Тревелианы
25 октября 2019 г. в 23:52
Байрон больше часа разбирался в бумагах Моргана, чтобы разобраться в ситуации, а она было не очень хорошей: уже год храмовников терроризируют команда подозрительных ребят в звериных масках, зовущих себя Восьмёрками: то склад с оружием на воздух поднимут, то магов из-под носа выкрадут, то поставку лириума перехватят. Вот у храмовников наконец-то появилась маленькая победа: они схватили члена этой банды. Девушку в маске какого-то зверя из Андерфелса поймали, когда та утаскивала ящики с лириумом, остальные её друзья уже ушли, поэтому-то её и схватили. Хотя и одна она смогла попортить нервы храмовникам: три сломанные ноги, четыре руки и шесть огромных ран везде, где только можно, - это довольно неплохо, для одной девушки против шестерых храмовников. Валия, как позже назвалась эта женщина, и во время допроса умудрилась устроить всякое. По крайней мере один из дознавателей пришёл домой без пальца: она его откусила. А потом - побег. Четыре оглушённых храмовника и царапины на замках – вот и все следы.
Дверь кабинета, любезно одолженного рыцарем-командором Байрону, чуть ли не сорвалась с петель, когда один из храмовник ворвался в кабинет:
– Лорд Байрон, ваша ученица в лазарете!
– Что!? Где лазарет? Насколько сильно она ранена?
Храмовник указал рукой куда-то вниз.
– Не сильно.
Услышав ответ, Искатель коротко кивнул и снова побежал к лазарету.
Над лицом Кассандры колдовал маг. У Байрона аж сердце ёкнуло от этой картины.
– Что произошло? – спросил Искатель, подходя ближе
– На меня напала вандалка в маске какой-то странной кошки, – сказала Кассандра, чуть морщась от боли.
– Боюсь, миледи, останется шрам, – сказал лекарь, убрав руки от её лица. Кассандра махнула рукой, мол ничего страшного, но в глазах мелькнул испуг.
– Дай посмотреть, – чуть ли не с отцовской заботой сказал Искатель.
Кассандра повернула голову, открывая вид на рану.
При ближайшем рассмотрении стало ясно – в словах лекаря не было смысла сомневаться, шрама не избежать. Это было очевидно: рана рваная, пусть и неглубокая, из-за чего лекари и не смогли залечить "царапину" до конца. Клинок прошел по правой щеке и дошел до челюсти, но ни глаза, ни нос не были задеты даже близко, так что уродства она не получила. Но беспокойство осталось, его легко было заметить в её карих глазах.
– Всё хорошо, Кассандра.
– Да, я не о себе волнуюсь, – почти не солгала Искательница.
– А о ком? – Нахмурился Байрон.
– Ко мне на помощь пришёл храмовник, – Касссандра размяла затёкшую от долгого сидения без движения шею. – Она ему ладонь насквозь пробила.
Искатель почесал немного заросший подбородок.
– Если лекари быстро среагировали, то он, наверное, уже через неделю сможет держать меч.
Дверь, отделяющая соседнее отделение лазарета, с негромким, но ясно слышимым скрипом, открылась, оттуда вышел храмовник, у него на правой руке не было перчатки, зато были немного красные от крови бинты. Лицо этого храмовника показалось Байрону очень знакомым.
– Максвелл? – Настороженно спросил Искатель.
Храмовник остановился как вкопанный и посмотрел огромными от удивления глазами на Искателя.
– Мы знакомы? – спросил раненый.
– Да, но ты вряд ли это помнишь, тебе было четыре или около того.
– А вы…
– Знакомый твоего отца, – хмыкнул Искатель Истины. – Меня зовут Байрон, а это моя ученица, Кассандра Пентагаст, вы уже успели познакомиться.
Кассандра, пусть и была не менее удивлённой, чем Максвелл, кивнула, посмотрев на своего наставника.
– У меня к тебе другой вопрос, – продолжил Байрон, не замечая настороженный взгляд своей ученицы. – Скажи, а где все? Должен же быть гарнизон.
