Днём явит Господь милость Свою, и ночью песнь Ему у меня,
молитва к Богу жизни моей.
В последнее время я очень редко отвлекаюсь от своего рассказа, даже не прокомментировал всю эту… Странную недавно описанную мною ситуацию. Да, это была та самая тайна, которую я скрывал ото всех своих друзей и коллег на работе чуть ранее, даже ты так и не смогла ничего выяснить по этому поводу. Да уж, мы очень хорошие лжецы, не правда ли? Ладно, ты права, Кеннет никогда не умел хорошо врать — этого у него не отнять. Может, это и к лучшему, кто знает. Когда он рассказывал мне всё это в первый раз, я сразу же почувствовал, что что-то явно было не так, но его волнение и лёгкие слёзы на щеках выглядели крайне убедительно. Я понимаю, что ему очень тяжело рассказывать об этом всём, как и мне сейчас, но я рад, что он наконец нам открылся. Хотя знаешь, что я за ним заметил буквально недавно, когда размышлял о произошедшем? Кеннет начинает думать и действовать гораздо увереннее, когда подвергается очень сильному стрессу, а если же вокруг всё спокойно, то он может растеряться, ведь потеряет весь хват и развалится на кусочки без должного давления на себя. По сути, Кейн просто привык иметь вокруг себя некую оболочку, панцирь из цепей, что его сковывают и направляют на правильный путь, и без них он сильно теряется. Я, конечно, ужасно ненавижу давить на него и командовать, но… Сейчас он стал машиной. Машиной для убийств, которая подчиняется командам, которая требует контроля, хотя странно ненавидит его и любит свободу. Из-за этого противоречия с Кеннетом бывает очень трудно работать, но, думаю, ты прекрасно это знаешь. В части рассказа, где мы с тобою находимся сейчас, он до сих пор является маленьким мальчиком, который только ступил на тропу своей метаморфозы в нечто страшное, чем является сейчас, но Кейн уже начинает проявлять себя. Наверное, ты заметила, как сильно он изменился с самых первых шагов по Деройсити, за которыми мы наблюдали: от человека, что боялся даже активировать свою силу, до сильного мага, способного сражаться даже со столь тяжёлыми травмами. Но, несмотря на всю эту доблесть и позитив в моих словах о нём, Кеннет всё ещё гниёт изнутри, как и все остальные ребята. Им стоит разобраться не только со своим разумом, но и с сердцем и чувствами. А? Почему ты теперь спрашиваешь обо мне? Ха-ха, как будто ты меня не знаешь. Это было уже очень много лет назад, я полностью в порядке, хотя неприятный осадок от всего произошедшего, конечно же, остался, и с ним уже ничего не поделать. Все эти годы я работал над своими травмами, стало легче, но обо мне мы поговорим чуть позже, ладно? Мне всё-таки нужно завершить свой рассказ, иначе кто, если не я? Кеннет ни за что никому больше не откроет всех тайн, а ты достойна их знать, я считаю.***
Зима медленно наступала, и буран, терроризировавший весь Деройсити, с каждым днём становился сильнее. Всем известно, что снег прекрасно поглощает все звуки, поэтому весь мир погрузился в какое-то загробное молчание, умирая под метровым слоем льда и от нараставшей мерзлоты в некогда тёплых землях, и даже звук ветра перестал быть таким громким и режущим, как это было раньше. Единственным грохотом, который будил Хранителей Покоя по утрам, был вой Драконов где-то над Тайфаламити, что сотрясал землю и оповещал всех магов о приходе солнца на бренный горизонт, и так продолжалось уже достаточно долго. Голос ящера звучал как-то очень тревожно, будто его что-то беспокоило, но никто не знал, что именно могло случиться. Время шло. Кеннет и Эрнест были с головой погружены в работу. Сапсан и его свита утвердили мирное время на ближайшие дни до Троелуния, чтобы все стороны смогли разобраться с их делами и подумать над условиями, и Хиллы не планировали тратить их впустую. Сидония и Юнона тоже упорно им помогали, предлагая свои собственные идеи для разрешения конфликта, но пока дело не двигалось. Никто из ребят не мог дать каких-либо послаблений, ведь обе цели — предотвращение войны и получение камней — требовали грубых, радикальных действий и движения только вперёд. Жрец показывал себя с лучшей своей стороны, самостоятельно находя какие-то лазейки в законах и обходные пути для усыпления разума оппонента, а вот Кеннет никак не мог «войти во вкус». Всё резко успокоилось, появилась возможность решить всё миром, и парень резко растерялся, поняв, что не знает ничего, кроме грубой силы. Так его воспитала Витс, и теперь Принц был вынужден мириться с собственной словесной слабостью. Благо, Эрнест был рядом и пытался как-то помочь Кейну вылезти из этой ямы, но пока он не справлялся, как и все остальные ребята. Настало настоящее затишье перед ужасной бурей. Что принесут Деройсити эти переговоры? Мирный Новый Цикл или самый страшный кошмар? Оставался всего лишь жалкий день. Пока все были заняты работой, а в Тайфаламити на короткое время оказалось объявлено перемирие, Ялекс и Винсент принялись придумывать разные планы побега. Парням явно надоело сидеть на одном месте и слушать бубнёж стариков и зануд, поэтому они очень хотели сбежать хотя бы на день перед главными событиями этого месяца и осмотреть территорию. Кеннет отнёсся к этому крайне скептически, ведь просто боялся потерять ребят и обнаружить лишь их трупы где-нибудь в черте города, ведь сейчас терять бойцов точно было нельзя. Мурны никогда были очень доброжелательным и дисциплинированным народом, поэтому приказ о временном мире мог до них просто не дойти или остаться проигнорированным. Парни отмахивались от своего лидера и продолжали настаивать на своём, особенно Ялекс, чей план был предельно ясен: эньер хотел пойти к Драконам самостоятельно, прямо как первопроходец, и завести с ними беседу. Винни же просто хотел передохнуть и побыть вдали об всего этого табора, поэтому согласился сопроводить драконьего горе-дипломата до Тайфаламити. В итоге эти двое смогли вывести из себя самого Эрнеста, который никак не мог сосредоточиться на работе, и Жрец пинком под зад отправил Хранителей Покоя в непонятное путешествие в дикие заросли королевства. Кеннет не смог перечить старшему брату, поэтому просто попросил ребят не гулять слишком долго и вернуться в лагерь с наступлением сумерек. Взяв с собой какой-то перекус и другие полезные вещи, довольные парни отправились в путь, держа курс на Тайфаламити. Драконий силуэт пропал из виду ещё пару дней назад, но ребята планировали ориентироваться на звук, который определённо доносился до их ушей откуда-то из-за главной пещеры, будто бы Эйшо и его гость расположились где-то на отшибе всех территорий. Ялексу было ужасно интересно встретиться с настоящим Драконом и наконец узнать, кем же был этот загадочный друг Защитника Природы, которого он так радушно встретил. Судя по всему, эти двое были очень общительными, учитывая, что они даже не скрывали от остальных магов своих голосов и показались на людях, но никто ничего утверждать не мог. Путь предстоял далёкий, но парни всё равно решили идти пешком, медленно и размеренно, осматриваясь по сторонам. Во всей этой суматохе никто так и не смог нормально рассмотреть само королевство, которое действительно было очень красивым и живописным, даже учитывая весь этот снег, что загубил собою эти края. Мурны больше не могли заниматься садоводством, запасы провизии медленно заканчивались, народ заболевал и выказывал своё недовольство ситуацией, как и природа в целом. Даже великое Таифа Алмити но Туа стало каким-то блёклым и болезненным, и из-за этого мурны начали ужасно волноваться, ведь это Древо буквально связывало между собою всю огромную расу и зелёных магов в целом, восстанавливая их энергетический заряд после контакта со стволом или корнями. Из-за тяжёлого слоя снега, что так резко лёг на раскидистую изумрудную крону, дерево начало клониться к земле, его огромные листья высыхали и опадали, растению банально не хватало живительного света солнца, которое ранее бесчисленное количество дней и декад стояло в зените над всем Тайфаламити, согревая святые земли королевства. Маги пытались хоть как-то помочь великому Древу, но, кажется, последствий было уже не избежать: чуть ранее Эрнест сказал