шестнадцать.

5. душевный разговор — Все живые организмы, обитающие на Земле, делят на две империи — это неклеточные организмы и клеточные организмы, — читаю я из учебника по биологии, а потом смотрю на Финна. — Ага, — шепнул Финн, который увлёкся рисованием бактерий, — дальше? — Финн поднимает свой взор на меня. — Ты очень красиво рисуешь. Даже бактерии получаются как-то по-другому, — улыбнулась я. На это Финн ничего не ответил, он просто улыбнулся и принялся дальше рисовать. Этот вечер был очень по-особенному уютным. Не знаю из-за чего. То ли дождь придавал какую-то атмосферу этому вечеру или же играющие на фоне песни Гарри Стайлза делали это, я не могу понять. — Как я устала сидеть, — я встав с кровати, решила пройтись по комнате. У Финна в спальне было много разных плакатов и фотографий и очень много билетов с разных концертов. Видимо, он очень любит музыку. Подойдя к рабочему столу, я увидела доску, где висят все его полароидные фотографии. На них было очень много разных ребят. И была ещё одна фотография, которая чем-то меня зацепила. На ней был изображён Финн держащий кого-то за руку, и он был таким счастливым на этой фотокарточке. — Это Кайли? — спросила я, показав на фото. — Нет, не она, — сказал он с грустью. — А, понятно, — я не стала расспрашивать об этом. И было очевидно, что он не хочет говорить на эту тему. Затем я увидела плакат с надписью « I LOVE VANCOUVER «. — Ты из Канады? — спросила я Финна. — Да, я из Ванкувера. Из-за работы отца пришлось переехать сюда, в Америку, — Финн посмотрел в мои глаза, и вот опять, по моему телу пробежались мурашки. — Я бы очень хотела съездить в Канаду, — я села рядом с ним на большую кровать, — там природа красивая, да? — Очень, — сказал Финн и посмотрел на те фотографии, — мы с друзьями каждую неделю в горы выезжали. У нас там был домик маленький, и там мы проводили свои выходные, — он сказал это с такой улыбкой и с какой-то грустью одновременно. — Наверное скучаешь по друзьям? — спросила я, сев ещё ближе к нему. Не знаю зачем я это сделала. — Конечно, скучаю. Они мне семья, а не друзья. Мы хотели открыть музыкальную группу и назвать её « Calpurnia «. Но мой отец запретил мне. Он думает, что это пустая трата времени, и что мне нужно думать об учёбе, а не о группах. — Печально, — сказала я, — а мои бы разрешили. — Ну круто, — Финн саркастично сказал. — Но из-за того, что им просто всё равно на меня и они ничего не знают о моей жизни, — сказала я с улыбкой, как-будто в этом есть что-то хорошее. — Очень грустно. Мои наоборот уделяют мне слишком много внимания. Контролируют все мои действия, — засмеялся Финн. — Это означает, что ты им не безразличен, — я улыбнулась. — Может быть, — сказал Финн и продолжил раскрашивать бактерии. Мы вернулись к проекту и не заметили, как наступила полночь. — Чёрт, мне уже домой надо, — я складывала свои принадлежности в рюкзак. — Родители не рассердятся? —Финн спросил. — Они не дома, в командировку уехали, — я уже была готова. Надела своё сухое платье и кроссовки, — я поеду. — Может всё-таки переночуешь? Папы дома нет, так что никто против не будет, — Финн подошёл ко мне. — Нет, я всё-таки поеду домой. Люблю свою кровать больше всего на свете, — засмеялась я, — но спасибо за предложение. — Позволь хотя бы подвезти тебя, — Финн подошёл ещё ближе, — мне не трудно, правда, — он улыбнулся. Эта его улыбка — самое мило, что я когда-либо видела. Никогда не забуду её. — Ну хорошо, — мы вышли из комнаты и спустились вниз. По дороге я заснула. Видимо, очень устала от всех этих бактерий и микробов. Я уже проснулась, когда мы доехали до моего дома. — Спасибо, что подвёз, Финн! — Я открыла дверь машины. — Пока, — сказал Финн и уехал. Сегодня я опять легла спать с мыслями о Финне. Но не о том, как я ненавижу его и какой он придурок, а скорее о том, какой он милый и добрый в глубине души. А, и музыкальный вкус у нас один, а это большой плюс. Но мне всё-равно интересно, почему тема с его старыми друзьями, такая больная для него и кто же та девушка на фото?