Пыль. Повсюду была пыль. Она летала в воздухе, и поднялась с пола и мебели, когда они вошли. Дом казался таким старым, что вполне мог сойти за чудом уцелевший памятник архитектуры Нацистской Германии. Но при этом, он был, что называется, ухоженным. Выбеленные стены в коридорах и на лестнице, аккуратно выкрашенные в черный цвет кованые перила. Даже коврик при входе и бегонии в горшках, на подоконниках. Лифт только не работал, к сожалению или к счастью. Квартира же, в которую их привела Лана, была менее привлекательной. Все выглядело так, будто хозяин просто вышел и не вернулся. Одежда из прачки, брошенная в тазике на стуле. Пустые и еще полные, покрытые пылью, бутылки алкоголя. «Умершая» еда в холодильнике, как и сам холодильник. Незаправленная постель. Плюсом к этому, запах затхлого, застойного воздуха, пополам с табачным дымом, который, казалось, напитал стены.
— Да уж, — протянул Сэм. Лана прошла вперед, со скрипом открывая окна во всех комнатах.
— Здесь восемь лет назад начался мой длительный запой, — усмехнулась она, возвращаясь к ним в большую комнату. Как таковой прихожей тут не было. Большая комната, из которой вела дверь, очевидно в спальню. Сразу, слева от входа, вход в кухню, а справа в ванную. Сэм приоткрыл дверь в ванную ожидая найти там труп, но там было довольно чисто, не считая пепельницы, оставленной на раковине.
— Неудивительно, — проговорил он. — Обстановка тут… соответствующая, — отыскав большой черный мешок, Лана грузила в него все, что видела, пока мусор практически исчез, а мешок не наполнился практически полностью.
— Располагайтесь, — бросила стоящим в дверях мужчинам Лана. Стив заметил открытую дверь кухни и перевернутый табурет у стола. Он шагнул внутрь, осматриваясь. Вид у помещения был такой, будто по нему прошел ураган. Сдернутая на половину занавеска, сорванная с крючков карниза. Перевернутая табуретка. Щепки от паркета, разлетевшиеся по всему полу, и дыры от пуль в нем же. Во всем этом бардаке ровно стоящий в углу стол и стул, казались вырезанными, и вклеенными из другой картинки. Стив сделал еще шаг, и стекло громко затрещало под подошвой. Он обернулся, почувствовав внимательный взгляд на спине, и заметил Баки. Он смотрел туда, куда и Стивен, на подошву его ботинка, прижимающего стекло. Роджерс сделал шаг назад, и вышел обратно, в большую комнату.
— Что это за место? — Спросил Стив: он прошел по комнате, помогая Лане вытащить мешок мусора на балкон. Все это он уже видел, и к своему удивлению, не испытывал «растерянности» от бардака. Заметив краем глаза выражения лица Сэма и Баки, он усмехнулся, понимая, что и сам совсем недавно так выглядел.
— Конспиративная квартира ЩИТа, — просто произнесла Лана. Пройдя мимо Барнса, она подпихнула его вперед, заставляя войти в комнату к Сэму и Стиву. — Я работала под прикрытием — мое последнее задание, как агента ЩИТа. С которого меня эвакуировали. Документы я, конечно, не заполнила. И это место повисло в воздухе. А потом, — Лана щелканула выключателем в ванной, с радостью обнаруживая, что лампы, которые здесь со времен постройки, все еще горят. — А потом, на наше счастье, про нее то ли забыли, то ли откашляли этот вопрос, — усмехнулась она. — Единственная проблема — Романофф. Она может знать об этом месте. Но с ней-то мы разберемся, правда? — Сверля взглядом Джеймса, говорит она. Затем уходит в спальню. Вытащив из старого платяного шкафа пару пледов, Лана возвращается и расстилает их на диване и кресле. — Сядьте уже, ради Бога! — Бросает она, опять уходя в спальню. — Соседей здесь нет, — сообщает Лана из комнаты. — Дом давно стоит под снос, так что никто не заметит «подозрительной активности соседей сверху».
— Ну, что кто где спит? — Плюхнувшись в кресло, спрашивает Сэм. — О, тут телик есть! — Обнаружив стоящий на полке серванта телевизор, улыбается он.
— Да, — тянет Лана. — Посмотрите на свои личики по всем каналам, — она бросает в Сэма одну подушку. Другую оставляет на диване, рядом с сидящим на нем Роджерсом. — Ты спишь тут, — говорит она Стиву, тот кивает. — Ты, пташка, в кресле, — поймав его недовольный взгляд, она добавляет. — Оно раскладывается, не переживай. Барнс, — Джеймс, наконец, отрывается от созерцания улицы за окном и смотрит на девушку. — На полу, — он кивает, — постелю тебе в спальне. Чтобы Стива не смущать, — уже уходя в спальню, бросает она.