ребятам, что корни Таифа Алмити но Туа достигали самого Эребуса да Неттай, родного измерения мурнов и Защитника Природы, питаясь местной энергией, но теперь, как все знают, весь тот мир горел, и никто не собирался его тушить. Само Восстание началось как раз там, ещё под Деройсити, и армия Сапсана тут же пошла в контратаку, чем начала масштабные пожары по всему лесному измерению, которые на данный момент просто вышли из-под контроля и были неподвластны местным пожарным. «Вот… Вот Сапсан, говорит что-то там про сохранение традиций, а сам сжигает собственное родное измерение! — возмущённо подумал Ялекс, пиная ногой какой-то камушек. — А Витс всё за мисфитами бегает… Посмотрите сюда, кто реально нарушает Кодекс, ну что ж это такое-то! Вот, вот если даже само Древо умрёт, то что станет с миром?» Эньер поднял голову и посмотрел на величественный серый силуэт Таифа Алмити но Туа, что виднелся за пеленой снегопада и густым туманом, нависая своей ужасно величественной тяжёлой фигурой над всем Тайфаламити. Это выглядело одновременно помпезно и просто удивительно, но в то же время вселяло какой-то дикий страх в сердце мага, который понимал, что в один момент эта красота могла умереть в языках магического пламени, которое не подчинится даже вечному морозу и льду. Становилось страшно за будущее, ведь теперь Ялекс даже не знал, когда ребята смогут банально отдохнуть и насладиться красотой Вселенной, которая на данный момент умирала от холода, голода и геноцида, что происходил буквально повсюду. Такими темпами от прекрасной культуры ничего не останется, как и от нравов самых разных магов, чьи жизни превратятся в военную каторгу, а ведь осталось столько всего недосказанного… Кеннет и Ялекс не успели изучить историю и характер Анталы, королевства кеатлов, с мисфитами вообще случилась ужасная трагедия, а мурны… Мурны сами уничтожали собственное наследие. «Нет, мы должны остановить это…» В любом случае, наверное, сейчас было не лучшее время для размышления на столь серьёзные темы. Ялекс отвлёкся, мотнул головой и посмотрел на Винни, который вприпрыжку шёл прямо перед эньером, слегка размахивая своими золотистыми крыльями. Эти блестящие перья вдруг напомнили магу кое о чём, и Ялекс уже было начал разговор, но внезапно осёкся, понимая, что Винсент явно не хотел об этом говорить. Прошло уже почти две недели со дня провальных переговоров, скоро наступят новые, и кеатл уже более или менее успокоился и забыл про эту ситуацию, но ребятам всё ещё было ужасно интересно узнать об этом странном Вильяме. «Да ладно, нужно же это всё-таки обсудить…» — подумал эньер, оттягивая свой воротник. Путь предстоял ребятам долгий, поэтому Ялекс через пару мгновений всё же решился на такой колкий разговор. — Слушай, Вин, — аккуратно начал он, подходя чуть ближе к приятелю. Винни лишь повернул висящие по бокам уши, чтобы лучше слышать друга. — Я, конечно, понимаю, что ты не очень хочешь об этом говорить, но… Винсент вдруг начал замедляться, а затем вовсе остановился, провалившись в сугроб. С его ранее довольного и солнечного лица пропала улыбка, и кеатл медленно повернулся к Ялексу, нахмурив свои тёмные брови. Эньер аж поёжился от такой странной реакции. — Вот видишь, Лекс, как легко ты можешь одной только фразой разрушить весь мой день, — загробным голосом проговорил Винни, и эньер уже начал извиняться, но кеатл отмахнулся. Он вновь пошёл вперёд. — Да ладно, я понимаю, что вы все ужасно хотели поковыряться в моём прошлом, оно же такое интересное. — Без обид, но это правда, — Ялекс неловко пожал плечами, нагнав приятеля. — Про Кейна мы уже знаем, у меня ничего интересного, а вот ты мало чего о себе говоришь, я давно это заметил. Слушай, ну не просто же так ты такой уродился. В плане… Такой интересный. Ты же, ну… Вырос в интернате. Вздохнув, Винсент обнял сам себя и отвёл взгляд. — Ну, типа, да, а что такого? Вам больше меня повезло, хотя… Кто знает? Уже никому из нас не везёт в последнее время, ха-ха. Ты про Вильяма поговорить хотел, да? Да там не такая уж и интересная история, что уж, — задумчиво хмыкнул кеатл, и Ялекс неуверенно кивнул. — Короче, буду краток, прям как Эрнест. Помнишь, я тебе рассказывал, что у меня есть брат? Ну, брат-близнец, если быть точнее. Так вот… Это Вильям. Вильям Лонгфедер, мать его зовёт Вилли, прямо как меня — Винни. — Стой, серьёзно? Как так вышло… — Ага, а ты не заметил, что мы похожи? Только этот подлиза весь такой уложенный, прям смазливый мальчик с иголочки, с мамкой рос при деньгах и власти, а мне только и присылали письма, мол, а матушка у Вас слаба, а у матушки денежек нет-с, — рассказывал Винни, размахивая руками. — Ой, вот что ты спрашиваешь, я же тебе уже всё объяснял двести раз. У кеатлов такая природа, что при вынашивании близнецов постоянно есть риск, что один из них удивительным образом родится раньше второго, типа, недоношенным. Я без понятия, что с нашими девушками не так, вопросы к Богам или кому там… В общем, мне нереально повезло, я родился на месяц раньше положенного срока, так ещё каким крутым родился! Крылья переломаны, недоразвиты, я сам по себе какой-то больной, вообще непонятный огрызок. Лечение было вполне себе возможно, мать отправила меня в некий интернат для таких детей на реабилитацию и воспитание, планируя забрать через годик, но в какой-то момент она тупо перестала отвечать на письма моего лекаря и, так сказать, кинула нас под предлогом «ой, а у меня деньги закончились, прости, сынок, я не могу больше тебя содержать». Супер, правда… — Ладно, я тебя понял, — смущённо проговорил Ялекс. — Можешь не продолжать, если не хочешь… Винни цокнул и отмахнулся с натянутой ухмылкой. Разговор был очень сумбурный. — Да ладно тебе, раз начал, то и продолжу, чего такого-то… Э, на чём я остановился? А, точно, короче. Я до семи лет не мог банально раскрыть крылья, поэтому они у меня были скреплены некими фиксаторами, я постоянно ходил на разные тренировки и всё такое, но вот потом я всё-таки начал учиться летать. Благодаря комплексу упражнений и зелёной магии местных лекарей мои крылья начали нормально расти и крепнуть, даже форма несколько поменялась, типа, ты мог заметить, что у Вильяма они не такие вытянутые, как у меня, — Винсент резко раскрыл собственные крылья, чуть не сбив Ялекса с ног. — В общем, летать я выучился, окреп, излечили меня от всех зараз, стал более или менее нормальным таким парнем. В шестнадцать лет я со всеми остальными перевёлся на высшую ступень Академии, у нас так принято, и мать вроде как собралась забрать меня обратно домой, представляешь? Ага, у неё совесть внезапно проснулась спустя почти две декады, жесть. И знаешь, что случилось! Вильям её отговорил! Вот просто взял — и отговорил! Ты думаешь, он просто так дипломатом стал? Вот тебе! — Он не хотел твоего возвращения? — Пф, конечно же нет. Мы с ним часто пересекались в Академии, особенно когда я ещё выглядел как больной оборванец без монетки в кармане, вот он меня и задирал постоянно, хвастаясь своим аристократичным статусом. Ну, Лонгфедер же, а я, видимо, не Лонгфедер ни разу. Вилли банально нравилось быть единственным и любимым ребёнком в семье — мать тратила деньги исключительно на него, помогала ему во всём, опекала, а в Академии его любили ещё больше. Да и вообще… У нас сильно различные характеры. Я рос почти в одиночестве, чему-то там сам научился, а этот Вилли… Заноза в заднице матери и учителей. Эгоцентричная заноза. Парни начали подниматься на какой-то холмик, покрытый редким низким лесом. Проходящие сквозь листву деревьев лучи солнца создавали здесь какую-то особую атмосферу, подсвечивая летающие в воздухе снежинки, и всё это прекрасно успокаивало. Винни довольно выдохнул и покачал головой. — Несмотря на то, что мне давно уже стало плевать и на этот глупый выбор матери, и на брата, у меня всё ещё есть дикое желание пересчитать им рёбра. Знаешь, я не мстительный, но всё же этого ни у кого не отнять, — ухмыльнулся кеатл. Он встал во весь рост и потянулся, осматриваясь. — Короче, если вдруг что — Вильяма бьём всеми ногами и руками, окей? Этот подлиза буквально промыл матери мозги и лишил меня семьи, хотя