Узы Силы. Сын

— Я не верю, — прошептал Бен. Люк поднял глаза, убедившись, что их учитель политологии все еще занят учеником на первом ряду. Можно не опасаться, что их услышат. Пока. — Клянусь, это правда. Если хочешь, можешь прийти и сам убедиться. Это идеальная копия. — Может быть, это просто оболочка. Ты уверен, что у него есть двигатель? Он вообще может летать? Люк пожал плечами. — Я не собирался снова летать на нем. Кроме того, Император не стал бы так заморачиваться только для того, чтобы прислать оболочку. — Значит, теперь ты доверяешь Императору? Две недели назад ты сказал, что он похож на протухший фрукт, — произнес Бен. — Я не говорил этого, — поспешно сказал Люк, когда один из одноклассников обернулся на них. Он уткнулся в свою работу, после чего тихо произнес. — Хотя, все это довольно странно. — Странно? Жутко, более подходящее слово. Чего он хочет? Похоже, он пытается переманить тебя на свою сторону. Завоевать твое доверие. — Зачем самому влиятельному человеку в галактике мое доверие? Учитель посмотрел в их сторону, и они замолчали. До конца учебного дня осталось всего десять минут, но из-за приближающихся экзаменов их девизом, похоже, стало: «За десять минут можно успеть все». После уроков они пошли на посадочную площадку. Бен молчал, и Люк знал, что друг все обдумывает. По крайней мере, все, что он ему рассказал. Если Император не хотел, чтобы об уроках Силы знал отец, то и Бену рассказывать о них не желательно. Но основная причина его молчания заключалась в страхе перед реакцией друга. Мысль о том, что в глазах Бена он увидит то же смятение, что и в так называемом видении будущего, пугала. — В библиотеку? — открыв дверь спидера, спросил Люк. — Я хотел позаниматься дома, — забросив свои книги на заднее сидение, отозвался Бен, — папы не будет до поздна, так что вся квартира в моем распоряжении. Когда спидер начал набирать высоту, Люку в голову пришла неожиданная мысль. — Может быть, ты спросишь у отца? — Тебе придется подождать, когда мы начнем разговаривать, — глядя в окно, произнес Бен, — о чем именно ты хочешь спросить? — Об Императоре… и обо мне. Может, он что-то знает. — Ты, должно быть, шутишь, — отозвался Бен, — даже если Император решит убить тебя, он ничего не скажет. — Но… я ведь ему нравлюсь, разве нет? — Он любит тебя. Но служба в алой гвардии для него не просто работа. Это духовное призвание. Он скорее отдаст свою жизнь, чем предаст Императора. Он и мою мог бы отдать. Они все такие. Этому их учили. Люк недоверчиво покачал головой. — Никто не может быть настолько верным. — Если гвардейца подозревают в нелояльности — просто подозревают — его казнят без суда и следствия. Такое уже случалось. Это та работа, которой ты должен посвятить и душу, и сердце. Люк почувствовал себя неуютно. — Забудь, что я сказал, — произнес он, — ты прав. Я никогда не попросил бы его рисковать всем ради того, что, возможно, ничего не значит. Бен его как будто не слышал. — И он не понимает, почему я никогда не интересовался государственной службой. Люк посадил спидер. — Как насчет того, чтобы перед домашкой немного посмотреть головид? — Я, может быть, и посмотрю, — забрав с заднего сидения свои вещи, сказал Бен. — А тебе нужно пойти домой и убедиться, что у фальшивого корабля есть двигатель. — Я вряд ли смогу что-то исправить, если его там не окажется! — Представь, что твой отец решит полетать на нем, а полет закончится, не начавшись… Мне кажется, лучше бы корабля не было вообще. — Может быть, я просто устал от всего этого обмана, — вздохнул Люк, — мне не следовало ничего говорить Императору. — Я не говорю, что ты должен признаться, — поспешно произнес