***
Вадим, подняв воротник плаща, постарался максимально отвернуться от камер видеонаблюдения при входе в почтовое отделение. Зашёл внутрь, открыл абонентский ящик, забрал ключи от машины, выдохнул. Украдкой, из-за дверцы, оценил обстановку. Хмурые операторы принимали платежи, выдавали посылки и заказные письма, попутно пытаясь навязать клиентам странные для почты товары. Две бабульки затеяли спор о подорожавших продуктах, втягивая в шумное обсуждение половину очереди. В этой суете Камардин бросил маленький ключик с номером ячейки в ящик для писем и, оставшись незамеченным, вышел на улицу. Машина стояла метрах в десяти от входа. Тщательно помытая, с новыми номерами. Нажав кнопку на брелке, Вадим сел на водительское кресло и закурил, откинувшись на удобную спинку. Сегодняшнее утро вымотало его до предела. Из своего офиса он каким-то чудом умудрился ускользнуть буквально под самым носом у полиции и тихо злорадствовал, наблюдая из-за зелёной изгороди, как ОБЭП хозяйничает в опустевшем автосервисе. Сейчас вот, на почте — тоже повезло, из-за шумных пенсионеров никто и не заметил, кто там отирался у абонентских ящиков. Две видеокамеры под потолком были направлены на кассы, ячейки для корреспонденции в их поле зрения не попадали, это Вадим понял сразу — хорошо знал, как работают такие системы. Выкинув окурок, мужчина завёл автомобиль и вырулил со стоянки. Оставалась совсем простая задачка: заехать домой, забрать сумку — и, выжимая максимум скорости из своего BMW, уехать для начала подальше от Москвы. Затаиться на время в какой-нибудь глухомани, обмануть преследователей. А то, что охота началась, Вадим знал наверняка: обострилось чутьё, как у настоящего хищника в момент опасности. Это же самое чутьё подсказало ему не парковаться у своего подъезда. Оставив машину в стороне, он направился к дому — и замер, не дойдя до угла. Серебристый внедорожник с розовой полосой на боку был слишком заметен. Сделав ещё шаг, Камардин прищурился, разбирая надпись. «ФЭС. Быстро работают, черти! Интересно, это им из ОБЭП звякнули, или Федьку всё-таки нашли? Надо было его там же, рядом с матерью оставить!» — прогоняя липкий страх, впервые сжавший сердце когтистой лапой, Вадим мельком глянул на окна своей квартиры. — «Ноут наверняка найдут, ищейки! Хрен с ним. Надо валить отсюда, пока ещё возможно». Намеренно замедляя походку, чтобы не обнаружить нервозность перед случайными прохожими, Вадим снова сел за руль. Только выехав за МКАД, понял, что напряжение слегка отпустило. Часть необходимых вещей он решил забрать из загородного дома в Подмосковье, кое-что докупить по дороге — благо, денег на карте было достаточно, да и сейф с крупной суммой в том же загородном доме был надёжно спрятан. «Лишь бы не тормознули по пути. А уж если из Московской области нормально уеду — ловите меня по всей стране», — самодовольно хохотнул Камардин, увеличивая скорость.***
— Слушай, Серёг, как-то шкафы избирательно пусты. Женские и детские вещи — на месте, а вот вещи хозяина квартиры явно здесь не все. Смотри — везде всё аккуратно сложено, стопочками, а среди мужских вещей какой-то бардак, будто что-то забирали или сложили в спешке. — Ну и что? Может, за своими вещами Вадим сам следил, а жена всё остальное прибирала? — пожал плечами Майский. — Не скажи. Рубашки и футболки явно одним человеком складывались, просто тут этот порядок разрушен. — Круглов в раздумьях остановился перед открытыми створками огромного углового шкафа — купе. Вообще за время осмотра квартиры на свет божий было извлечено абсолютно всё — от зубных щёток до мусора. Понятые спустя какое-то время начали откровенно скучать, участковый сменил третий или четвёртый бланк, однако опера́ невозмутимо продолжали скрупулёзно изучать чужую жизнь. — Петрович, смотри, — оживился Сергей, в тысячный раз щёлкнув затвором фотоаппарата. — Граждане понятые, обратите внимание. — В огромной морской