Дом драконьего шамана

Серой дымкой поднимался туман над лесом. Влажные сосны тихо постанывали на ветру, жалуясь небу на наступающий осенний холод. Земля была уже мёрзлая, и засыхающую траву прикрыли тонким слоем жёлтые листья клёна, дуба и других деревьев, что росли на местных холмах. Солнце вставало поздно и опускалось рано, готовясь уйти в зимнюю спячку. В деревне полным ходом шли приготовления к зиме. Почти весь урожай был собран, лишь пузатые тыквы да поздние яблоки украшали собой опустевшие сады и огороды. Ребятня с визгом и грохотом колола орехи, пугая шумом кур и домашний скот. Забравшись на лестницы, женщины складывали яблоки в большие плетёные корзины, попутно переговариваясь-перекрикиваясь с соседками. Мужчины собирали тыквы, отрубая мясистые стебли топорами. Работа шла спорно и дружно. Не забыла пополнить запасы и деревенская Травница. Ближайший лекарь был далеко, в городе, а потому местные лечились, как могли, пока несколько лет назад не появилась она. Поселившись в пустом домике у кромки леса, она быстро заработала звание мудрой и умелой женщины. Кто-то поговаривал, что она ведьма, но сама она утверждала, что лишь знает секреты природы, которая-то всё и лечит. Этим утром, как только рассвело, Травница накинула на себя потёртый кожух, замотала голову и шею красным платком, чтобы защититься от ветра, и отправилась в лес с плетёной корзиной в руке. Ступив под тени деревьев, она поёжилась и достала из карманов заботливо заштопанные перчатки — в лесу было холоднее, и руки мёрзли. Путь её был непрост. Поднимаясь по склону вверх, перешагивая корни деревьев, она то и дело нагибалась и что-то выкапывала или поднимала с земли, мало-помалу заполняя свою корзину. Сквозь ветви деревьев проникало мало света, но всё равно было очень светло. И тихо. Самыми громкими звуками были лишь её шаги и шорох листвы под ногами. Это листва и не давала ей покоя, складываясь в особенное послание. Этот дар был у неё с рождения, отчасти поэтому она стала травницей. Было непросто описать это словами, потому что все знаки, что Травница получала от природы, она, скорее, чувствовала. Порой пролетевший ветер нашёптывал ей истории, которые принёс с собой. Иногда в шелесте листьев она угадывала слухи о том, что приближается гроза. По цветам на деревьях она находила нужные ей растения. Травница никогда и ни с кем не делилась этим даром, даже со своей наставницей. Она много лет пыталась понять, откуда у неё этот дар, но однажды решила просто принять его, ведь раз дано свыше — значит, так надо. Вот и сегодня, выкапывая корешки из подмёрзшей земли, она вдруг увидела знаки среди опавших листьев. Лес выглядел, как обычно, но эти листья явно вели её за собой, складываясь в видимую только для неё тропинку. Отряхнув выкопанный корешёк от земли, Травница положила его в свою корзинку вместе с лопаткой, поднялась, расправила юбки и зашагала неведомо куда. Листья отказывались говорить, куда лежит их путь, но Травницу это не смутило. Она много лет старалась приблизиться к природе и научилась полностью ей доверять. Через пару часов, преодолев два холма, перейдя ручеёк, не преминув попить из него, и взобравшись на травянистый холм, она, наконец, вышла к дому. Остановившись, чтобы отдышаться, она откинула платок с головы и всмотрелась вдаль. Хибара перед нею не представляла из себя ничего особенного: грубо сколоченные стены, слегка косое крылечко да маленькая пристройка справа. Травнице никогда не приходилось бывать здесь прежде. — В прошлый раз в такой халупке поселилась я сама. Что на этот раз? — пробормотала она себе под нос и, собравшись с силами, сделала последний рывок. Добравшись до крыльца, она всё же обернулась и поразилась, какой прекрасный вид ей открылся. Все холмы, по которым она ходила раньше, были покрыты лесом, а потому она впервые смогла полюбоваться красотой долины. Плешивый холм с домиком окружали лесистые холмы, между которыми весело бежали ручьи, вдали виднелись острые и суровые скалы, а небо над всем этим было бесконечно голубым и просторным. Ветер бил ей в лицо и шутливо путал её русые волосы, заставляя улыбнуться. «Как же тут хорошо», — только и успела подумать Травница, как откуда-то сверху послышался весёлый