***
— Чёрт, ты опять мне на ногу наступила! — возмутился Карпов. — Вась, ну ты не чувствуешь что ли, с какой ноги я иду? — Слушай, мы с тобой год не танцевали, я отвыкла! — огрызнулась Лина, подстраиваясь на ходу и снова сбиваясь. — И ты этот фокстрот раз восемь менял, я не помню уже. — Танцевальный партнёр, Васенька, должен запоминаться на клеточном уровне, посильнее, чем любимый мужчина. Поскольку мы с тобой в близком контакте явно больше находимся. Я вот, например, тебя ничуть не хуже жены изучил. Всё про тебя знаю. И мне не нужно привыкать заново, потому что я тебя телом помню. — Карпов слегка запыхался, всё-таки танцевать и разговаривать одновременно было непросто, но вёл по-прежнему уверенно. — Ты только Сергею это не говори, — хихикнула Василина, — а то я за твою безопасность переживать начну. — А что Сергей? Ему придётся как-то принять то, что его роскошная жена слушается и меня тоже. И — о ужас! — я тоже знаю все её округлости и изгибы. — Андрей! Ты камикадзе! — хохотала Василина. — Такие речи, да при живой жене! Хорошо, что она тебя не слышит. — У меня Катюха, между прочим, к флирту на паркете нормально относится. Зато смотри — ты перестала думать, расслабилась — и ни разу не ошиблась. А всё почему? Потому что позволила мне рулить. — Андрей, крутнув Василину под рукой, вывел её на поклон, прямо на зеркало, артистичным движением словно представил её воображаемым зрителям. Сделав реверанс, Лина подошла к скамейке, привычным жестом скрутила крышку с пластиковой бутылки, вытянула руку в сторону, пережидая, пока вода выпустит пузырьки и успокоится, отпила глоток. Улыбнулась Андрею: — Андрюх, как вы это делаете? Всего лишь поклон — а чувствуешь себя королевой. Так только танцоры умеют. — А нас этому учили, — принимая воду из её рук, хитро подмигнул он. — Смотри, ещё один фокус покажу. Андрей, поставив минералку на пол, взял Василину за руку, вывел в центр зала, провёл по широкому кругу, держа её ладонь в своей. — Это работает абсолютно с любой партнёршей. Глянь в зеркало — ты сразу подняла подбородок, расправила плечи, у тебя взгляд увереннее стал. — А до этого фокуса был неуверенный? — Лина скептически прищурилась. — Ты сомневалась. Мне это было заметно. Как только позволила вести — изменилась осанка. Итог таков: хватит думать, Василина. Мы с тобой не на Олимпиаду и не на Чемпионат мира выходим. Хорош нервничать. Нам в этом конкурсе важно что? — Что? — Удовольствие получить. Чтоб все зрители обзавидовались. Мне — по поводу партнёрши, тебе — по поводу партнёра. — Ну… На пьедестал-то всё же хочется, — сморщила нос Василина. — Да желательно на ступенечку повыше. — Ааа, в тебе, радость моя, жажда победы проснулась? Ну тогда не жалуйся. Встаём на прогон. Давай-давай, не филонить! Финал в любом случае наш, так что вперёд! — Андрей сменил музыку, картинно поклонился Лине, приглашающим жестом протянул руку. — Угробишь ты меня, Андрей — батюшка, — становясь в позицию, вздохнула Василина. — Танцуй давай, матушка! — звуки медленного вальса заполнили зал, разом прекратив все шутки и подколы. Осталась только пара, заново вспоминающая, как это — танцевать вместе.***
— Ну что, коллеги, давайте попробуем собрать всё, что у нас есть. — За большим круглым столом в переговорной собрались все, кто сегодня начал работу по новому делу. Рогозина внимательно вглядывалась в уставшие лица своих ребят. Начал Тихонов: — У нас есть кровь и частицы мозгового вещества Кристины, найденные в квартире Камардиных. Дневник Кристины, в котором она пишет о своих отношениях с мужем. А на карте памяти, что Майский в ракушке нашёл — видеозапись, где Кристина говорит о том, что если с ней что-нибудь случится — это не несчастный случай. — Рассказ ребёнка мало кто воспримет всерьёз, как и его рисунки, но есть показания сестры Кристины, о том, что Вадим избивал свою жену, — включилась Валентина. — Да я бы его сам прибил! — вспылил хмурый от усталости Майский. — Совсем охренел от своей безнаказанности! Найти и за решётку упрятать, придурка этого! — Серёж, давай без эмоций, — поморщилась Рогозина. — Галь, да ты дневник