Художник

      Обычное осеннее утро, хотя постойте — не совсем обычное. Что-то изменилось в привычном мне представлении мира. Он приобрел краски и музыку. Я проснулся уже не с ужасным чувством безразличия, разъедающим меня изнутри, а с чувством легкости, желания жить и… счастья? Выглянув в окно, я увидел людей, выходящих из подъездов и идущих очень быстро, вероятно, они опаздывали на учебу либо работу; немного подальше я разглядел машины, движущиеся с невероятной скоростью, они останавливались, лишь когда на светофоре загорался красный свет, но, едва ли водители замечали зеленый, движение возобновлялось. Рядом с дорогой, на автобусных остановках, суетились люди, выжидая нужный транспорт.       Я отошел от окна и направился на кухню дабы приготовить завтрак. Я решил, что сегодня съем фруктовый салат. Достав все нужное, я принялся резать фрукты. Быстро закончив с нарезкой, я полил все сгущенкой и съел. После завтрака я пошел в ванну, привел себя в порядок, вышел оттуда, оделся, взял сумку и направился на учебу.       Чудесный запах сырости преследовал меня на протяжении всей дороги. В Японии не так часто осенью идут дожди, из-за этого погода сегодня являлась особенной. Обычно здесь достаточно сухо и тепло, но сегодня воздух влажный и на улице прохладно. Под ногами шелестели кленовые листья, а их кроны приковывали внимание всех прохожих. Зеленые, желтые, рыжие и пламенно красные листья заставляли трепетать души детей и взрослых. Если ты отойдешь подальше, то увидишь пламя, охватывающее город, но ты не станешь его тушить, а продолжишь любоваться невероятной красотой. Подняв голову, я увидел тучи, надвигающиеся на лучезарное солнышко. Да, сегодня правда невероятный день. Пройдя аллейку, я заметил знакомые спины — это были Канао Цуюри, Митсури Канроджи и Шинобу Кочо. Они шли и о чем-то разговаривали или, если выразится точнее, о ком-то, и, как мне кажется, этот кто-то — Танжиро Камадо. И убедился я в этом, когда услышал про серьги Ханафуда и шрам, который, как сказали девушки, очень ему шел. Этот шрам ему и вправду шел. Он был невероятно важной частью образа, что сводил меня с ума. Спустя десять минут я добрался до школьного здания. — Гию, приветик, — сказал Танжиро, озаряя коридор своей невероятной улыбкой. — Здравствуй, Танжиро, — сказал я и слегка улыбнулся в ответ. Камадо отвернулся от меня и продолжил общаться с девушками, которые окружили его. Красноволосый улыбался и вежливо отвечал на задаваемые ему вопросы. Я хотел забрать его из той назойливой компании, но продолжил путь к кабинету литературы. Прозвенел звонок. Я уселся на свое место и открыл книгу, следом зашла неизменная троица и Танжиро со старыми друзьями. Он подошел к нашей парте, сел на стул и открыл книгу, которую нас попросили вчера взять. — Добрый день, ребята. Сегодня, как вы знаете, мы начнем изучать книгу Осаму Дазая «Исповедь неполноценного человека». Данная повесть впервые была опубликована в 1948 году. Хотя повесть была издана как художественное произведение, повествование в ней ведётся от первого лица и содержит элементы, которые придают ей автобиографическую основу. К таким элементам относится, например, самоубийство — периодически возникающая тема в жизни писателя, который покончил с собой, вскоре после публикации последней части повести, 13 июня 1948 года. Повесть рассказывает о детстве и взрослении человека по имени Оба Ёдзо в послевоенной Японии. Ёдзо — сложный человек, неспособный раскрыться перед другими и потому вынужденный играть роль беззаботного шутника. Повесть состоит из трёх глав, описывающих жизнь Ёдзо с ранних лет. Произведение также содержит предисловие и послесловие, в которых сторонний рассказчик, лично незнакомый с Ёдзо, составляет собственное мнение о главном герое, — пока она это говорила, мы записывали в тетрадки каждое сказанное ею слово, ведь эту информацию она по-любому будет спрашивать на следующем уроке, причем в полном объеме. Вдруг я заметил пристальный взор в мою спину. Я обернулся и понял, что на меня смотрела Митсури и еще меня позабавил тот факт, что смотрела она одновременно на меня и Танжиро. Когда она поняла, что ее вычислили, Митсури покраснела и спряталась за книжку. В ответ я ухмыльнулся и повернулся обратно в сторону учителя. Учительница посмотрела на меня, мило улыбнулась и слегка прикусила губу. Что творится в этом мире? Никак не пойму. Почему люди обращают на меня внимание, которого я не заслуживаю? Даже эта учительница не первый раз обращает на меня внимание.       