Джеймс чувствовал себя крайне неуютно. Стив то и дело поглядывал на него, а черный парень, вроде Сэм, вполне открыто сверлил его взглядом. Шумно выдохнув, Барнс возвращается к окну, рассматривая улицу. Он тут бывал. Это точно. Дом напротив казался очень знакомым. Хотя, все дома, что он видел за семьдесят лет, смешались в голове. Работники маленького кафе, в том доме напротив, спешно убирали пледы со стульев из-за начинающегося дождя.
— Эльза, — тихо проговорил он. Точно. Бывал. Образ светловолосой немки тут же всплыл перед глазами. Она была там официанткой, в том кафе, много–много лет назад. Господи, есть ли место на земле, где он не «наследил» за эти годы?
— Только молчите, ладно? — Услышал он голос Ланы, повернувшись к ней. На комоде у стены стоял старый телефон и магнитофон. Убедившись в том, что магнитофон работает, она поднесла телефонную трубку к уху, набирая какой-то номер.
— Это автоматическая проверка телефонной линии. Приносим извинения за беспокойство, — будто не своим голосом проговорила она в трубку, опуская ее на комод, поближе к динамику магнитофона, из которого полилась музыка. Барнс быстро понял, на каком языке пели, но слова разбирал плохо. Это была какая-то опера или вроде того. Через минуту Лана повесила трубку и выключила магнитофон. Опираясь на комод двумя руками, она опустила голову.
—
Что ты сделала? — Двинувшись с места, спрашивает Барнс. Чуть не налетев на поднявшегося с дивана Роджерса, он быстро обходит его, направляясь к девушке.
—
Нам нужна помощь, разве нет? — Повернувшись к нему, она небрежно убирает прядь волос, упавшую на лицо.
—
«Прими хвалу рабов смеренных»? — По-русски проговаривает он единственную строчку, которую разобрал. —
Кому это ты звонила? Лана?!
—
Тому, кто поможет, — уклоняется она, Джеймс перехватывает ее руку, когда она собирается уходить, больно сжимая локоть. Стив дергается с места, но Лана жестом останавливает его.
—
Это не ответ, — цедит он.
— Я стесняюсь напомнить, — заговаривает Сэм, чем вызывает у Солдата бешенное желание убить этого парня. — Тут не все по-русски балакают!
—
Доверься мне,— говорит Лана, смотря Барнсу в глаза. С минуту поколебавшись, он кивает и разжимает руку. — Его зовут Макс, — уже по-английски говорит она. — Он в Берлине глаза и уши. Он поможет нам.
— Чем же? — Сложив руки на груди, спрашивает Стив.
— Нам ведь нужен транспорт, чтобы добраться до Сибири, умники, нет? — Повторив позу капитана, говорит Лана. — Доктор будет добираться туда дня три. Один день мы уже проебали, пока выясняли, что произошло. Осталось два. — Лана подошла к телевизору, выискивая провод, чтобы включить его. — А значит, нам нужен джет, чтобы долететь туда часов за пять-шесть, — отыскав, наконец, она воткнула вилку в розетку, нажимая на кнопку на пульте. И радостно захлопала в ладоши, когда он заработал. — В Берлине дохренище площадок, где могли приземлиться ваши друзья. Но у нас нет времени искать их. А Макс, — переключая каналы один за другим, продолжает говорить Лана. — Уже знает!
— Вдруг он подставит нас, — скептически смотря на нее, говорит Сэм.
— Не «нас», меня, — поворачиваясь, наконец, к ним, говорит Лана. — Не обязательно ему знать, что вы со мной. Мало ли что.
Старый обеденный стол перемещается из угла поближе к центру комнаты. Так же как и стулья. Лана находит забытые когда-то деньги в куртке и, отсчитав пару купюр, отправляет Сэма за едой. Он этим крайне недоволен, но аргумент в виде «закусочная на первом этаже» и «заказывать ужин на четверых с этого телефона — плохая идея!» сглаживает недовольство. Она была уверена, что Макс не сообщит властям, где она. Он, конечно, мог это сделать, но только после того, как приедет сюда сам. Но вот Романофф все еще смущала. Лана успокаивала себя мыслью, что если бы Наташа и сообразила поискать их здесь, на входе их бы ждала засада, а не пыль.
Стоя у окна за шторой, Лана все пытается намотать лапшу на палочки, с раздражением думая о том, что лучше сходить за вилкой. Но почему-то не идет, оставаясь стоять у окна. Мужчины за столом молчат. Джеймс и Стив внимательно смотрели на свою еду. Даже слишком внимательно, заключила Лана, будто с готовностью заколоть ее палочками, если попытается сбежать из коробки. Сэм, закинув ноги на пустующий стул, смотрел в экран телевизора, переключая один за другим каналы. Лана вспомнила, как уже представляла Барнса и Роджерса за одним столом. Тогда это было забавно и называлось «знакомство с дедушкой». Но теперь она бы предпочла оказаться где угодно, только не за этим столом.
