Memories never die

Когда Роберт впервые предлагает Биллу покататься с ним на машине, Денбро не соглашается. — Ладно, почему нет? — мужчина наклоняется так низко, что парень может чувствовать его тёплое дыхание на своей щеке, а вкрадчивый, но с явными нотками негодования, голос словно специально подталкивает Билла к согласию. — Н-не люблю их. Иногда мне к-кажется, что они куда опаснее ч-чем есть на самом деле, — почти не соврал Денбро, уклоняясь от Роберта в противоположную сторону. Хотя не особо то и хотелось. Грей усмехается, но не двигается, явно обдумывая такой ответ, от которого Билл не сможет отказаться. — Как жаль, — Роберт вздыхает действительно разочарованно, Билл даже внезапно верит в его обиду. — А я так хотел предложить тебе самую романтичную поездку… — То есть, экскурсию по Дерри? Внезапно на лице Роберта Билл уловил такие знакомые ему черты Пеннивайза — видимо от удивления он совершенно забыл о притворстве. Такое негодование вызвало у парня улыбку. — Не угадал, — наигранно весело отвечает Роберт. — Неужели совсем не интересно? — Просто т-твои сюрпризы иногда… ну, странные, — Билл пожал плечами, не зная что ещё можно добавить, и покосился на Роберта. Однако, в ответ Грей только задорно посмеялся. Похлопав Билла по плечу, он вновь наклонился к его уху, заставляя непроизвольно дёрнуться в его руках — у парня поползли мурашки по спине. — Ты потрясающий, — прошептали ему совсем по особенному и чмокнули в щеку. — Идём со мной. Большая тёплая ладонь нежно сжала его тонкие пальцы.

***

Плимут не оказался таким уж страшным, как в представлении Билла, а совсем наоборот. Машина как машина. Только запах внутри салона был странный: Билл не мог его охарактеризовать и даже понять до конца, пока к нему настойчиво прижимался Роберт минуту назад, выискивая что-то в бардачке: от мужчины исходил сладковатый аромат карамели. Билл был уверен, что это именно она, ни с чем бы не перепутал. Они покатались совсем немного — Билл, в силу своих детских страхов, которые так и не испарились после злополучного дня попадания в больницу из-за нерадивого водителя, не мог расслабиться. Хоть Роберт успешно справлялся со всеми особенностями дороги, когда они выехали на лесополосу и Билл внезапно схватил его за руку, испугавшись того, что машина повернула слишком резко, Роберт решил больше не рисковать. Проехал ещё метров сто и свернул в лесочек, припарковывая машину в густых зарослях. Билл проследил за тем, как Грей вытаскивает ключ и машина затихает, уступая место пугающей тишине. — Давай на заднее, — бросает он и выходит из машины, попутно доставая что-то из кармана. Билл не хочет перечить — послушно выходит следом, чувствуя как сильно у него трясутся колени. Оказываясь на заднем сиденье он наконец позволяет себе обречённо выдохнуть, откидываясь на спинку кресла. Роберт не заходит следом. Он будет курить. А дальше неизвестно. Сердце колотится в беспокойном ритме. Билл не исключал варианта, что сделал что-то не так. Это было не похоже на него сегодня. Слишком дёрганный и напуганный. Пеннивайзу это явно не нравилось, иначе он бы сейчас не находился на улице, затягиваясь уже второй сигаретой, тяжело облокотившись на плимут, пока Билл внутри просто сходил с ума. Что-то было явно не так. Но не успел Денбро упасть в собственные пагубные мысли с головой, как дверь рядом с ним распахнулась и Роберт осторожно забрался, отряхивая волосы от капель. Начался дождь? Билл даже не заметил. Роберт выглядел сейчас совершенно красивым. Какой-то слишком домашний, уютный, Билл понял, что именно было в его взгляде — усталость. Он вовсе не злился на Билла, просто ещё не адаптировался. Изменить жизненному циклу серьёзный поступок. Глупо было делать себя постоянно во всём виноватым. — Верно, малыш, — Грей улыбается, сощуривая глаза и тянется к Биллу, желая притянуть своего мальчика ближе. Больше ни слова: Грей перехватывает его у талии, вжимает в себя и целует в макушку, отвлечённо перебирая пальцами ткань серой толстовки на его теле. Билл успокаивается почти мгновенно, позволяя целовать себя, любить себя, даже, возможно, хотеть. Он ещё не был уверен. Чужая рука скользит по его плечу, плавно, почти неосязаемым движением перебираясь ниже. Когда пальцы касаются внутренней стороны бедра, Билл вздрагивает всем телом, непроизвольно прижимаясь плотнее к Роберту. А когда на его голову неожиданно опускается мягкая ткань, он забывает о щемящем чувстве долгожданного удовольствия, и вопросительно вглядывается в глаза Грея. — Теплее? — Пеннивайз каким-то образом знал. — Больше не боишься? Закутываясь в плед, ощущая, как он приятно обволакивает тело, а после ещё и Роберт прижимается к нему, пряча в своих объятиях, Билл понимает — ему более чем хорошо. — Нет, — ему удается ненадолго вынырнуть из тёплого «кокона» — только ради поцелуя, который он так долго и с трепетом ждал. — Спасибо. Пеннивайз медленно отвечает, позволяя себе потерять обличие человека, и медленно тянет Билла вниз, на сиденье, совсем ненавязчиво, но вполне понятным жестом, не разрывая поцелуя. Билл не был против. К тому же, тело уже дало согласие, к чему противиться? Рядом с Греем было потрясающе хорошо, даже слишком, чтобы быть правдой. — Но ты веришь, а это самое главное, — Роберт снова шепчет ему на ухо, но на этот раз позволяет себе поцеловать скулу мальчишки, лёгкими прикосновениями мягких губ перемещаясь на шею. Билл путается в пледе, в который его так заботливо завернули, путается в собственных ощущениях и мыслях, позволяя Роберту то, чего никогда не позволил бы кому-нибудь другому. Он знает это, он уверен в этом. Роберт был только для него, буквально существовал ради Билли, являлся воплощением земной любви, которую пытался показать ему Пеннивайз именно так, как он сам видел её. Возможно, с ним Оно и не могло вести себя по-другому. Странная аксиома. Когда они вновь соединяются в горячем поцелуе, Билл ощущает переполняющую его нежность и позволяет себе раствориться в ней до конца.