Эту череду моих мыслей прервал звонок, который сообщал об окончании урока. Следующим по расписанию у нас должна быть физика. Самый ненавистный мне урок, причем ненавистный не из-за сложности предмета, ведь как раз физика была одним из моих любимых предметов и казалась мне довольно простой, а из-за учителя, как уже многие догадались. Первым в класс зашел Иноске, победоносно несущий на плече Зенитцу. Вслед за этой парой вошел я, а потом, уже отбившийся от вновь нахлынувшей толпы девчонок, еле передвигая ноги, явился Танжиро. — Тебе помочь? — спросил я, увидев, что Камадо упал на стул. — Нет, все в порядке, — улыбнулся красноволосый — Ты сам-то в это веришь? — спросил я, слегка приподняв бровь. — Конечно верю, — все также лучезарно улыбаясь, ответил юноша. — Танджиро, — прервал нас внезапно голос учителя, — подойди, пожалуйста. — Хорошо, мистер Мудзан, — Камадо встал со стула, прошел два шага в сторону учителя и упал без сознания на руки преподавателя физики, который в момент подскочил со своего места и поймал ученика. — Вызовите скорую, — приказал Мудзан и вылетел из класса, скорее всего направляясь в сторону мед. пункта. Я тем временем вызвал скорую и пытался успокоить Зенитцу и прибежавших в класс девушек, которые расспрашивали нас о состоянии Камадо. Угадайте кто прошел сквозь всю эту толпу и увел меня из кабинета физики. Вы, вероятно подумали, что это три неразлучных подружки, но поспешу опровергнуть ваши теории и доводы. Это оказалась одна совсем юная девушка лет тринадцати и представилась она как Камадо Незуко — младшая сестра Танжиро. — Ты тот самый художник-одноклассник, который вчера нарисовал моего брата? Томиока Гию, если не ошибаюсь? — с раздражением в голосе спросила юная леди. — Да, — коротко ответил я и посмотрел в сторону девочки ничего не выражающим взглядом. — Расскажи, что вы делали еще. — Хм. А зачем тебе это знать? — После того, как он пришел домой у него поднялась температура и он упал в обморок. — Тогда что он сегодня делал в школе? — поинтересовался я. — Танжиро сказал, что ему уже хорошо и прогуливать во второй учебный день не хорошо. — Понятно. Мы попили чай. — Ты тоже пил? — Да, — безэмоционально ответил я. Но только моя безэмоциональность была наигранной. В мире моего сознания душа беспокоилась. Я не понимал, что могло произойти с новым одноклассником. Меня пугала эта таинственность произошедшего. Ведь, как позже в диалоге с Незуку я узнал, что ему стало плохо буквально на пороге квартиры. Когда мы закончили разговор, то разошлись по классам. И буквально в эту секунду в класс физики залетела учительница литературы и сказала уходить домой и не приходить завтра, якобы школа закрыта на карантин на неделю. После этого она ретировалась из класса и с бешеной скоростью направилась оповещать других учеников. Ну, по крайней мере, так показалось лично мне, а что она собралась делать на самом деле одному богу известно.       Буквально спустя десять минут я уже находился в парке. Вероятно, вам стало интересно, почему я не дома. И я дам вам ответ на эту загадку. Он столь же очевиден как-то, что Незуко любит своего старшего брата. Мне нужно обдумать все, что произошло за такой небольшой промежуток времени. Но все трезво проанализировать мне не давало беспокойство. Которое опять же мне не свойственно. Очень странно, что я беспокоюсь за человека, тем более за того, которого я знаю буквально пару дней. Но при встрече с Танджиро казалось, что я знаю его уже много лет. И я чувствовал себя легко, хотелось раскрыть себя и взять немного тепла, что он излучал. Знаете, меня пугают эти мысли. Я не могу понять самого себя. Таких теплых чувств к людям я не испытывал никогда. И никогда — это далеко не преувеличение. Я даже к родным не так тепло отношусь, как к этому юноше. Вы не представляете, как я к нему привязался за один чертов день.       