всё только начало медленно налаживаться… Хотя, знаешь, было трудно и больно, но сейчас-то я не особо жалею обо всём произошедшем. Теперь я здесь, а где бы я был, если бы не… Ну, не всё произошедшее. Ялекс вздохнул и одарил друга милой улыбкой, а затем подошёл ближе и похлопал по плечам. Винни довольно усмехнулся, прикрывая рукой рот, и легонько толкнул эньера от себя в знак благодарности за игру роли хорошего слушателя. Кеатл явно не любил разговаривать об этом, но Ялекс был для него слишком близким и дорогим другом, поэтому ему уж точно можно было доверять. Плюс ко всему, Хранители Покоя рано или поздно узнали бы всё это банально из-за переговоров или ещё чего-нибудь. — Если честно, я тоже не знаю, где бы я был сейчас, если бы не это всё… — медленно вытянул Ялекс с ноткой нежности в голосе. — Как бы трудно или больно не было, я всегда готов принять это, лишь бы оставаться здесь и сейчас, рядом с вами, хех. В перелеске было спокойно и даже как-то тепло, уютно. Пару раз мимо парней пробежали какие-то белые зверьки, которые уже сменили свою шёрстку на зимний вариант, и ребята не успели даже их рассмотреть. Над их головами лениво танцевали снежинки и мелкие льдинки, застрявшие где-то в воздухе, и золотистые, с редкой сединой, волосы Винни оказались полностью покрыты белыми блестящими кристалликами воды, которые больше напоминали маленькие звёздочки от голубой магии. Никаких мурнов рядом не было, фронт остался позади, больше не гремели повсюду магические взрывы — идиллия. Ялекс вздохнул полной грудью, приоткрыв рот, и на его тёмный синеватый язык упала большая снежинка, тут же растаяв от тёплого дыхания. Эньер слегка испугался и пискнул, и заметивший это Винсент засмеялся, рукой указав на непутёвого друга. Расстроенный Ялекс набрал снега в ладонь, скатал мячик и зарядил снежком прямо в лицо кеатла, но тот умело закрылся золотистым крылом. Уже через пару секунд парни начали носиться между деревьев, прячась от дружественных снежных атак, и довольно восклицать всякие шутливые оскорбления. Всё это навеяло на ребят тёплые воспоминания об их молодости и спокойной жизни… — Ха! Три — ноль в пользу Анталы, хозяева поля стали чемпионами! — спустя полчаса беготни победно воскликнул Винни, когда Ялекс наконец упал лицом прямо в глубокий сугроб от меткого удара в спину. — Э-э… Ну, это, конечно, не наша территория, но представим на секунду, что я Верховный Шаман. Эньер недовольно встал на ноги и отряхнулся. К его элеронам прилипли комья снега и какие-то льдинки. — Три — один, вообще-то. Не обольщайся, победа не такая уж и чистая, господин Верховный Шаман Винсент, — заявил Ялекс, сложив руки на груди. — Ай, ладно, признаю. Ты просто весишь меньше. — Худей, Ялекс, — довольно заявил кеатл, подходя к другу. Он отряхнул его элероны ото льда. — Фух… Я аж утомился. Пойдём, а то у нас время ограничено, мы ещё даже до границы не дошли. Парни снова засмеялись и всё-таки наконец пошли дальше. За время всей этой беготни они уже успели достигнуть конца леса, поэтому быстро сбежали вниз по холму к очередной равнине. Судя по всему, они слегка сбились с курса, поэтому теперь резко вышли к побережью местного залива, и город открылся совсем с другой стороны. Такой вид ребята уже наблюдали чуть ранее, когда только-только прибыли в королевство, но только со стороны леса, а не поля. Здесь было достаточно красиво и спокойно, шум прибоя даже несколько придавал всему зрелищу какой-то особой атмосферы. В некоторых местах около берега вода покрылась тонкой ледяной корочкой, но в целом залив даже при очень низких температурах не замерзал. Как объяснил Эрнест, этот водоём был частью огромного, просто необъятного Серни́стого моря, которое занимало добрую часть всей поверхности Деройсити, а также уходило на километры вниз. Вода этого моря была насыщена некой магической серой, особенно в самом центре, около огромной впадины, и именно поэтому вода всегда оставалась свободной от ледяных оков, хоть и сама по себе была очень холодной даже летом. По берегам же концентрация была очень мала, поэтому где-то некое заклинание давало сбой, позволяя воде замёрзнуть. Если же Жрец не ошибался, Сернистое море было пристанищем фло́улов — синих магов Гармонии, которые и наделили свой дом в Деройсити магическими способностями. Благодаря сере к ним не заплывали хищники, вода всегда была прохладной, да и сами они чувствовали себя просто прекрасно, живя на огромной глубине. Поговаривали, что их хранительница, молодая представительница рода королевских глубоководных Драконов Хошинéру, ужасно похожа на настоящего Левиафана, которые пару тысяч лет назад в Деройсити считались самыми сильными водяными существами. Подойдя к воде, ребята принялись прыгать по льду и ломать тонкую ледяную корочку, которая издавала забавный звук. Откуда ни возьмись вдруг на поверхность выпрыгнула странная длинная рыба с острыми плавниками и внезапно отсутствующим правым глазом, и Ялекс тут же попытался её схватить, но уже через пару секунд рыбина снова ушла под воду. — Видал? Это был Кейн, — рассмеялся Винсент, намекая на глаз, точнее, его отсутствие. — Искупаться решил. Слушай, я не знал, что он умеет плавать… Хотя, это вполне логично. Кто в наше время не умеет плавать? Я умею. — Вин, это рыба, — эньер тоже засмеялся, отряхивая руки от воды. — Если бы это был Кейн, выпрыгнувший на нас из воды, я бы сильнее испугался. И да, я тоже плавать умею. Винни принялся рассматривать собственное отражение в воде, и его беглый взгляд внезапно упал прямо на два кортика за его поясом. Каждая мысль о Кеннете упорно возвращала кеатла в те самые времена, погружала в те самые слова… Не стоило сейчас думать об этом, явно не стоило — парни только недавно завершили напряжённый разговор о Вильяме, где Винсент излил всю свою историю на серебряное блюдце. Сегодня маг был каким-то особенно чувствительным к собственным мыслям. Наверное, это было связано с внезапным расслаблением и отдыхом — разум пустился в пляс вместе со всеми этими переживаниями, которые путались с чувством очищения после этих грязных дней. — Эй, ты чего там завис? — послышался вдруг голос Ялекса, и кеатл понял, что внезапно застыл на месте на пару секунд. — Э-э… Ничего. Просто задумался, — Винни легко нагнал своего друга, который уже успел отойти на приличное расстояние. Задумавшись, кеатл решил продолжить разговор. — Просто Кейн же у нас такой один интересный, вот и теперь всё мне о нём напоминает. Ой, что? Эм, не совсем правильные слова подобрал, кажется. Ялекс хихикнул, да так противно, что кеатл аж весь сжался и поджал губу. Опять он влип в какое-то дерьмо. — Да ладно, ладно, я тебя понял, — отмахнулся эньер. — Есть такое. Просто не каждый день встречаешься с человеком в целом, а тут ещё и таким запоминающимся. Яркая личность, ничего не скажешь. — Какая яркая? Он даже одеждой не яркий, — смущённо хохотнул Винни, отводя взгляд куда-то в сторону. Кеатл прекрасно понимал, что Ялекс сейчас смотрел прямо на него. — Всё, Лекс, отстань, давай не будем опять разводить мелодраму. Ты же знаешь, что я завязал с этим. — Ты постоянно говоришь мне «отстань», как только я завожу разговор на эту тему, — эньер нагнулся прямо к лицу приятеля и хитро прищурил глаза. — А я знаю, что ты не завязал. Давай, Винни, сегодня день откровений. Кеатл недовольно хлопнул друга по спине и слегка отошёл от него, приговаривая что-то типа «я тебе уже и так слишком много сегодня рассказал, отвали», но вездесущий Ялекс явно не планировал отступать. Парни довольно часто об этом разговаривали, чтобы эньер всё понял, но напрямую Винни никогда ничего не говорил. Кеатл даже до сих пор не знал, что эньер всё уже рассказал самому Кеннету, но тот, к счастью или к сожалению, счёл это за грубую шутку и оскорбление в свой адрес, будто бы чувства Винсента были лишь очередным способом манипулировать им. Тем временем парни продолжали свой путь к Тайфаламити, но теперь уже по берегу. — Однажды правда вскроется, — каким-то странным кокетливым голосом вытянул Ялекс, который всё ещё был в хорошем настроении после игры в лесу. — Только вот, когда это «однажды» настанет? Часики-то