раковине явно что-то было, какая-то мелочь ударялась о стенки. Перевернув, Майский встряхнул ракушку над расстеленным на полу пакетом, и на него посыпались бусинки, булавки, разные пуговицы. Последней выпала крохотная карта памяти. — Оп-па… — аккуратно подняв улику, стараясь минимально прикасаться к поверхности, чтобы не уничтожить возможные следы, Сергей спрятал её в небольшой пакет и выдохнул: — Это уже кое-что. — Не торопись с выводами. Там может ничего не оказаться. — Да ты чего, Петрович? Это ж первое правило: хочешь спрятать — прячь на самом видном месте. — Озарённый ещё одним приступом сыщицкого вдохновения, Майский обвёл взглядом комнату. — Коль… А вот эта картина тут так замечательно висит, не находишь? — Серёг, да ты чего? Ну и что там можно спрятать? Это ж прошлый век какой-то! — возмутился Круглов, упаковывая папку с документами, найденную в шкафу. — Прошлый век, говоришь? Подсоби-ка! — сняв со стены пейзаж в массивной раме, Сергей заглянул за полотно, хмыкнул: — Чёрт, надо было с тобой поспорить, — и он развернул картину. К обратной стороне скотчем был приклеен файл, а в нём лежала потёртая тетрадка. — Я тебе говорил о твоей гениальности? — на полном серьёзе поинтересовался Николай, однако непередаваемая ирония в голосе выдавала шутливый настрой. Принимая подачу, Сергей так же невозмутимо ответил другу: — Ну что-то такое проскальзывало. — Напоминаю. Ну и что там, в тетрадке? — Дневник, похоже… — Аккуратно достав её двумя пальцами, Майский перелистнул несколько страниц, нахмурился: — Однако… — Что у тебя там? — А вот послушай: «Я устала от такой жизни, я боюсь за себя и детей». Или вот: «Он снова уехал к своей шлюхе, даже шифроваться перестал. Я была против, но без толку. Синяков новых заработала — и всё». Ладно, подробно изучать чуть позже будем, — и дневник Кристины был упакован так же тщательно, как и остальные вещдоки. — Затейник наш Вадим Денисович, — покачал головой Петрович. — Не понимаю я, Серёг. Чего она не развелась-то? — Да шут её знает! Мало ли, какие тут скелеты в шкафу. О! Смотри, тут на полке было что-то, пыль вокруг смазана, но не вытерта. Что-то прямоугольное. — Книга может? — Да не, тут побольше предмет был. Ноутбук? — Круглов, подойдя ближе, пожал плечами: — Возможно. Но техники пока никакой не попадалось. Вон только телек на тумбе — и всё. — Странно это. Вроде молодой, современный мужик. Жена ещё моложе. А в доме никаких гаджетов. — Открыв неприметную дверь в углу коридора, Петрович присвистнул. — Ну вот тебе и ответ, Серёга. Хозяин квартиры явно куда-то собрался, да мы помешали. Граждане понятые, в вашем присутствии изымается спортивная сумка с вещами. А вот и ноутбук, — протянул Круглов, расстёгивая длинную молнию. — Будет Тихонову работёнка. Ладно, давай заканчивать тут. — Ага. Петрович, а чё там за верёвки валяются? Сложи-ка их на всякий случай? По уму — хорошо бы тут засаду оставить. Явно он сюда вернуться собирался. — Этим пусть местные озаботятся, — защёлкивая замок на чемоданчик, хмыкнул Круглов. — Нам и так работы хватит. Ещё и непонятно — то ли труп искать, то ли не труп. И где второй ребёнок — тоже непонятно. Ну что? Собираем всё — и в контору? — Поехали. Куда-нибудь бы пожрать заехать ещё, — вздохнул Сергей, собирая пакеты с уликами.***
— Вась, ты обедать-то идёшь? — Вика, присев на подлокотник кресла, наблюдала, как Василина наводит порядок в зале после репетиции. — Ага, сейчас только приготовлю всё. У меня ещё две группы сегодня. У старших сценречь, надо бы к Марье Семёновне заскочить. Она мне книжки со стихами приготовила, разных авторов. — Зайдём, конечно. Только пошли сначала в столовку. Там такая солянка, ммм… — Вика мечтательно закатила глаза и облизнулась, как кошка. — Ты там уже была, что ли? Второй заход? А потом кому-то прыгать тяжело, — хихикнула Лина. — Обижаешь, — притворно надулась Вика, — я на разведку выбиралась. Чуть было не