Бен. — Мы все-таки говорим о твоем отце. Иди домой и убедись, что корабль Императора действительно то, чем кажется. Если так, то все в порядке. А если нет… избавься от него. — Может быть, мне удастся порубить его световым мечом и затолкать в уплотнитель мусора, — закатив глаза, отозвался Люк, — никто не заметит, как я это делаю. — Пусть это сделает Тилоид. Тогда, если твой отец спросит, где «Дюнное море»… можешь сказать, что его уничтожил Тилоид. Проблема решена. — Я предпочту твою идею о переезде во Внешнее кольцо. Но, несмотря на нежелание возвращаться домой, у него появилось странное чувство, что он должен сделать это как можно скорее. И это не имело никакого отношения к предложению Бена проверить «Дюнное море». Он чувствовал себя неловко из-за оставленного утром сообщения, являющегося следствием странного сна, заставившего его запаниковать. Отец, наверное, подумал, что стресс последнего года сломал его окончательно. Возможно, ему следует пойти домой хотя бы для того, чтобы заверить своего не в меру волнующегося родителя, что он еще не утратил остатки здравомыслия. А если вся эта история с «Дюнным морем» благополучно завершится, то он приобретет еще толику душевного спокойствия. Он попрощался с Беном и вновь устремился в оживленное небо Корусанта. После аварии он часто с подозрением посматривал на другие корабли, боясь заметить среди них истребитель-убийцу. Он понимал, что это иррационально. Если бы его хотели убить, то сделали бы это в ту ночь, над Империал Сити. А, возможно, они полагали, что добились успеха. Приземлившись в ангаре, Люк первым делом обратил внимание на серьезный вид Льва, разговаривающего с двумя сотрудниками службы безопасности ангара. Когда Люк приблизился, Лев уже остался один. Он изучал какие-то данные на планшете. — Здравствуй! — громко поздоровался Люк. Лев подпрыгнул. — Люк! Ты меня напугал. — Все в порядке? — спросил Люк. Льва не легко было напугать. Обычно он был воплощением военного хладнокровия. — Будет, если ты сможешь это объяснить, — указав датападом через плечо, произнес Лев. Люк повернул голову, и тут настал его черед удивляться. Под окнами конференц-зала второго уровня расположился небольшой эвакуатор. К нему был прикреплен почерневший разбитый прототип. — Где ты это взял?! — У Империал Сити. Нам сообщили, что он был припаркован на посадочной площадке в течение трех дней. Кто-то взломал журналы безопасности ангара, а там стоит его точная копия, — он указал датападом на ряд кораблей, — и никто не знает откуда он взялся. Твой отец ждет объяснения через две минуты. — От кого? — почувствовав горький привкус во рту, спросил Люк. — От двух офицеров, с которыми я только что разговаривал, — ответил Лев. Люк взглянул на датапад, задумавшись что на нем: последняя воля или завещание? — Иди в свою комнату, — твердо произнес Лев. Он заметил его выражение лица. — Нет смысла торчать здесь. Этот вечер будет не из приятных, — он слегка подтолкнул его к лифтам. — Нет! — неожиданно воскликнул Люк. — Нет, не пускайте к нему никого! — Люк… — Послушайте, это моя вина. Все это. — Ты имеешь в виду корабль? — Я просто подвез Бена домой… а потом на меня напали. Я думал, от корабля ничего не осталось! Лев перевел недоверчивый взгляд с Люка на «Дюнное море». — Ты хочешь сказать, что договорился о доставке второго корабля? Люк хотел все отрицать и свалить всю вину на Императора. Но через мгновение понял, что это невозможно. Он не мог сказать, что Император имеет к этому отношение. В противном случае, ему пришлось бы рассказать и о тайных встречах. — Прости, — отозвался Люк, — просто скажите всем, что мне очень жаль. Он направился к лифтам, поняв, что