Кажется, Сэм придерживался того же мнения. Он шумно выдохнул, поднимаясь из-за стола, и подошел к Лане. Улица за окном была пустовата. Дождь набирал обороты, грозясь перейти в ливень ближе к ночи. Лана замечает проехавший мимо их подъезда Крайслер. Он будто проплыл мимо и свернул за угол. Это была не первая «хорошая» машина, проехавшая по этой дороге. Но Лана решает перестраховаться, довериться своей интуиции.
— Сэм, — говорит Лана, — отойди от окна. — Мужчина послушно отступает назад, к своему месту, но девушка добавляет. — В спальню. Быстро, — отодвинув край шторы, она смотрит вниз.
— Что не так? — Быстро поднимаясь с места, спрашивает Барнс.
— Все так, — не смотря на него, говорит Лана. Забрав с собой коробки с едой, они втроем скрываются в спальне. — Чтобы не произошло, — говорит девушка, прикрывая дверь. — Не выходите. Особенно ты! — Кивая Джеймсу через узкий проем между двух дверей, говорит она. Джеймс молчит, только поджимает губы и усаживается на край кровати. Дверь плотно закрывается, а телевизор в гостиной делается по громче. Так он мало что услышит. Оставить ее одну, там, с непонятно кем, Джеймсу кажется не просто глупой идеей, а просто верхом идиотизма! Но почему-то это просто мысль. Не переживание и чувство страха, которое он обычно испытывал, беспокоясь за нее. Нет. Джеймс вдруг ловит себя на мысли, что всю дорогу от завода сюда, и находясь здесь, смотря на нее, не испытывал ничего. Только один короткий приступ раздражения. Такого раньше не бывало. Лана всегда вызывала эмоции, чувства, что-то, что бурлило внутри. Но не теперь. Шумно выдохнув, он снова поднимается на ноги, и подходит к двери. Встает сбоку, прислоняясь к стене.
— Эй, — шипит на него Уилсон. — Тебе сказано, не дергаться, — ответ он получат неожиданный — вытянутая рука Барнса с оттопыренным среднем пальцем. Вскинув брови, Сэм отворачивается к окну, думая, что когда появится возможность, этого парня он грохнет.
—
Меня тут ждут, — с усмешкой произносит мужской голос. Лана оставила дверь приоткрытой, а сама уселась за стол. Он, беззвучно толкнув указательным пальцем дверь, открывает ее, ступая за порог. Подошва кожаных туфель тихо скрипит о старый паркет при каждом новом шаге. — Милая, я дома!
— Макс, — ее губы растягиваются в улыбке. — Как спина? — Он смеется, опускаясь на предложенный ему стул. Пистолет в его руке, беззвучно и, как решила Лана, демонстративно, опускается на стол.
— Если бы не моя спина,
Звездочка, сдал бы я тебя уже всем, кому можно, — небрежным движением он поправляет уложенные темные волосы, и растягивает пуговицу на пиджаке, поудобнее откидываясь на спинку стула.
— Я слышала, за мою голову кучу денег дают, — прикуривая, говорит Лана.
— За живую больше, — кивает он. — Говорят, ты умудрилась поссориться со всеми сразу, так что все сразу, — снова улыбаясь, говорит Макс, — хотят тебя поиметь, — кажется, его все это вселит, замечает Лана. — Но больше чем тебя, они, почему-то, хотят твоего парня.
— «Почему то», — усмехается Лана.
— Да, — он вытаскивает из внутреннего кармана портсигар. Макс делает это медленно, замечая, что она даже не дернулась. Достав сигарету, мужчина прикуривает. — Я бы лучше имел тебя. Ты симпатичнее.
— И на том спасибо, — повисает молчание, перебиваемое разговорами из телевизора, на которые он будто на минуту отвлекается. Затем тянется за пультом, практически через весь стол, и выключает звук.
— И так, Иоланта, — возвращаясь на место, с усмешкой тянет он. — Или капитан Джонс? Или Черная Звезда? Я запутался, кто ты там теперь? — Небрежно бросает Циммер.
— Ты злишься? — Лана поднимается, подходя ближе, и становится рядом с ним, облокачиваясь о стол.
— Я считал тебя своим другом, — поднимая не нее глаза, говорит Макс. — А оказалось, ты блядская шпионка!
— Я и была твоим другом, — внимательно смотря в его голубые глаза, говорит Лана. — Я не должна была тебя спасать, Макс, защищать тебя и все такое.
— Точно, — его тонкие губы растягиваются в усмешке, от чего и без того острые скулы кажутся еще острее. — «Спасать меня», ты напомнила об этом уже дважды!
— Мне нужна помощь.