тикают. — А может и не настанет. Ну, чёрт, ты как вообще это себе представляешь? Я даже так и не извинился перед ним за всё произошедшее у мисфитов, до сих пор ничего не рассказал про Храм, и… — Винни замялся, потирая лоб рукой. — И вообще, зачем говорить ему об этом, ну, или кому-либо другому, если ответ очевиден? Ты как будто Кейна не знаешь… Он не захочет слушать моё нытьё про «извини, пожалуйста, дорогой, я люблю тебя и плохого тебе не желаю». — Кому другому? Мне ты уже всё сказал, — продолжал эньер. — Так, между строк прочитал, если можно так выразиться, но хотелось бы от тебя и прямо это услышать. Кейн вообще считает, что это какая-то шутка, поэтому ты можешь просто выговориться ему и успокоиться, а он всё на следующий день забудет. — Нет, это точно не сработает… После того случая он явно показал себя как очень ранимую личность, — Винни пожал плечами. — Я таким разрушу всю нашу дружбу. И да, почему чужие чувства обязательно должны быть для него шуткой? Откуда ты-то знаешь? Ты же не говорил с ним об этом. Тут-то Ялекс и осёкся. Эньер уже успел забыть, что так и не сказал Винни о том разговоре с Кеннетом, где он всячески пытался убедить самого парня поговорить с кеатлом. Нужно было как-то выкручиваться, иначе кеатл его покромсает. — Ну… Он просто выглядит таким, — он нервно засмеялся. — Для меня, лично, хе-хе… Я ничего плохого о Кейне не говорю, просто кажется, что он не отнесётся к этому серьёзно, особенно сейчас. Может, ты его как-то по-другому видишь, а? Винни вздохнул и покачал головой. Кеатлу явно не нравился этот разговор — он и правда уже достаточно долгое время пытается перестать думать об этом и о Кеннете в целом, чтобы не провоцировать ни себя, ни его, но Ялексу по какой-то неведомой причине нравилось играть роль свахи. — Этот разговор с ним может привести к трагедии, — вздохнул Винни. — Я не хочу никого травмировать, особенно его. Вы мои лучшие друзья, я многим вам обязан, и я не хочу как-то, ну… Рушить нашу дружбу. — Ладно, всё, я тебя понял, — Ялекс вновь подошёл чуть ближе и приобнял друга за плечо. — Извини, я просто какой-то больно возбуждённый. Ты главное это… Сам потом перед ним извиниться не забудь, без романтического подтекста, конечно, тебе ещё девушку себе искать. Хотя, тут как хочешь. Винни снова тяжело выдохнул и отмахнулся от назойливого приятеля. По сути, Ялекс просто хотел поговорить о чём-нибудь светском, не затрагивая разные трагедии и недавние события, но даже эта тема так или иначе касалась чего-то очень неприятного для всех троих. Что ж, разговор не удался, и теперь ребята продолжили путь уже в тишине, каждый витая в собственных мыслях. Ещё через примерно минут двадцать ходьбы парни подошли к границе Тайфаламити, которая обозначалась застывшей впадающей в залив речкой. Хранители Покоя решили пройти вдоль неё, чтобы в итоге выйти к обратной стороне Древа без вмешательства лишних глаз в их жизнь. Снег приятно хрустел под ногами, погода была комфортная и даже солнечная с парой облаков на небе, ветер приятно обдувал лицо и играл в волосах. Где-то поодаль Винни заметил парочку дозорных, но те не обратили ровно никакого внимания на путников, ведь, судя по всему, играли в карты и даже не следили за местностью. Кеатл периодически тяжело кашлял, вдыхая холодный воздух, и Ялекс списал эту новую странную «особенность» на недавнюю травму друга. Эньер уже успел забыть о том страшном зрелище во дворце, о луже крови и растерзанной лезвием шее приятеля, но теперь, вспомнив это всё, невольно поёжился. Он просто надеялся, что никому из ребят больше не придётся видеть чужие смерти. Когда они наконец обошли кусочек территории и зашли за гору, из пещеры которой и росло Древо, ребята встали и осмотрелись. Совсем рядом виднелся тот самый горный хребет, но уже без своего красивого парящего между скал острова, который был настоящим украшением всего вида. За хребтом выступал и обрыв, с которого чуть ранее команда осматривала местность вместе с Эрнестом, а рядом ещё куча уже давно знакомых мест… Да уж, за короткий срок ребята уже успели облазить практически всё королевство, хоть и не столь приветливое. Винни надеялся, что им ещё доведётся вернуться в Анталу, чтобы провести экскурсию остальным ребятам, но пока это всё было лишь планами и мечтами на спокойную жизнь. Ему вообще хотелось бы посетить больше культурных мест, например, совсем молодой город Балтонер в Огненном Перевале или удивительно красивый город эньеров в Деройсити, Ште́рнштадт, о котором буквально недавно рассказал ребятам Эрнест. Самым секретным и неприступным районом измерения оказался именно пригород этого крупного поселения, которое никто из остальных хранителей магий так и не нашёл. Как объяснил Жрец, изначально этот город принадлежал иномирским людям, как, например, Кеннет и сам Эрнест, пришедшими из районов старинного королевства Германия, откуда и пошло название самого региона — «город звёзд». Это была огромная крепость, построенная прямо около величественного водопада Грёз ради защиты от нападения местных магов, но спустя всего лишь век она оказалась захвачена эньерами, которые перестроили город под себя и дали ему статус официального селения голубых магов в Деройсити. Даже сам Ялекс никогда там не бывал и не знал истории этого места, поэтому был заинтересован в посещении этого удивительного по описаниям места. К сожалению, на данный момент это всё ещё был закрытый и опасный город, местоположение которого не раскрывалось. А Винни, ко всему прочему, узнал, что и название Анталы было образовано от слова из другого иномирского языка, а не от драконьего, на котором ранее говорили все кеатлы. Эрнест пообещал обязательно вспомнить, от какого именно, но пока ничего точного не сказал. Пока Ялекс размышлял по поводу эньеров и всего прочего, где-то рядом вновь послышался оглушительный драконий рёв, и над ребятами вдруг нависла огромная тень. Перепугавшись, парни начали убегать в сторону, чтобы случайно не попасться прямо под лапы гигантского существа, но тут же заметили, что чёрный силуэт пролетел мимо и вновь приземлился на верхушку горы, прямо под крону Древа. — Ха, а мы прямо вовремя, — выдохнул Винни, рассматривая прилетевшего Дракона. Своей фигурой он закрыл солнце, поэтому рассмотреть внешность было очень трудно. — Этот даже крупнее нашего кажется… — Хо-хо! А я говорил, что мы всё-таки сможем подловить его! — Ялекс начал ликовать подняв руки. — Хм… Это точно не наша покровительница, хотя… Хотя этот очень похож на неё, интересно! На голове, вроде как, элероны. Ребята побежали на ближайший холм, чтобы получше рассмотреть огромное существо. Несмотря на то, что Винсент всеми усилиями сохранял спокойное лицо, в его душе тоже что-то трепетало, но очень странно — это было и восхищение, и некое покаяние перед столь величественным созданием, которое они видят впервые. Да, кеатл уже однажды встречался практически лицом к лицу с новым молодым покровителем фиолетовой магии, который сменился всего-то около трёх лет назад, но встреча с незнакомым Драконом была нечтом очень важным для него. Про Ялекса даже нечего было сказать — в глазах эньера играл неподдельный восторг. Впервые он выразил своё желание увидеть настоящего Дракона ещё в Пламенных землях, после похода в Перевал, и потом чуть ли не каждый день об этом говорил. Тайфаламити, видимо, было очень странным местом — здесь мечты и исполнялись, и разбивались об холодную и острую правду. Ну, или об чью-либо пику. Пока парни поднимались на холм, Дракон успел уже потоптаться на месте и прилечь, гордо задрав голову, будто бы высматривал что-то на горизонте. С такого ракурса Хранители Покоя наконец могли рассмотреть величественное существо, чья изящная фигура буквально вся светилась в золотистых лучах зимнего солнца. Это был худощавый ящер с огромными лиловыми рогами, под которыми располагались раскидистые блестящие элероны, словно у эньеров, что переливались от ярко-голубого к какому-то огненному оранжевому оттенку, и даже звёздочки, игравшие на них, имели совершенно разные интересные цвета. Его крылья напоминали небо при закате, а чешуя, да и в принципе всё тело, была будто бы