её почитай! Там же упырь натуральный! — кипятился Сергей. — Найдём, Серёг, не пыли, — Круглов, в отличие от напарника, был немногословен. — Кстати, Галина Николаевна, мы с Оксаной проверили всё: у Вадима в Ильинском — это Домодедово, городской округ Московской области — есть небольшой домик, я связался с коллегами из местного отделения, там дежурят оперативники. Если Камардин туда сунется — его задержат. — Это хорошо, Иван, ты правильно всё сделал. Розыск пока ничего не дал, это значит — Вадим где-то прячется. Нам надо понять, где. Ноутбук его проверили? — В процессе, Галина Николаевна. Но уже сейчас могу сказать, что там много чего интересного. Во вкладках браузера — всевозможные заброшенные объекты Москвы и Московской области, в том числе — усадьба Троице-Лобаново. А ещё я вскрыла его электронную почту, так там любопытнейшая переписка — по поводу раздела имущества и наследства. В общем, есть в чём покопаться. — Ясно, Оксан, спасибо. Копать надо по всем направлениям. Только это всё уже завтра. Степан на выезде. Звонил недавно. В усадьбе Троице-Лобаново найден труп молодой женщины. — Кристина? — затянувшуюся тяжёлую паузу нарушил Круглов, переглянулся с Майским. — Скорее всего. Завтра нужно вызвать на опознание сестру или мать. ДНК сравнить с образцами из квартиры и с ДНК детей. Борис дежурит ночью, он с временем и причиной смерти разберётся, конечно. Валюш, с утра всё у него узнаешь. Вся информация у него будет. Всё. — Рогозина решительно захлопнула ежедневник. — Нужно отдохнуть. Расходились нехотя, словно чувствуя свою вину за очередную смерть, за то, что снова не успели. Несмотря на то, что после откровений маленького Фёдора предполагали, что Кристина убита. До момента, когда пискнул компьютер, выдавая результаты экспертизы — до последнего надеялись, что ещё жива. А теперь остаётся только найти и наказать убийцу. — Знаешь, мне до сих пор иногда кажется, что если мы поймаем преступника — вернём жизнь и его жертве, — повернувшись к Тихонову, негромко поделилась Оксана. — Мальчишек ужасно жаль. — Им придётся привыкнуть жить без матери. Жаль их, не спорю. Но уже ничего не сделать. Поехали, домой, Ксюш? Нам теперь раскопать всё, что можно, чтобы не отвертелся их папаша. — Ну что, Серёг, по домам? — расписываясь в журнале на выходе, Круглов чуть толкнул Майского в плечо. — Почти. Лину нужно с тренировки забрать. — Готовятся? — Начали по-взрослому, как спортсмены. Вон, пишет, что Карпов тиран и деспот. Что-то мне подсказывает, что в ближайшие пару недель я свою жену крайне редко буду видеть. Она прям с головой в это всё окунулась. — И тебя это огорчает? — Сергей оставил свою подпись, пожал плечами: — Да не понял ещё. Коль, ну как я могу её не поддержать? — Да мы все поддержим, ты только узнай, где и когда выступает. — Петрович, ты серьёзно? — Ну, а почему нет? Танцевальные турниры — это красиво. Сходим. Поболеем. За своих-то сам Бог велел. — За кого ты болеть собрался? — незаметно подошедшая Рогозина с интересом прислушалась к разговору. — За Василину. Она, оказывается, танцует. — Что, Коль, увлечения юности о себе напоминают? — лукаво прищурилась Галина. — Серёж, а когда у Лины конкурс? — 14-го, в день рождения как раз. А я уже всю башку себе сломал, как её поздравить. — Серёж… Ну ты меня удивляешь… — Рогозина скептически усмехнулась, покачала головой. — Устрой ей сюрприз, мне тебя учить что ли? Цветы, поздравление — поговори с организаторами заранее, пусть где-то в своём сценарии пометку сделают, станцуй с ней там, в конце концов, вальс какой-нибудь. — Да я тот ещё танцор, — стушевался Майский. — Серёг, а не ты ли мне говорил, что мечтаешь научиться, да всё никак партнёршу хорошую не найдёшь? — Петрович очень вовремя вспомнил их давний разговор. — Передумал? С партнёршей-то всё в порядке сейчас. — Коль, не пойму я, к чему ты клонишь, — уставший за день Сергей намёков не улавливал, шутки друга не воспринимал. — Ууу… Отдыхать вам надо, товарищ майор, — улыбнулась Галина Николаевна, цитируя старый фильм.* — Даже я уже догадалась. С тренером Лины пообщайся, за это время вполне можно освоить шаги, вот и сделаешь ей подарок на турнире. Как обыграть — подумай, а мы поможем, если нужно будет, — подмигнув Майскому, Галина поправила воротник куртки Круглову, взяла его под руку. — Коль, поехали? — Да, конечно. Давай, Серёг, удачи! — прощаясь, Круглов традиционно стукнул кулаком о кулак Сергея, открыл дверь, пропуская Галю вперёд.***