На этой мысли их череда прекратилась и я мгновенно ускорил шаг, все быстрее приближаясь к дому. Зайдя в свою квартиру, я бросил сумку с учебниками в сторону и плюхнулся на кровать. Я посмотрел на потолок и вернулся к мыслям о том, что странно видеть образ человека и познакомиться с ним через несколько лет. Шрам, внешность в общем, голос и даже манера общения, как мне показалось, ни чем не отличались от настоящего Танджиро. И знаете, что я еще вспомнил? То, что у героя моих сновидений тоже была младшая сестра. Удивительно. Я будто в своих снах предвидел будущее. Но лишь будущие знакомства, а все остальное было надуманным, ведь события разворачивались в эпоху Тайсе и Сева, а эти эпохи существовали далеко в прошлом, в том прошлом, когда я еще не родился. И кстати пейзажи тех мест, где все происходило я помню во всех деталях…       Но тут череду моих мыслей прервал звонок телефона. На экране высветилось имя « Камадо Незуко». Я принял вызов. — Гию Томиока? — Все верно. — Значит, правильно записала номер. — Так чего ты хотела? — Я сейчас в больнице с Танджиро, он сказал, что вам нужно что-то обсудить. Я сейчас скажу адрес больницы и ты рысью добираешься до нее. — Ага давай, я записываю. — Ул ******** д. *** палата номер ** — Уже еду, — после этих слов я сбросил вызов, быстро переоделся, взял кошелек, телефон и вышел из дома. Я забежал в магазин купил фруктовый сок, булочки с клубникой и яблоки. После я вызвал такси и приехал в больницу через пятнадцать минут. — Гию, здравствуй! — весело сказал Камадо. Как он может веселится сейчас? Просто не понимаю. — Да, здравствуй, Танджиро, — я положил пакетик с вкусняшками на столик около кровати, — Незуко сказала, что у тебя есть дело ко мне. — Спасибо за булочки. Да, у меня есть разговор к тебе, понимаешь… когда я упал в обморок, ко мне пришло странное видение. В нем всю мою семью, кроме Незуко, убил демон, я видел как темный силуэт съедает каждого и-и-и… — я налил Камадо сок и дал попить. — С-спасибо. И на убийстве моей матери оборвался один фрагмент и начался другой, г-где Н-незуко превращается в демона и пытается меня убить, эта часть видения резко обрывается и я вижу себя с полыхающим в моих руках клинком, рассекающим сильного демона. Мне показалось безумно странным то, что это отразилось на моем физическом состоянии. Возможно, это шок, а может быть и что-то другое. Я еще не разобрался, а то, что мне привиделось, было похоже на твои рисунки. — Интересно… Может, ты еще что-то видел? — Дай подумать… -… — Точно! Мне на пару мгновений показалось, что на месте шрама огонь, а я в форме охотника за демонами! — вскрикнул красноволосый и я закрыл его рот рукой. — Лучше не кричи так. Люди могут подумать что ты ненормальный, — спокойно сказал я. — Да. Прости…       Я сказал Камадо, что поразмышляю о том, что он мне сказал. Я пожелал выздоровления, опять без единой эмоции на лице, и удалился из палаты. Выходя из нее, я столкнулся с «любимым учителем», посмотрел на Мудзана взглядом ненависти и презрения и отправился дальше. И буквально всю дорогу домой я обдумывал слова красноволосого. Чтобы разобраться в моих снах и видении Танджиро, мне придется капнуть в прошлое. В те дни, когда мне все это снилось. Возможно, в рисунках я найду разгадку. Интересно, оставлял ли я какие-нибудь записи о тех сновидениях. По картине, даже той, что написана тобой, трудно разобраться в чем-либо. Письменные источники пригодились бы гораздо больше. Может быть, на самом деле существовала организация охотников? Но тогда придется порыться в Японской истории и не только в ней. Ведь далеко не факт, что если организация существовала, особенно такая масштабная, то существовала только в нашей небольшой стране. Нужно проверить все. Это может занять много времени, но это не важно. И еще бы не забыть сделать одно предложение Камадо, но это позже…когда он выздоровеет.