— Само собой, — поднимаясь, говорит он. — Где, кстати, твои новые друзья? Твой парень, из-за которого ты снова в жопе?
— Сбежал, — пожимает плечами Лана. — А дедуля отправился за ним. Теперь я одна, и мне нужна помощь. Нужно выбраться отсюда. И побыстрее.
— Не рассказывай мне, — перебивает ее Макс. — Этот урод, конечно урод, но тебя бы вряд ли оставил одну. Я наслышан о ваших приключениях. В ГИДРЕ говорят, он разобрал на суповой набор целый отряд, — мужчина ставит локоть на стол, тыча в Лану пальцем и ухмыляется, — из-за тебя.
— Макс, — пытаясь вернуть разговор в нужное русло, окликает его Лана, но он не слушает.
— Где он? — Тут же спрашивает он. — Где этот кусок американской демократии?
— Его здесь нет, — она говорит уверенно, но мужчина ей не верит. Сделав еще один шаг, он заставляет ее вжаться в стол.
— Неужели, — шипит он. — То есть, если я тебя сейчас трахну, он против не будет?
— Попробуй, если сможешь, конечно, — спокойно говорит Джонс, вскидывая брови, — и я оторву тебе не только ноги, но и все, что повыше.
— Это вряд ли, — снова усмехается он. — Так где он? В соседней комнате? Погулять вышел? Спелась с этим уебком? Он чуть тебя не убил,
Звездочка, а ты перед ним ноги раздвинула! — Его злобный шепот, который был похож на шипение, переходил в злобное рычание, постепенно наращивая громкость. Лана все ждала, когда он выговорится и успокоится, и надеялась, что лишнего он не скажет. — Хм, — уже спокойнее выдыхает он, наматывая на пальцы прядь ее волос. — Прическу поменяла, — с усмешкой замечает Макс. — Мне нравился розовый.
— Тебе одному, — спокойно произносит она. Макс отступает на шаг, окидывая ее изучающим взглядом с ног до головы. И как-то странно, задумчиво улыбается.
Джеймс же прикрывает глаза, откидывая голову назад, упираясь макушкой в стену. Розовые волосы. Черт бы побрал его пережаренные ГИДРОЙ мозги.
— Так что тебе нужно? — Помолчав с минуту, снова спрашивает Циммер.
— Транспорт. Самолет ЩИТа вполне подойдет, — произносит Лана абсолютно будничным тоном. — Где стоит, сколько охраны.
— Я понял, — задумчиво произносит Макс, делая еще один шаг назад. Он медленно прокручивается вокруг своей оси, рассматривая потолок и потирая гладко выбритый подбородок. — Как насчет сделки, Иоланта? Мы оба понимаем, убить Зимнего Солдата я не смогу. Но разбить его рожу — святое дело! — Лана опускает голову, пряча усмешку. Макс, всегда Макс. — А в обмен ты получишь свой самолет и путевку на одного в Сингапур. С табличкой на двери, «ебаным спецслужбам не беспокоить!». Ну, это так, по старой дружбе, — он протягивает ей руку. — Идет?
— Нет, — качает головой Лана. — Меня это не устраивает.
— Меня устраивает! — Раздается позади них голос Барнса. Лана устало и раздраженно прикрывает глаза. Макс, прикинув по удаленности звука, и поняв, что Солдат практически у него за спиной, разворачивается, нанося удар ему по лицу. Барнс ожидал, что что-то такое произойдет. Не ожидал только, что у этого худощавого парня, в черном костюмчике, удар будет настолько сильный. Он пришелся точно в челюсть, от чего Джеймс даже покачнулся. Но быстро вернулся на место, готовясь к последующим нападениям. Как-то все так закрутилось, что он даже не заметил, как начал отвечать ударом на удар, и все это переросло в драку. В какой-то момент Стив оттащил его, слишком увлекшегося, в сторону. А Уилсон повалил на пол «костюмчик» и с горем пополам удерживал его на месте.
— Успокойся, — рычит на него Стив, когда Джеймс в очередной раз дергается, пытаясь вырваться из «объятий» капитана.
— Ты зачем это сделал? — Шипит на него Лана. Она небрежно сжимает пальцами его подбородок, как когда-то делал и Пирс. От этого он злится еще больше. Барнс дергает головой, сбрасывая ее пальцы, и наконец освобождается от Роджерса, отходя к столу. Он закуривает, чувствуя спиной сверлящий его взгляд Ланы, и едва слышное «придурок!».
— Успокоился? — Обращается к Максу Сэм, которому уже порядком надоело валяться на полу, в обнимку с каким-то парнем.
— Да, мужик, — отдышавшись, говорит Макс. — Все нормально.
— Отлично, — выдыхает Уилсон, поднимаясь с пола. Циммер поднимается вслед за ним, отряхивая костюм и застегивая пуговицы на пиджаке.
