Обстоятельства смерти неизвестны

      Кроули никогда не относился к Преисподней, как к части самого себя. Он не злорадствовал, когда очередная дьявольская задумка приводила к притоку человеческих душ, не приходил в ярость, когда аналогичный ход со стороны Небес прореживал ряды грешников. Он просто выполнял свою работу — не самую приятную, но выбирать не приходилось.       Во всяком случае, так считал Азирафаэль.       Он на нетвердых ногах кое-как дошел до своего книжного магазина. Поведение Кроули… вызывало вопросы, мягко говоря. Азирафаэлю требовалось все тщательно проанализировать. И — даже если он Падет из-за этого хоть в самую глубокую яму Ада — найти способ помочь Кроули.       Азирафаэль знал, что суд начнется только через несколько дней. Бюрократия и раньше ставила Небесам палки в колеса, а сейчас, когда пост главы ангелов занял педантичный и любящий все перепроверять Михаил, пока все не будет оформлено по стандартам — Кроули ничего не угрожает.       Заварив какао — непонятно только, зачем, пить его он точно не собирался — Азирафаэль очистил свой стол от книг и других записей. Оставив один чистый лист бумаги и старую перьевую ручку — в груди чуть кольнуло, когда он вспомнил попытку Кроули дать ее Азирафаэлю так небрежно, будто бы это вовсе не подарок на годовщину их знакомства, а какая-то незначительная мелочь.       Он вывел на середине листка фразу «Кроули убил Гавриила».       Азирафаэль вздохнул и попытался максимально детально вспомнить свой разговор с Кроули.       Рядом с первой надписью появилась еще одна: «Кроули об этом не жалеет, не отрицает и не оправдывается», а мгновением позже «По крайней мере, внешне». От нее протянулась стрелки к предположениям «Кроули решил развязать войну», «Кроули защищался» и «Кроули возненавидел ангелов». Моргнув, он зачеркнул последнее — потому что демон не попытался атаковать ни Азирафаэля, ни Михаила с Сандальфоном, хотя мог устроить им ловушку, как в случае с Лигуром.       Азирафаэль вздохнул. Против войны был слабый аргумент — Кроули был инициатором предотвращения Апокалипсиса. Который разбивался об логичную мысль — Кроули не хотел уничтожения человечества, война же между Адом и Небесами ему была безразлична. Самозащита же…       Если рассуждать логически, мог ли Гавриил сам напасть на Кроули? Мотив у него был — как минимум затаенная обида за сорванный Апокалипсис. Азирафаэлю ничего серьезнее дополнительной нагрузки или ограничения в количествах чудес он сделать не мог — иначе бы Пал. А вот убийство демона — не причина для Падения.       Азирафаэль обвел ручкой фразу «Гавриил напал на Кроули». Твердой уверенности в этом не было, но в качестве предварительного вывода сойдет.       Он сложил листок пополам и положил в карман пальто. Надел его и остановился. Может, следует проверить место смерти еще раз?       Азирафаэль щелкнул пальцами — он сомневался, что кому-то на Небесах сейчас было дело до потраченных сверх меры чудес — и оказался посреди того самого переулка. Кровь и тело, конечно, уже убрали, но так как приказ сверху касался только тела, возможно, что что-то осталось на месте.       Ангел начал тщательно осматривать переулок. И спустя пару минут вдруг почувствовал слабую благодать, исходящую от… Мусорных пакетов? Он свел брови на переносице. Оттолкнув носком ботинка один из боковых пакетов, он увидел серо-фиолетовую спортивную бутылку, от которой и исходила благодать.       Он мгновенно узнал ее. Это была бутылка Гавриила. Он всегда носил ее заполненной до краев наисвятейшей святой водой, а сейчас она лежала абсолютно пустая.       Перед глазами невольно всплыл образ медленно идущего к нему Кроули. Хромающий на левую ногу и шипящий от боли. О Боже… Кроули страдал от мучительной боли, но все равно подстроил все так, что Михаил с Сандальфоном без раздумий приняли версию «Азирафаэль храбро задержал демона-убийцу архангела».       Ангел вздохнул. Кажется, он вновь недооценил Кроули. Несмотря на грозящую ему опасность — он не потащил Азирафаэля за собой.       — Кроули… — Азирафаэль покачал головой. Он почувствовал теплоту на сердце, и подумал, что с его стороны было бы правильным сделать все, чтобы вытащить Кроули. Достав из кармана листок, он взглянул на него еще раз.       «Кроули решил развязать войну». Теперь этот вариант казался абсурдным — Кроули не сдался бы ангелам и предупредил бы Азирафаэля. Да и не было бы логичнее выбрать одного из низших ангелов, у которого против Кроули не было бы и шанса? И как тогда Гавриил вообще оказался на Земле, чтобы у Кроули был шанс на него напасть?       Чувствуя, как у души падает камень, Азирафаэль зачеркнул эту строчку и облегченно выдохнул. Версия с самозащитой вызывала куда меньше вопросов. И — чего скрывать — нравилась самому Азирафаэлю куда больше.       И хоть доля истины в его версии была, она все же была неверна.