– Их отравили, – не долго думая, ответил Максвелл.
– Что? – Удивился Искатель. – У вас половина каземат трупы?
– Что? – недоуменно хлопнул глазами храмовник. – Нет, нет, они не убиты, просто из уборной выйти не могут.
– А-а, – усмехнулся Байрон. – А ты почему не отравился?
– Тогда подавали суп с морским окунем и хлеб, я предпочёл съесть только хлеб.
– Ладно, надо будет поговорить с поваром и другими обитателями кухни. Что-нибудь ещё случилось?
Максвелл задумчиво посмотрел на потолок, потом добавил:
– Несколько храмовников видели пленницу в "Добром Тюлене", это таверна в доках.
– Хорошо, надо будет туда наведаться, но сейчас это будет бессмысленно, так что лучше лечь пораньше.
Всю дорогу до особняка Байрон думал в основном о том, как эти Восмёрки добрались до пленницы и при этом не оставили следов, но эти мысли никуда не вели, так же как и все остальные, связанные с этим происшествием. Зато, слушать разговор Максвелла и Кассандры было интересней: Кассандра расспрашивала младшего Тревелиана о храмовниках в Оствике, о самом городе, его обитателях. Максвелл же осторожно спрашивал о искателях истины, о семье Кассандры, но он быстро закрыл эту тему, заметив грустный взгляд Пентагаст. Вскоре разговор сменился на обсуждение боя с этой "Пумой". Кассандра корила себя за то, что не реагировала на движения вандалки, Максвелл же размышлял о том, что же можно было сделать, чтобы избежать ранения.
Дверь с негромким скрипом открылась. Ралат встретил прибывших вечно безэмоциональным взглядом и сказал:
– Идёмте, я отведу вас в ваши в комнаты.
– А я пойду поищу сестру, – сказал Максвелл.
– Ралат, а где все остальные? – спросил Байрон, когда за младшим Тревелианом закрылась дверь.
– На свадьбе лорда Харли и Леди Лоры Вард, в Ансбурге.
– Харли наконец-то женился, – с искренней радостью сказал Искатель. – Но почему Тэвон не пошёл на свадьбу своего племянника?
– Леди Ариадна тогда сильно заболела, банн не захотел оставлять её.
– А леди Эдолоиза?
– Леди Ариадна уговорила её уехать на свадьбу, а вот отца убедить ей не удалось, но не волнуйтесь, сейчас ей уже лучше. А вот и ваши комнаты, если что-то будет нужно, то можете попросить у любого слуги, спокойной ночи.
Байрон проснулся под утро от девичьего голоса. Он подошёл к двери и медленно приоткрыл её. Возле входа в комнату Кассандры стояла сама Кассандра и какая-то белокожая девушка с тёмными кудрями в дорогом домашнем платьице. Хотя слово "девушка" ей мало подходило, слишком уж она была маленькой, а вот "девочка" было ей как раз. То, что это была именно Ариадна Тревелиан у Байрона сомнений не было: не так уж и много людей с фиолетовыми глазами. Ариадна улыбалась ласково, мило и по-детски невинно, а глаза прямо-таки сияли добротой. Кассандра тоже улыбалась, но не так ярко, хотя сам факт, что вечно хмурая Кассандра улыбалась уже само по себе удивительно-прекрасно, а то, что она улыбалась почти незнакомому человеку просто поразительно.
– Доброе утро, – сказал Байрон, выходя из комнаты и чувствуя под ногами холодный пол.
– Доброе, – одновременно сказали девушки, но свою ученицу Искатель почти не слышал, её заглушал бархатный голосок Ариадны.
– Я бы на вашем месте надела тапочки, – сказала младшая Тревелиан, мягко улыбнувшись.
