полностью стягивает шорты и боксеры. Я лежу возле него, совершенно голый, твердый, как камень, и тяжело дышу. Райан улыбается и расстегивает собственный ремень. Я стараюсь не пялиться на выпуклость в его штанах или хотя бы не пускать при её виде слюни. Мой взгляд прикован к гладкой коже груди и живота Райана, и я провожу пальцем по его слегка выступающим бедренным костям. Райан сам расстегивает молнию, но затем, к моему разочарованию, убирает руки. У меня пересыхает во рту, когда Райан достает из заднего кармана бутылочку с детским лосьоном. — Придётся импровизировать, — говорит он тихим голосом. Мои глаза расширяются, когда Райан устраивается между моих ног и раздвигает их шире. Райан жадно позволяет своим пальцам снова двигаться вверх и вниз по моей длине, а затем проводит пальцами ниже, чтобы обхватить мои яйца. Я вздыхаю и не могу сдержать легкую дрожь, пробегающую по моему телу. Райан продолжает ухмыляться, опуская руку ниже, и я чувствую, как он дразняще прижимает палец к моему входу. Я закрываю глаза и слышу, как открывается бутылочка. Я делаю глубокий вдох, и мой живот полон бабочек, потому что я слишком сильно этого хочу. Для меня это не впервой. Иногда я трахаю себя пальцами, и со мной делал это парень, с которым я переспал ещё в старших классах, так что для меня это не в новинку. Я знаю, что Райан планирует идти до конца, и я хочу, чтобы он это сделал. Каждый дюйм моей кожи горит, голова идёт кругом, и всё, что он делает, кажется невероятно приятным. Райан глубоко вводит в меня указательный палец. Я ахаю, и Райан снова на мне, его язык у меня во рту. Как приятно, Боже, это Райан, как хорошо, как… блять. Я стону ему в рот, и мои ноги немного дрожат. Райан вводит палец и вытаскивает его из меня в медленном темпе, и вскоре добавляет второй. Теперь чувство кажется немного странным, и я слегка напрягаюсь. Райан посасывает мою нижнюю губу, и когда он снова вводит пальцы, все мое тело вздрагивает, и всё, о чем я могу думать, это: боже, как же это было приятно. — Блять, — стону я и толкаюсь к его пальцам, желая снова их почувствовать. Райан что-то бормочет мне в губы, его дыхание становится всё тяжелее и тяжелее. Я чувствую, как эрекция Райана прижимается к моей ноге, и я хочу чувствовать его как следует. Мне удается стянуть его штаны и черные боксеры с задницы, пока Райан продолжает растягивать меня пальцами. Райан растягивает меня для себя, и мысль об этом меня заводит. Райан стонет, когда я освобождаю его член, и он трется о моё голое бедро. Я наклоняюсь, чтобы коснуться члена Райана, когда Райан снова прижимается пальцами к моей простате, и стону, чувствуя, как Райан твердеет в моей руке. Я провожу пальцами по нему, задаваясь вопросом, как именно я смогу принять его в себя. Пальцы Райана снова упираются в мою простату, и я ругаюсь матом. Я начинаю трахать себя, насаживаясь на пальцы Райана, нуждаясь в большем, желая большего, поскольку наши языки повсюду, наша кожа потная и горячая, наши голоса низкие и грубые, мы стонем, тяжело дышим, дрожим… — Срань господня! — восклицает чужой голос. Райан замирает, и мои глаза увеличиваются вдвое, когда мы поворачиваем головы и видим Джона, стоящего у двери и смотрящего на нас, в то время как Райан лежит на мне со спущенными до колен штанами, а я распростерт под ним полностью обнаженный и мои ноги широко расставлены, а Райан всё ещё держит во мне два пальца. — Простите, эм, э-э, чёрт, — выпаливает Джон, прикрывает глаза и пытается смотреть в другое место. — Я, э-э, ладно, Брендон, вижу, ты пришёл в себя, хорошо, да, это хорошо, эм… уже ухожу. Пока. Джон резко разворачивается и выбегает из комнаты. Райан вздыхает и мотает головой, а я всё ещё лежу застыв на месте. — На чём мы остановились? — шепчет Райан мне на ухо, казалось бы, невозмутимо, и прижимается ко мне своим членом. В дверь стучат. — Эм, да, Райан, забыл сказать, Энди ищет тебя, чувак, ты должен быть на