Устроившись в углу за барной стойкой, Максим Криволапов исполнял своё желание — напивался вусмерть. Но то ли напиток был слабоват, то ли в принципе алкоголь его сейчас не брал — да вот уже третья кружка тёмного пива проходила, словно вода. Обычно от пива Максим быстро пьянел, а вот сегодня что-то не удавалось отключиться и забыть все события, захватившие Криволапова с самого утра. Допрос в ФЭС выбил его из колеи настолько, что он не помнил, как сел в метро, как вышел на своей станции. В памяти отложилось только то, как он постоянно фиксировал конверты с деньгами в кармане куртки. Ещё хватило мозгов занести доллары домой и надёжно припрятать, и только потом уйти в «МосКальян» — тут же, недалеко от дома — отдохнуть и расслабиться, как он озвучил Карине и матери, а на самом деле — банально напиться. Максим не чувствовал за собой особой вины, в конце концов, он же ничего не знал, не предполагал и вмешиваться в дела своего шефа не собирался. Просто выполнил поручение. Однако кадры разговора с оперативником никак не выходили из головы. Тихий, спокойный капитан Данилов ни разу не повысил голос, вёл себя подчёркнуто корректно, но во всей этой идеальной вежливости Макса не покидало ощущение, что он попал под очень жёсткий пресс. Помещение допросной с его специфической обстановкой и освещением добавило паники — Криволапову всё время казалось, что его просвечивают рентгеновскими лучами. В общем, держался он из последних сил. Только страх, что у него отберут тринадцать тысяч долларов и отвёл от искушения сдать Вадима следствию со всеми потрохами. Отдохнуть не получалось, расслабиться и напиться — тоже. Поняв, что тёмное пиво ему сегодня не поможет, Максим заказал коньяк. Спустя какое-то время очертания предметов стали расплываться, бессвязные обрывки мыслей и видений, окутанных кальянным дымом, всё-таки успели донести до Макса, что его желание исполнилось с лихвой. Взгляд сфокусировать он уже не мог, сердце колотилось как бешеное, а попытка встать со стула чуть не обернулась падением. Зашатавшись, Максим рухнул обратно, неловким движением смёл со стойки пустой бокал. Еле ворочая языком, вдруг хрипло выкрикнул: — Эй! Человек! П-повтори мне коньяк, пжалста… Разбитую рюмку впиши в счёт. — Бармен, с тревогой поглядывая на странного посетителя, всё-таки рискнул спросить: — Вам не пора остановиться? Домой как добираться будете? — П-пешком… Я тут рядом ж-живу. Наливай, брат! — брезгливо поморщившись, бармен наполнил очередной бокал, пододвинул его к Криволапову. Тот, выпив содержимое залпом, полез в карман за портмоне. Припечатав крупную купюру к столу, попытался изобразить щедрого барина: — Сдачи не надо, — выглядело это весьма комично, но сумма чаевых впечатляла, и парнишка поспешил убрать деньги. Покачав головой, всё-таки нажал неприметную кнопку на стене. Двое охранников появились бесшумно, словно джинны из бутылки, старший уточнил: — Что у тебя, Сань? — Да вот, Игорь Семёнович, клиент укушался в сопли просто. Счёт оплатил — а сам на ногах не стоит. — Ну так какие проблемы? Вызови ему такси, загрузите — пусть довезут. Эй, мужик! Адрес назови? — Мммм… — Криволапов с трудом поднял голову и снова уронил её на руки, промычав что-то неразборчивое. — Живёшь ты где? — Игорь потряс Максима за плечо. Тот, отмахнувшись, словно от комара, всё-таки сумел выдать: — Дома, — и окончательно отрубился. — Твою мать! Ну и чего с ним делать? — загрустил бармен Саня. — Глянь, у него вроде смартфон из кармана торчит, — обратил внимание второй охранник. — Может, позвонить кому? Пускай забирают, или хоть адрес скажут, куда везти. О! Смотри, тут номер жены в неотвеченных. Позвоним? — Давай. Надо ж это бревно в поленницу уложить, — хмыкнул Игорь.***
