Ар’алани вышла из штаб-квартиры вооруженных сил Доминации и остановилась на широких ступеньках, спускающихся от фасада. Морозный ксилльский воздух обжёг ноздри, защипал щёки. Хоть Ксаплар и располагался преимущественно в системе гигантских пещер, спрятанных под ледяным панцирем Ксиллы, некоторые из них имели выход на поверхность, обнажая малую часть столичных сооружений. Комплекс административных зданий военной машины Доминации был из их числа. Они располагались на дне гигантской пещеры-воронки. Подняв голову вверх, можно было увидеть клочок ксилльского неба.
Ар’алани почувствовала, как на щеках тают хлопья снега. Там наверху, должно быть, шёл сильный снегопад. Она запрокинула голову, подставляя лицо падающему снегу, и закрыла глаза.
Никогда еще ей не приходилось видеть генерала Ба’кифа в такой ярости. Снова Траун! Да, он опять осмелился нырнуть с головой в дела инородцев. На этот раз прихватив с собой гражданскую — Талиас — подвергнув её колоссальному риску. Неслыханно! И Ар’алани удивлялась самой себе за это принятое в том числе и ею решение. Как можно было согласиться на такое? Позволить Трауну ввязаться в столь опасную авантюру?
Более того, узнав, что происходит, синдики Зисталму и Турфиан слетелись в кабинет Ба’кифа, будто падальщики, почувствовавшие запах крови. Сколько сил приходилось тратить Ар’алани, чтобы удерживать Трауна подальше от политиков! Прикрывать его от гнева синдиков и аристокр. В политике он был словно новорожденный слепой котёнок. Сколько ни объясняй ему, к чему может привести вмешательство Доминации в дела иных миров, всё без толку.
И вот теперь новая напасть! Турфиан собрался лететь с ней на «Бдительном», чтобы подобрать Трауна и Талиас в одном из близлежащих к Доминации чужих миров. Более того, он обещал притащить свою жену, которая должна была взять опеку над Ше’ри́.
— Это моя вина. Моя вина. Я накричала на неё. Накричала…
Воображение нарисовало испуганную маленькую девочку. Её сияющие алым глаза обиженно сверкали. Из них текли крупные жемчужины слёз. Ше’ри́ очень привязалась к Талиас и, узнав, что та отправилась на опасное задание с Трауном, сильно расстроилась.
За всё время службы на флоте Ар’алани не припомнила, чтобы навигатор так сильно привязывался к своему опекуну. Сколько их было у Ше’ри́? Вместе с Талиас и самой Ар’алани, как временно исполняющей обязанности, получалось десять. А теперь ещё жена синдика Турфиана — одиннадцать…
— Я сказала, что ненавижу её…
В голове звучал её тоненький, надрывный голосок. Маленькие детские кулачки сжимались в бессилии. Ар’алани помнила, как прижала её к себе, пыталась успокоить. Маленький ребёнок — не то же самое, что желторотый кадет, проваливший свой первый полёт на симуляторе. Тому хотя бы можно было разложить по полочкам все ошибки, где-то похвалить, где-то пожурить и отправить на следующую тренировку. Но что же делать с расстроенной плачущей девочкой? Ар’алани и не знала толком, каково это — возиться с детьми. А уж с навигаторами, испытывающими на себе огромное психологическое давление, — и подавно.
Странно, но её успокаивающие слова тогда возымели эффект. Ше’ри́ перестала плакать. И хоть Ар’алани за время обратного полёта уделяла малышке совсем мало внимания — рутинные обязанности адмирала никто не отменял — Ше’ри́, кажется, приняла её в качестве опекуна.
Ар’алани взглянула в ближайшее окно здания штаб-квартиры и всмотрелась в своё отражение. Усталая, измученная. Синяки под глазами от недосыпания не смог скрыть даже обильный слой макияжа. Что-что, а здесь Ба’киф прав. Совмещать две должности — командующего кораблем и опекуна для маленького навигатора — тяжкий труд. Ар’алани не помнила, когда последний раз спала больше двух часов в сутки. Ничего не поделаешь, придется отдать Ше’ри́ в лапы жены синдика Турфиана. Оставалось надеяться, что та её не обидит. Ар’алани призналась себе, что не может осознать и сотой доли того стресса, что ощущала Ше’ри́, сменив так много опекунов.