не может больше тратить время на разговоры со Львом. Пришло время встретиться с отцом. — Люк? Люк оглянулся. — Кто на тебя напал? Люк пожал плечами. Поднимаясь на лифте, Люк пытался придумать хорошее вступительное предложение. В нем должны были сочетаться искреннее раскаяние и понимание всей серьезности совершенной ошибки. Люк отрешенно подумал, не посещали ли капитана Яхзу такие же мысли перед тем, как он предстал перед отцом. Он уже стоял перед дверью конференц-зала, и эта мысль чуть не лишила его самообладания. Выбросив ее из головы, он попытался напомнить себе обо всех тех проступках, которые отец простил ему. Двери медленно открылись. Люк тут же нашел глазами отца. Он стоял у окна, заложив руки за спину. Через несколько долгих секунд он обернулся к Люку. Люк шагнул вперед. Двери закрылись. — Э-э… привет, — решив подойти к теме разрушения корабля как можно плавнее, сказал Люк. — Сын. — Ты… ты получил мое сообщение? — Да. — Прости, оно было слишком… эмоциональным, — уставившись в пол, произнес Люк. Слегка подвигав больной лодыжкой, он отметил, что боль стала заметно слабее. — Мне приснился плохой сон, и… — Считай, что это уже в прошлом, сын. Мы поговорим с тобой чуть позже. Я жду отчет. — Ах, да, насчет «Дюнного моря», — продолжая разглядывать пол, сказал Люк. — Насчет этого… это был я. Ответа не последовало. Повисло неловкое молчание. Люк не смог заставить себя потянуться к Силе, чтобы проверить настроение отца. — Я имею в виду… во всем виноват только я. И никто больше, сотрудники службы безопасности здесь вообще ни при чем. Помолчав несколько дыхательных циклов, отец заговорил. — Ты хочешь сказать, — медленно произнес он, — что взял без разрешения мой корабль, уничтожил его, подделал записи в журнале безопасности ангара и подменил корабль? — Я не уничтожал его, — отозвался Люк, — это сделал кто-то другой. Кто-то на истребителе с арсеналом, как у Звездного разрушителя. Я катапультировался и решил, что корабль взорвался и… Отец быстро пересек разделяющее их расстояние. Люк попятился. — Извини! Пожалуйста, не сердись! Отец не ответил. Вместо этого он схватил Люка за правое предплечье, а свободной рукой задрал его рукав. Под ним обнаружились пурпурные синяки и слабые следы от порезов. — Ты был ранен! Насколько сильно? — Я в порядке! — настаивал Люк. — Я был в медицинском центре. Доктор Лисон помог мне. — Кто-то пытался тебя убить и почти добился цели, ты получил достаточно серьезные травмы для того, чтобы обратиться за медицинской помощью… и не сказал об этом мне?! — Я же только что сказал! — запротестовал Люк. — Через три дня после происшествия! — Я боялся, что ты чересчур остро отреагируешь! — Как я могу чересчур остро отреагировать на покушение на твою жизнь? — он выпустил руку Люка. — Иди в свою комнату! Сейчас же! Я разберусь с тобой позже. Люк не мог отделаться от мысли, что прошло уже достаточно много времени с тех пор, как его в последний раз отправляли в комнату. Он тут же развернулся и потянулся к двери. — И скажи офицеру, околачивающемуся в коридоре, зайти, — повернувшись к окну, добавил отец. Люк почувствовал, как сжался живот, но спорить не стал. Теперь, когда отец знает, кто на самом деле во всем виноват, он не станет обвинять офицеров. По крайней мере, он на это надеялся. Лев ждал его в нескольких метрах от кабинета. Заметив Люка, он улыбнулся. — Рад видеть тебя в целости и сохранности. — Вряд ли это надолго, — мрачно отозвался Люк. — Почему ты такой радостный? — Я рад, что никто не умрет. Я когда-нибудь говорил, насколько рад тому, что ты переехал к отцу? — Кстати о нем, он хочет тебя видеть, — произнес Люк. Улыбка исчезла с лица Льва.