Кивнув Клавдии Архиповне, Сергей подошёл к уже знакомой двери, приоткрыл её, в коридор мгновенно вырвались зажигательные ритмы. Стараясь двигаться бесшумно, чтобы не отвлекать танцоров, Майский зашёл в зал, присел на скамейку у стены. В очередной раз залюбовался Линой: та, словно бы и не устав нисколько, отплясывала квикстеп — легко, задорно, весело. Какие-то невообразимые пробежки и дорожки шагов, что-то запредельное выделывала пара, в которой профессиональным танцором был только партнёр. А партнёрша, казалось, напрочь об этом забыла, и отставать от него явно не собиралась. Музыка смолкла, а Андрей с Линой, двигаясь по инерции, сразу остановиться не смогли — пропрыгали ещё несколько метров, после чего Карпов раскрутил Василину на поклон. — Ну? — глаза Андрея смеялись. — Кто пищал, что не осилит ещё один прогон? Ты сейчас и третий вытянешь, у тебя второе дыхание открылось. — Василина улыбалась тоже, но на последнюю фразу Карпова замахала руками, в ужасе отпрянув от него: — Ты смерти моей хочешь? — Лина аж закашлялась от возмущения, до неё не сразу дошло, что Андрей по привычке просто подкалывает свою партнёршу, и тут же, обернувшись, заметила Сергея, с любопытством взирающего на этот балаган, сидя на лавочке. — Серёжка, спасай меня скорее от этого танцевального маньяка! Пятый час тренируемся, я есть хочу, я домой хочу, я устала! — запричитала Василина, а глаза её хитро блеснули во время исполнения этого актёрского этюда. Уловив шаловливый настрой жены, Майский склонил голову набок, не снимая перчаток с обрезанными пальцами, провёл по волосам, приглаживая их, уточнил, прищурив один глаз: — Пятый? Слабенько что-то. Маловато даже. Ещё часик — другой, и как раз нормально будет. Андрей, что ты там про третий прогон сказал? — Василина, обалдев от такого заявления, только хватала ртом воздух, не сообразив, что муж включился в игру, а тот не выдержал её обиженно-растерянного взгляда и расхохотался, поднимаясь во весь рост и привлекая Лину к себе. — Малыш, да шучу я! Мокрая вся… — Сергей заправил Лине за ухо выбившиеся из гладкой причёски, прядки, вернул на место съехавшую с плеча футболку, поцеловал в висок. Облегчённо вздохнув, Лина фыркнула: — Один — ноль, ты-таки меня развёл. Никак не привыкну к твоим шуточкам, — и, поднявшись на цыпочки, уже сама приникла к губам Сергея. — Ээй, Майские! Не увлекайтесь, я не хочу стать свидетелем вашей… хм… страсти, — листая треки на планшете, съехидничал Карпов. — Андрюх, вы закончили? Или нет ещё? — Хватит с неё на сегодня, иначе завтра двигаться не сможет, — усмехнулся Андрей, выключая аппаратуру. — Линусь, беги переодеваться, а у меня пара вопросов к твоему тренеру появилась, — шепнул Сергей Лине, разворачивая её в сторону раздевалки. — Только не бей его, — так же шёпотом, но погромче, отозвалась Василина, пряча смешинки. — Он мне нужен живой и здоровый, а то танцевать на конкурсе не с кем будет, — хмыкнув, Майский проводил Василину взглядом и повернулся к Карпову. — Справляется? — Лина-то? Она боец. Со сколькими любителями работал — она лучшая. Характер. — Ты про травмы её помнишь? С нагрузкой не переборщи, — нахмурился Сергей. — Серёг, её травмы давно зажили. И свежие — тоже. Вся проблема — в голове. И мы как раз про эти травмы пытаемся забыть, нужно убирать её страхи. Она очень много может выдать в танце, но всё время помнит про свою ногу. А хромать начинает тогда, когда ей страшно или некомфортно. Ты предлагаешь это поощрять? — Андрей не отводил взгляда, и Сергей кивнул ему, соглашаясь. Чуть улыбнулся: — А неплохо ты её изучил. — Так мы знакомы хренову тучу времени. Я с ней на её первый конкурс выходил, мне двадцать два было, совсем дурной ещё, ни фига не соображал. Мне даже пары не давали тренировать, хотя многие ребята с четырнадцати — пятнадцати лет начинают работать. А я был раздолбай полный, — Андрей пригласил Сергея в тренерскую, жестом указал на мягкие кресла в углу и продолжил: — К нам Вася когда пришла, с ней разные тренеры работали, я тогда ещё заметил, что девчонка — огонь, хотя и видел, что она старше намного, что танцевать только учится. Знаешь, поразило её