окрашена самой красивой звёздной ночью, какую только можно было запечатлеть на столь необычном полотне. Светящиеся голубые вибриссы, исходившие от элеронов во все стороны, слегка тряслись на ветру, будто бы травинки в бескрайнем поле, покрытые росой после ночного дождя. Теперь у ребят не осталось ни одного сомнения, что этот Дракон был голубым магом, причём очень похожим на Анистас. — Я… Этот день настал! — вновь воскликнул Ялекс, продолжая рассматривать гостя, который не обращал на магов ровно никакого внимания. — Кстати, я не знал, что Драконы носят… Одежду? Это всё равно выглядит очень-очень круто! На плечах ящера действительно была огромная тёмная накидка со светлым мехом и красивым лиловым бантом на груди, а на длинных ушах виднелись золотые серьги и какие-то подвески. Даже среди элеронов виднелись какие-то белые нежные цветы и венки из них. Выглядело как-то даже не очень по-эньерски, скорее, свободный стиль путников. — Ну, не то, чтобы я постоянно встречался с Драконами, но нашего видел пару раз, хех. Он тоже носит обычно какую-то мантию или что-то в этом роде, — объяснил Винни, прикидываясь экспертом по Драконам. — Но этого я вижу впервые… Что ж, Ялекс, давай, какой твой план теперь? Или ты просто хотел поглядеть на него, как в музее? Эньер достал из-за пояса маленькую подзорную трубу, которую чуть ранее подарил ему Кеннет, и принялся рассматривать загадочного гостя. Он действительно сидел так, будто бы соблюдал какой-то пост и высматривал кого-то на горизонте. Вдруг поднялся сильный ветер, и Дракон тихо взвыл, слегка приоткрывая свою пасть, но мелодия эта теперь сильно отличалась от предыдущих — вместо радостного приветствия парни услышали лишь какие-то ноты печали и горечи. Хранители Покоя слегка испугались такого поворота, поэтому незадачливый Ялекс вдруг выронил из рук свой инструмент, и чрезвычайно сильный ветер подхватил его, унося куда-то далеко, в сторону, собственно, самого ящера. Это-то и стало их фатальной ошибкой: в конце концов Дракон обратил внимание на маленькую безделушку прямо у него под лапами, легко подхватил её блестящими когтями и осмотрел со всех сторон. Ящер тут же повернулся к стоящим на холмике ребятам, и те, не зная, что делать, просто глупо махнули ему руками. Хранители Покоя точно знали, что Дракон не имеет права наносить вред маленьким магам, но всё равно немного боялись такой махины. Покачав головой, он медленно спустился к парням и аккуратно положил подзорную трубу ровно в маленькие руки Ялекса, который ужасно волновался и весь несколько трясся. — Эньер и кеатл из Далёких Земель, слыхали ли вы Природы свирель? Уйдя из домов, вы свет весь познали, но сохранили ли правду, что вам даровали? — вдруг стихами на местном языке заговорил Дракон, вновь задрав голову. Что было интересно, говорил он, не открывая пасти и не двигая губами или языком. Да уж, эти существа действительно были кладезью тайн. — И с глаз моих падёт слеза, коль неба счахнет бирюза. Слова его явно не были понятны ни Винни, ни Ялексу, но парни точно смогли отметить неприлично красивый и звучный голос Дракона, будто бы тот был буквально рождён для пения. Видимо, голосовые связки ящеров были устроены совершенно по-другому, нежели у других существ, ведь им не нужно было прилагать никаких усилий ни для разговора, ни для рычания и воя. В любом случае эта встреча и странное приветствие были очень внезапны и неловки для Хранителей Покоя. Кеатл толкнул приятеля в бок, ведь это он представлял всю их «драконью экспедицию». Ялекс смог лишь поёжиться и еле-еле поднять глаза на гостя. — Эм… Так, как там было… Котоде́су! Столь трепетно стоять пред ликом Дракона настоящего, и мы, маги-хранители, выражаем Вам… Бесконечное райкосу́то! — с запинками проговорил эньер, пытаясь вспомнить хоть какие-нибудь слова на драконьем. Получалось не так хорошо, как хотелось бы, но приемлемо, потому что сам ящер довольно кивнул. — Ха-ха-ха… Котодесу, друзья мои малые, священные создания Божьи, что оказались так далеко от своих гнёзд, — усмехнулся Дракон, присаживаясь перед парнями. Кажется, он не был столь важным, ведь вёл себя как-то по-дружески. — Так приятно вновь увидеть настоящего маленького эньера, такого обычного и родного для моего сердца. Твои элероны отливают белизной молочных звёзд неба и нежным цветением самых светлых и живых роз в королевских садах Тайфаламити, о коих множество уже декад самые лучшие и святые барды светлых земель слагают песни… Как вас зовут, мои маленькие странники, заблудшие души Деройсити? Да уж, после простеньких, но эмоциональных разговоров парней по пути сюда эта своеобразная речь Дракона сильно их запутала. Тем не менее Ялекс улыбнулся после столь удивительного комплимента, полученного от настоящего покровителя магии, с которым он мечтал встретиться с самого детства. — Вы… Вы так добры к нам! Меня зовут Ял’Ксандр, Ялекс, сын Принцессы эньерской Сидонии, — представился эньер, а потом указал на кеатла. — А это — мой дорогой друг, Винсент Лонгфедер. Мы прибыли в земли Тайфаламити с, эм, дипломатической миссией, скоро же Троелуние. — Приятно познакомиться, дорогие Ялекс и Винсент. Я уж столько лет не видал эньеров и кеатлов, особенно так далеко… — в голосе Дракона была нотка печали. — Меня зовут Эито́ли, но века назад было забыто в Деройсити это имя, и маги прозвали меня Звездочётом, что воспевает великую Оду Грёзам. Застали вы меня не в лучшее для этих земель и моей души время, но я чувствую на вас самих тяжёлое бремя. Коль встретились мы, вы можете замолвить слово мне и получить ответ от чистой небесной глади. Я вам друг, и друзья вы мне. Ялекс аж подпрыгнул и весь засветился, а Винни удивлённо охнул. Если им не изменяла память, уже множество лет Звездочёт находился в изгнании по неясным причинам, поэтому застать его на одном месте было очень трудно. Дракон очень быстро перемещался с места на место, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, а здесь внезапно оказался в оживлённом королевстве, так ещё и согласился поговорить с парнями. Странные сомнения вдруг закрались в голову Винни, ведь он не совсем понимал, как так легко можно было «поймать» настоящего властителя голубой магии. Здесь явно было что-то не так, но Ялекс был рад, и прерывать их нельзя было. — У нас много вопросов, Вы правы… Так, нужно выделить самый главный… — эньер взволнованно повернулся к Винсенту, который лишь пожал плечами. — У нас есть один очень важный момент, который мы бы хотели обсудить с кем-то высшим, а не простым магом. Вы, наверное, знаете, что происходит в Деройсити… Ну, все эти битвы, восстания и разногласия, из-за которых мы и оказались здесь. Что по этому поводу думает Совет? Звездочёт заметно смутился и осёкся. — Давно уж неизвестны мне слова Совета Драконьего, уже множество декад не держу я контакта с ними. Молодой я паломник, бренный скиталец и глупейший из глупых бардов Деройсити, что был забыт за открытое сердце и свободное пение, — вновь печально пропел Дракон, и ребята поёжились. — Но знаю я, что происходит в этом мире, и я сильно обеспокоен. Натурой я мирный, никого и когтем не трону, и стараюсь я дружить со всеми, будь ты Дракон иль маленький маг. И друг мой лучший, Эйшо, живёт здесь уж много лет, и прилетел я в эту пору проведать его, да узнать, не слышал ли он чего о внезапном буране, что постиг Деройсити. Под снегом меркнет свет изумрудов и лазурь рек, и небес уж давно не видать было за тяжестью смольных туч… И Эйшо так печален сейчас — мрёт его святая земля, и народ мрёт, и даже Древо, что было выращено семьёй его, предками, Духами Святых, что хранят тайны Тайфаламити. Он не знает, что случилось, и я решил просто быть рядом покуда не пройдёт напасть, но вот и трагедия! Пропал мой дорогой Эйшо сегодня, да послал мне последнее словечко — ушёл он к Шаману на переговоры, да Шаман-то хочет подкупить его, но держится мой друг, не хочет вмешиваться в дела этих земель… Маги должны сами решать свои проблемы, а долг Драконов совсем иной. Не стоит обращаться с вопросом этим к кому-то из Совета — нет должной надобности. Информации было много, но и не вся была предельно понятна, поэтому парням