wanna be your victim

Язык Пеннивайза оказался похожим на змею - длинный, гибкий и холодный, он легко проник в рот подростка, полностью лишив его возможности издать хоть какие-то звуки кроме мычания. Клоун словно исследовал человеческий рот изнутри - провел по ровному ряду зубов, крайне чувствительному небу, скользнул в горло, спровоцировав Денбро. Дышать стало намного тяжелее - Пеннивайз словно лишил его возможности сделать вдох, до боли сжимая в холодных пыльных объятиях. Билл старался сосредоточиться, укусить длинный язык, который стал хозяином в его рту, но Оно словно издевался - играл, подавлял, царапал язык подростка острыми зубами и через считанные мгновения рот наполнился знакомым вкусом соли и железа, а прикосновения к нескольким острым царапинам на языке доставляли не сильную, но ощутимо неприятную боль. Сейчас Билл мог сравнить клоуна только с пиявкой - огромной, серой пиявкой, что вцепилась в него и готова высосать все чувства, душу и кости. Напор Оно ослаб лишь тогда, когда Билл начал ощутимо задыхаться - до рези в груди и судорог, и позволил ему вдохнуть носом, при этом не вынимая язык изо рта. Глаза Денбро слезились, а ребра болели от мощной, нечеловеческой хватки. Он слышал фантомный смех и чувствовал, как скользкая влажная змея оплетает его язык словно лента, сжимает...а затем Билл наконец укусил его. Ощущение было сродни стоянию посреди злакового поля - лишь бесконечности на мили во все стороны и впечатление, что само мироздание смотрит на него откуда-то со звезд. "Ты смог начать", - голос Пеннивайза раздавался в его голове эхом, словно он находился во всех точках пространства сразу, но то было лишь сознание Билла. Мог ли Оно проникать в сознание других людей и заставлять слышать их свои мысли? Кажется, да. "Даже несмотря на то, что ты пытался меня остановить" - Билл ответил мыслями и здесь он мог чувствовать себя почти...свободно. В его сознании его речь была ровной и спокойной, как и хотелось в жизни. "Веришь ли ты в свою победу, малыш Билли?" - голос в мыслях звучит насмешливо. Эхо отражается от стенок черепа, словно отражение ребенка в зеркальном лабиринте. Билл узнает у отражения желтый дождевик, а затем фигурка поворачивается к нему лицом, и этого достаточно. В следующую секунду вселенная Уильяма Денбро разрывается на мириады крошечных фрагментов, разлетаясь звездной и зеркальной пылью, в каждом фрагменте - целая жизнь. Его захватывает лавиной бессвязных изображений - миллионы в секунду, слабое человеческое сознание способно опознать лишь единицы из них в бесконечном бурном потоке. Пламя. Темнота. Звезды. Темная вода. Лава. Смех. Рост травы. Ураганы. Парад. Блики на воде. Полет бабочки. Крик умирающего. Первый школьный день. Грязный переулок. Дым. Темный коридор. Кухня. Бесконечные тоннели канализации. Клок сладкой ваты. Десятки шариков в небе. Встреча с Беверли. Дождь. Взлет стаи птиц. Треск ломающихся костей. Кровь. Неудачники в полном составе. Алая ванная. Падение. Похороны. Последний жилец дома на Нейболт-стрит. Бесконечный пожар. Решетка люка. Лицо Джорджи. День рождения Шерон три года назад. Потрескавшаяся дорога. Сияющее золотое пламя. Билл не может распознать все, что он видит и ему хочется зажмуриться, но он не может - его глаза в действительности закрыты, а бесконечный поток сводит с ума, разрывает на части и все, что хочется Биллу в этот момент времени - разорвать сцепку, прервать ритуал, опустошить свое сознание и больше никогда не видеть всего этого. Он чувствует иррациональные слезы в уголках глаз, которые режет уже от того, насколько сильно он зажмурился. "Хватит" - тихо просит он, слыша только голос Пеннивайза в своих мыслях, заполненных безумным потоком, "Пожалуйста, хватит..." Волна исчезает точно так же, как и появилась, оставив после себя лишь тусклое сияние трех солнц мертвого мира, и в своих мыслях Уильям Денбро, запуганный подросток, смотрит на эти солнца и больше ничего не понимает. В голове долгожданная тишина, а затем солнце затухает и парень чувствует, как скользкий язык пропадает из его рта, позволяя вдохнуть полной грудью и сразу после этого закашляться собственными слюной и