сцене через пять минут, — раздается голос Джона и торопливо добавляет: — Извини! Райан ругается себе под нос и прижимается своим лбом к моему. — Пять минут — слишком мало, чтобы сделать то, что я хочу с тобой сделать, — шепчет он. Я тяжело сглатываю, глядя на него в восхищении. Райан хитро улыбается и сильно прижимает пальцы к моей простате. Я стону, и мои бедра дёргаются вверх. Он целует меня, его язык пожирает меня, и он крепко прижимается ко мне своим членом. — Продолжим в следующий раз, да? — бормочет он, вытаскивая из меня пальцы и садясь на диван. Я смотрю на него, затаив дыхание, безумно возбужденный и нуждающийся в разрядке. Я слегка киваю. Глаза Райана устремляются вниз, он тянется к моему члену и прижимает большой палец к головке. Я резко вдыхаю, когда Райан большим пальцем собирает небольшое количество смазки и подносит её к губам. Он слизывает её и улыбается. О боже, как это горячо, боже, я хочу, чтобы он трахнул меня до потери сознания прямо сейчас. Райан усмехается мне и застегивает молнию. Он встает, чтобы надеть рубашку. Я неловко прочищаю горло и сдвигаю ноги. Райан уже закончил, когда мне наконец удаётся сесть на диван. Теперь я осознаю свою наготу, поскольку Райан стоит полностью одетый. Он улыбается, глядя на мой неряшливый вид, распухшие губы и неровное дыхание. — Очень жаль, — вздыхает он и на минуту, кажется, раздумывает, стоит ли ему остаться. Райан приглаживает волосы и надевает белые ленты на место. — Повеселимся в другой раз, — решает он и направляется к двери. Я ничего не говорю, просто сижу голый и смотрю, как Райан подмигивает мне и уходит. Дверь закрывается, и я вздыхаю. Весь мир против меня. Ебаный Райан Росс лежал на мне полуголый и… да. Весь мир меня ненавидит. Мне требуется пятнадцать минут, чтобы одеться и попытаться не быть безумно возбужденным после того, что только что чуть не произошло. Слава богу, я надел эти шорты, а не джинсы, иначе я бы никогда не залез в них обратно. Я стараюсь не выглядеть так, будто у меня только что был самый удивительный сексуальный опыт в жизни, когда выхожу и поправляю прическу. К моему удивлению, Джон ждет меня снаружи. — Что за занятой маленький эльф, — ухмыляется он мне. — Ты как-то не торопился. Пришлось, э-э, закончить работу? — спрашивает он и шевелит бровями. — Ну ты явно завёлся, потому что, клянусь, ты покраснел, когда грубо вломился к нам, — говорю я ему. Джон морщится. — О, пожалуйста, не напоминай мне об этом, я навсегда потеряю сексуальное влечение. — Эй, было чертовски горячо, — сообщаю я ему. — Но ты наш малыш, и ты распутничал с этим дилером и сутенёром, — грустно вздыхает Джон. — И что теперь? — смеюсь я. Джон игнорирует меня и только мотает головой. — Ну, это очень интересный поворот событий в твоей миссии сделать Райана своим, — отмечает он, когда мы направляемся к двери, которая приведет нас обратно в клуб. — Конечно, я знал, что он не сможет сопротивляться тебе слишком долго… Я лишь ухмыляюсь. Это единственное, что я могу после встречи с Райаном, когда я могу закрыть глаза и вспомнить, какой он был на вкус и на ощупь, как он звучал… — Сотри эту дурацкую ухмылку со своего лица, — категорично говорит мне Джон. — Не порть мой праздник, Платон. — Эй! — Джон останавливается и улыбается мне. — Ты знаешь кто я! Я поправляю жилет. — Да, я знал всё это время, чувак. Я просто прикалывался. Джон улыбается шире. — Вот почему ты мой лучший друг, ты меня понимаешь! — Эм, да, — бормочу я, — твой костюм потрясающий. Эй, а где Мясник? — подмигиваю я ему. Джон кашляет. — Кстати, насчет того… эм… ты не устал? Не скучно? — спрашивает он с надеждой, и я мотаю головой. — Может, хочешь домой? — Блять, нет, — отказываюсь я. — Почему? — Ну, э-э… Мы с Мясником целовались и всё такое, а потом он пошел за выпивкой, и я его потерял, а потом я вроде как увидел его и решил сделать сюрприз, ну, знаешь, и просто напал на него с языком… и, эм, ну, это