и резвый голос. — Смотрите, у нас гости! А ну, ребята, айда сюда! Подняв голову, Травница увидела над собой маленького зелёного дракона с четырьмя крыльями. Он извивался в воздухе и восторженно прыскал искрами. — Дракон, настоящий! — ахнула Травница, зачарованно наблюдая за резвящимся существом. — Ну честное слово, к магам всяким привыкли, а дракон, видите ли, чудо! Где же это видано?! — Не видела их никогда, вот и удивляется, ну вот что ты сразу, — послышалось откуда-то из травы. — Вот вымрем мы все, а они даже не заметят, люди все эти, — меланхолично отозвался чёрный дракон и, приземлившись на перила крыльца, устроился поудобнее. В немом изумлении Травница даже не знала, что ответить этим волшебным существам. «Вот это листья меня привели». — И всё же это безобразие, клянусь Матерью Природой! Вот ты пришла сюда, а драконам удивляешься. Ну вот кто так делает? А? Может быть, ты ещё и не знаешь, что это дом великого Шамана? — Не знаю. Так это дом Шамана? — Вот! Вот, куда мы докатились! А я говорил тебе, Брат, я говорил, что это твоё затворничество до добра не доведёт. Вот, полюбуйся! — Поумерь свой пыл, Ивка, и не поминай имя Матери всуе, — из-за избы вышел тяжёлой походкой Шаман. — И гостью нашу не обижай. Сердце у Травницы неожиданно забилось от волнения. Опустив на землю большой холщовый мешок, Шаман встал перед ней и стал всматриваться в её лицо. Рядом с Шаманом статная Травница казалась совсем небольшой. Молодость медленно покидала её кругловатое лицо, морщинка за морщинкой, утекая с щёк и крупного носа, ускользала, путаясь редкой проседью в волосах. И лишь глаза — карие, весёлые — оставались молодыми, любопытными и восторженными. Шаман так долго и напряжённо всматривался в её лицо, что Травнице стало не по себе и она поспешила представиться. — Здравствуй, Шаман. Я Травница из соседней деревни. Я не знала, что ты здесь живёшь, а лишь следовала за листьями, и они вывели меня к тебе. Прости, если потревожила. Я собирала коренья разные, забрела сюда случайно. Я правда никогда не видела драконов, но это так удивительно! Знала, что они существуют, но на самом деле они совсем не такие, как их описывают. Я слышала, что ты тоже когда-то был драконом. — Что ты сказала? Голос Шамана был тихим и слегка угрожающим, и Травница невольно отступила на шаг назад. Она много слышала про Шамана и не была уверена, что правда, а что ложь. — Я слышала, что ты когда-то был драконом… — Нет, до этого. Про листья. — Ах, это… Понимаешь, у меня с рождения есть дар, я понимаю знаки природы. И сегодня листья повели меня за собой, вот я и пошла за ними. Кто же знал, что они приведут к тебе? — и, опомнившись от удивления, она стала чуть увереннее: — А вообще странно, что ты ни разу ко мне не приходил. Кузнеца вот навещал, старосту навещал, детишки говорят, что ты им подарки из леса приносил, а к самой главной женщине деревни поздороваться не пришёл. Как же это называется, а? Драконы удивлённо уставились на смущённого Шамана. Со стороны сложно было это понять, но они хорошо его знали. То, как он стоял, опираясь на правую ногу, и как его пальцы тянулись к бусинам в косах, выдавали его с головой. Ивка прыснул и устроился под боком у Элая, а бескрылый Вэл в это время взлетел из травы, чтобы присоединиться к товарищам. — Я… Не хотел тебя тревожить. У тебя много забот. — Не настолько много. — И всё же, тебя правда привели листья? — А зачем мне врать? — Хм… — Ты мне не веришь? Драконы мелко захихикали, переводя взгляд с Шамана на Травницу, которая требовательно подняла брови и даже подбоченилась. Пауза затянулась. — Верю. Подожди меня здесь, я сейчас. Подхватив мешок, он скрылся в доме, торопливо скрипя ступеньками крыльца. Травница проводила его взглядом и обратилась к драконам: — Он всегда такой странный? — О, да ты ему льстишь, — ответил Ивка, и, взлетев, без раздумий опустился к Травнице на плечо. Ей стало слегка не по себе. Драконы выглядели дружелюбно, да к тому же были малы, как воробьи, но кто же знает, что может взбрести им в голову? — И зачем же ты всё это собираешь? — Ивка любопытно вытянул свою шею, цепляясь коготками за кожух и балансируя длинным зелёным хвостом. — Чтобы людей лечить в деревне. Лекарь-то