Призраки, незнакомцы и кофе

— И что мы здесь будем делать?       — Колдовать, конечно.       — И кого ты хочешь наколдовать, дьявола или какого-нибудь мертвого колдуна?       Мари сердито посмотрела на старшего брата, который иногда мог быть просто невыносимым, как сейчас. Ведь она не звала его с собой, хотела тихо прошмыгнуть из дома, пока родители украшали дом к Хэллоину. Отец всегда посмеивался над всеми этими тыквами, костюмами привидений и вампиров, но никогда не мешал жене с детьми привнести немного праздника, да и сам потом с удовольствием угощался яблоками в карамели и кусочками запеченной тыквы.       Кристофер как раз вышел на задний двор с сигаретой, которые курил втайне от родителей, и Мари натолкнулась на него, сама того не желая. Старше всего на год, он казался ей очень взрослым, со своими увлечениями и долгими разговорами с отцом об их семейном колдовстве. По его взгляду Мари даже особо не могла понять, что Кристофер чувствует — или опять запрятал свои эмоции так глубоко, что они почти исчезли, что он опять не готов их пропускать через себя.       Может, еще поэтому Мари не хотела, чтобы он шел с ней. С таким Кристофером ей было сложно.       Но Мари всегда доводила все до конца — и раз уж она пришла на перекресток, то проведет этот ритуал, и неважно, кто явится! Не просто так существовали поверья, и несколько недель назад она наткнулась в одной из маминых книг по ритуалам на описание того, как можно заключить сделку на перекрестке. В конце концов, мама всегда говорила, что Мари удаются ведьмовские ритуалы. Правда, таких она еще в свои тринадцать лет не пробовала.       Она снова бросила сердитый взгляд на Кристофера, заметив, что в темноте его самого почти не видно, только белела аккуратная рубашка под распахнутым пальто.       — Так ты будешь помогать или только ехидничать?       — Да кто ехидничает, я уточняю детали, чтобы знать, когда начать паниковать.       — Ты вообще знаешь, что это такое?       Мари вздохнула и зажмурилась — не стоило так говорить. Кристофер, казалось, не обратил внимания. Он уже ковырял носком ботинка маленький кусочек обочины, где не было асфальта. Сигарета дымилась в его руке, Мари чувствовала крепкий запах табака — у отца стащил, что ли? Или сам уже раздобыл? Мари не знала. Они оставались близки, как и в раннем детстве, но только интересы расходились, как и компании.       Мари спохватилась, что Кристофер все сделает сам, и стала помогать.       Раскопать ямку на перекрестке, положить туда то, что ты готов отдать, капнуть крови колдуна, а лучше — еще чьей-нибудь — и насыпать сырой земли. Призванные силы придут не сразу, призыв должен настояться, пропитаться волей и желанием колдуна. По крайней мере, так говорилось в книге.       Мари опустилась на корточки и аккуратно положила маленький мешочек, туго завязанный и зашитый, а потом достала пробирку с кровью.       — Откуда она у тебя?       — Течет по венам, ты биологию не изучал?       — Мари! — Кристофер почти прошипел.       — Я врача попросила, сказала, что это для школьного проекта, выдумала какую-то чушь.       Ей было все равно, что Кристофер неодобрительно фыркнул и ничего больше не спросил, она его сюда не звала, могла бы все сама сделать. Хотя, честно говоря, ей было немного не по себе. У этого перекрестка была дурная слава, на нем часто бились машины, был даже смертельный случай, так что его старались объехать и не соваться без крайней необходимости.       Когда Мари закончила, то стянула с рук предусмотрительно надетые садовые перчатки матери и поднялась, отряхивая налипшую на гольфы грязь.       — Ждем.       Кристофер молча прошел вперед, к темной автобусной остановке, и сел на покосившуюся скамейку. Запахнул пальто, и белое пятно его рубашки исчезло. Мари сначала топталась у ямы, а потом со вздохом побрела к нему.       Скамейка оказалась высокой, и ноги едва доставали до земли. Мари подумала, что родители скоро начнут волноваться, что ее косички растрепались, а ночь Хэллоуина слишком холодная, но уйти уже не могла. Она пододвинулась к Кристоферу и положила голову ему на плечо. Мари не видела, но почувствовала, как он посмотрел на нее сверху вниз, а потом взял ладонь и сунул в карман своего пальто.       — Так что ты попросишь?       — Это мое желание, ладно?       — И не расскажешь?       — Ты его все равно услышишь.       Мари потерлась носом о шерсть пальто и подумала, а что если ритуал не сработает? Может, она еще слишком маленькая для такого колдовства? Или в книжке не точная инструкция?       