поддалась искушению, но вспомнила про тебя, некормленую. — Подруги расхохотались, и Василина, закрыв зал, распихала по карманам джинсов ключ, телефон и кошелёк. В столовой было пусто — шёл урок, повара суетились, накрывая столы для следующего потока голодных учеников. Полненькая улыбчивая Елена Юрьевна, поворчав для порядка на Вику с Линой, за то, что пришли не вовремя, всё-таки отвлеклась на несколько минут. Налила по тарелке своей замечательной солянки, положила пюре с котлетой. Потом, подмигнув Василине — знала её любовь к выпечке — предложила подругам маленькие плюшки с яблоком и корицей. — Тёть Лен, спасибо! Сколько должны? — тётей Леной повариху называли все дети, от мала до велика, а вслед за детьми и Лина с Викой начали обращаться к ней только так. — Да потом рассчитаетесь, — отмахнулась та, поправляя косынку, поспешила на помощь к своим девчатам. До конца урока оставалось минут двадцать, а народу на четвёртой перемене всегда приходило много. Девушки, не сговариваясь, заняли столик поодаль от того, где обычно ели учителя — хотелось пообщаться без любопытных ушей. Минут пять обедали молча — солянка в исполнении тёти Лены всегда была настолько хороша, что разговаривать за ней было попросту невозможно. Утолив первый голод, обе синхронно вздохнули и тут же, переглянувшись, прыснули, отставив пустые тарелки в сторону. — Ну? — хитро улыбнулась Вика. — Рассказывать-то будешь? — Да нечего рассказывать-то, Вик. Всё просто хорошо — и всё. Давно так не было. — А по тебе заметно, что замужество на пользу пошло. Семейная жизнь не надоела ещё? — Тьфу на тебя! — замахала руками Василина, чуть не сбив на пол тарелку со вторым. — Я тащусь от ситуации, вот просто. Ты маленько получше со Степаном познакомишься, поймёшь, о чём я говорю. Хотя он вообще другой. — Да я заметила уже. — Вика, до сего момента не сводившая с Василины любопытных глаз, вдруг опустила взгляд. — И поняла. Офигенное состояние, когда кто-то заботится. — Вот! — Лина подняла вилку с куском котлеты. — А рассказывать при этом совершенно нечего. Ты просто кайфуешь от ситуации. И всё. И никого туда пускать не хочешь. Давай есть уже, остывает. И тёть-Лена укоризненно смотрит. На некоторое время подруги снова замолчали, под наигранно-суровым наблюдением Елены Юрьевны приступив ко второму. Чуть позже Василина, задумчиво отщипывая кусочки от свежайшей плюшки, проговорила: — Знаешь, Вик, я за всю свою жизнь задолбалась справляться с трудностями, решать всё за себя и за того парня. А Серёжка… Он настоящий. Сильный и добрый. Честный. Мне это не нужно с ним. Можно просто побыть слабой. Можно закапризничать вдруг или расшалиться. И он с удовольствием меня вот такую принимает, оберегает от всего. Иногда с ревностью и с опекой перебарщивает, но это такие мелочи. Зато я точно знаю — меня больше никто не обидит. Просто не рискнёт. — Хотела бы я взглянуть на того камикадзе, который рискнул бы, — фыркнула Вика, — слушай, а ревность-то откуда? Ты что, повод дала? — Я — нет, но моё хобби само по себе повод для ревности, — улыбнулась Лина. — А тут ещё на конкурс Андрюха зовёт. — Да ты что?! И чего — пойдёте? — оживилась Вика. — А когда? Мне можно посмотреть прийти? — Не поверишь — как раз в день рождения. Да, пойдём, хотя я за Серёжкину психику переживаю очень. Он и так уже сказал, что будет сам помогать одеваться. А ты прикинь — мне ж ещё бронзатор наносить… — Оооо… Тут впору не за его психику переживать, а за случайных свидетелей опасаться. Сцены 18+ в программу турнира не входят, — расхохоталась Виктория. — Кстати, смотри — мы тут на днях со Стёпой в кофейне на Остоженке были, там классно так. Уютно и красиво. А ещё там мимы работают, я такого в жизни не видела, — круто сменив тему, Вика показала фотографии Василине. — Здорово! С мелкими ходили? Ой, нет — не вижу на фотках. Неужто вдвоём выбрались? — Ага. У Снежки оказались свои планы на вечер, Тёмка