— Рад был повидаться, Черная Звезда, — отсалютовав ей, он направляется к двери, прихватив свой пистолет. Барнс усмехается, смотря на Лану в пол оборота и наблюдая, как ее лицо из спокойного, превращается в злобное.
—
Макс Циммерман! — Злобно произносит она, окликая его, и кажется, чтобы предать голосу еще более злой оттенок, делает это на немецком. Это, и пролетевший в миллиметре от его уха, и застрявший в дверной лудке, нож, заставляют его остановиться.
—
Решила меня убить, чокнутая унтерменш? — Раздраженно выплевывать он, поворачиваясь к Лане.
—
Охренел? — Вскидывает брови она. Затем делает небольшие шаги, медленно двигаясь к нему, сжимая в руке еще один нож. —
Твоя жизнь принадлежит мне,— чеканя каждое слово, произносит Лана. Стив напрягается, такой он ее еще не видел, наверное, так говорила Мадам Гидра. —
Так что ее в любой момент могу ее забрать, унтерменш, — шипит она ему в лицо. —
Имею право. Но я говорю с тобой как друг. И позвала тебя как друга. ЩИТ прислал меня сюда тогда не просто шпионить, я должна была достать потерянную другим агентом флешку, и передать ее своим. Флешку, которую я достала. И отдала. Ему, — она кивает в сторону Барнса. —
О, я так хорошо помню тот день,— тянет Лана, замечая, как напряженно заходили на его лице желваки. Он тоже помнил его. —
Я отдала ее, чтобы спасти тебя. Я провалила миссию, и меня списали. Как гребаную ветошь. Я пошла на это задание, чтобы умереть, как герой! А в итоге мой героический финал я выменяла на твою жизнь. И знаешь что? Я прекрасно понимала, как все кончится для меня, когда спасала тебя. Я прекрасно понимала, что этот провал закончится для меня арестом или бесконечным потоком пренебрежения. Посмотри мне в глаза! — Практически кричит она, когда замечает, что он отвел взгляд куда-то в сторону. Лана знала, как много такие поступки значат для него. Как много для него значит «верность». —
Это я спасла тебя! Это я договорилась с ним! Это я тащила твою тушу четыре этажа на себе, когда Он сломал твою спину! Это была я, Макс! И после всего этого, я прошу тебя помочь, а ты посылаешь меня на хер. Так кто из нас ебаный предатель, который делал вид, что мы друзья, а? — Лана окидывает его презрительным взглядом.
— Бергштрасе. Военный аэродром. — Помолчав с минуту, говорит он. — Два дня назад там сел Квинджет, принадлежащий ранее ЩИТу. Думаю, это ваши товарищи. Охрана небольшая, но если они знают, что он вам нужен, вероятно, будут ждать.
— Мои вещи, — вскинув подбородок и сложив руки на груди, произносит Лана.
— Они у меня, — кивает Макс. — Завтра в восемь привезу.
— Хорошо, — кивает Лана. Повисает напряженное молчание. Макс кивает каким-то своим мыслям, разворачиваясь, уходит к двери. — Еще нужен кевларовый костюм, размер двадцать.
— Будет, — бросает Циммер, выходя из квартиры. Когда дверь за ним закрывается, Лана шумно выдыхает и возвращается к столу. Включает звук на телевизоре и обойдя Барнса, усаживается на стул, притягивая к себе коробочку с уже остывшей лапшой. Мужчины продолжают стоять, Сэм и Стив переглядываясь между собой, поглядывают на Барнса, а тот смотрит на Лану, не отрывая глаз.
— Что? — Раздраженно бросает она, поворачиваясь к нему. Джеймс уходит в комнату, решая снова ничего ей не отвечать. — Прям как в Миннесоте, — усмехаясь, бубнит Лана. Она вдруг, засмеялась она, откидываясь на спинку стула, и почувствовала приступ подкатившей истерики. С трудом удержав этот нервный порыв, Лана бросает палочки на стол, устав ковыряться в лапше. Вытащив из старого шкафа пару полотенец и халат, она уходит в душ, бросив напоследок. — Чувствуйте себя как дома.
***
— Поговорим? — Спрашивает Роджерс, стоя в дверном проеме кухни, не решаясь зайти. Лана, с полотенцем на голове и в халате курит у окна. Даже в темноте, разбавляемой только светом из дома напротив, он видит, как она напряжена. И это напряжение и нервозность передаются и ему. — Черная Звезда? — Усмехается он, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.
