Самый верный солдат (A most trusted soldier)

Глава 20. Вебстер побежал по короткой извилистой дорожке, ведущей к двери Луны. Дойдя до ярко - оранжевой двери, он остановился и глубоко вздохнул, молясь богам, чтобы они помогли ему сохранить спокойствие и не выдать слишком много,так как в этой ситуации его обычный апломб слетел напрочь. Вытерев потную руку об мантию,и на секунду остановившись чтобы привести себя в порядок, пригладив свои взъерошенные волосы и оправив одежду, молодой ученик зельевара схватил оловянную стрекозу и постучал. Он боролся с желанием нетерпеливо отбить пальцами марш, ожидая ответа Луны, но не мог перестать поправлять очки и преувеличенно глубоко дышать. Луна не отзывалась, и он снова постучал, гадая, что же делает дочь Ксенофилиуса Лавгуда, когда не работает в издательстве своего отца "Придира", занимаясь бухгалтерией. Все более волнуясь и теряя терпение, зная, что Северус может медленно умирать, пока он ждет, Вебстер снова потянулся к стрекозе, но был удивлен голосом человека, которого искал. - Привет, Вебстер. Что ты здесь делаешь?- Спросила Луна, появляясь словно из воздуха позади него. Вебстер быстро повернулся к ней, во рту у него пересохло. - Х...Привет, Мисс....Эм ... Лавгуд, - заикаясь, пробормотал Вебстер. Вспомнив о своих манерах только в последнюю секунду приветствия, он протянул руку, предлагая взять большой, странной формы пакет, который держала Луна, удивляясь, почему ведьма не уменьшила его. - О, будь осторожен. Это живые яйца Попкинснагеля, - сказала Луна, передавая коробку, которая выглядела так, будто кто-то намеренно помял ее в нескольких местах. Луна прошла мимо него, открыла дверь и вошла внутрь. Вебстер поспешно последовал за ней. Оказавшись внутри, он осторожно положил коробку на то, что, как он предполагал, было кофейным столиком, хотя оно больше походило на окаменевшего большого жука. - Так что же привело тебя сюда?- Спросила Луна, снимая свой летний плащ и вешая его на спинку дивана. Вебстер, на мгновение отвлекшись на жукообразный стол, вздрогнул, а затем мысленно пнул себя за то, что был так чертовски сильно взволнован и нервничал. - О! Ну...посмотри..Ну, мастер Северус он ... Лиса ... Наперстянка. Ему нужно шесть Пучков наперстянки, и он сказал,что вы ... вы можете помочь ему достать ее, - запинаясь, пробормотал молодой человек, еще раз ужаснувшись тому, насколько сильно он нервничает в критические моменты. Луна рассеянно кивнула, но Вебстер мог сказать, что бледная ведьма уже знала о чем-то большем. - Понимаю. Наперстянка. Вебстер отвел взгляд от этих ясных серо-голубых глаз, которые внезапно стали пронзительными, делая вид, что изучает поверхность стола похожего на жука, как будто в нем было что-то еще, кроме странности. - Странно, что он послал тебя за растением, которое мог бы получить от любого местного поставщика в Косом переулке, - тихо сказала Луна, подходя ближе к молодому ученику. - Ну ... ГМ, ему ... ему нужны свежайшие. Нет...не так...он сказал, чтобы не повредить цветочную часть растений. Луна снова невинно кивнула. Вебстер почувствовал, что начинает потеть, зная, что если Луна подойдет ближе и задаст еще хоть один вопрос об этом ужасном растении, то вся история просто вылетит у него изо рта, как рвота. Его уже тошнило от того, что он сделал со своим боссом, не говоря уже о том, что он, возможно, потеряет работу и будет широко известен как идиот, отравивший партнера Гарри Поттера. Его тревога росла с каждой секундой, и как только он подумал, что сделает что-то унизительное, например, разрыдается, Луна отступила. - Тогда ладно. Я просто заскочу к отцу в Оттери-Сент-Кэтчпоул, соберу соцветия и передам цветы Северусу. Мне все равно нужно купить несколько зелий из его запасов, - беззаботно сказала Луна, невинно хлопая глазами. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не закатить глаза в ответ на жалкую попытку молодого человека скрыть свое беспокойство. - Нет!- Нервно крикнул Вебстер, почти мгновенно вздрогнув от столь очевидной нервной реакции. Луна просто стояла с широко раскрытыми глазами, глядя на него с любопытством, как будто он только что объявил, что Хвагеля не существует. - Что...