за ней увязался. Да не смотри ты так, — снова рассмеялась Вика. — Одноклассница у неё именинница была, пригласила на праздник. С пиццей, газировкой и прочими радостями. Хотя я сама слегка обалдела, когда Снежка с серьёзной моськой мне выдала про «другие планы, мам», — передразнив дочку, Вика выразительно закатила глаза. — Ну и?.. А что? Твоя очередь рассказывать, — теперь уже Василина хитро прищурилась. — А нечего, рассказывать, Вась. Посидели в кофейне, сходили в кино. Забрали малышню, отвёз домой. А, ну ещё маленький крокус подарил, в горшочке. — А я не про то спросила. События — это интересно, да. Только ты лучше мыслями поделись, — Лина сморщила нос, не отводя пытливого взгляда. — Мысли, Вась, с твоими созвучны. Разница, наверное, только в том, что у меня детвора от прошлого предателя осталась. Ты вот про Сергея говорила, а у меня Стёпа перед глазами. Они разные, да. Но во многом неуловимо похожи. Особенно в умении сделать женщину счастливой… — Вика глянула на часы, поднялась, собрав посуду. — Пойдём? Занятие скоро, тебе в библиотеку ещё. — Пойдём. — Василина поднялась тоже, подруги убрали со стола, рассчитавшись за обед, направились к выходу. Смартфоны у обеих зазвонили одновременно. Обе синхронно схватились за карманы, так же синхронно показали друг другу экраны мобильников. «Данилов» — «Карпов». Пока Василина подбирала упавшую на пол челюсть, явно не ожидая звонка от тренера, Вика, помахав ей, убежала в коридор в поисках уголка, где можно поговорить. Василина же задержалась в столовой, отвечая Андрею: — Привет, Андрюш! Что-то случилось? — Васяка, ты в своём уме? Случилось, конечно. Конкурс у нас скоро. Или ты забыла? — остолбенев от наезда, Лина только хлопала глазами, напрочь выпав из действительности. Хохот в трубке слегка оглушил, поморщившись, Василина всё-таки возмутилась: — Карпов, ты чего шумишь? Я на работе как бы, а не просто на диване валяюсь! — Кстати, о диване. Сегодня тебе на него быстро не попасть. До скольки работаешь? — Две группы ещё, по часу. Да что за пожар-то, Андрей? — Ты в курсе, что у нас меньше двух недель на всю «десятку»? Короче, с 15.00 ты у меня в зале, и это не обсуждается. Мужа предупреди, что это надолго. — Выдав указания, Карпов отключился, Василина же, стряхивая оцепенение, помотала головой. Вздрогнув от раскатистой трели школьного звонка, поспешила в библиотеку. На ходу перезвонила тренеру и завозмущалась, перекрикивая шум перемены: — Карпов, блин! Заранее не мог сказать?! А если я опоздаю? Мне реактивную ступу пока не подогнали! — Вася! Не спорь с партнёром! 15.00. Извини, у меня тренировка с детьми. Жду тебя. — Ждёт он меня, — пробухтела Лина, убирая телефон. — Куда ж я денусь-то? Буду успевать. — Ускорив шаг, Василина почти бегом рванула к Марье Семёновне: сборники стихов были нужны срочно.***
Подъезжая к Казанскому вокзалу, Данилов чертыхнулся: все места на парковке были заняты, протиснуться на стоянку для спецтранспорта не получилось тоже. В конце концов, приткнув машину возле небольшого магазинчика, зашёл в здание. Осмотревшись, нашёл кабинет администрации. Начальника вокзала не было на месте, но миловидная секретарь подсказала капитану, где именно сейчас можно найти путейную бригаду. Степан чертыхнулся ещё раз: предстояло ехать несколько станций до места назначения, потом добираться пешком — на технических полустанках электрички не останавливались, а на машине получилось бы ещё дольше. — Что за невезуха, — расстроено вздохнул Данилов. — Думал, мигом скатаюсь. Ладно. Спасибо Вам, Анечка. До свидания! — Товарищ капитан, подождите! Вам конкретный человек нужен? Так скажите, кто, выясним у мастера. Они же не все одновременно на один участок выезжают. — Уже у двери Степан обернулся, едва заметная улыбка тронула губы. Кажется, ему всё-таки чуть-чуть везло — появлялся шанс выполнить поручение быстро. — Анечка, узнайте, пожалуйста. Криволапов Максим