— Это из-за подвески, — перебирая в пальцах украшение, отвечает Лана. Стив замечает, как она кривит нос, а затем опускает голову, пряча улыбку. Она, наверное, должна была сказать. Он ведь все равно узнает. Но было как-то…выпендрежно. — У меня была форма, — помолчав немного, наконец, отвечает она. — Когда я получила капитана, кто-то узнал, что мы с тобой родня. И когда мы обмывали мою новую должность, они подарили мне ее. Отличная от темно-серой формы ЩИТа, черная, с рельефом чешуи и оттиском звезды на груди. Как у тебя, — Лана тушит сигарету, закуривая новую, а Стив, наконец, подходит ближе. — Я носила ее, по началу, когда работала здесь. А потом оставила у Макса. Как и некоторые другие вещи, — будто подбирая слова, говорит Лана, а затем снова замолкает.
— Ты не можешь прятаться тут всю ночь, — наконец произносит Стив.
— Я не…
— Ну, конечно, — кивает он, точно зная, что именно она ему ответит. — Как я понял, вы встречались раньше, — Лана кивает. — А он не помнил?
— Не знаю, — пожимает плечами девушка, — мы не говорили об этом, но теперь придется, — усмехается она. — Глупое геройство! — Думая о «выходе» Джеймса, говорит она. Не для Стива, так, мысли вслух.
— Он хотел как лучше, — отвечает Роджерс, будто защищая его.
— Я знаю, — кивает Лана. — Он всегда хочет как лучше. Пытается защитить меня и… — она замолкает, улыбаясь каким-то своим мыслям и опускает голову, будто пытается спрятать эту улыбку. Но Стив замечает, вместе с тем, уголки его губ чуть приподнимаются.
— Он в комнате, — говорит мужчина. — Пойди, поговори с ним, — Лана хочет сказать, что-то вроде, «да докурю и пойду». Но Стив знает, что она так пол ночи может простоять. — Иди! — Говорит он, забирая сигарету из ее руку и туша ее.
***
Джеймс сидел на краю кровати, прокручивая между пальцев один из своих ножей. Тем, которыми она едва не отрубила ухо Максу. Металл поблескивал в свете желтоватой лампы, стоящей на прикроватной тумбе. Барнс был похож на скульптуру. Она обожала смотреть на него. Хотя и видела голым тысячу раз, он все продолжал приковывать взгляд. Точеные бугры мышц, двигающиеся под слоем кожи, при каждом его движении, заставляли застыть и теперь. Хотя она и понимала, что сегодня это не из-за Джеймса — фитнес модели, а из-за Джеймса — «парень с которым я живу». Лана не знала, с чего лучше начать. Да и стоило ли вообще начинать. Если бы он так явно не ожидал ее, она бы предпочла молча лечь спать.
Джеймс поднял голову, смотря на нее. Очевидно, так же, не зная с чего начать. Его еще влажные волосы были зачесаны назад, а бедра обмотаны старым полотенцем. Видимо она упустила момент, когда он выходил отсюда, проходил мимо кухни, а потом возвращался назад. Но если он не зашел к ней, на кухню, может, и говорить не придется?
— Поговорим? — Произносит мужчина. «Придется», думает она, прикрывая за собой двери. Его голос был ровным, и спокойным, но она все равно почувствовала нотку холода.
— Меня уже тошнит от этого вопроса, — грустно усмехаясь, выдавливает из себя Лана. Он кивает, и девушка понимает, что это был ответ вроде «как и меня». Джеймс опускает взгляд обратно, к ножу. Если бы он отложил его, и забрался под одеяло, отворачиваясь от нее, она бы поняла, что разговора не будет. Что он спросит завтра, когда они оба чуть подостынут. Или не спросит вообще, решив, что раз она не хочет говорить, он не будет спрашивать. Так было много раз. Но беда была в том, что он хочет спросить. Хочет знать. И съехать с этого разговора, увы, у нее не выйдет. Он будет стоять на своем… сидя.
— Этот Макс, — начинает он, и усмехается. — Костюмчик в экзоскилете. Он в нем, потому что я сломал ему спину.
— Да, — это вроде не вопрос, но она все равно кивает.
— Интересно, где он его достал. Надеюсь, не у ГИДРЫ, — Джеймс бросает на нее короткий взгляд из-под бровей, замечая короткое пожимание плечами. Удар, который он получил, был сильным. Да и с его слухом было трудно не расслышать шелест металла под тканью костюма. Потому и вывод был сделан быстро.
— Он может достать что угодно, — говорит Лана. — Хоть марсианскую минералку. Я работала на него, когда была в ЩИТе, — она решает сама начать говорить, замечая слишком длинные паузы, между его репликами. — Искала одну вещь…
— Ты спала с ним? — Такой вопрос, да еще и в лоб, от него она не рассчитывала услышать. На мгновение даже растерялась. Джеймс никогда не спрашивал о «бывших». Он выжидающе смотрит на нее, из-под бровей.
— Да, — коротко кивнув, отвечает девушка.
— Любила его? — Она не удерживает смешок. Вопрос и правда смешной. Любила ли она его? Нет. Но какая разница? Это было давно. Это давно закончилось. И почему они вообще должны говорить об этом? Она ведь не спрашивает его о Романофф, например. Но он, кажется, совершенно серьезно к этому относится. И Лана даже не может найти ни одной причины, такой серьезности.