я имею в виду, - хрипло произнес Вебстер, стараясь дышать ровно. - Ну, я могу сам это забрать. Мастер Северус все-таки послал меня. Он не хотел бы, чтобы вы утруждали себя еще больше, чем вы уже сделали. И ... и ... хорошо, если вы просто скажете мне, какие зелья вам нужны, и я принесу их и оставлю здесь. Глаза Луны сузились, а губы раздвинулись в ехидной ухмылке, которую Вебстер никогда раньше не видел. - О, это ужасно мило с твоей стороны, но я должна настоять на своем, - сказала Луна, прежде чем поднять свою палочку и наложить на юного ученика самое сильное сонное заклинание, какое только позволяла ее магия. Что-то было не так, в этом она была уверена. Она отлевитировала спящего молодого волшебника на диван и накрыла его пледом. Если бы она ошиблась—а она скоро это узнает, - самое худшее, что могло бы случиться, - это то, что молодой ученик получил бы несколько часов столь необходимого ему отдыха. Она не позволяла себе даже представить, что бы это могло значить, как если бы она была права. Без дальнейших промедлений она Трансгрессировала в дом своего отца и забрала наперстянку-на тот случай, если она действительно понадобится. Когда она закончила, то перед тем как отправиться к «Хедвиге», она решила сделать то, чего не делала с конца войны. Она вызвала своего давно забытого Патронуса и отправила его с посланием, предназначенным для единственной женщины, которой она доверила двух своих лучших друзей. Гарри лежал на спине, его обнаженное тело растеклось на длинной, изогнутой, низко раскачивающейся ветке его любимого дерева. Одна его нога свисала с ветки, босая ступня едва касалась травы под ней; другая была согнута так, что он мог чувствовать грубую ребристую кору дуба под своей подошвой. Это был старый живой дуб, который он попросил Невилла волшебным образом вырастить и пересадить на его участок. Дерево были родом из южных штатов Северной Америки, но, увидев изображение одного из них в фильме, Гарри был просто обязан заиметь его себе. Дерево было высоким, а ветви толстыми и длинными, они росли как будто из его сердцевины, как извилистые, покрытые мхом дороги. Это было его местом для размышлений. Он часто проводил часы, просто лежа на низкой ветке, солнце проглядывало сквозь листья, усеивая его кожу солнечными зайчиками, а ветер и его вес мягко раскачивали ветку взад и вперед, успокаивая его беспокойный ум, как больного ребенка на руках у матери. "И в последнее время он был чем-то обеспокоен", - нахмурившись, подумал Гарри. Что-то было не так с Северусом, и Гарри никак не мог понять, что именно, как ни старался. Каждое утро он просыпался от почти отвратительного запаха своего Саба. Северус выглядел точно так же, и, насколько Гарри мог судить, мужчина все еще придерживался своих привычек в уходе за собой. Тем не менее, каждое утро Гарри просыпался с тошнотой, и это только ухудшало ситуацию, когда он уходил от Северуса. Гарри отчаянно пытался сохранить все в норме и скрыть отвращение к своему Сабу. Для этого потребовалась вся его сила воли и пара затычек для носа, аккуратно вставленных высоко в ноздри и скрытых магией, чтобы они с Северусом могли продолжать заниматься любовью. Он был расстроен тем, что просто не мог понять, что происходит между ним и Северусом. В его сознании ничего не изменилось. Когда он думал о Северусе, то улыбался, и его сердце наполнялось теплом; когда он видел своего возлюбленного обнаженным или в струях душа, его член вздрагивал от желания. И все же, когда их тела сближались, что-то внутри Гарри кричало и паниковало. Великий волшебник-Спаситель эпохи, почувствовал, как его желудок скрутило от страха, гадая, будет ли судьба еще раз жестока и заберет ли еще одного человека, которого он любил. Отношения между ним и Северусом наконец-то начали налаживаться. Они стали эмоционально ближе, чем когда-либо, и удивительно, что Северус перестал бросать сердитые взгляды на тех, кто строил глазки Гарри, когда они были на публике. У «Хедвиги» был финансовый успех. Гарри подумал бы, что ему, возможно, придется отрастить еще один член, если бы Северус был хоть немного