оказался не он. — А кто это был? — спрашиваю я. Джон закрывает лицо руками. — Пит. — Что? — Я начинаю истерически смеяться, — ты целовался с Питом? — Они оба одеты как Элвис! — причитает Джон. — Было легко ошибиться! Я смеюсь над ним и стараюсь не уронить свою эльфийскую шляпу. — Сколько времени прошло, пока ты понял, что это не Мясник? — Не знаю, минут пять… — Чувак! Да ладно! — поддразниваю я Джона, который, честно говоря, выглядит довольно расстроенным. — В общем, — быстро продолжает Джон, — Мясник заметил нас и весь разозлился, и мне кажется, что Пит хочет пойти со мной домой… ты должен мне помочь! Я закатываю глаза. — Ты философ. Пораскинь мозгами или вроде того. Но мы не пойдем домой, ни за что. Мы с Райаном можем, э-э, продолжить с того, на чем остановились, — ухмыляюсь я, — позже. — Ладно, можем остаться… — вздыхает Джон, — только давай… спрячемся здесь ещё на несколько минут. Я смеюсь, но соглашаюсь ненадолго спрятаться за кулисами. Мы садимся на пол и прислоняемся к стене, и Джон вздыхает и проклинает свое невезение. Я почти не обращаю внимания, все мои мысли заняты Райаном. Я всё ещё ошеломлен и потрясен тем, что только что произошло. Всё было идеально. Я провел много времени, фантазируя об этом, но всё могло произойти только так — в гримерке Моста. Какая-то часть меня напугана или, как минимум, удивлена ​​тем, что я так охотно позволил Райану зайти так далеко. — Эй, Джон… — начинаю я. — Да? — В первый раз больно? Сильно? Джон слегка замирает. — Ты девственник? — Нет! Ну, типа. В смысле… ну, технически. У меня был секс, я просто никогда… не был снизу. Это не больно? — спрашиваю я, сжимая шляпу в руках. Джон слегка прочищает горло. — Немного. Зависит от многого, поначалу будет некомфортно. — Окей, спасибо, — бормочу я. — Но ты должен сказать Райану. Если он не знает… — Это вообще сексуально? «Привет, я девственник! Давай потрахаемся!» Нет, нет, ему не надо знать, это всё равно не имеет значения, — говорю я Джону. — Даже если для тебя это не имеет значения, нечестно по отношению к Райану не говорить ему об этом, — отмечает Джон. — Он бы не захотел ничего забирать у тебя по незнанию. Я смеюсь. — Это тот момент, где ты говоришь мне, что всё должно быть особенным, со свечами и… — Не, — смеётся Джон. — Мой первый раз был на заднем сиденье машины с моим репетитором по математике. Партнёру не обязательно быть твоей родственной душой, но для тебя будет лучше, если он будет знать. — Кстати о родственных душах, думаю, нам пора идти. Пит всё-таки ищет тебя, — подмигиваю я. Джон показывает мне средний палец, и я просто усмехаюсь. Мы встаем и открываем дверь в клуб. Вечеринка ещё продолжается, но игры закончились, и люди танцуют под живую музыку. Я начинаю по-идиотски ухмыляться, когда понимаю, что Райан на сцене и играет на гитаре. Я знал, что он гитарист, но, твою мать, он просто фантастический. Мы с Джоном останавливаемся в толпе, понаблюдать за группой на сцене. Скорее даже не за группой, а просто за лучшими музыкантами Моста, играющими на вечеринке. Звучат чертовски хорошо. Энди играет на барабанах, а какая-то девушка в костюме чирлидерши поёт. Басист одет как пещерный человек и покачивается в такт. Толпа танцует и подпевает. Райан начинает гитарное соло, и его пальцы двигаются так быстро, что я едва успеваю их разглядеть. Он идеален во всех смыслах, мечтательно заключаю я. Песня, которую они играют, достигает кульминации, когда вокалистка поёт выше, чем я когда-либо мог. Огни вспыхивают в такт ритму, и после ещё одного припева песня затихает, и толпа громко аплодирует. — Спасибо, — говорит девушка в микрофон, слегка запыхавшись, — спасибо… есть ещё одна песня, которую мы можем сегодня сыграть. Моя улыбка исчезает, потому что я пропустил большую часть шоу. Но я не знал, что Райан будет играть, а если бы знал, то вернулся бы в сто раз быстрее. — Это кавер и, нет, это дань уважения. Дань уважения группе, которая