— Нет, — наконец отвечает она. Раздраженнее и резче, чем собиралась. — Похоже у нас тут берлинский фестиваль бывших, да, Барнс? — Он криво усмехается, отводя взгляд, будто не довольный ее ответом. Наверное, потому что, считает ее ответ нападением. А так как оно лучшая защита, значит, его собственные мысли на этот счет верны. Лана почувствовала, как ее раздражение вырастает, в разы с каждой секундой. — Нет! — повторила она. — Ясно? И не надо тут строить из себя обиженную принцессу, Джеймс!
— Почему ты не рассказала? — Перебивая ее, спрашивает он. Лане кажется, что все то спокойствие, с которым он пялится на лезвие, напускное, и пиздец хрупкое.
— О чем? — Воскликнула она, но тут же осеклась. Они больше не «одни во вселенной». Теперь, эта вселенная наполнилась людьми, и от них, отгораживала только тонкая стена.
— О том, что это тебя я чуть не убил здесь! — Нож со звоном летит на тумбочку, а его голос звучит, еще громче, чем ее, секунду назад. Джеймс поднимается с места, обходя кровать, и устало потирая лицо. — Блядь, — сдавленно, и устало шипит он. Лана стягивает полотенце с головы, оставляя его на стуле, и подступает ближе. Его пугающее спокойствие, которое пригвоздило ее к порогу, исчезает. Лана чувствует странную эмоцию исходящую от него, что-то похожее на «агресивное безразличие». Он говорит холодно, будто отстраненно, при этом заставляя себя злится. Это практически сбивает с ног. — Больше никаких секретов, да, Лана? — Едва слышно проговаривает Барнс. Лана игнорирует последние слова.
— И что такого? — Она усмехается, теперь говоря тихо. Девушка становится за его спиной, осторожно касаясь ее. Проскальзывая от нижних ребер к плечам. — Ты пытался сделать это и после. И даже несколько раз. Как и я. — Он чувствует ее теплое дыхание, и прикосновение мягких губ к коже над позвоночником.
— Я бы это сделал, — отвечает Джеймс, смотря в одну точку перед собой. — В тот момент, я бы это сделал.
— Но не сделал ведь, — Лана пожимает плечами, всерьез задумываясь, почему его это так взволновало? Он пытался ее убить, она его. Два парня, в соседней комнате, тоже были на мушке. Как и еще хренова куча людей, пережившая встречу с ними обоими, и нет.
— Потому что кто-то оттащил меня, — Джеймс снова прикрывает глаза, шумно выдыхая. — Я помню, как вывернул руку женщине, как раздавил микросхему, потом ударил ее… ударил тебя, по лицу. Потом еще раз, и еще, даже, когда ты начала терять сознание. А потом, кто-то сбил меня с ног… Почему ты не рассказала мне?
— Не знаю. Чтобы это изменило? — Качает головой Лана. — Но, а почему ты не спросил? — Он чувствует, как она усмехается. Джеймс понимает, что она не видит проблемы. Наверное и он бы не увидел. Ведь действительно, ничего и не произошло. Но он чувствовал себя дураком. Дураком, потому что узнал об этом вот так. Потому что она скрывала что-то еще связанное с тем днем. Потому что и сам толком не понимал, что тогда произошло. Потому что этот Макс — скользкий ублюдок, с которым Лану связывало что-то большее чем «спали». «Это что, ревность, сержант?», спросил он сам себя, или быть может, это был голос Солдата. Да, ревность. И да, исчезнувший из его головы чужой голос, снова появился в ней. Все это заставляло злиться. Злится на единственных, кто был в этой комнате. На нее, и себя самого.
— Что там случилось? — Игнорируя ее вопрос, спрашивает Джеймс.
— Я не помню…
— Давай без этого! — Скривившись, отрезает он.
— Я не помню! — Чуть ли не по слогам произносит Лана, отпрянув от него. — Я потеряла последние три дня. Ясно? То, что помню, какие-то вспышки, не связные диалоги и просто, — она шумно выдыхает, — просто какой-то наркотский трип. Вот и все. — Лана замолкает, буравя взглядом его спину, и Джеймс это чувствует. — Я говорила с одним… специалистом, — все же продолжает девушка, замечая, что он так и не шелохнулся. Говорить о наркоте ему, не особо хочется. Она и так «падшая женщина», с какой стороны не посмотри. Но с другой стороны, это и было объяснением ее странной амнезии. — Он сказал, что это следствие удара, принятых накануне веществ, и что-то вроде вытеснения. Что произошло, что-то слишком травмирующее, и мой мозг оберегает психику от этих воспоминаний. Не знаю, что могло быть более травмирующим чем то, что я видела до этого… Не мог бы ты уже повернуться, и посмотреть на меня? — Быстро проговаривает Лана, с грустной усмешкой. Продолжать диалог с его спиной, не слишком хотелось. Во всяком случае, не на эту тему. Джеймс и сам усмехается, кажется, только сейчас понимая, что он все еще пялиться на пол. Он слышал каждое слово, и одновременно с этим, слишком глубоко находился в своих мыслях. А главное, в вопросе, стоит ли говорить ей, что Пирс сказал Зимнему Солдату убить любого, кто пытается ему помешать? Стоит ли сказать ей, что Пирс знал, кого из агентов в Берлин отправил ЩИТ?