отношение ко всему. Нам её тогда часто в пример ставили. Старший тренер говорил, что если бы все с такой отдачей занимались, у нас бы сплошь чемпионами все ходили и совсем другие результаты показывали. — Майский вдруг оглянулся на дверь, и Карпов, уловив его нервозность, понял, что главное ещё не сказано. — В общем, тогда два события в одной точке сошлись. Вася искала, с кем ей выйти на турнир Pro-Am, а мне стало интересным, смогу ли я научить танцевать взрослую партнёршу. Настолько, чтобы выйти с ней на конкурс. Это если вкратце. Но ты ведь не об этом хотел поговорить, верно? — Не об этом. — На мгновение Сергей задержал дыхание — сердце почему-то заколотилось, хотя решение он принял, пока ехал за Линой. — Слушай, Андрей… А вальс танцевать — реально научиться до вашего конкурса? — задал Сергей свой вопрос, озвучил — как в ледяную воду прыгнул, и теперь, успокаивая непонятное волнение, ждал ответа Карпова. Тот, стараясь не показать, что удивлён, спокойно переспросил: — Вальс? Ну, если каждый день заниматься — да, реально. А тебе зачем такие сжатые сроки? Конкурс пройдёт — и приходите вместе, я с вами поработаю. Партнёрша она классная, тебе с ней легко будет. — Я бы как раз не хотел, чтобы Лина знала, — Майский понизил голос и снова обернулся. — Понимаешь, я ей там хочу сюрприз сделать. Договориться с организаторами — ну и поздравить её с Днём рождения.***
POV Сергей Майский Я припарковал машину у дома, глянул на задремавшую Василину. Всё-таки Карпов — будь он неладен — ушатал мою девочку в ноль. Я не особо в последнее время спортом занимался, но хорошо знал, как это — начинать тренировки после длительного перерыва. А они сегодня, по ходу, все свои рекорды побили. Лина рассказывала, как это бывает — в любое время суток, и до вон того забора, как говорится. Я повернулся к ней, устроился поудобнее в водительском кресле, так, чтобы хорошо видеть её лицо. Мне нравилось смотреть на неё спящую. Точнее — мне всегда нравилось на неё смотреть, но когда спит… было в этом что-то особенное, нежность накрывала с головой, такая, которую и словами-то передать трудно. Уберечь хотелось — от любых неприятностей, любые горы свернуть, лишь бы она никогда не хмурилась больше, не плакала. И в авантюру эту — с вальсом — я ввязался только потому, что порадовать её лишний раз хотел. Хотя ей-богу, не представлял, во что я влип. С Андреем разговор получился короткий и продуктивный: в идею он врубился сразу, и проникся тоже моментально. Тут же кому-то позвонил, назначил время тренировок, сказал, что со мной пара юниоров будут работать — Илья с Дарьей, а он покажет им вариацию — и эту же вариацию выучит с Васей. Пообещал, что с организаторами договорится сам, а обыграть это всё оказалось легче лёгкого: между заходами и перед награждением всегда были какие-то показательные номера, чтобы танцоры и судьи могли выдохнуть. В идеале, я с Линой не должен был там пересекаться, либо встречаться уже после её занятия — ну вроде как я встретить приехал. Не знаю, как буду умудряться совмещать это всё с работой, надеюсь, Галя поймёт мои забеги в танцевальный зал. Если совсем честно — было немного не по себе. С одной стороны — да, хотелось научиться, причём давно, и я как-то даже Петровичу о своём желании проговорился, а с другой… Чёрт, ну какой из меня танцор? Но раз уж решил — так тому и быть, в любом случае, уже отступать нельзя. Лина вздрогнула и нахмурилась во сне, забормотала что-то неразборчивое. Улыбнувшись, я прикоснулся к её щеке, погладил по волосам, тронул шелковистую косу. Удивительно, как быстро мы вросли друг в друга, даже не познакомившись толком. Знакомились сейчас, я каждый день открывал в ней что-то новое для себя и тихонько радовался, что не отказался остаться на концерт. Такая маленькая случайность — и как круто изменилась жизнь. — Вась… Птичка, просыпайся. Приехали. Пойдём домой? — Она ещё раз вздрогнула, чуть вздохнула, прижалась щекой к моей ладони, а в карих глазах разгоралось сияние, без которого я уже не мыслил своей жизни. Господи, да где же ты была раньше? Почему я столько времени потерял без тебя?!