Если друг оказался вдруг...

      И только выйдя из кабинета директора, Гарри сообразил, на что добровольно подписался. Это не просто стать Хранителем Фиделиуса дома одной семьи, в замке тысячи детей, около полусотни взрослых, домовики — и все должны быть в безопасности. А их безопасность отныне будет зависеть от него. Справится ли он с такой огромной ответственностью? Он понятия не имеет, как выставлять простой защитный барьер, а уж такой, какой необходим Хогвартсу, и подавно. А это значит, что, чтобы сделать всё правильно, нужно разобраться в том, что уже есть. На третьем курсе, когда Гарри узнал, что Поттеры сменили Хранителя, он прочитал всё, что нашёл в библиотеке, о чарах Фиделиуса. Ничего особенного от Хранителя не требовалось — чары наводил хозяин дома и запечатывал «ключи» в сердце доверенного волшебника. И только он мог рассказать и показать, где находится дом, провести в него кого-либо. Быть Хранителем не столько почётно, сколько опасно для самого волшебника. Но для такого огромного замка как Хогвартс чар Фиделиуса недостаточно. Здесь должны быть связки нескольких заклинаний, и не только магглоотталкивающих и антиаппарационых. Хватит ли его магии для этого? Вопрос «а надо ли ему это?» перед Гарри даже не стоял. Если Поттеры и раньше были Хранителями Хогвартса, то кто он такой, чтобы отказать замку в защите? Гарри, окунувшись в раздумья, шёл по коридору и не заметил, как его схватили за руку и втолкнули в заброшенный класс. — Малфой! Ты чего? Вообще страх потерял? — Гриффиндорец выхватил палочку и направил её на слизеринца. — Поттер, спокойно, — поднял руки кверху блондин, показывая, что они пустые, — разговор есть. — Мог бы просто сказать, а не хватать за руки, я же нервный, могу и Авадой приложить ненароком. Чего тебе? — не опуская палочку, спросил Гарри, рассматривая парня. Никаких признаков того, что час назад тот был избит собственным отцом, уже не было. — Поговорить надо, — нервно сжимая и разжимая кулаки, проговорил Малфой, опасливо наблюдая за движениями гриффиндорца. — Ну, говори, — очищая парту от столетней пыли и усаживаясь на неё, спокойно произнёс Гарри. — Не здесь. Мне надо, чтобы ты отправился со мной в дом Блэков. — С чего это мне отправляться с тобой? Может, ты хочешь сдать меня своему господину? — настороженно спросил Поттер. — Он не мой господин! — взревел слизеринец, вскидывая голову. — И никогда не будет им! — Неужели? — насмешливо уставился на него Гарри. — И почему я должен тебе верить? — Я могу поклясться магией, что не причиню тебе вреда, если ты пойдёшь со мной. Только в доме Блэков я могу показать тебе важную информацию о… Волан-де-Морте. — Почему мне? — Поттер, это очень важно и серьёзно. — Никогда ещё Гарри не видел такого испуганного выражения лица у этого надменного потомка аристократов. — Я, кроме тебя, никому доверить эту информацию не могу, — тихо добавил Малфой, глядя прямо в глаза своему школьному врагу. Гарри задумался. Что такого мог найти Драко в доме Блэков, что его так напугало? Он вспомнил, как Сириус рассказывал, что его семья поддерживала идеи Волан-де-Морта, а младший брат Регулус вообще стал Пожирателем Смерти и принял метку, а потом пропал без вести ещё до рождения Гарри. Но природное любопытство гриффиндорца пересилило чувство самосохранения. Он кивнул слизеринцу. — Ладно, Малфой, я пойду с тобой. И ты, естественно, дашь слово, что не отправишь меня на незапланированную встречу с… красноглазым. Я ещё не готов к этому свиданию, — нервно хихикнул он. Драко протяжно выдохнул, видимо, он задержал дыхание в ожидании ответа. — Только у меня не будет свободного времени всю неделю. — А когда ты будешь свободен? — Он даже не спросил, чем собирается заниматься Поттер. — Я дам тебе знать, — Гарри спрыгнул со стола, — пойдём. У нас сейчас История Магии. Ты в курсе, что директор в больнице с сердечным приступом? — Да, мне сказали. А что произошло? — Не знаю, — пожал плечами Гарри и первым вышел из класса.