понадобилось немного больше времени на её обработку. Даже Эрнест говорил не так завуалированно, как этот товарищ, хотя и его можно было понять. Драконы очень редко контактируют с магами, а их язык построен на базе слов самого Создателя, которому была присуща подобная манера речи. Единственное, что поняли ребята, так это правоту Жреца, который чуть ранее высказал свою точку зрения по поводу Совета: «Покуда Совет Драконий не вмешался в дела Деройсити, всё идёт по Божественному порядку. Пока нет смысла тревожить их. Драконы сами решат, что им делать». — Эйшо ушёл к Шаману? Стойте, стойте… — вдруг заговорил Винни, прикрыв рот Ялекса рукой. — Подкупить? Чего-о… Это что вообще получается? Пока мы тут надрываем задницы над послаблением наших требований, Сапсан в последний момент просто подминает под себя целого Дракона, чтобы нас аннигилировать? А дело-то дрянь. — Эй! Поимей совесть, мы же перед Драконом! — надулся эньер, намекая на просторечие Винни, которое всегда было при нём, даже в такие ответственные моменты. — Эм… Вы сказали, что Эйшо сохраняет нейтралитет, так? Значит, мы сами должны всё решить, и он не вмешается? Звездочёт хрипло посмеялся. Кеатл же наклонился к уху друга и шепнул что-то вроде «Я же уже говорил, что совесть иметь не буду, особенно перед Драконом». — Не стоит пред мной так изгаляться, я вам друг, всем землям друг, — ответил Дракон. — Да, дорогие. Эйшо уже взрослый и вразумительный, не будет он так просто прогибаться под давлением своих же подданных. Деройсити сам придёт к своему свету, и не нужны ему никакие светляки для этого. Народ — вот что движет всем миром, а не те, кто сидит сверху, будь то Драконы, будь то Мечи и Создатель. Воля ваша — воля мира, слово ваше — слово Деройсити. Эйшо будет в порядке, и сами вы разберётесь со своими проблемами. Известно мне, что всё идёт к войне, так будьте же осторожны — последняя нота симфонии будет поставлена вашей рукой. Вернитесь к друзьям своим, дети, да передайте им, что Драконы на стороне мира, вашего мира, что вы сохранить пытаетесь. Мне не нужно слышать ваших откровений, мне ваша душа, ваши глаза и движения сами споют песнь вашей жизни, и я уж знаю, о чём мечтает ваше сердце. И глас мой сложит Оды и легенды о вас! Парни довольно переглянулись. Они случайно переманили на свою сторону целого Дракона, а значит и его друга тоже. Главное, чтобы Защитник Природы действительно не поддался на провокации Сапсана, иначе их планы могут быть просто уничтожены. Нужно было срочно сообщить Кеннету и Эрнесту, которые сейчас заканчивали свой проект. Оставалось не так много времени до Троелуния. — Спасибо огромное, Звездочёт! Мы Вас услышали, — довольно покивал Ялекс, ещё раз перебирая всю полученную ранее информацию в своей голове. — Но… Если всё же война случится, будете ли Вы продолжать нас поддерживать? Я хоть и эньерский страж, обученный воин, как-то всё равно боюсь всего происходящего… Правда, Винни? Никто из нас не хочет воевать, но такими темпами этого просто будет не избежать. Наши дипломаты уже не выдерживают. В Тайфаламити война, кто-то крадёт камни, эньеры атаковали мисфитов… — Эньеры атаковали мисфитов?! Ах, что за беспредел! — вдруг воскликнул Эитоли, перебивая Ялекса, и тот слегка испугался. — Святейшие из всех святых, любимые дети Создателя! Вздор! Магии создания и так осталось катастрофически мало в этой Вселенной, и все обязаны были соблюдать клятву о помощи бедным магам алым, и что теперь? Анистас, что же происходит со Звёздным Предлунием, моим родным домом… Дело это, конечно, лишь ваше, лишь магов, но… Без красной магии не будет нас всех, не будет Вселенной, магов и Драконов… Будь мисфитов больше, как магии, да я бы и слова не смолвил, но теперь, когда есть столь страшная угроза, становится боязно за огонь, пылающий в душах наших. Как бы мне хотелось сейчас же отправится к Анистас и сообщить ей об этом, но, увы, остаться должен я при Эйшо — друге моём любимом и сокровенном, ведь такова просьба его. Я буду с вами, дети, конечно. Сохраните магии в балансе. Пошлю я весть Анато́рну, пусть знает, что к чему. Это последнее моё слово на эту тему. Переглянувшись, парни кивнули друг другу. Их изначальной целью было просто посмотреть на настоящего Дракона, а здесь они даже разговорились с ним, чего было вполе достаточно. Хранители Покоя больше не хотели тревожить несколько расстроенного Звездочёта, который продолжал ожидать пропавшего друга, поэтому решили выдвигаться назад, как раз вернутся ближе к сумеркам. — Доморика́то! Я думаю, этих ответов нам вполне хватит, не будем больше Вас тревожить, хех, — Ялекс поклонился, и Звездочёт благодарно кивнул. — Такая честь поговорить с настоящим Драконом… Я и не думал, что однажды это случится. Надеемся, что с Эйшо всё будет в порядке. Мы будем внимательнее с этим! Спасибо, что предупредили. — Без проблем, мои маленькие друзья. Вам стоит вернуться к друзьям и обсудить всё услышанное от меня. Да пребудут с вами Мечи, дети! На этих словах парни попрощались со Звездочётом и принялись медленно спускаться с холма, но вдруг Дракон аккуратно ткнул в спину Винни и развернул его к себе, сказав Ялексу идти дальше. Эньер повиновался, а вот кеатл сильно испугался и сглотнул, не зная, к чему такое внимание. Ящер внимательно осмотрел Винсента со всех сторон и о чём-то задумался. — Что тебя беспокоет, милый мой странник? Я чую в душе твоей нечто тяжёлое поселилось недавно, — прошептал Эитоли, и Винни засмущался ещё сильнее. — Я дал совет другу твоему, но твоего вопроса так и не услышал. Не стесняйся. Кеатл поёжился и опустил взгляд. Да уж, этот «бард» был ужасно эмпатичным товарищем, который буквально видел их насквозь. — Да так, ничего особенного. С приятелем одним никак разобраться не могу, — Винни пожал плечами. — Поссорились какое-то время назад, до сих пор не уладили… Всё нормально, правда. — Приятель этот ужасно для тебя дорог, и сам он беспокоится за тебя, даже сейчас, — также тихо проговорил Дракон. — Не выдержишь ты потери его, хоть и начинал свой путь с ненависти. Да будет у вас всё хорошо. Нужно уметь извиняться, да делать же это первым. Вот, возьми подарок мой. Звездочёт начал искать что-то у себя под тёплой накидкой и вдруг достал оттуда маленький нежный цветок светло-голубого цвета с длинными лепестками, которые образовывали форму маленькой звёздочки и все блестели на свету. Длинные тычинки напоминали искрящийся лазурный фонтан, свисая со всех сторон, и издавали странный блёклый свет. Винни принял такой внезапный подарок и осмотрел цветок со всех сторон, не понимая, к чему это вообще. — Это мо́ндблум, прекраснейший цветок, растущий лишь на вершине водопада Грёз и на Звёздном пике, прямо под Коронами Мечей, питаемый их живительным голубым светом, — объяснил Дракон. — Долгое время уж считается этот цветок священным у эньеров, да хоть и назван он иномирцами. И значит свет его глубокое раскаяние и печаль, но преподносят его лишь близким своим в знак извинения, коли совершил ты что-то нехорошее. Добыть цветок этот священный трудно, и должно быть у тебя сильнейшее желание искупить вину свою, и тот, кому преподнесёшь цветок ты, обязательно простит тебя, если чувствует душу твою и сердце. Мондблум этот мой, но я дарю его тебе. Забирай ты его, да и разойдёмся мы... Отправлюсь я путешествовать вновь, ближе уж к каньону Мёртвых, в горах петь буду да солнце славить. — Ха… Интересно, спасибо, — смущённо кивнул кеатл, думая, куда бы упрятать этот цветок. — Он действительно красивый. Я попробую. Теперь уже и Винни попрощался со Звездочётом и пошёл вслед за Ялексом, который снова успел убежать на приличное расстояние. Дракон довольно взмахнул ажурными крыльями, провожая ребят в путь, и пошёл назад на свой пост, на вершину горы под кроной Таифа Алмити но Туа. Пока кеатл шёл за эньером, который пока что не обратил на него внимания, он аккуратно активировал свою магию и очертил рукой маленький круг, и вдруг рядом с Винни появился миниатюрный портал, больше похожий на какой-то водоворот. Винсент аккуратно вложил внутрь мондблум, и «сумка» тут же закрылась. «Хорошо иметь карманное измерение», — усмехнулся про