END POV GIYU

POV TANJIRO

      Когда я рассказал Томиоке о видениях, на душе стало легче. Надеюсь, что я его не сильно потревожил и потрепал нервы. После его прихода, ко мне еще раз заглянул мистер Мудзан. Он вновь поинтересовался о моем самочувствии и почему-то обнял. Мне стало так тепло. Я даже на мгновение подумал, словно меня обнимает кто-то родной и до боли знакомый человек. — М-мистер Мудзан! — Что? — все еще обнимая, меня спокойно спросил сэнсэй. — Что в-вы делаете?! — Обнимаю тебя. — З-зачем?! — Захотел, — он отстранился и слегка ухмыльнулся, смотря на мое покрасневшее лицо, — если тебе не нравится, то я лучше пойду, — физик окончательно отстранился и вышел из комнатки. Я безумно удивился! Я не понимал, почему он меня обнял. Одноклассники мне рассказывали, что он крайне черствый и бесчувственный человек. Хотя…они, возможно, просто никогда не видели, как он выражает собственные чувства.

* * *

Спустя месяц

POV GIYU

      C момента того видения прошел месяц. Не так уж много, скажете вы, но за эту неделю я узнал, что организация «Охотников за демонами» упоминалась в летописях с конца восьмого по начало двадцатого века. Но эти упоминания проскальзывали в летописях мельком. Этого вряд ли будет достаточно, чтобы понять что происходит, но все же это лучше, чем ничего.       И да, вам, наверное, интересно узнать, какое предложение я хотел сделать Танджиро. Так вот. Я ему предложил стать моей моделью, которую я буду рисовать. И, знаете, он ответил мне положительно. Теперь мы встречаемся очень часто дабы создать «шедевры искусства» — так их называет Камадо. И сегодня мы планируем с ним особый проект. Ведь сейчас шесть часов утра и я собираюсь в аэропорт, чтобы встретиться с классом и двумя учителями, с которыми мы отправимся на самолете в Россию. Туда мы едем на экскурсию и, как нам сказали, мы будем там находится пять или шесть дней, а жить в общежитии нашей школы. Т.к. я учусь здесь не первый год, я уже был в том общежитии, но на другой экскурсии, впрочем, это совершенно не важно, а важно то, что около него есть парк. Он очень красив.

*звонит телефон*

— Слушаю — Гию! Выходи! Иначе мы опоздаем! — я быстро накинул рюкзак и сумку со всем необходимым для рисования, обулся и выбежал из дома. — Тааанджиро! Скажи Иноске, чтобы он не трогал мои вещи! — рыдал Зенитцу. — Ха, ха, ха- пытался отдышаться я. — Утречко доброе, Гию, — сказал Танджиро, после чего мы все побежали к автобусу, что ехал к аэропорту, где нас дожидались одноклассники или, можно даже сказать, друзья. Иноске доставал Агатцума, а тот ныл. Я решил спросить Камадо: — Танджиро, как ты думаешь, у меня получится выполнить задуманное? — Конечно, — он улыбнулся и мои щеки почему-то слегка порозовели. Надеюсь, что никто этого не заметил. Всю остальную поездку я молчал. К Камадо подошла миловидная девушка и начала разговор. Мне стало интересно и я решил послушать. — Ты — Танджиро Камадо? — Да. А мы знакомы? — Ну… заочно. Мы параллели. Впрочем, не важно. Мы едем в одну и ту же поездку. — Твой классный руководитель мистер Мудзан? — Да! Меня зовут Даки Варабихиме, — воскликнула она. Знаете, я подумал. И тут меня током прошибло. Я понял, что Камадо мне симпатичен, как парень. И почему осознание этого ко мне пришло, когда к Камадо подкатывает очередная девушка и не отстают одноклассники. Некоторые даже не уверены на счет собственной сексуальной ориентации. К примеру, взять моего лучшего друга Кенжиро. Ему нравится этот красновоосый и он не раз мне об этом говорил. Хотя раньше даже не смотрел в сторону парней. А сейчас, не скрывая собственной заинтересованности, разглядывает мою модель. Как только мы доехали до нужной нам остановки, я схватил его и выскочил из автобуса. Та девушка изумленно посмотрела и выбежала следом, а за ней два неспокойных друга. Я остановился. — Гию, что случилось? Ты в порядке? — парень засыпал меня вопросами. Я молчал, и спустя пару мгновений я приблизился и поцеловал его.

TO BE CONTINUED…