Байрон невольно улыбнулся, Ариадна и правда была похожа на чудо, как описывал её Тэвон в своих письмах: у неё приятный голос, милое личико с очень заразительной улыбкой и безумно яркие и сияющие аметистовые глаза, вряд ли такие же ещё у кого-нибудь есть. Но при должном наблюдении были видны маленькие недостатки: едва заметные мешки под глазами и немного запутанные волосы, но всё это было каким-то мелким, незначительным, особенно на фоне прекрасных лиловых глаз и нежной улыбки, даже более, эти мелочи давали её облику странную живую притягательность.
Найдя в комнате тапочки, Байрон подбежал к беседующим девушкам, а потом присоединился к разговору о блюдах Оствика:
– Я слышал, что тут едят какую-то огромную рыбу. Как же она называется-то? Тукр, что ли?
– Тунец, – усмехнулась Ариадна. – Рыба большая, но мне не очень нравится. На званых ужинах мы ей заменяем жареного поросёнка.
– А что же ты любишь? – спросила Кассандра. Младшая Тревелиан снова усмехнулась, но на этот раз как-то хитро.
Если бы Байрон тогда пил воду, он бы точно поперхнулся: "ты" от Кассандры – большая редкость. Неужели Ариадна так быстро смогла сдружиться с ней? Или они раньше были знакомы?
– Я люблю осьминога, – сказала Ариадна.
Искатель с усмешкой посмотрел на удивлённую Кассандру, в её глазах так и читалось непонимание и отвращение.
– Что? Это довольно вкусно, пусть дорого и некрасиво.
– А как выглядит осьминог? – спросила Кассандра. Настала очередь Ариадны удивляться. Она посмотрела на Кассандру, но вскоре на её лице появилась задумчивость.
– Ну, осьминог, эта такая морская зверюга, у неё гладкая мокрая кожа и восемь длинных липких штук с присосками, найти его дальше берега почти невозможно – портится очень быстро.
– Звучит не очень аппетитно.
Ариадна повела плечами, мол "сложно поспорить".
Вскоре они наконец-то дошли до столовой, где их уже ждал завтрак и лорд Тревелиан с сыном. Кассандра с подозрением оглядела блюда. Байрон же с удовольствием подметил отсутствие всякого намёка на торжественность, видимо банн всё-таки внял его просьбе "встретить по-домашнему". Когда все уселись, Тэвон всё-таки поднял глаза и увидел косой шрам на лице Кассандры, та смутившись отвернулась.
– Что произошло? – спросил банн, отодвигая тарелку с жареным морским окунем.
– Я вступила в поединок с одной из этих…
– Восьмёрок, – подсказал Байрон.
– Да, я вступила в бой с какой-то Восмёркой в маске пумы, ну, она меня и цапнула.
– И меня тоже, – добавил Максвелл, махая раненой рукой.
– А потом она сбежала, – развела руками Кассандра.
– Да уж, первый день и сразу бой, – хмыкнул Тэвон, – Максвелл, ты-то как?
– Нормально, две недельки отдохну.
– Веселиться тебе будет сложно, братик, – сдерживая смех сказала Ариадна.
– Эй, у меня есть вторая рука.
Байрон непонимающе смотрел на дружелюбную перепалку младших Тревелианов.
– Максвелл, – выдохнул банн. – Дай ей подзатыльник за меня, пожалуйста.
– Как ты мне предлагаешь это сделать? – воскликнул младший Тревелиан, показывая отцу раненную руку под довольный хохот сестры.
– Я ничего не поняла, – сказала Кассандра, выражая ещё и непонимание своего наставника.
– И не надо, – ответили все Тревелианы, кроме Ариадны, вытирающей слёзы смеха.
– Так, ладно, – начала младшая Тревелиан, давя в себе смех. – Это была очень плохая шутка, я довольна.
– Я слышал, что Большой Турнир всё-таки нашёл покровителя, – сменил тему Байрон, хотя странная атмосфера веселья и непонимания осталась.
– Да, верно, тейрн и Гильдия торговцев решили патронировать эту лавочку, – начал Тэвон, но, услышав зарождающийся хохот своей младшей дочери, остановился. – Что на этот раз?
Ответ ему стал тихий смешок.