повлияла на каждого из нас. Песня называется «White Strawberries», — толпа начинает аплодировать громче, чем когда-либо, — Allie K., — заканчивает она, и люди хлопают и топают ногами. Я улыбаюсь, зная, что Allie K. была первой группой, с которой Райан подписал контракт. С тех пор группа стала чем-то вроде иконы Моста. Жаль, что меня здесь не было, когда они были на пике своей популярности, потому что это было несколько лет назад. Группа начинает песню, и толпа в диком безумии подпевает тексту. Я улыбаюсь, двигаюсь под музыку и смотрю на Джона, который почему-то выглядит довольно смущенным. Вскоре я узнаю почему. Внезапно люди из толпы бросаются вперед, чтобы обнять Платона и похлопать его по спине. Джон застенчиво улыбается, и, к моему недоумению, я слышу невнятное: «Чувак, вы были офигенными!» и другие комментарии в том же духе. — Ты был басистом Allie K.? — спрашиваю я при первой же возможности. Джон кивает с той же лёгкой ностальгической улыбкой на лице. — Чувак, ты был практически рок-звездой! — продолжаю я полу-восхищаясь, полу-обвиняя. Джон молча пожимает плечами, и меня раздражает, что он держит меня в неведении относительно таких вещей. Конечно, он всё равно всё рассказывает, но только если я сам догадаюсь спросить. На протяжении всей песни люди подходят к Джону, чтобы поздравить его и сказать, как плохо, что группа распалась. Одна девушка даже подходит в слезах и просит оставить автограф на её левой груди, что Джон и делает. Когда песня заканчивается, группа благодарит зал и кланяется. Я вижу, как Райан уходит со сцены, и надеюсь, что мы ещё встретимся. Джон продолжает улыбаться, глубоко задумавшись. — Хорошее было время, — бормочет он больше себе, чем мне, — гастроли с Ричи, Томми и Спенсом… — В смысле со Спенсером? Он тоже был в группе? — Да, играл на барабанах, — кивает Джон. — Мы выпустили тот единственный альбом, почти добились своего, а затем… группа распалась. Думаю, это была и моя вина, — добавляет он немного горьким тоном. К нам подходит парень в костюме скелета. — Джон! — сияет он, и они обнимаются, как давно потерянные братья. — Том, бля, чувак, ты слышал, как они играли нашу песню? — спрашивает Джон, и Том кивает. — Твою мать, да! Чёрт, у меня теперь такая ностальгия! — отвечает Том. Я видел Тома, он организовывает выступления по пятницам, так что я немного с ним знаком. — Брендон, ты знаешь Тома, бывшего гитариста Allie K., и Том, это мой сосед по квартире Брендон. Я пожимаю руку скелету, который продолжает говорить, как он счастлив, что Джон вернулся в Мост. — Знаешь, если бы здесь был Ричард, он был бы так рад это услышать. Джон грустно кивает, и они оба тяжело вздыхают. — А где Ричард? — невинно спрашиваю я, теперь зная, что вокалист — единственный участник Allie K., с которым я никогда не встречался. — Он мертв, — мрачно констатирует Джон. — О, — это всё, что мне удается сказать. — Эй, Смит! — зовёт Том, и внезапно к нашей компании присоединяется Спенсер. Он сердито смотрит на Джона, но улыбается Тому. — Они сыграли нашу песню! — лучезарно улыбается Том, и Спенсер кивает. — Я чертовски скучаю по тем временам, они были лучшими в моей жизни! — продолжает он. — Да, было неплохо, — немного ледяным тоном соглашается Спенсер. Том закатывает глаза. — Спенсер, уже прошло столько времени. Почему ты не можешь просто смириться, а? Ради Allie K. Ради Ричарда. Что бы он сказал, если бы… — Это эмоциональный шантаж, Конрад, — отмечает Спенсер. — Да мне плевать! Давай просто потусуемся одну ночь, как раньше! Спенсер, просто отложи свою гордость в сторону, хотя бы на сегодня, — говорит Том Спенсеру, явно имея в виду Джона. Джон стоит рядом со слегка нервным выражением лица, но с улыбкой на губах. — Ладно, пофиг, — бормочет Спенсер, и Том тоже крепко его обнимает. Мы вчетвером перебираемся в одну из кабинок, и я слушаю рассказы Тома о концертах, гастролях и группи. Джон в основном слушает с улыбкой и