кровью, нехваткой воздуха и подступающей истерикой. Билл упал на колени перед огромным клоуном, заходясь в истерическом кашле и задыхаясь словно Эдди, который словил очередной фантомный приступ и теперь не может найти свой ингалятор. Сейчас бы он не помешал, но парень только кашляет, упирается лбом в грязную землю и боится открыть глаза. Он слышит, что Пеннивайз рядом, что он все еще жив, а значит Чудь не сработал. Конечно, он и не должен был сработать, ведь Билл провалил его еще в самом начале, когда Оно обрушил на него лавину смешанных воспоминаний и чувств. Он не рассказал ни одной шутки и никто из них не засмеялся в этот момент, но сцепка разорвана, разорвана... Фантомно переломанные ребра пронзило раскаленной иглой еще раз, на этот раз уже более реальной. Денбро понимает, что Пеннивайз только что пнул его, но он едва ли находит в себе силы, чтобы хотя бы поднять голову. - Ты решил бросить мне вызов, малыш Билли, - в голосе Пеннивайза смесь непонятных эмоций - он словно разочарован, заинтересован и разозлен одновременно, - Но ты забыл, что ты всего лишь человек, а я - Пожиратель миров. Билл старается восстановить дыхание, вытирает губы, которые сейчас ощущаются неприлично красными и вспухшими, старается подняться, опираясь на стоящего рядом Пеннивайза. Клоун не собирается бить его опять, не помогает встать, но не препятствует подростку и Биллу удается выпрямиться, встретиться с все еще алыми глазами Оно. Вокруг них - крошечные осколки стекла и в каждом из них Билл видит свое отражение. - Я н-не... - ...ожидал от себя такой слабости? - насмешливо-издевательски поинтересовался клоун, приподнимая голову Денбро за подбородок - так, чтобы на лицо попал тусклый луч света от решетки в самом верху, - Потому что ты посмотрел на мою сущность, Билли, посмотрел и больше не можешь сопротивляться мне. Все так просто. Ты продержался дольше, чем у тебя были шансы. Удивительно устойчив. Как долго ты проживешь, когда я буду есть тебя, малыш Билли? Он превосходно понимал, что Пеннивайз - хищник, куда более опасный чем медведи, водящиеся где-то в окрестностях Дерри и который может свить из любого существа веревку, на которой же и повесит то, что останется от его жертвы. Он только сейчас понял, что тогда, несколько дней назад, Пеннивайз убил что-то в нем, когда позволил посмотреть на свет. И этого чего-то Биллу сейчас очень сильно не хватало, из-за этого он проиграл схватку с Пеннивайзом, из-за этого он видел поток бессвязных смешанных воспоминаний, что принадлежали им обоим. Самое страшное, что Денбро готов с этим был смириться, все что угодно, если он сможет сохранить имеющееся у него сейчас. - М-мы узнаем это, ко-огда ты будешь это д-делать, - Билл говорил тихо, почти шептал из-за своего упадка сил, держался за руку Пеннивайза, а к его запястью все еще был привязан алый шарик, опасно покачивающийся от подземного сквозняка, - П-позволь мне уйти сейчас, Роберт. Я согласен на сохранение н-нашего дого-овора о моей жизни. Но... Билл не знал, что сказать его друзьям, когда он вернется. Что он начал ритуал, но не смог его выполнить из-за мыслей существа, упавшего со звезд миллионы лет назад? Что они провалились опять и больше ничто не способно спасти Дерри? Он ведь подвел их, подвел, подвел, подвел, точно так же, как и Джорджи, как Зака и Шерон, которые теперь его избегают... Никто из Неудачников не решится спуститься в канализацию к Пеннивайзу, чтобы провести ритуал верно, раз уж их лидер облажался настолько сильно, на сколько это в принципе было возможно. - В тебе столько страха, столько паники и беспокойства, - Пеннивайз, словно ведомый собственными инстинктами, склонился к Биллу, слизнул прозрачные капельки пота с шеи, подсыхающие дорожки слез, глубоко вдохнул. Денбро знал, что тот хочет укусить, съесть прямо здесь, нарушить их договоренность и начать цикл спячки немного раньше. Пройдет ли Пеннивайз проверку на собственные желания, сможет ли поступиться своим бесконечным голодом сейчас и завершить приготовлению блюда, когда придет срок собирать урожай и тащить Билла сюда, в коллектор, который станет его домом и могилой, в которой он будет летать до