счастлив от этого. И все же что-то было очень сильно не так. Все инстинкты Гарри были на пределе от тревоги и паники. Он просто надеялся, что сможет выяснить, в чем дело, и исправить это до того, как Северус начнет задавать наводящие вопросы. Гарри лучше других знал, насколько может быть похож на бешеного пса, ищущего кость его Саб, когда ищет ответы. Единственное различие между Северусом и Гермионой, когда дело доходило до ответов, заключалось в том, что Северус был гораздо более смертоносным. Гарри лежал еще несколько минут с безмятежной улыбкой на лице, наслаждаясь щебетом птиц и теплом воздуха, позволяя своему разуму проясниться, а магии наполниться силой, дарованной природой. И вдруг, словно из ниоткуда, он ощутил сильный укол в спину, и в голове у него запульсировала боль. Его сердце подскочило к горлу, когда он понял, что именно вызвало боль. Северус! В одно мгновение он спрыгнул с ветки и побежал во весь опор к дому, стремясь поскорее добраться до камина. Патронусы не допускались в его мэноре даже в его собственную комнату. Он специально настроил таким образом свои защитные барьеры. Гарри слишком часто становился жертвой нежелательного появления патронуса, чтобы даже подумать о том, чтобы позволить ему находиться в пределах его поместья. Одним мощным прыжком он преодолел ступеньки крыльца, ворвался в парадную дверь, чуть не сорвав ее с петель. Он даже не потрудился прикрыть свой торс, когда направился прямиком к камину. С потным лбом и вздымающейся грудью Гарри бросил горсть дымолетного пороха в очаг и шагнул внутрь с одновременным криком " Косой переулок!” Гермиона сидела в гостиной, листая последний номер воскресного Ежедневного пророка, когда большой серебристо-белый заяц влетел в окно и уселся на диван рядом с ней. Он шевельнул усами и толкнул ее в бедро, призывая обратить на него внимание. У Гермионы от шока отвисла челюсть. Никто не видел Патронуса со времен войны. В этом не было необходимости. Дементоры вернулись под контроль Министерства, во всяком случае, то, что от них осталось; а с уходом Волдеморта и воцарившейся атмосферой социального мира телесный Патронус снова стал не более чем теоретическим знанием. Гермиона отбросила газету в сторону, напрягаясь и настораживаясь от того, что означало появление Патронуса в ее доме. Серебристый заяц прыгнул ей на колени и, не мигая, заглянул в глаза, его маленький носик быстро задергался, словно от раздражения. Со вздохом Гермиона вспомнила чей это Патронус принимал форму зайца. Луна. Гермиона призвала свою палочку, направила ее на зайца, который слегка дрожал от страха, но не двигался. Пышноволосая женщина стряхнула пыль со своей грозной памяти и произнесла заклинание, чтобы отменить пароли на Патронусы, данные только членам Ордена Феникса. Потом Заяц навострил одно ухо и выпустил в воздух свое послание. Северус изо всех сил старался дышать ровно и использовал каждую унцию своей ненависти, которую он чувствовал к своему мучителю, чтобы помочь себе сдержать крики, которые хотели вырваться из самой его души. Сражаясь с третьим раундом Круциатуса, выпущенным из палочки Вуда, Северус сосредоточился на единственной цели-выживании. Как он делал это много, много раз прежде, когда его тело терзала боль от проклятий, насылаемых на него Волдемортом, Северус позволил своему разуму заглянуть далеко вперед; увидеть прошлое своего нынешнего затруднительного положения и представить безболезненное будущее, в котором не будет его врагов; ведь сегодня он размышлял о месте, где не знал ни страха, ни стыда, а только покровительственную любовь хорошего человека, сильного человека, который мог бы сдвинуть Землю с ее орбиты, если бы только захотел. Северус перестал по-настоящему обращать внимание на чушь, которую извергал Вуд вскоре после того, как узнал, что он поставил на Вебстера охранные и сигнальные чары, чтобы предупредить его, если кто-нибудь снимет проклятие Империуса, и именно поэтому он так быстро прибыл в магазин. Это был неожиданный сбой, сказал Вуд, но настаивал, что его совсем не беспокоит то, что его обнаружат немного раньше, чем он планировал. Он ненавидел слушать