изредка поглядывает на Спенсера. Спенсер потягивает пиво и тут и там добавляет комментарии к рассказам Тома. Джон не пьет, потому что он работает днём. — Наш первый концерт был катастрофой, — смеется Том, а Спенсер и Джон мотают головами. — Во-первых, эти двое опоздали, — рассказывает мне Том, — потом акустика вышла из строя, Спенсер сломал барабанные палочки на третьей песне, и у него не было запасных, голос Ричарда сорвался во время нашего жалкого выхода на бис… — перечисляет он, и все смеются. — Я помню ту ночь, — комментирует спокойный голос. Я поворачиваю голову и вижу Райана, стоящего у нашей кабинки, он проскальзывает внутрь и садится рядом со мной. Я нервничаю и волнуюсь. Теперь в кабинке священник, эльф, Платон, скелет и Гитлер. — Росс! — кивает Том. — Да, это ведь ты помог нам устроить концерт в том убогом баре. — И это был отличный концерт, — ухмыляется он и подмигивает Тому. — Потому что, хоть вы и лажали, толпа состояла исключительно из семьи и друзей, и они все вас поддерживали. — Ага, покойся с миром моя бабуля, — соглашается Том. Он продолжает свой рассказ, но я не могу следить за сюжетом, потому что пальцы Райана скользят по внутренней стороне моего бедра под столом. У меня перехватывает дыхание, а глаза расширяются, когда Райан дразнит меня. Я чувствую, как снова напрягаюсь, когда Райан садится ближе ко мне, очень, очень близко. Когда он сказал, что мы продолжим в следующий раз, я подумал, что мы будем в более уединенном месте. — Кавер был очень крутой, спасибо, чувак, — говорит Джон Райану, который невинно улыбается. — Мне было приятно сыграть, — отвечает он, когда его рука останавливается на моей эрекции. Я стараюсь сохранять невозмутимое выражение лица, но Райан особо не беспокоится о тонкости. Он начинает гладить меня через шорты, и я так же возбужден, как и тогда, когда Райан был на мне сверху, когда он прикасался ко мне, и я чувствовал его горячее дыхание точно так же, как и сейчас. — С тобой почти слишком легко, — шепчет Райан мне на ухо, и меня пробирает дрожь. — Скорее бы тебя т… — Райан, тебе обязательно это делать? — спрашивает Спенсер с другой стороны стола. Райан смотрит на своего лучшего друга большими невинными глазами. — Что? — Я знаю, что ты делаешь, — обвиняюще говорит он. — Хватит. — О, это фигня по сравнению с тем, что я видел, — начинает Джон с веселой ухмылкой. — Джон! — кричу я, чувствуя, что краснею, потому что рука Райана всё ещё поглаживает мой член. — Некоторые вещи никогда не меняются, — вздыхает Райан. — Ты всё ещё пытаешься подавить мою сексуальную активность. — Да, а ты сам-то пробовал? — говорит ему Спенсер. Райан что-то ворчит, но слегка отстраняется. — И рука, — продолжает Спенсер с многозначительным взглядом. — Ой, да ладно, — Райан закатывает глаза, но убирает с меня руку. Том улыбается нам двоим. — Ну, у меня был хороший обзор… Я краснею ещё больше, хотя кого я обманываю? Я чертовски доволен, что Райан лапает меня на публике. Я смотрю в пол, когда Райан широко улыбается. — Эй, вот ты где! — слышу я голос Пита. Я поднимаю голову: Пит-Элвис стоит у кабинки и пристально смотрит на Джона. — Куда ты пропал? — спрашивает Пит с сексуальной улыбкой. Джон бледнеет от ужаса. — Эм… э… — бормочет он, глядя на Спенсера, а затем на меня, — Брендон упал… — Но это было часа два назад, — отмечает Пит. — Эм, да, он… он сильно ударился, — кивает Джон, надеясь, что его ответа будет достаточно, чтобы объяснить его исчезновение. Джон явно чувствует себя неловко и продолжает смотреть на людей за столом. — Эй, Пит, почему бы тебе не занять мое место, — предлагает Спенсер, — у меня появились дела поважнее. Пит мило улыбается Спенсеру. — Конечно. Спенсер холодно улыбается в ответ, бросает на Джона свирепый взгляд, Джон просто выглядит напуганным, и Спенсер извиняется. — Эм, в общем, — осторожно начинает Том, когда Пит садится рядом с ним, — однажды мы играли в Бостоне, и мы с Ричи