Узы Силы. Сын

После разговора с Императором у Вейдера появилась возможность немного расслабиться. Люк был в безопасности, и он мог, не вызывая подозрений, держать сына подальше от учителя. Скоро, очень скоро, он научит его противостоять любым атакам. Утром пришел доктор в сопровождении медицинского дроида, чтобы осмотреть Люка и заменить старые повязки. Вейдер оставил сына в руках профессионалов и вернулся во дворец, чтобы уделить внимание собственному здоровью. Несмотря на желание Императора править миром машин, он все еще был живым организмом со своими биологическими потребностями. Вернувшись днем в медицинский центр, он застал там Бена, играющего в карты с уже гораздо более здоровым на вид Люком. Его появление тут же разрушило установившуюся идиллию. Бен вскочил и попятился к кровати, словно загнанный в угол зверек. Вейдер внимательно посмотрел на него, после чего перевел взгляд на Люка. Сын, выжидающе подняв бровь, указавал на Бена. — Здравствуй, Бен, — изо всех сил стараясь говорить нейтрально, произнес Вейдер. Бен издал какой-то странный звук, который мог означать вообще что угодно. Откашлявшись, он заговорил снова. — З-здравствуйте, сэр. А… — он оглянулся. — Пока, Люк. — Тебе не нужно уходить, — сказал Люк. — Подожди! Ты забыл свои карты… Но Бена уже и след простыл. Вейдер закрыл за собой дверь. — Тебе лучше? — подойдя ближе, чтобы самому осмотреть Люка, спросил он. — Я чувствую себя бодрее, — собирая карты, отозвался Люк. — Но ожог на руке… очень сильно болит! — Ты скоро поправишься, — убирая с кровати карты, произнес Вейдер. — Врач сказал, что ты уже сегодня можешь покинуть медцентр. — А что потом? — опустив взгляд, пробормотал Люк. — Я не оставлю тебя одного на Корусанте, но на Квашере у меня ещё остались незаконченные дела. Я отвезу тебя на Мустафар, где ты сможешь окончательно поправиться. — А как же школа? Директриса сказала, что не допустит меня до занятий, пока не обсудит с тобой произошедший с Тилоидом инцидент. Делегация с Квашера ранним утром на Корусанте была арестована по обвинению в государственной измене. Вейдер подумывал о том, чтобы добавить к обвинениям нападение на сына, но в этом не было особого смысла, учитывая, в каком положении находилось сейчас правительство Квашера. — Я разберусь с этим. Вейдер подошел к тумбочке, чтобы убрать карты, и обнаружил на ней большой букет цветов. — Откуда они здесь? — спросил он. — Надеюсь, в их безопасности убедились? — Пап, это просто цветы, — закатив глаза, отозвался Люк. — Вряд ли они опасны для жизни. Их принес Бен… они… эм… они от одноклассников. — У тебя может быть на них аллергия, или же они могут быть отравлены, — раздвигая бутоны, произнес Вейдер. Он хотел убедиться, что на дне нет неприятных сюрпризов. А нашел лишь открытку, с нарисованным на лицевой стороне блестящим сердечком. Он вытащил её и зачитал: «Дорогой Люк, надеюсь, ты скоро поправишься. Очень скучаю. И жду не дождусь выпускного бала.» Люк попытался выхватить открытку у него из рук, но Вейдер поднял её выше — так, чтобы юноша не смог дотянуться, и внимательно осмотрел. За словами последовал ряд сердечек, одно из них даже содержало внутри инициалы Люка. Вейдер уставился на густо покрасневшего сына. — Это одна из тех трех или уже четвертая? Люк застонал. — Давай сменим тему, пожалуйста. Вейдер вернул открытку на место, решив, что дразнить сына, пока он поправляется, нечестно. — Хорошо. — Ты говорил с Императором? — Да. — Он хочет моей смерти? — прямо спросил Люк. — Нет. Сын, он не собирался убивать тебя. Ты оскорбил его, и он решил преподать тебе урок. Это моя вина. Не надо было улетать, зная, что он хочет с тобой встретиться. — Это не твоя вина, — возразил Люк. — А его. Он одержимый властью тиран, который хочет, чтобы все в галактике делали только то, что он хочет и когда он хочет, или же он отправит их в ад. Но почему он так хочет, чтобы я стал его учеником? В его распоряжении огромная армия и тысячи верных солдат. — Ты не понимаешь своей важности, Люк. У тебя огромный потенциал… возможно, даже больше, чем у Императора. — Ты хочешь сказать, что я смогу выпускать из рук молнии? — удивленно уставившись на свои ладони, спросил Люк — Со временем и после тренировок… ты сможешь сделать все, что угодно. У Силы нет границ. Границы ситхов очерчены лишь их способностями. — Если бы я мог быть настолько сильным, — заговорил Люк, — то Император не захотел бы меня обучать. Ты как-то сказал, что он видит во мне угрозу. — Он захочет тебя обучать, но только если будет уверен в твоей преданности, — объяснил Вейдер. — И что теперь? Я скорее умру, чем стану его учеником. — А что, если обучать тебя буду я? Люк встретился с ним взглядом, но