— Я не хотела кричать. Я просто хотела фломастеры. Чтобы рисовать. Но она сказала, что у неё их нет…
Ар’алани вновь подняла голову, широко распахнула глаза и увидела, как участок неба наверху прояснился. Сквозь тучи просочились лучи яркого зимнего солнца, заставив обледенелые стены пещеры переливаться множеством причудливых цветов.
Внезапно её осенило.
Точно!
Фломастеры!
…В торговых рядах близь космопорта Кспалара, как всегда, не протолкнуться. Торговцы из иных миров и далёких межзвёздных государств, множество чисских туристов, принадлежавших к самым разным семьям, товары на любой вкус и цвет — имей только деньги. Протиснувшись сквозь толпу чиссов, оккупировавших сувенирные лавки, Ар’алани внимательно огляделась. Её внимание привлекла небольшая временная палатка из неизвестного материала, раскинутая немного в стороне. Торговец — внушительного вида гарвианец — приплясывал на морозе и грел дыханием руки, тонкие перчатки явно не спасали их от колющего мороза.
На стеллаже перед палаткой лежало множество детских товаров.
— У вас есть
фломастеры? — подойдя ближе, поинтересовалась Ар’алани на таарья. Привыкнув пользоваться военной терминологией, она произнесла нужное ей слово на чеунхе, так и не вспомнив, как оно звучит на торговом языке.
— Плоумостерррры… Блимасерррры… — торговец растерянно захлопал глазами, пытаясь выговорить незнакомое чисское слово, и спросил на ломанном таарья: — А что это?
Ар’алани спрятала улыбку. Её всегда веселило, когда инородцы пытались говорить на чеунхе, забавно коверкая его. Этот, по-видимому, ещё и торговым языком владел слабо.
— Тонкие палочки с краской внутри, чтобы писать. Ммм… рисовать, — пояснила она, сопроводив фразу соответствующими жестами.
Гарвианец задумался на несколько секунд, а затем его вытянутое лицо расплылось в улыбке. Сообразил-таки. Он скрылся в палатке, долго шуршал там, что-то бормоча на своём языке, а потом вывалил на прилавок несколько коробок с самыми разнообразными рисовальными принадлежностями: от красок и карандашей до самых разнообразных фломастеров и цветных ручек. У Ар’алани тут же разбежались глаза. Она рассеянно перебирала коробки, прикидывая, что же выбрать для Ше’ри́. Как-то не приходилось ей за все года службы тесно общаться с детьми, а с далёкого детства всё уже давно забылось. Что же может скрасить досуг маленького навигатора?
Увидев её растерянность, гарвианец спросил:
— Сколько лет?
— Девять, — ответила она.
Тот раскрыл одну из цветастых коробков, вынул несколько фломастеров и начертил пару закорючек на клочке флимси.
— Гляди.
Она сделала так, как он показал: сложила ладони домиком и, прислонив к флимси, заглянула внутрь. Результат оказался весьма… неожиданным. Улыбнувшись, Ар’алани достала из кармана денежный чип.
— Сколько?
***
На мостик «Бдительного» заступила ночная смена. Ар’алани отдала последние распоряжения сменному капитану и направилась к автоматической двери, за которой к её огромному изумлению, стояла Ше’ри́, одетая в длинную ночную сорочку. Караульный чисс, неодобрительно сверкая глазами, перегородил ей путь — не пускал внутрь. Обернувшись и увидев адмирала, он вытянулся в струнку и отсалютовал.
— Навигатор Ше’ри́, что-то случилось? — как можно более мягко поинтересовалась Ар’алани. Уже поздно, она давно должна была быть в постели. Видя, как малышка опасливо покосилась на караульного, она поманила её за собой. — Пойдём.