голос Вуда. Если бы не магические путы, подумал Северус, он бы скорее оторвал себе уши, чем выслушал еще одно слово этого напыщенного, самоуверенного, жалкого подобия волшебника. С каждым мгновением Северусу хотелось только одного-оттолкнуться от стены и голыми руками избить Вуда до крови. Каждый дюйм его существа стремился выпотрошить этого волшебника, вырвать с корнем первый настоящий вызов, с которым он столкнулся за любовь Гарри. Северус чувствовал, как его внутренний темный дух воет, как волк в клетке, отчаянно желая быть выпущенным на волю; но, несмотря на то, что аконит постоянно разрушал его силу, «темный» Северус не мог вырваться на свободу. Закрывшись окклюменцией с такой силой, что почти впал в транс, Северус на мгновение проигнорировав тошнотворный звук баритона Вуда и почувствовав резкую нервную боль, вызванную только проклятием Круциатуса. Его силой вернули к реальности –возникла ослепляющая боль от мощного удара по лицу. - О нет, профессор, - упрекнул его Вуд. - Мы же не можем позволить вам умереть, не так ли? Я хочу, чтобы ты жил. Я хочу, чтобы Вы были свидетелем каждого мига вашего поражения. Северус издал сухой, хриплый смешок. - Поражение? От рук кого? Мужчина ведет себя как маленький мальчик, закатывая истерику из-за того, чего он не может иметь. Вуд повернулся спиной к Северусу и отошел на несколько шагов, прежде чем заговорить. - Я могу иметь и буду, профессор. В течение двух дней вы будете обладать магической силой третьекурсника. Гарри неизбежно будет искать себе пару, и я позабочусь, чтобы он ее нашел. Меня, - ледяным тоном ответил Вуд, и его глаза злобно сверкнули. Северус медленно моргнул, отвлекшись на мгновение, изучая его черты так, что не доставил Вуду никакого удовольствия, наблюдающего, как зельевар вздрагивает, когда осколки стекла в его спине все глубже проникают под кожу. - Это ты? Что, черт возьми, заставляет тебя думать, что он когда-нибудь остановится на таком жалком экземпляре, как ты?- Усмехнулся Северус. - У Гарри есть довольно особые... инстинкты ... не так ли, Снейп?- Сказал Вуд, снова поворачиваясь к Северусу с широкой улыбкой, от которой у Северуса чуть не остановилось сердце. В черных глазах Северуса промелькнуло удивление от этого заявления. Мозг мастера зелий начал работать на сверхскорости, подсчитывая шансы, что Вуд использовал этот аргумент, чтобы напугать Северуса и заставить его раскрыть что-то, что тому нужно.Что, возможно, Вуд попытался ловить рыбку в мутной воде, надеясь, в конце концов,получить немного больше информации до конца своей игры. И все же, то как Вуд произнес слово "инстинкты", что не оставило у Северуса сомнений в том, что этот волшебник знал все о Безнравственном наследии Гарри; но ему было интересно, как бывшая звезда квиддича получила эту информацию. Насколько Северус знал, на эту информацию все еще существовал Обет неразглашения, и только Гарри или Гермиона могли его нарушить. Северус с трудом сглотнул, прежде чем тщательно настроить модуляцию своего голоса. - Что ты знаешь об инстинктах Гарри, чертов червяк? Вуд криво усмехнулся, как будто его позабавили усилия Северуса сохранять спокойствие. - Скажи мне, Снейп, Гарри все еще тусуется с Уизли по воскресеньям? Северус почувствовал, как его сердце начало беспорядочно биться, ритм, который он ассоциировал с сильным страхом, который он так редко испытывал. Страх, настоящий страх, был для Северуса чем-то чуждым, и он совсем не боялся Вуда. Когда дело доходило до пыток, волшебник был посредственен и совершенно лишён импровизации. Тем не менее, Северус поймал себя на том, что крепко зажмурился, пытаясь отогнать мысль о том, что Гарри был предан кем-то из единственной семьи, которую знали любил его младший любовник. Он чувствовал, что его сердце разрывается из-за его Дома; Гарри только держался за свою способность доверять другим на чистой воле, особенно после того, что произошло между его родителями и Петтигрю. Хуже, чем если бы виновником был кто-то из Уизли, только то если бы это были Рон или Гермиона. Северус молился всем божествам, которых знал, чтобы это был не кто-то из этих двоих. И все же, видя, как