через мгновение отвел глаза. — А чему я должен буду научиться? — Для начала было бы неплохо научиться защищаться от молний Силы. — А если я не захочу учиться… вредить людям, ты меня заставишь? — Мне кажется, ты уже научился делать это достаточно успешно, — заметил Вейдер. Люк нахмурился и уставился на свои руки. — Я никогда не мог заставить тебя что-то делать, сын, — поняв, что подобный комментарий говорит не в пользу его предложения, добавил Вейдер. Люк усмехнулся. — Ты прав, — он вновь перевел взгляд на букет. — Но у меня есть идея получше. Вейдер, уже предчувствуя следующие слова Люка, молча ждал. — Ты можешь сказать Императору, что меня не нужно обучать и что самостоятельно тренироваться я тоже не буду. Вместо этого я в следующем году поступлю в академию и буду жить как обычный человек. Люк был настолько уверен, что подобное действительно возможно, что Вейдер не решился тут же отвергнуть его предложение. — У тебя есть несколько недель, чтобы обдумать все это, — вместо этого произнес Вейдер. — Мы вернемся к этому разговору после твоего выпуска. — Даже не напоминай, — плюхнувшись обратно на подушку, отозвался Люк. Он потер виски. — Мне нужно готовиться к выпускным экзаменам. В последнее время привычные школьные занятия перестали для меня существовать. Я был слишком занят общением с высокопоставленными сенаторами и кровожадными правителями галактики. — Понимаю, — произнес Вейдер. Он с облегчением отметил, что Люк стал похож на себя прежнего. Но через мгновение от наступившего было облегчения не осталось и следа — выражение лица Люка внезапно изменилось. Теперь на нем не было и намека на веселье. — Я думал, что умру. Казалось, он вот-вот заплачет. Вейдер тут же усилил их ментальную связь, пытаясь найти причину столь внезапного изменения настроения. Люк вытянул руку, ища, за что бы ухватиться. Его пальцы сжали плащ отца. От этого жеста в душе Вейдера поднялась волна боли и вины, однако он постарался не подавать вида. — Все в порядке, сын. Теперь ты в безопасности. Я больше тебя не подведу. Люк пару мгновений молчал. — Я не боялся смерти… Я думал о тебе и о том, что в последние минуты нашего общения мы ссорились. Я думал, что больше никогда ничего не смогу тебе сказать. — Я понимаю, — отозвался Вейдер. Когда он возвращался на Корусант, в его голове проносились точно такие же мысли. — Мы не должны так часто спорить, — встретившись взглядом с отцом, произнес Люк. — Да, — согласился Вейдер. — Но мы ведь не прекратим. — Как показывает практика. — Поэтому, наверно, мне лучше просто это сказать, — заговорил Люк. — Если я умру, знай, что, независимо от того, что я говорил ранее, ты мой отец и я… Вейдер вскинул руку, прерывая его. — В этом нет необходимости. Ты не умрешь, я этого не допущу. — Ну, иногда изменить что-то бывает не в наших силах, — заметил Люк. — На меня может рухнуть здание, или же двигатель спидера неожиданно отказать. Давай будем реалистами, я могу умереть в любой момент. — Прекрати! — раздраженно произнес Вейдер. — Ты не умрешь, юноша! — Не называй меня так, — нахмурился Люк. — И я вполне могу умереть! Я просто хочу сказать то, что должен… — Я не хочу больше ничего слышать о смерти, — сказал Вейдер. — Но… — Я серьезно, юноша. — Хватит меня так называть! О, смотри! Мы снова спорим! — Так перестань. — Это не я начал! За их спинами кто-то кашлянул. Вейдер обернулся и увидел стоящего в дверях доктора. — Извините, что прерываю. Но я готов провести заключительный осмотр. — Дайте нам минуту, — произнес Вейдер. Доктор, слегка улыбнувшись, вышел из комнаты. Вейдер вновь обернулся к Люку, сын полуотвернулся и теперь смотрел в стену. Вейдер не мог видеть его лицо, однако хорошо представлял его выражение. Протянув руку, он положил ее на плечо Люка. — Сын, — на мгновение он замолчал и, лишь убедившись, что говорит все правильно, продолжил, — если с тобой что-нибудь случиться, я никогда не буду злиться на тебя из-за того, что ты сказал ранее. При условии, что ты пообещаешь поступить так же в аналогичной ситуации. Люк повернулся к нему. На его лице вновь играла улыбка. — Справедливо. Вейдер убрал руку и развернулся к выходу. — А теперь слушайся доктора. Я буду неподалеку. Как только он протянул руку к двери, с кровати донесся тихий голос. — Я люблю тебя. Вейдер на мгновение замер, пристально глядя на панель управления. Как всегда, когда Люк произносил слово на «л», в его груди поднимались противоречивые чувства. Вина перед Падме… злость на себя, за то, что не был рядом, когда родился Люк. Но в противовес всему этому в душе загоралась надежда на будущее. Может быть, еще не все потеряно. Он продолжил движение, решив сделать вид, что ничего не слышал.