Как ты можешь любить меня.

Видеть бомбу на любимом человеке – одна из самых страшных вещей в мире. Видеть бомбу на Дэвиде для Виктора было ужасным и болезненным зрелищем. Как Дэвид мог так поступить с ним? А с детьми? В голове Виктора не было ответов на эти вопросы. Дэвид стоял посередине небольшого сквера. Кажется, это был Поуп-сквер. Его окружил спецотряд, который по всей видимости держал оружие в боевой готовности. Виктор понимал, что его привели туда специально. Он осознавал что происходят страшные вещи, но чтобы такие… Напряжение висит в воздухе. Ещё немного, и его уже можно будет резать ножом. Виктор находится в каком-то тумане. Или может шоке. Наверное, это и есть шоковое состояние. Гул машин, переговоры по рации, споры, конфликты, обвинения. Все это превратилось в водоворот звуков, которые проникали как сквозь пелену в сознание Виктора. Он запутался и не понимал, кому верить. Полицейские так уверенно говорят, что Дэвид всем врал. Но Дэвид не террорист. Он не террорист. Виктор повторяет про себя это как мантру, раз за разом. Его губы едва заметно шевелятся, выговаривая заветные слова. И он верит Дэвиду. Верит в то, что он бы так не поступил. Что его просто напросто подставили. Если бы Дэвид снова захотел убить себя, он просто бы выстрелил в висок. Но бомба? Это было слишком. Слишком опасно для всех, кто находился рядом. А после ужасов войны Дэвид бы не стал жертвовать жизнями невинных. Внутри Виктора куча эмоций. Ему хочется спасти Дэвида. Любым способом. Даже если ему это будет стоить жизни. Все разногласия и ссоры вмиг улетучились и стали такими неважными. Микроскопическими. Как будто их и вовсе не было. Он видит, как саперы подходят к скверу. Но их почему-то останавливают. Виктор не понимает, почему. Он слышит голос Дэвида из рации, что он не хочет никому причинить зла. И он ему верит. Верит всем сердцем. Когда Виктору передают рацию для разговора, его руки дрожат. Он вслушивается в каждое слово, произнесенное Дэвидом. Его извинения… Такие искренние. Дэвид наконец-то перестал сдерживать себя по привычке, которая у него пошла со времен службы в армии. Тогда проявление эмоций было непозволительной роскошью. Виктор начинает плакать. Руки трясутся только сильнее. Он не знает, что ответить Дэвиду. Он тронут до глубины души. Но ему больно осознавать, что это возможно последние слова его мужа в жизни. - Помогите! Почему вы ему не помогаете? – почти срываясь на истерику кричит Виктор. Но его игнорируют какое-то время. Полицейские о чем-то перешептываются. И к Дэвиду наконец-то посылают сапера. Виктор едва затаив дыхание следит за тем, как осматривают бомбу на его муже. До него доносятся обрывки фраз, что бомбу не обезвредить. Это слишком опасно. И дана команда всем уйти из сквера. Крик Дэвида о том, что он невиновен разрывает сердце Виктора. Все будто в тумане. Он едва понимает, как его уводят за ограду сквера. Он нервно оглядывается и пытается понять, что происходит. Дэвид все также стоит посередине сквера и крепко сжимает в руке детонатор. Он плачет. Виктору хочется плакать вместе с ним. Когда все настолько скатилось к чертям? В какой момент? Виктор понимает, что надо действовать. Он не сможет стоять и смотреть спокойно, как его любимого человека расстреливают без суда и следствия. Просто губят. И ради чего? До него доносятся обрывки фраз о том, что проще повесить вину на кого-то одного, и лучше мертвого. В голове у Виктора раздается щелчок. Он срывается с места и бежит изо всех сил. Виктор не реагирует на просьбы остановиться. Перед ним только одна цель – Дэвид. Виктор игнорирует даже просьбы своего мужа остановиться. Он не понимает, что делает. Но знает, что так правильно. Что он должен сделать именно так. Возможно, если он будет рядом с Дэвидом, никто не будет стрелять. Иначе будет риск попасть в гражданского. - Я тебе верю! Теперь ты можешь доказать, что невиновен! - Практически кричит Виктор. Его голос предательски дрожит. Но всему виной страх и адреналин в его крови. Ему хочется обнять Дэвида, погладить его по голове, успокоить и сказать, что все будет хорошо. И они со всем обязательно справятся. Но вместо этого Виктор только ближе подходит к Дэвиду, понимая насколько это опасно, и нервно озирается по сторонам. Ему страшно. Адреналин зашкаливает. Но он не отступит. Он не отвернется от Дэвида, даже если весь мир отвернулся. Только не сейчас. Потому что единственная надежда в жизни для него – это он.