Кажется, она задремала, потому что очнулась от рева мотора. У остановки притормозил байк, и, судя по фигуре, мужчина, но шлем он не торопился снимать, оставаясь незнакомцем во мраке. Мари чувствовала, как напрягся Кристофер и подался вперед.       Возможно, тот, кого они ждали, все-таки явился.       Но когда ездок поднял визор, Мари с удивлением узнала колдуна другой семьи и хорошего друга их отца.       — Что вы тут забыли?       — Гуляем, — ровно ответил Кристофер, — ночь хорошая.       — Ночь дурная, да еще скоро дождь начнется.       — Мы ждем кое-кого.       — И кого же? Дети, что вы тут задумали?       — Мы давно не дети, — огрызнулся Кристофер, — а вы, видимо, куда-то торопились.       Колдун пожал плечами и уже занес руку, чтобы опустить визор, но передумал.       — Если вы решили использовать перекресток для сделки, уходите. Они никому еще не принесли ничего хорошего. Если вас здесь не будет, если желание не будет озвучено, сделки не будет.       Мари даже не успела ответить, как щелкнул шлем, а спустя миг мотоцикл унесся в ночь. Она твердила сама себе, что нечего слушать, просто страшилки для детей, а они давно выросли, но на душе было неспокойно. И когда Кристофер мрачно заявил, что он продрог, Мари не стала возражать.       Обеспокоенные родители встретили их у крыльца, отец резко заявил, что не стоит шляться такой ночью неизвестно где, а мама только качала головой. Кристофер даже отвечать ничего не стал — они с отцом вообще в последнее время не ладили, может, он и пошел с ней только чтобы дома не оставаться.       Мари медленно вошла в тихий дом, в котором мерцали огни в вырезанных тыквах. Какая из нее ведьма, если она даже с ритуалом не справилась.       Сбросив остроконечную дурацкую шляпу и сапожки, Мари поднялась наверх и вошла в одну из спален, где пахло лекарствами и — резко — колдовством.       Где беспокойно ворочался их младший брат, хрипло дыша.       — Прости, — Мари присела на край кровати, — ничего у меня не вышло. А я так хотела, чтобы тебе стало легче!       Эндрю будто услышал ее и резко распахнул глаза, но взгляд был мутным.       Мари ощущала его колдовство, которое вытекало в мир, как вода из плохо закрытого крана, как проточка, которая отнимала силы у него самого. Эндрю с детства отличался слабым здоровьем, и болел чаще ровесников. А в последнее время все стало хуже.       Мари боялась, что будет с ним дальше, но не знала, что еще может сделать.       — Мари… верни мешочек и сожги, — его голос звучал тихо.       — Тш-ш, отдыхай.       — Ночью я почти не сплю, не выходит. Но я чувствую силы, которые могут протянуться к тебе. Откопай мешочек и сожги, а золу высыпь в яму. Обещаешь?       — Да.       — Хорошо.       Мари быстро вышла из комнаты и поспешила найти Кристофера. Теперь ее колотил страх, который она запретила себе показывать, чтобы не волновать родителей.       Кристофер ничего не спросил, только удивленно поднял брови при ее взволнованном виде.       К перекрестку шли молча и быстро. Мари верила — если Эндрю почувствовал что-то, не просто так. Сейчас она понимала, что это была глупая и безрассудная затея, но ей хотелось помочь брату!       Казалось, яму они раскапывали с час. Земля не поддавалась, попадались острые камни, а сам мешочек будто врос в почву, свился с узловатыми корнями деревьев рядом с дорогой. Из земли постоянно ползли какие-то насекомые, задул ветер.       Наконец, мешочек поддался, а Кристофер уже чиркнул длинной каминной спичкой. Мари смотрела, как медленно корчилось то, что она создавала для дара тому, у чего и названия не было. Чем бы обернулась такая сделка?       Кристофер оставался таким же невозмутимым, только бледным и сосредоточенным.       Когда ничего не осталось на земле, только зола, Мари почувствовала облегчение и усталость. Глаза слипались, хотелось лечь и уснуть прямо тут.       — Эй, не спи!       — Только минутку…       — Нет, уходим.       Кристофер подхватил ее и повел в сторону дома, а вскоре с ними поравнялась машина отца. Мари только помнила, как хлопали дверцы, а Кристофер бережно устраивал ее на сиденье.       — Сейчас едем домой, а завтра вы толком расскажете, что устроили. Кристофер, ну нельзя же быть таким неосмотрительным!       — Пап…       — Дома. И за сестрой присмотри.       Мари с трудом помнила, как они доехали. И как ругались отец с Крисом, взволнованный голос матери и ощущение земли под ногтями.       А потом все растворилось в бездне мрака.       И только одна мысль мелькнула — хорошо, что эта неведомая сила не причинила вреда братьям.