Николаевич где сейчас может быть? — девушка вдруг расхохоталась, отвечая на удивлённый взгляд оперативника, пояснила своё веселье: — Криволапов-то? Да я Вам сама, без всякого мастера скажу, где он. Перрон сегодня подметает. — Интересно… Это что за странное задание для путейца? — А нечего было опаздывать. Прилетел с полчаса назад – глаза выпучены, в руках коньяк дорогущий. Сразу к шефу. Неудивительно. Игорь Олегович опоздунов терпеть не может, а этот всё утро где-то бродил. Не знаю уж, о чем уж был разговор, но выскочил наш Максик оттуда как помидор красный, — делилась информацией словоохотливая Анюта. — А мне шеф сказал, оформить ему на сегодня выход вместо заболевшего дворника. Так что на платформах смотрите, там он где-то. Один сегодня, не ошибётесь. — Спасибо огромное, Аня. Вы мне очень помогли. Передайте своему шефу, пожалуйста, что сотрудник Ваш часть рабочего дня у нас в ФЭС проведёт. Прогул ему не ставьте. — А он что, натворил что-то? — глаза секретаря от испуга и любопытства стали абсолютно круглыми. — Анечка, ну Вы же понимаете — я не могу с Вами это обсуждать. Да Вы не переживайте, мы обязательно разберёмся. Ещё раз большое спасибо. — Прикрыв за собой дверь, Степан отправился на поиски Криволапова. Повезло ему и с этим: выйдя на платформу, сразу же заметил лысеющего мужичка лет сорока пяти, который с недовольной физиономией заметал окурки под киоск. Понаблюдав за его действиями, Данилов подошёл ближе, доставая служебное удостоверение. — Криволапов Максим Николаевич? Здравствуйте. Федеральная экспертная служба, капитан Данилов, Степан Андреевич. Вы не могли бы уделить мне несколько минут? — оглянувшись, Максим оторопел. Красные корочки в руках оперативника начисто отшибли остатки здравого смысла: Криволапов запаниковал, начал заикаться. — З-здравствуйте. Д-да, это я. А ч-что с-случилось? Степан Данилов за годы работы в ФЭС повидал всякое, и в одном он был абсолютно уверен: если у человека совесть чиста — он не боится разговаривать с полицией. Здесь же — чуйка сработала безотказно — явно было что-то не так. — Есть к Вам несколько вопросов по поводу Вашего начальника на Вашей второй работе, — прищурившись, Степан внимательно следил за неуловимо меняющейся мимикой собеседника. — Разговор наш не для чужих ушей, поэтому — инвентарь сдайте, пожалуйста. Вам придётся проехать со мной. — Классическая формулировка приглашения и вежливые, но непреклонные интонации оказались сродни контрольному выстрелу. Криволапова затрясло мелкой дрожью, на негнущихся ногах он проследовал за Даниловым к внедорожнику, неловко плюхнулся на заднее сиденье. Чувствуя себя букашкой под увеличительным стеклом, Максим тщетно пытался собрать в кучу остатки самообладания. То, что он вляпался во что-то очень нехорошее, он понял, как только на мойке открыли багажник: небольшая сапёрная лопатка в земле и бурые пятна на обивке наводили на мрачные размышления. К тому же, BMW Вадима был новёхоньким — зачем столь тщательно чистить салон? Только если хочешь избавиться от следов преступления, а уж смена номеров прямо-таки кричала о явном криминале. Однако, оглушённый одной только цифрой вознаграждения, Криволапов быстренько отмёл все закрадывающиеся сомнения, решив для себя, что он не будет заморачиваться, просто выполнит поручение и заберёт деньги. Да только ситуация явно вышла из-под контроля, и теперь Максим понятия не имел, что делать. Два конверта во внутреннем кармане куртки жгли, манили проверить, всё ли с ними в порядке, лишний раз пересчитать купюры, но Макс боялся привлекать внимание. «Твою мать! Если Вадим что-то серьёзное учудил, у меня бабки точно отберут. Неет, товарищ капитан, не дождётесь. Мне эти денежки нужнее. А у вас из вещдоков отвоёвывай их потом. Всё. Ничего не знаю, нигде не был, ничего не видел!» — решив так для себя, Максим заметно успокоился, и это тоже не укрылось от внимательного взгляда Данилова.