себя кеатл, нагоняя Ялекса. Назад они решили пойти другим путём, чтобы посмотреть ещё больше интересных мест, а также обдумать всё произошедшее. Сегодня парни узнали много чего странного и неожиданного, но главное — встретились с настоящим Драконом. Ялекс наконец исполнил свою мечту, Винни получил неожиданный совет и подарок, в общем, день удался. Всё это произошло, конечно, очень резко, быстро и спонтанно, но было вполне обусловлено — Кеннет дал Хранителям Покоя времени до заката, ведь завтра нужно было готовиться к ночным переговорам, а территории здесь были просто огромны, прямо как речи Звездочёта, чем-то похожие на Эрнеста. Скорее всего, Жрец был знаком с Драконами и их манерой разговора, поэтому стал говорить в таком же стиле, чтобы быть ещё ближе к народу, эньерам, которые сами были своего рода магическими ящерами. Ялекс был рад наконец услышать и увидеть дальнего потомка самой Столас, матери всей расы голубых магов, которая правила Звёздным Предлунием около четырёх сотен лет. Всю дорогу назад эньер обдумывал всё произошедшее, а также поставил себе новую цель — увидеть и других Драконов, включая властительницу Анистас и Защитника Природы Эйшо, о котором так хорошо отзывался сам Звездочёт. К слову об Эйшо, ребятам срочно нужно было предупредить Хиллов и Миротворцев о произошедшем, а также обсудить план действий в случае, если Защитник Природы всё-таки купится на речи Сапсана, Вильяма и Санто. До Троелуния оставалось всего ничего, и парни уже чувствовали нараставшее волнение. Деройсити стоял на пороге войны, но ключ был только у одного человека. Откроет ли он эту дверь? Винни размышлял о его разговоре с Ялексом и Звездочётом по поводу Кеннета. Кеатл не знал, что именно ему теперь делать — просто отдать цветок и извиниться? Сознаться во всём произошедшем? Винсент больше не мог носить всё это в душе и понимал, что парень имеет право знать о своих травмах, но не знал, как Хилл-младший к этому отнесётся. Может, не стоило вообще начинать этот разговор и оставить всё как есть? Зайти с вообще другой стороны? «Почему я вообще думаю об этом… Этом… Агхр! Сейчас явно не время думать о Кейне или о каких-то там цветах, лучше подождать лучшего момента… Чтоб тебя, чёртов Ялекс! Я просто хотел погулять, а теперь ещё и это всё, так и Вильям этот… Меня окружают идиоты, и я сам идиот! Просто идиот! Лучше бы вообще ничего не говорил и молчал в тряпочку… Кейну это всё вообще не нужно, да и мне не нужно! Это всё моё глупое желание, моя глупая натура и подростковый интерес перепробовать всё подряд, который я никак не поборол! Нужно уже вырасти из этих дурацких историй о подвигах, нужно заняться настоящими проблемами, может, какой-нибудь самореализацией… Тупой Винсент! О какой самореализации может вообще идти речь, если ты буквально недавно рыдал из-за журналов?! Ну давай, разрыдайся ещё и из-за Кейна или Ялекса! Может, тот самый Джеймс — новый лучший друг Кейна, и всё это нужно было просто для прикрытия?! Агхр, как же я ненавижу свои тупые мозги. Нужно успокоиться…» Даже несмотря на такой странный негатив и сомнения, поселившиеся в душе Винсента, эта прогулка явно помогла парням развеяться и несколько передохнуть от постоянной беготни. Они посмотрели окрестности Тайфаламити, поговорили по душам, нашли Дракона и решили несколько проблем. Теперь Хранители Покоя надеялись, что в лагере дела тоже идут хорошо и никто не пострадал.***
Ялекс и Винсент вернулись ближе к ночи. Темнело зимой в Деройсити очень рано, поэтому по лесу ребята пробирались с зажжённой керосиновой лампой. Подойдя ближе к лагерю, они заметили небольшой костёр, а также одиноко сидящего рядом Эрнеста, который уныло переворачивал угольки какой-то длинной палкой. Парни неуверенно подошли к нему, и Жрец поднял голову на приятелей. — Ах, с возвращением, друзья, — поприветствовал он их шёпотом, махнув рукой. — Как прошло ваше путешествие? Нашли ли вы то, что искали? Ребята аккуратно присели с Эрнестом, и тот даже заметно повеселел. Видимо, сидел он здесь в одиночестве уже достаточно давно. Все остальные, видимо, спали в импровизированных палатках из листьев, даже вездесущий Кеннет, который обычно сидел до упора. Так и есть: его маленькие сапоги торчали из-под листвы. — Долгая история! — довольно зевнул Ялекс. — Мы лучше, наверное, расскажем обо всём утром. Тут Кейн нужен, есть пара новостей. — Ничего страшного, я вас понимаю. Сам уже немного устал. Утро вечера мудреннее, — кивнул Эрнест, и ребята довольно выдохнули. Было приятно вновь разговаривать с кем-то более привычным, нежели Звездочёт. — Кеннет уже спит, к сожалению. Сегодня был ужасно долгий день для всех нас… Следующая ночь покажет, насколько были сильны наши слова. Мне нужно ещё кое-что обдумать, поэтому я пока что останусь здесь. Да и посмотрите на небеса, как красиво — даже Астратот виднеется где-то за облаками. — Если это как-то связано с переговорами, то советую повременить, — вдруг смущённо сказал Винсент. — У нас есть кое-какая… Информация о планах Сапсана. — Правда? — Жрец удивлённо поднял брови. — Что ж, как скажете, завтра мы вас выслушаем. К счастью, сейчас я думаю немного не об этом. Отправляйтесь спать, вам нужно отдохнуть. Ребята вновь кивнули ему и начали искать себе спальные места, попутно рассматривая небо над головами. Снова сошлись чёрные тучи, но за ними явно виднелась Луния, которая стала заметно ярче, а также появившийся пару недель назад рядом с ней Сол — второй спутник, который появлялся в определённые периоды года, включая Троелуние и ближайшие к нему ночи. С другой же стороны неба и правда виднелся самый маленький, но удивительно яркий третий «брат» — Астратот, самый редкий из всех, восходивший на небеса только на пять суток перед и на месяц после Троелуния, а также иногда мелькал и зимой в целом. В нужную дату все спутники сойдутся практически в одной точке и осветят весь Деройсити и ближайшие к нему измерения. Это будет самый долгий день, вобравший в себя и белую ночь. Ялекс вновь посмотрел на слегка подавленного Винни, который рассматривал спутники, и похлопал его по плечу, пытаясь немного развеять напряжённую атмосферу. Наконец кеатл вздохнул и за руку притянул к себе друга, легко обняв его. Эньер несколько испугался этого и даже сначала напрягся, но позже расслабился и ответил тем же. Эрнест, наблюдавший за этим, приподнял уголки губ и прищурил глаза, довольный таким хорошим окончанием дня. Может, Троелуние теперь точно пройдёт успешно, и ребята наконец обретут своё счастье и покой? Где-то очень далеко вновь раздался драконий вой, и ребята узнали в нём Звездочёта, который вновь решил что-то спеть. В этот раз его голос не был настолько печальным и растерянным, как ранее днём, и Ялекс улыбнулся, понимая, что они смогли поднять настроение даже огромному ящеру. С приятными мыслями о прошедшем дне парни наконец пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать. Утром им предстоит рассказать обо всём произошедшем и ещё раз повторить все планы на Троелуние. Их ждал долгий и трудный день.***
