Накинув меховую куртку, Вурасс вышел во двор. Морозный воздух ударил в ноздри, щёки приятно защипало. Снежное покрывало накрыло уютное поместье семьи Киву. Здесь на Ренторе зимы, как говорила матушка, были почти также суровы, как на Ксилле.
— Вот тут будет садиться космический корабль, — услышал он тоненький девичий голос.
—
Коскуабль… — вторил ему совсем детский, мальчишеский голосок.
— Так его и назовём, — обрадовалась девочка. — Давай построим стены.
Вурасс услышал возню, смех и деловитый скрип снега. За домом брат и сестра возились в сугробах. Небольшая оттепель и идеально лепящийся снег способствовали любимым детским играм.
— Иди к нам, Рас! — крикнула девчушка. Вурасс всегда удивлялся, как его младшая сестричка легко догадывалась, что он здесь. Она могла с лёгкостью предугадать, кто следующий войдёт в комнату. Это было её любимое развлечение.
— Рика! Рау! — позвал он, обогнув угол дома, и замер в изумлении. — Ух ты!
На широкой клумбе, где летом матушка выращивала декоративные травы, дети построили большую снежную крепость. Сугроб был довольно высоким, и им удалось прокопать длинные ходы под снегом. Сверху они возвели из крупных комков стену и даже смогли построить две небольшие башни. Смотрелось довольно внушительно.
Малыш Вураун, держа в руках совок, расширял вход в тоннель, а его старшая сестричка Вурика прикрепляла ледяные сосульки на одну из стен, мастеря импровизированные зубцы.
— Это вы построили? — удивлённо спросил Рас.
— Мы, — насупилась Вурика. — Пока ты лентяйничал со своими книжками! Мы тебя звали, но ты не пришёл…
Рас скорчил обиженную мину. И ничего он не лентяйничал! Он уже почти взрослый — ему целых семь лет! Весной предстояло сдавать вступительные экзамены в школу, а для этого нужно хорошо уметь читать, писать и считать. Родители очень хотели, чтобы юный Вурасс получил хорошее образование. Для поступления в престижную школу существовала система грантов для выходцев из обычных семей. Вурасс был полон решимости выиграть грант и уехать учиться на Напорар.
Куда уж этой малышне понять его желания? Рике было всего четыре с половиной, а Рау недавно исполнилось три. Вот они и возились в своей снежной песочнице, пока он штудировал учебники и учился каллиграфическому голописьму.
— Поможешь нам сделать космический корабль из снега? Рау просит, — обратилась к нему сестричка.
—
Коскуабль! Хочу
коскуабль! Вжжж! Пиу-пиу-пиу! — Рау поднял над головой совок, воображая, что это и есть звездолёт. Остатки снега в совочке упали малышу на голову. Пара комочков попала за шиворот. Он расхохотался и попытался неумело оттряхнуть ворот. На помощь прибежала Рика. Глядя, как она оттряхивает его от снега, Рас недовольно хмыкнул.
— Нет уж! — буркнул он, искренне считая, что уже вышел из того возраста, чтобы возиться с малышнёй. — Пойду на лыжах покатаюсь. Папа говорит, что лыжный спорт…
— … самый
благоводный из всех видов спорта, — закатив глаза, дополнила Рика.
— Благородный, — снисходительно поправил Рас и поспешил в сарай с инвентарём.
— Би-и-атло-о-он! Пиф-пиф! — слышал он позади восторженный голос маленького Рау, по поводу благородности лыж тот явно был с ними не согласен.
Рас ловко смазал беговые лыжи и надел ботинки. Наст сегодня крепкий, с ночи ветер хорошо отполировал его. Можно попробовать покататься по замёрзшей реке за домом. Оттолкнувшись палками, он промчался мимо подснежной крепости. Рау и Рика, смеясь, помахали ему.
На реке, однако, снег лежал неравномерно. Часть его ветер сдул, обнажив идеально гладкий голубой лёд. Трасс старался избегать таких мест, ловко лавируя между ними. Ему нравилось, как морозный воздух развевает волосы и щекочет кожу, как скрепит под полозьями снег, как стучат о наст палки. Пробег на лыжах позволял расслабиться после учёбы, приводил мысли в порядок. Трасс наделся, что там, на Напораре тоже есть снег и он сможет после школы кататься на лыжах.
Он настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил очередного «ледяного» окна. Острые концы палок со скрипом чирикнули по льду. Ноги подкосились. Он потерял равновесие и, упав плашмя на лёд, по инерции заскользил по нему.
— Ух, — простонал он, чувствуя боль в коленях. При падении пострадали коленные чашечки.
Рас лежал так некоторое время, пережидая вспышку боли, а затем попытался подняться. Лыжи и палки здорово мешали. Барахтаясь на скользком льду, Рас чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег.
Внезапно раздался треск — глухой, хрустящий, зловещий. Трасс посмотрел вниз и заметил трещину во льду — прямо под ним. Внутри всё сжалось от страха. Не шевелиться! Только не шевелиться!