далеко зашел Вуд, чтобы контролировать и его, и Вебстера, Северус нисколько не удивился бы, если бы этот человек сумел каким-то образом подчинить себе Аврора и его жену. Вуд расхаживал перед полкой, на которой стояли баночки с различными эфирными маслами и коробочки с мелким, специально изготовленным мылом,разглядывая их, как будто собирался неторопливо пройтись по магазинам. - Я уже могу сказать, куда зашел твой подозрительный ум, Снейп. Слишком много лет прошло, и ты как бывший вассал Волдеморта вряд ли будешь иметь влияние на себя, чтобы так не думать, я полагаю, - лениво заметил Вуд, протягивая руку, чтобы осмотреть банку с маслом. - - Не бойся, это были не Рон и не Гермиона. Как я могу рассчитывать на то, что Гарри станет моим, если я причиню вред его лучшим друзьям или членам его приемной семьи? Нет, я получил этот его секрет совершенно честно, на самом деле. Ну, почти, - сказал Вуд, слегка покраснев. - Вы бы удивились, узнав, как далеко могут завести вас несколько хорошо подобранных комплиментов и легкая— я имею в виду очень слабаяпорция Веритасерума. Кажется, маленькой Джиневрой пренебрегают дома. Все знают, что Захария трахает половину женщин в своей фирме, но ... - Вуд пожал плечами. - - После небольшой порции внимания и дорогой еды, прекрасная Джинни Уизли была более чем откровенна обо всех секретах Гарри, по крайней мере, до тех пор, пока я не трахнул ее до отключки. - Джинни?- Северус был сбит с толку, ни Гарри, ни Гермиона никогда ничего не говорили о том, что Джинни что-то знает о наследии Гарри. - О, да. Ты же знаешь, как младшие братья и сестры всегда следят за старшими, отчаянно желая, чтобы их включили в круг посвященных. И когда их прогоняют, они часто обнаруживают, что карнизы падают от веса их тела, желая знать, что же это настолько важное, что они не могут быть включены в круг посвященных, - ответил Вуд, подходя ближе к тому месту, где был прибит к стене Северус. - Ты бы удивился, узнав, что знает эта девушка. Возможно, ее возраст и сделал ее всего лишь сторонним наблюдателем на войне, но я верю, Северус, что из нее получился бы превосходный шпион. Я понял, что почти все, что она рассказывала мне об этой ситуации, она подслушала внутри очень тонких стен Норы; да, тонкие стены и пара новых и улучшенных подслушивающих удлинителей ушей близнецов давали ей довольно широкий доступ к информации. Она рассказала мне все о шестом году жизни в школе Гарри, о его Безнравственном наследии, о том, какой он любит чай, его любимые блюда. Вуд сделал еще один шаг вперед, чтобы говорить прямо в ухо Северусу. - Она рассказала мне, каким он выглядит когда голый, где он боится щекотки, все о его родимом пятне на задней стороне его правого бедра, какой длинный и толстый его член; даже то, как он стонет, когда кончает, - добавил Вуд с легким стоном, его дыхание было быстрым горячим в ухе Северуса, прежде чем он смог снова отступить от зельевара. - Она даже рассказала мне все, что знала о его отношениях с тобой- Саб, да? Никогда бы не догадался. Но я это исправлю. Я могу только представить, насколько неудовлетворенным был Гарри, всегда заботившийся о твоих потребностях, засунув свой член в твою грязную, пожирающую смерть задницу, - усмехнулся Вуд, отводя в сторону кулак и ударяя им в живот Северуса. - Он, наверное, даже не Топ, ублюдок. Бьюсь об заклад, ты специально проиграл эту гребаную селекционную битву, бесхребетный ублюдок! Несмотря на то, что из него вышибло дыхание, Северус издал задыхающийся смешок, надеясь разозлить Вуда до такой степени, что тот совершит ошибку. Заметив выражение ярости, появившееся на лице красавца – квиддичной звезды,Северус был уверен, что он на правильном пути. Вуд хотел получить удовольствие, сломав его и заставив умолять. Лучшие и гораздо более смертоносные и сильные волшебники уже пытались это сделать до него и потерпели неудачу, с гордостью подумал Северус. А потом, на краткий миг Северусу показалось, что сочетание отравления аконитом и потери крови наконец-то вызвало у него галлюцинации, потому что прямо за спиной Вуда, словно бледный ангел милосердия, стоял мираж в виде Луны.