— Меня отправил… — начал он, и тут же замолк, понимая, что это была одна из причин его раздражения. Он должен был сказать ей, что ее отец, еще тогда пытался ее убить!
— Я знаю, — тихо говорит Лана. Джеймс отрывает взгляд от пола, наконец, оборачиваясь к ней. Девушка еще раз кивает, будто подтверждая, что он не ослышался. Джеймс удивлен, но больше чем удивлен, рад. Рад тому, что ему не придется рассказывать ей об этом. — Я знаю, Джеймс, — она делает шаг вперед, оказываясь перед ним. — Ты видел, где я взяла ту флешку? Вытащила ее из кармана Макса или из своего? — Джеймс отрицательно качает головой. Лана усмехается, чуть кривя нос. — Жаль… черт! Мне все еще интересно, как я ее нашла, и где? — Он слабо улыбается в ответ, уголком губ. Что-то похожее на злость все еще кипит в нем, но теперь он понимает, что лишь «отходняк», после активации. Сколько еще это продлится, Джеймс не знает, но надеется, что скоро пройдет. Продолжать разговор не имело никакого смысла. Да и не хотелось. Джеймс четко понимал, что если снова заговорит об этом, она выпихнет его за дверь, спать в кухне. И удивлялся, почему она до сих пор так не поступила? Лана вытаскивает руку из кармана халата, поднимая ее и показывая свисающую на шнурке звезду.
— Мама подарила мне ее…кажется, — говорит она, смотря на подвеску. — Это что-то вроде талисмана. Она сказала, что он приносит удачу. — Расстегнув замок, девушка протягивает руки, цепляя шнурок на шею Барнса. — Хочу, чтобы она была у тебя. Чтобы принесла удачу и тебе. — Джеймс хмурится, накрывая ее руку своей, когда она застегивает замок. Эта вещь много значила для нее, не зря же она с ней не расставалась, последние годы так уж точно. И теперь, он знал почему. «Не слишком ли ценный подарок?» Подумал он, начиная отговаривать ее. Но Лана только смотрела на него и улыбалась, оборвав на половине речи.
— Я люблю тебя, — сказала она. Джеймс замолчал, внимательно смотря на нее, и крепче сжимая тонкие пальцы. Она сделала глубокий вдох, прикусывая губу. — Поэтому, просто возьми и не спорь, ладно? — Он молчаливо кивает, позволяя ей закончить с застежкой, и оставить ладони лежать на его груди. Лана хмурится на мгновение, чувствуя как виски болезненно сжимаются. Это ощущение преследовало ее весь вечер, с того момента, как они вошли сюда. Бесконечное «дежавю». Вот, как и сейчас, когда она смотрит на подвеску висящую на его шее. Было в этом что-то странное… знакомое.
Джеймс притягивает ее ближе, крепко обнимая, и упираясь губами в лоб, будто в затянувшемся поцелуе. Так бы он сделал и раньше, так делал всегда. Он вдруг в ужасе осознал, что и после её слов, и обнимая ее сейчас, все еще не почувствовал ничего. Это был «отходняк», и Барнс старательно убеждал себя в этом. У Зимнего не было эмоций, не было переживаний, и не было чувств. То, что он испытывал по отношению к Лане, было совсем не тем, что испытывал Баки. Для Солдата она была… привлекательна, как женщина, и «объектом», который он должен защищать, но не более. Хотя сейчас, кажется, даже эта установка слегка пошатнулась. Все, на что ее хватило, это глупое вмешательство в разговор Ланы и этого… Макса.
Он чувствовал, как она усмехнулась, поднимая к нему глаза, а затем, услышал ее тихий голос.
— Ну, что, по-стариковски, спать? — Спросила Лана. — Ты слева или справа? — Джеймс уже открывает рот, чтобы ответить, но она его опережает. — Я бы спросила сверху или снизу, но если скрипнет хоть одна пружина, на этой кровати, Стивен схватит инфаркт.
— Мириться будут, как думаешь? — с усмешкой спрашивает Сэм, смотря в экран телевизора. Он бросает короткий взгляд на капитана, замечая как тот скривился.
— Заткнись! — бубнит Стив, поворачиваясь на другой бок, лицом к диванной спинке.