Усадив Ше’ри́ в своё широкое адмиральское кресло на мостике, Ар’алани присела рядом на корточки и ещё раз спросила:
— Тебя что-то тревожит? Кошмары?
Ше’ри́ скривилась и шепотом произнесла, показав ключ-карту.
— Я стащила это у На’ны. Только не говорите ей, ладно?
— Не скажу, если ты ответишь на мой вопрос, — пообещала Ар’алани.
Щёки Ше’ри́ покрылись румянцем. Она явно стеснялась, не знала с чего начать.
— Ну-ну, милая, это будет наш с тобой секрет, — Ар’алани заговорчески подмигнула ей.
Ше’ри́ смущенно улыбнулась, достала из-под подола сорочки свёрнутый вчетверо лист флимси и протянула ей.
— Это вам, адмирал, — едва слышно прошептала она и взяла Ар’алани на руку. — Спасибо за фломастеры. Они такие чудные.
***
Уже четыре недели Траун не выходил на связь. Ар’алани волновалась всё сильнее. Вновь он нырнул с головой в очередную авантюру: на этот раз отправился на крохотном разведывательном корабле в сердце Хаоса. И ладно бы один. Он взял с собой маленькую Ше’ри́.
Синдики были в бешенстве. Грозились шкуру с него спустить, если с девочкой что-то случится, а уж если ему взбредёт в голову повоевать с кем-нибудь, нарушив доктрину Доминации, угрожали очередным трибуналом.
Нет! Этого не будет! Усилием воли Ар’алани отмахнулась от мрачных мыслей, что рисовало воображение.
Она отвернулась от широкого иллюминатора и взглянула на стену в своей командной каюте. Там, среди множества регалий, заслуженных ею в результате успешного выполнения военных операций, висел небольшой листок флимси, заключенный в рамку из прозрачного пластифоама — подарок Ше’ри́. Картина, нарисованная теми самыми гарвианскими фломастерами.
На ней была изображена «Парала» — корабль, на котором Ар’алани когда-то служила. Из его днища россыпью зеленых линий переливался луч захвата, вытаскивавший из гравитационной ловушки газового гиганта крупный гражданский лайнер. Линии, начертанные фломастерами, светились в полумраке, и от этого рисунок, казалось, оживал. Этот рисунок значил для неё больше любой награды. Ведь на нем была нарисована, пожалуй, самая масштабная спасательной операция, в которой Ар’алани когда-либо участвовала. Восемь тысяч спасенных жизней: от простых чиссов до знатных аристокр. И ни одной несчастной жертвы. Тогда удалось спасти всех.
Когда Ар’алани только развернула рисунок и, удивленно всматриваясь в мерцающие линии, вспомнила тот давний эпизод своей жизни, Ше’ри́ робко дотронулась до эполета на её плече.
— Вам не понравилось?
— Ну что ты, Ше’ри́. Это самый лучший подарок, который я когда-либо получала, — уверила малышку Ар’алани, гадая про себя, откуда маленькая девочка узнала об этом событии из её прошлого.
Лишь после отбытия разведывательного корабля в Хаос Ар’алани обнаружила в квестисе Ше’ри́, благополучно забытом на «Бдительном», документ с личным делом Трауна.
Что ж, теперь всё встало на свои места. Она ещё поговорит об этом с Талиас. Кто как не она, мог поделиться с Ше’ри́ этой информацией?
Улыбнувшись, Ар’алани вновь взглянула на рисунок. Кроме гражданского лайнера и «Паралы» на нём был изображен ещё один маленький звездолёт — «Боко», что находился тогда под командованием Трауна. Он поливал лайнер синим бластерным огнём, лишив его одного из массивных крыльев, чтобы уменьшить вес и чтобы «Парала» смогла вытащить из гравитационных тисков планеты-гиганта корпус с пассажирами.
— Действительно, — пробормотала себе под нос Ар’алани, соглашаясь с собственными мыслями.
С Ше’ри́ всё будет в порядке. Ведь её оберегает Траун, её двенадцатый опекун. В нынешних обстоятельствах в бездне Хаоса есть лишь одно безопасное место — рядом с ним.