***

— Сегодня мы поговорим о чистокровных, полукровных и магглорождённых волшебниках, — начала лекцию профессор Адамс. — Скажу вам честно: ни в одной стране нет такой борьбы из-за чистоты крови, как в Магической Британии.       Да, маги Англии не зря так гордятся своей чистокровностью. Чем больше волшебников в родословной семьи, тем больше силы и знаний есть у подрастающего поколения. Ведь знания прошлых поколений просто так не пропадают. Когда юный маг вступает в наследие, к нему приходит память рода. Она закрепляется на уровне инстинктов и в нужный момент всплывает, а в другое время просто не мешает. В момент вступления в наследие магия волшебника увеличивается в несколько раз и стабилизируется в магическом ядре. Именно поэтому магглорождённые волшебники на порядок слабее чистокровных. К сожалению, в последнее время стало появляться много предателей крови. Это не просто пустой звук; так называются те маги, которые не захотели принимать древние законы магии, от которых отреклась сама магия. Несмотря на то, что ты хоть самый чистокровный из волшебников, если от тебя отреклась магия — твои дети будут очень слабыми в этом плане. У детей родителей-предателей крови есть только один способ вновь вступить в род. Они должны доказать магии, что достойны её. Как это происходит, никто не знает, а те, кто прошёл через это — молчат.       Полукровки — это те, у кого один из родителей маггл. То есть не имеет ни единой капли магии. По силе они вполне могут стоять на одном ряду с чистокровными и даже иногда быть выше их. Наследие в таких семьях передаются детям от родителя-мага, а кровь ребёнка очищается от примесей, влитых другими поколениями. Ведь волшебников намного меньше, чем простых людей. И чтобы не потерять генофонд, некоторым приходится идти на инцест, то есть вступать в межродственные браки. У магов это не возбраняется, но и особо не приветствуется. Дети от таких связей бывают слабее магглорождённых.       Магглорождённые — те, кого выбрала сама магия. Это значит, что она посчитала их достойными быть наделёнными её силой. Ведь магглы это те, в ком никогда не было ни частички магии. И просто так, у кого ни попадя она не появляется. Эти дети выбраны магией как достойные её — и неважно, насколько вы чистокровны, вы не имеете никакого права на оскорбление этих людей. Да, они на порядок слабее чистокровных магически, но гораздо сильнее предателей крови и рождённых от межродственых браков, а их дети и последующие поколения в итоге могут затмить по силе более чистокровных, если, конечно, по глупости не разгневают магию. То есть не начнут отрицать установившиеся древние традиции и законы магии. Магии — а не самих волшебников, что в данный момент и происходит в Магической Британии. Законы, придуманные людьми, часто превышают законы магии. Для волшебников это непозволительно.       И это вина вовсе не этих детей и даже не их родителей, а сильнейших мира сего, ведь в настоящее время никого не интересует, откуда берутся магглорождённые. Последними, кого интересовала эта тема, были Основатели школы Хогвартс — и только после того как наткнулись на рукописи автобиографии Мерлина. Ведь сам Мерлин был магглорождённым. Его мать была простой служанкой, а отец — охотником. И ни в ком из них не было ни капли магии. Все слушали профессора, открыв рот. Никто из преподавателей ещё не рассказывал им об этом, почему дети-волшебники часто не понимали друг друга и конфликтовали. — Если вы хотите найти что-то по этой теме, то поищите в библиотеке. Но сразу предупреждаю: в школьной ничего нет, можете даже и не пытаться, а вот в домашних, особенно в старинных семьях, возможно, вы что-то и найдёте. — Профессор Адамс, — поднял руку Поттер, — а существует ли у волшебников суррогатное материнство? — Да, мистер Поттер, у магов присутствует суррогатное материнство. Когда в брак вступают однополые волшебники, то, чтобы продлить свои рода, они находят ведьму, согласную выносить и родить им наследников. При этом ни капли крови или магии этой женщины не попадает в кровь или магическое ядро ребёнка. — А кто такие магические родители? — не унимался Гарри под незлобное хихиканье гриффиндорцев и насмешливое мычание слизеринцев. — Магические родители это, чаще всего, приёмные родители. Они принимают в свой род некровного ребёнка и при этом наделяют ребёнка магией своего рода со всеми вытекающими наследиями. Кровь у них разная, а магия одна. Понятно это, мистер Поттер? Или ещё есть вопросы? — Спасибо, понятно, — буркнул Гарри и благодарно кивнул женщине. — Что, Поттер, о будущем задумался? — с усмешкой заметил слизеринец Нотт. Гарри молча игнорировал это замечание и ехидный смех слизеринцев. Кому какое дело, почему его интересует этот вопрос.