Осторожно он кое-как снял перчатки, освобождая себя от палок. Можно попробовать аккуратненько проползти по-пластунски, но для этого надо как-то избавится от лыж…
Рас очень медленно подтянул одну ногу к себе и коснулся крепления. Но нажать на кнопку не успел. В ушах раздался громкий треск, а вслед за ним — ощущение полёта, погружение в нечто холодное, страшное, всеобъемлющее. Тело будто пронзила тысяча виброклинков. Будто сотни смертоносных гамма-лучей прошили его насквозь. Ни закричать, ни вздохнуть, ни пошевелиться. Он тонул, погружался всё глубже, он погибал. Панический страх смешался с ледяным холодом, жадно окутывавшим его тело.
Отец рассказывал, что в космосе холодно… Так холодно, что даже самый лютый мороз на Ксилле ничто по сравнению с ним. Расу казалось, что сейчас он растворяется в этом холоде — голодном, бездушном, беспощадном.
***
— Рау, беги за папой! — крикнула Рика. — Я к Расу.
Девочка побежала в сторону реки, видя, как брат провалился в расширяющуюся полынью. Чёрная вода заглатывала его, словно страшное, голодное чудовище. Рика чувствовала его страх, его отчаяние, его боль.
Одна из лыж зацепилась за края полыньи. Рас висел вниз головой, погружённый в воду.
Что она может сделать? Как спасти его? У неё не хватит сил, чтобы вытащить его.
Рика остановилась перед полыньёй, пытаясь отдышаться после неистового бега, и закрыла глаза. Рас умирал, задыхался там внизу.
Её глаза наполнились слезами. Брат…
Она видела. Она действительно видела, как жизнь — это яркое сияние, мерцающее в чёрной воде — медленно гаснет. Всё ещё закрыв глаза, Рика вытянула руку, потянулась к сиянию, хотела поймать его. Ухватиться покрепче и согреть. Она видела тьму. Мёртвую, пугающую, злую. Эта тьма сгустилась вокруг сияния, поглощала его. Медленно, будто смакуя каждый его переливающийся лучик.
«Рас… не уходи… пожалуйста… не бросай нас…»
Рика тянулась к угасающей ауре, чувствуя, как слёзы обжигают замёрзшие щёки. А затем кто-то сильный схватил её за плечи.
— Рика! Рика! С тобой всё в поря… Как ты это сде…
Она распахнула глаза, видя лишь белую пелену и каким-то странным образом ощущая знакомое присутствие отца и хрупкую, едва теплящуюся ауру брата.
— Папа, — одними губами прошептала она, чувствуя дикую усталость. — Рас. Рас здесь. Я согрела его.
***
Вот уже неделю Вурасс валялся в госпитале. Обморожение — штука серьёзная. К тому же он подхватил воспаление лёгких. Кашель был настолько сильным, что казалось, будто грудная клетка взорвётся изнутри. В горле першило, дышать было тяжело. Если бы не кислородная маска, он бы задохнулся.
Выжил. Чудом, но выжил. Это удивительно!
После обеда его навестили родители. Вместе с братом Рау. На этот раз Рика не пришла. Когда Рас пришёл в себя, отец сказал, что благодаря ей его удалось спасти. Как и почему? Он не вдавался в подробности.
Пока родители разговаривали с лечащим врачом, Рау незаметно просочился в палату. Он подбежал к кровати и, подставив стул, взгромоздился на неё. Его алые глаза были полны слёз.
Рас хотел спросить, что случилось, но горло обложило так, что вместо слов вырвалось болезненное бульканье. Рау, однако, всё и так понял.
—
Лика, — тихо прошептал он, буква «р» пока ему не давалась. — Её больше нет.
«Как нет?» — округлил глаза Рас.
Рау же бросился ему на грудь и, заливаясь слезами, крепко обнял.
— Чиссы. Стланные. Белые одежды на них. Они заблали её. Они сказали — она длугая.
Рику забрали?
«Я не понимаю!..» — подумал было Рас, но маленькому Рау, по-видимому, лезли в голову те же мысли.
— Я не понимаю,
Лас. Почему её заблали? — всхлипывая, лепетал он. — Она… она спасла тебя…
Рау уткнулся в больничную робу, прижимаясь к груди брата, и горько разрыдался.
«Рика… Сестричка!..»
Рас был настолько обескуражен, что не мог даже пошевелиться. Рау отстранился от него. Его алые глаза решительно сверкнули. Он сжал маленькие кулачки и решительно выпалил:
— Когда я выласту, я стану большим и сильным. Я буду учиться, как ты
Лас. Я найду её!
Трасс почувствовал, как внутри всё сжалось от боли. Сестру забрали. Кто? Зачем? Куда? Почему? Вопросов было больше, чем ответов. Из тайком подслушанного разговора родителей Рау рассказал ему, что Рика вытащила его из-подо льда в одиночку. Сама. С помощью чего-то… волшебного. Рас давно не верил в чудеса. Он уже взрослый для таких небылиц, но его спасение действительно казалось удивительным — чем-то из ряда вон.
Мысль прервал тоненький, но уверенный голосок Рау:
— Научи меня считать
Лас! Они заблали её туда, — он указал пальцем вверх, по-видимому, имея в виду космос. — Я должен лассчитать гипелплыжок. Я должен догнать
Лику…