– Патронировать лавочку, – задумчиво проговорил Максвелл, потом разразился смехом похлеще своей сестры.
Вскоре и сам Байрон улыбался, хотя абсолютно не понимал почему.
– Ну вот, вы только гляньте: рассмеялась непонятно от чего, и теперь все ржут как кони, – возмутился Тэвон, хотя улыбка так и не слезла с его лица.
– Пап, просто патронировать можно художника, писателя, а лавочка это не из той пьесы, – мягко сказала Ариадна.
– Большой Турнир? – спросила Кассандра.
– О, так ты не знаешь, – улыбнулась Ариадна. – Большой Турнир – это ходячие представление, которое гуляет между вольными городами. Большую часть времени это жалкое зрелище, но иногда, примерно раз в четыре года, они находят покровителя и тогда целый год развлекают один город.
– Ариадна! – громко позвал Максвелл.
– Чего?
– Твоя еда стынет.
– А, ну ладно, я не голодна.
– Голодна, – отрезал банн Тревелиан.
Ариадна некоторое время смотрела на еду нечитаемым взглядом.
– Ну вот, теперь я хочу есть, и в этом виноват ты, папа! – с притворным обвинением воскликнула младшая Тревелиан, всё-таки схватив нож и вилку.
Банн Тревелиан усмехнулся и продолжил трапезу. Остальные же всеми силами пытались не засмеяться, потом они тоже продолжили есть, но улыбки не сползли с их лиц, вплоть до окончания немного плотного завтрака.
– Благодарю за столь приятную трапезу, Тэвон, – начал Байрон. – Максвелл, не мог бы ты сказать где находится таверна "Добрый Тюлень"?
– Где-то в доках, где именно – не знаю, но не думаю, что найти это место будет сложно.
– А зачем нам надо туда? – осторожно спросила Кассандра.
– Надо разведать ситуацию самостоятельно, – ответил Байрон. – И да, тебе не следует туда идти.
– Почему? – нахмурились Искательница.
Её наставник тем временем барабанил по столу пальцами, пытаясь сформулировать мысль так, чтобы не обидеть свою ученицу.
– Боюсь, что тебя им будет легко распознать - та Восьмёрка, которая сражалась с тобой, наверняка сказала о ране в частности, и о твоём внешнем виде в целом. Шлем же привлечёт много внимания.
– И что же мне делать?
– Отдохни, посмотри город, поищи что-нибудь подозрительное, хорошо?
– Хорошо, – медленно выдохнула Кассандра, отводя взгляд и пряча руки под стол.
Байрону даже не надо было видеть свою ученицу, чтобы знать, что её ладони были сжаты в кулаки, губы поджаты, а глаза бессмысленно бегали. Кассандра, конечно, стала спокойней после бдения, но досаду и раздражение она всё ещё плохо контролировала.
– Я покажу тебе город, – сказала Ариадна, вскочив с места и чуть ли не повиснув на шее Кассандры.
Байрон улыбнулся, глядя на то как Искательница смутилась от столь непривычного для неё выражения чувств. Воспитанная сначала дядей морталитаси, потом искателями истины, она не привыкла к объятиям, тем более таким. Когда Кассандра посмотрела на него умоляюще-вопрошающим взглядом, он кивнул, сдерживая смех.
– Байрон, – внезапно начал банн Тревелиан. – Будь осторожен, мне мало известно о этих "Восьмёрках", но если судить по молчанию Эрика и его стражников, вместе с храмовниками и даже владычицей, то эти ребята опасны, тем более среди них есть маг.
– Я всегда осторожен, – ответил Искатель, вспоминая всё, что знает о каждой восьмёрке. – Мне пора, надеюсь ты сможешь сделать так, чтобы новость о моём с Кассандрой приезде не была слышна максимально долгое время.
– Хорошо.
– Кассандра, ты тут потому что Тревелианы пригласили тебя на Большой Турнир.
– Ладно, – медленно сказала Кассандра, а Ариадна кивнула в знак того, что будет поддерживать легенду.
– Вот и прекрасно, а мне всё-таки пора.