***

На следующее утро во время завтрака было сделано объявление, что Хогвартс закрывается на трое суток. Никто не должен покидать пределы замка, подниматься на площадки башен, на окна будут нанесены чары иллюзии. Студенты должны находиться или в классах, или в гостиных своих факультетов. Уроки гербологии и ухода за магическими существами тоже будут проходить в замке. Даже Хагрида переселили внутрь. Совы тоже были заперты в совятне. Разрешалось посещать только Большой зал на время приёма пищи, и, чтобы не возникло паники, Макгонагалл разъяснила, что это делается для их же безопасности и укрепления внешней защиты замка. Трое суток, с раннего утра до позднего вечера, Гарри Поттер, профессора Флитвик и Бабблинг устанавливали новую защитную стену вокруг замка, так как после тщательной проверки обнаружились не просто прорехи, а огромные дыры, и сама стена была чуть толще бумаги. Флитвик использовал чары Протего Максимум, защищающие очень большую площадь и создающие мощный куполообразный щит над всей территорией Хогвартса, Репелло Инимикум — заклинание, которое защищает место от врагов и различных тёмных чар, — Фианто Дури — мощное защитное заклинание, укрепляющее сопутствующие защитные чары, а также Фиделиус — чары сокрытия территории и здания. Профессор Бабблинг вплетала в уже установленную невидимую стену руны защиты: Лагуз — «внутренний круг магии», Уруз — «мощь, жизненная и магическая энергии», Альгиз — «сильная защита и покровительство богов». Гарри же досталось самое лёгкое, но выматывающее действие: напитать все эти руны своей магией. Трое суток профессора и их студент находились вне замка; они даже ели и отдыхали в магической палатке. Еду им приносил самый верный и преданный домовик Добби, он же помогал восстановить физические силы и магию сэру Гарри Поттеру. Профессора же восстанавливались с помощью зелий и отдыха. Гарри понравилось работать с учителями, они объясняли ему все свои действия и значения рун. И он решил всерьёз заняться чарами и рунами.

***

Закончили восстанавливать защиту поздно вечером в субботу, когда на ночном небе нарисовался тонкий серп луны и появились звёзды. Все преподаватели вышли на улицу и встали в круг. В центре стоял Гарри в ритуальном балахоне, надетом на голое тело. Профессора начали протяжно петь катрен — обращение к Высшему космическому разуму, — прося защиты и покровительства у Магии. На последних словах природа затихла, все звуки смолкли, не ощущалось даже дуновения ветра, не слышно было шелеста деревьев. Через несколько минут от вновь установленного щита к Гарри потянулись разноцветные лучи и стали вливаться в его сердце, надёжно закрепляясь в нём. Всё это действо проходило в оглушительной тишине. Когда впитались последние лучи, Гарри, вздохнув, громко произнёс: — Клянусь хранить в своём сердце и разуме защиту замка Хогвартс и всех обитающих в нём людей и существ до самой своей смерти и ни при каких обстоятельствах не выдать тайну врагам. — Достоин быть Хранителем,  — раздался из ниоткуда металлический голос, и звук вернулся на площадку, где происходил ритуал… А Хогвартс облегчённо вздохнул. И это почувствовали все обитатели замка…