скончания веков? Роберт Грей смог это сделать. Билл видел, насколько Пеннивайзу нелегко это сделать, как он нервно облизывается и грызет пухлые подкрашенные губы, борется с желанием вцепиться в нежную молодую шею, но так "светлая" часть, что в нем еще могла быть, сумела одержать верх и Билл мог вздохнуть облегченно. - Тебе придется поплатиться за то, что ты пришел сюда сегодня, Билли, - выдохнул клоун в ухо подростка, обдав его почти зимним холодом, - Мы решим этот вопрос вечером, и даже не думай, что ты сможешь избежать своего наказания. - Я н-не знаю, что сказать моим др-рузьям, - тихо признался Билл, чувствуя себя максимально гадко за весь блядский день, - Я не смог выполнить ритуал. - Солги им, малыш Билли, - Пеннивайз обошел подростка по кругу, - Солги и они не узнают о твоем провале. Скажи, что ты убил меня, а я в свою очередь, подожду до того момента, когда смогу исполнить нашу маленькую договоренность. В руках клоуна появился еще один красный шарик и он протянул его Биллу, не отрывая взгляда. - Т-ты не будешь нападать на дет-тей до того момента, как ты заберешь меня? - почти недоверчиво спросил подросток, все еще не спеша брать шарик из рук клоуна. Тот отрицательно покачал головой. - Я сыт и я смогу продержаться то время, которое я вам выделил. Возьми шарик, если ты согласен на это, малыш Билли. Дрожащей рукой Уильям Денбро взял шарик из рук демонического клоуна, что стоял у подножия мерзкого зиккурата, которому не один десяток лет. Теперь у Билла было два шарика. Дважды он пошел на поводу у Оно и совершенно не знал, чем это обернется. - Хороший мальчик, - издевательски похвалил его Роберт Грей, когда Билл забрал подарок, - А теперь уходи отсюда, возвращайся к своим друзьям и наслаждайся последними моментами вместе с ними. И Билл ушел, оставил Оно живым, хотя приходил за его смертью, и знал, что возможно через несколько дней его смерть придет за ним тоже. Он сдастся без боя, как и договаривались, потому что в этом мире есть вещи поважнее, чем его текущая жизнь. Парень без труда вернулся к колодцу, из которого начал свой путь по длинной шерстяной нити, которую оставлял здесь ранее, бросил мокрый склизкий комок тут же, чтобы не тащить его с собой. Сверху не доносилось ни звука и возможно, он провел тысячу лет в потоке воспоминаний, а друзей тут давно уже нет... Подцепив веревку, по которой он спускался, парень подергал ее, лязгая крюком под потолком. - Я в-вернулся, н-неудачники! - Докажи, что ты Билл, сучара, - раздалось сверху и на Билла, который выглядывал из дыры в стене колодца, вылилась какая-то липкая темная дрянь с запахом лакрицы. Она осталась на волосах, лице, одежде, затекла за шиворот и это было максимально мерзкое ощущение - хуже, чем когда огромный серый клоун насилует твой рот своим языком. - Эд-ди, урод, ты с-сам мне все это стира-ать будешь! - Точно Билл, - заключил Каспбрак, заглядывая в колодец и встречаясь взглядом с крайне недовольным подростком, облитым сиропом от кашля, - Бля, он смотрит на меня так, будто сожрать хочет. - Ты его сиропом облил, я бы тоже тебе втащить хотел, - Майк держал веревку, - Билл, давай быстрее залезай! Руки чувствовались слабыми, а из-за перебитых ребер поднятие оказалось долгим и болезненным, но Билл успешно добрался до каменного круга колодца, перекатился через него и упал на грязный пол, чувствуя себя почти счастливым. - Как все прошло? - Р-расскажу, ко-огда выберемся отсюда. Дом не держал их, казался вымершим вместе с его обладателем, и ни одной ловушки не встретилось на пути. Погода была точно такой же, как они уходили и Билл с удовольствием вдохнул чистый воздух, не пропахший канализацией до самого последнего атома. - Оно мертв? - В и-и-и-згнании на сто лет, - вспомнил Билл текст из книги, - На на-аш век хватит. - Ты трахнул его мозг? - Ричи, кажется, был обеспокоен только этим, - Дополнительные очки, Билл! - Не смог, - сознался Денбро, скрывая, что это его трахнули в мозг. - Лох, - заключил Тозиер. - И-иди нахуй, через сто лет са-ам пойдешь с ним сно-ошаться. Смех разрядил обстановку и Билл был рад покинуть Нейболт-стрит. К тому же, Эдди должен был постирать его одежду.