заблудились. Далее следует история о закоулках, бегстве от полиции и о близняшках-проститутках. Райан слушает историю, но, к сожалению, держит руки при себе. Я стараюсь не пялиться на Райана, а Джон пытается игнорировать взгляд Пита. Джон выглядит слегка разозленным и пытается встретиться со мной взглядом. Я думаю, он хочет, чтобы мы поскорее поехали домой. Когда история заканчивается, Райан сообщает нам, что ему нужно кое о чём позаботиться. Я немного разочарован, что это кое-что не означает меня, но прежде чем Райан уходит, он поворачивает мое лицо к своему и дарит головокружительный поцелуй. Когда Райан отстраняется, он усмехается моему удивленному взгляду. — Мы ещё к этому вернёмся, — тихо обещает он мне, и я, чёрт возьми, надеюсь, что так и будет. — Но мне надо найти Спенса, он где-то дуется. Они до сих пор чертовски влюблены друг в друга. Увидимся, эльф, — усмехается Райан и выходит из-за стола. Мой рот открывается и закрывается, когда я смотрю ему вслед. Мы с Райаном будем трахаться как кролики. Отлично. У Спенсера бывают перепады настроения. Я это заметил. И Спенсер и… и… Я смотрю на людей, сидящих рядом со мной, на Тома, рассказывающего анекдот, на Пита, который смеётся и флиртует, и Джона, который выглядит так, будто хочет умереть. И… я делаю вывод, что это Спенсер и Джон всё ещё любят друг друга. В этом есть смысл. В этом нет никакого смысла. Джон сказал, что когда-то дружил со Спенсером, но они поссорились. Я не знал, что они были в одной группе, до сегодняшнего дня. Я даже не знал, что Джон был в Allie K. Джон не рассказывал мне ничего о прошлом, и все остальные знают, что происходит, кроме меня. Когда Джон предлагает поехать домой, я соглашаюсь. Пит провожает нас до двери. — Воу, Брендон! — Джон внезапно хватает меня за руку. — Осторожно, ты чуть не упал, приятель. — Что? — спрашиваю я в замешательстве, потому что я шёл как обычно. — Ты правда сильно ударился головой, — соглашается Джон и кивает. — Да, мне нужно позаботиться о тебе, отвезти домой, убедиться, что ты не умрешь, это займет всё мое время, но со здоровьем нельзя шутить. Правда, Пит? — невинно спрашивает Джон Пита. — О, конечно, — говорит Пит. — Позаботься о нём сегодня. — Ты такой понимающий, — улыбается Джон и быстро уводит нас от Пита. — Очень тонко, — комментирую я, высвобождаясь из хватки Джона, когда Пит больше не может нас видеть. — Я не виноват, что он не понимает! — мотает головой Джон. Я молчу, пока мы поднимаемся по лестнице и выходим в ночь. Это была запутанная, но в целом отличная ночь. Райан хочет меня, и мы делали то, о чем я предпочёл бы сейчас не думать, оставив для серьёзной дрочки, которая мне нужна. Единственное, что меня расстраивает, это Джон. Мы лучшие друзья, и я думал, что знаю его, но оказывается, что я знаю о нем чертовски мало. Он никогда ничего не рассказывал о себе и Спенсере. И Джон знает обо мне всё, каждую долбаную фигню. Джон погружен в свои мысли, когда я прерываю его: — Ты всё ещё любишь его. — Что? — Ты всё ещё любишь Спенсера. Джон останавливается на улице, похожий на привидение в своей белой тоге. — Нет, я… он… мы… ты ничего об этом не знаешь, — заключает он, оглядываясь по сторонам в надежде поймать такси. — Конечно не знаю, ты же мне не рассказывал. Я даже не знал, что ты был в Allie K. Джон вздыхает. — Я не собирался ничего скрывать, просто мне больше не нравится думать об этих вещах. — Ты был на седьмом небе от счастья, слушая рассказы Тома! — Меня просто накрыла ностальгия. В общем, это было время ошибок, плохих решений, лжи и всего этого бесполезного дерьма, — сердито перечисляет Джон. — Я хочу знать, — настаиваю я. Перед нами останавливается такси. Джон открывает заднюю дверь и осматривает меня с ног до головы, оценивая. — Ладно, — вздыхает он и исчезает на заднем сиденье. Я следую за ним. По дороге домой мы сидим в тишине, и я сосредотачиваюсь на ярких огнях, которые вспыхивают снаружи.