«Здесь всё как в тумане… Я не помню, что я сказал и что сделал, будто бы это снова был не я… Рука сама взялась за рукоять, и разум сам выдал эти фразы, и лишь спустя час я осознал, что я натворил. Хотя, нет, не те слова… Я до сих пор не осознал этого, лишь понял, что совершил огромную ошибку, будто бы вывел настоящую формулу трагедии, как я сказал это сейчас. Никак не могу вспомнить… Что со мной не так? Наверное, это правда был самый ужасный день за всю мою жизнь, и всё произошедшее после даже не стояло рядом, я уверен. После той ночи… Все следующие перестали восприниматься так, как это было раньше. Всё изменилось, я изменился, мир будто бы перевернулся с ног на голову… Нет, не перевернулся. Я перевернул его своими же руками, сам того не понимая, а потом… А потом корил себя, и корю до сих пор. Нет! Даже не пытайся оправдать меня! Такое… Такое просто нельзя оправдать. Что мной двигало в тот момент? Что?! Я не понимаю! Но и не хотел бы понять… Как бы мне хотелось всё вернуть назад… А? Извини, я попробую вспомнить, но… Не обещаю. Голова разболелась…» Это и правда был самый долгий день за весь цикл. Троелуние — второй по важности праздник в Деройсити, но первый в религиозном плане, ведь, как говорят служители, Создатель родился именно двенадцатого декабря, и ему понадобилось ещё ровно двадцать дней, чтобы создать Вселенную. Тогда и начался самый первый цикл, с первого января, как мы празднуем и по сей день. Атмосфера была удивительной, просто неописуемой, и на словах я вряд ли сейчас смогу передать все эти чувства, что испытывали маги, даже сам Кеннет не смог. Все три спутника — Луния, Сол и Астратот — действительно встали рядом друг с другом в некий треугольник и залили весь мир своим удивительно ярким светом, какого не было даже днём. Сотни тысяч прекрасных светлячков проснулись и поднялись в воздух, чтобы исполнить свой чудесный танец вместе с блестящими резными снежинками, которые отливали всеми цветами радуги, и все маги, чтобы поддержать этот дух, зажгли маленькими праздничные лампы, осветив свои королевства специально для Мечей, трёх Богов, что наблюдают за Деройсити. Сегодня они все собрались за одним столом, чтобы почтить своего великого отца, Создателя всей Вселенной и всех живущих сейчас существ, а также выпить за мир и исполнить свою чудесную симфонию для всех маленьких жителей миров. Троелуние — это день мира, согласия и семьи, день дружбы и милосердия, в который Боги и Драконы призывают всех остановить все войны и кровопролитие в пользу мирных переговоров. Именно сегодня маги имели шанс наконец поговорить по душам и открыть своё сердце друг другу, чтобы наконец придти к согласию и сохранить мир во всём мире во имя Создателя, что завещал им сохранять хрупкий баланс во всей Вселенной. Никто не имел права идти против этих священных правил, никто не имел права наносить какой-то вред и ссориться сегодня — все были обязаны проявить милосердие к таким же простым магам, как и они сами — будь это враг, будь это друг. Это была самая первая заповедь Божественного порядка, которую воспели в своих балладах и Райан Лучезарный, великий бард и первый Король кеатлов, и Эитоли, покровитель всей голубой магии и удивительный певец Божьего крова. Но не все были рады в этот сокровенный день, не все могли почувствовать его прекрасную атмосферу, ведь были заняты совершенно другим. Пока для обычных жителей это был день мира и любви, для дипломатов и солдат Троелуние могло поставить точку на их соглашениях, чего и желали все Хранители Покоя и Миротворцы сейчас. Идеальный план без каких-либо изъянов и прекрасная подготовка — всё это должно было привести Деройсити к спокойствию, и ребята наконец смогут передохнуть и вернуться к спокойной жизни. Эрнест вновь займёт эньерский трон, и всё Звёздное Предлуние забудет об этих ужасных двадцати годах; Винсент и Ялекс смогут заняться тем, чего желали всю жизнь; все королевства наконец придут к согласию и начнут работать сообща на благо всей Вселенной, чтобы исполнить свой Священный обет, данный перед ликом Создателя, что завещал им сохранять баланс, а не рушить его своими войнами. И даже Кеннет, тот самый маленький мальчик, что с самых первых дней своего путешествия мечтал вернуться домой, сможет найти путь и воссоединиться с семьёй и друзьями спустя годы упорного труда. У него были взлёты и падения, Кейн видел победы и поражения, смерти и рождения чего-то нового, и теперь сможет поведать свою историю миру от начала и до конца. Неужели это и правда финальная точка их путешествия? Все покорно ждали вердикта. Ещё на пути в Танепаси все решили, что на переговоры пойдёт только сам Кеннет, который даже сам вызвался сделать это — всё же, парень это начал, значит, должен и закончить, на благо всех своих близких и всего мира. Первым идею, конечно, подал Эрнест, который не сомневался в молодом поколении и своём брате, и Жрецу пришлось многое обсудить с Хиллом-младшим, чтобы направить на верный путь. Никто не знал, почему Эрнест так свято верил в Кеннета и совершенно не боялся за успех переговоров, но, видимо, у него ещё давным-давно всё было схвачено. Остальным пришлось просто остаться в зале ожидания и надеяться, что их приятель вернётся с переговоров с хорошими вестями. «Они все ждали от меня вести о мире… Я сам ждал её… Я так устал…» Ялекс и Винни вновь присели вместе, ведь хотели встретить этот момент рядом друг с другом. Атмосфера Троелуния сблизила друзей ещё сильнее, и Винсент уже успел забыть о том неприятном разговоре день назад, а эньер даже извинился перед ним. Единственное, чего не сделал кеатл, — не отдал мондблум Кеннету, ведь подумал сделать это сразу же после переговоров, в качестве подарка на столь важный для них праздник. Это было бы идеальным моментом для раскаяния и душевного разговора с приятелем, чьё настроение должно было стать явно лучше, чем обычно. Все просто надеялись вновь увидеть улыбки друг друга, которые были ужасно кривыми и натянутыми все последние годы. Все просто хотели мира и спокойствия, чего они и заслужили спустя столько сражений и боли. «Формула трагедии — моя боль, моя слабость и мой гнев…» Часы на стене громко тикали, время шло, ответа так и не было. Всем очень хотелось находиться в комнате, где всё и происходило, но такой возможности просто не предоставлялось. Интересно, о чём шла речь? Как и в первый раз — просто какие-то дебаты и споры, или же все вот-вот придут к согласию? Присутствует ли там Эйшо, знает ли обо всём Эитоли? Хранители Покоя не могли узнать ответы на эти вопросы, поэтому просто сидели впритык друг к другу и ждали. Ялекс рассматривал сидящих поодаль родителей, уже представляя, как они отправятся в свой семейный дом и вновь ощутят его тепло; Винни же думал обо всём произошедшем вчера. Перед тем, как Кеннет навсегда покинет Деройсити, он бы хотел не только подарить ему этот цветок в качестве извинений, но и провести экскурсию по Антале, по его родным местам и даже показать родительский дом. «Это была лишь ответная реакция на их агрессию… Я забылся…» Когда колокол на часах вдруг ударил, знаменуя начало нового часа, огромные тяжёлые двери зала с грохотом распахнулись, и ребята увидели растрёпанного Кеннета, который раскинул внезапно забрызганные кровью руки в стороны. На его искажённом лице все смогли прочитать лишь дикий испуг, но в глазах, даже в мёртвом правом, ярко пылал какой-то бесконтрольный огонь звериного гнева, будто бы вся злоба, что накопилась в нём за все годы, внезапно вышла наружу, сдерживаясь лишь маской страха. Парень весь трясся, тяжело дышал и был готов вот-вот упасть, и ребята дружно ринулись к нему. Кеннет смог лишь грубо махнуть рукой и зарычать, отгоняя всех назад от себя. — Срочно возвращаемся в Уэйзи Матакатифу! — как можно громче прошипел он и быстрым шагом пошёл к выходу. Его голос дрожал, но звучал удивительно властно. — Они ударят по нам завтра утром… — Что произошло?! — Винни перебил Кеннета, ведь не понимал, что вообще произошло. Теперь он тоже был ужасно напуган, как и все остальные. — Кто ударит?! Вы подписали договор?! — Договор? Договор?! Нет, не было никакого договора! И не будет! Не будет никакого мира без насилия! — здесь он вновь громко зарычал, взмахнув руками, и вся команда отошла от него. — Я… Кеннет не смог договорить, ведь внезапно стал задыхаться и шататься, еле-еле хватаясь рукой за рукав кеатла. Ребята не успели подхватить парня, и он тяжело упал на пол с глухим стуком, окончательно потеряв сознание. Все ужасно перепугались и просто потерялись, и в этот же момент к ним подбежали разъярённые мурнские стражи, тут же начавшие выгонять всех из Танепаси. Никто ничего не понимал, а единственный информатор внезапно упал в обморок, и ребятам не осталось ничего, кроме как бежать из Тайфаламити. Винсент и Эрнест подхватили бедного Кеннета и быстро потащили его вслед за остальными, уклоняясь от мурнских пик с зелёной инфузией. «В эту же ночь я окончательно поверил в исторический циклизм — хороший день вновь превратился в самый настоящий кошмар. Боги, наблюдавшие за нами под светом трёх лун, были шокированы таким окончанием священного торжества мира и согласия». И даже мондблум начал увядать. «Извините, Винни и Ялекс. Я не хотел рушить ваши надежды».