далеко. Не будет он ради простых деревенских ездить. Вэл взлетел и приземлился на край корзины. Она закачалась под его весом. Дракон принюхался и чихнул. — И что там у тебя такое? — Вот это корни папоротника, вот это корни цикория, первоцвета. Это корни одуванчика, а это… — Это я знаю, это плоды можжевельника, — с умным видом заметил Элай, вытягивая шею, чтобы лучше видеть. Слезать с нагретого места ему было неохота. — Ты совсем такая же, как Брат, — заметил Вэл, — собираешь всякое непонятное и помогаешь людям. Хорошо вам, — вздохнул дракончик. — Хотел бы я однажды быть похож на вас… — А чем ты занимаешься? — Вэл напоминал ей ребёнка, хоть и его глубокий голос был совсем взрослый. — Брату помогаю, учусь. Я же маленький ещё по драконьим меркам. Вот вырасту и стану помогать странствовать духам меж звёзд. — А они разве сами не умеют? — Не-е-е-е, им проводники нужны! Сами заблудятся. А если карты учить, то тут и всей драконьей жизни не хватит. А мы, звёздные драконы, знаем пути с рождения. Только тренироваться надо, чтобы их находить. Их разговор прервал вышедший Шаман. У него в руках была дорожная трость, а на плечах тёплая шкура. Драконы тут же встрепенулись, взлетели, и даже Элай покинул своё местечко, готовясь устроиться на плечах Брата. — Скоро смеркаться начнёт. Тебе пора обратно. Я провожу. — Не нужно, я сама дойду. Эти леса тихие. — И всё-таки, я провожу. А вы, — нахмурив куститые брови, Шаман смерил взглядом драконов, — проследите, чтобы камин не потух, там варится кое-что важное. Как вернусь, чтобы все были дома. Драконы пытались было возразить, но Шаман был непреклонен, и, наскоро попрощавшись, они один за другим юркнули в люк на крыше. Шаман начал неторопливо спускаться по холму, и Травница поспешила за ним. — Как же ты с ними строг. — А как иначе. Молодые ещё, дурные совсем. Хорошие, — на этих словах Шаман тихо улыбнулся, — но дурные. Воспитывать надо. А ты давай сюда свою корзину, устанешь ведь. — Ещё чего, — фыркнула в ответ Травница, обгоняя Шамана, — сколько лет сама по лесам хожу и сама справляюсь. — Ну, конечно, как я мог забыть. — Прошу прощения? — Не обращай внимания. Какое-то время они шли в тишине. Переходя через ручей Шаман предложил Травнице руку. Корзина в самом деле слегка перевешивала, а потому Травница не стала рисковать купанием в ледяном ручье и схватилась за руку Шамана. Как только её пальцы прикоснулись к его ладони, в её сознании проплыли какие-то очертания крыльев и неба. Образы сменяли друг друга так быстро, что она не устояла на ногах, но Шаман тут же придержал её второй рукой за пояс, помогая забраться на берег. — Ты в порядке? — Мы были знакомы раньше? — Что? — Прости, мне просто показалось… И всё же… Как ты думаешь, почему листья привели меня к тебе? — Кто знает? У Матери Природы свои планы, неведомые даже драконам. — Значит, ты признаешь, что ты дракон? Шаман на это ничего не ответил, продолжая неторопливо шагать по лесу. До самой деревни Травница не проронила ни слова. Видения сильно отличались от всего, что она переживала раньше, и её это немного пугало. Но ещё сильнее её снедало любопытство, и, раздумывая над произошедшим, она и не заметила, как они вышли к кромке леса. На деревню уже опустился сумрак, и в каждом доме весело и уютно горели окна. Месяц был ещё бледным, но Северная звезда уже ярко сияла. Небо на горизонте было малиновым, обещая холодную ночь. — Зима скоро, — задумчиво проговорил Шаман, всматриваясь в небо. — Верно. Не могу дождаться снега. Но сколько больных будет… Зима сложна. А что ты будешь делать? Вместо ответа Шаман перехватил трость поудобнее и сказал, не глядя в глаза: — Отсюда сама дойдёшь. Мне нужно обратно. Он уже развернулся, чтобы уйти обратно в лес, как Травница произнесла: — И всё же, зашёл бы ты как-нибудь ко мне. Глядишь, и тебе что сварганю. Люди порой и не знают, что им надо, пока не приходят ко мне. Он замер. — Я не человек, — ответил он, не поворачиваясь. — А я говорила! Не удержавшись, Шаман слегка улыбнулся и качнул головой. — Всё такая же, — пробормотал он себе под нос. — Думаешь, у тебя есть что-то, что может быть нужно дракону? — Как знать? Не придёшь — не узнаешь. — Добро. — Придёшь? — Приду. Только не жди меня скоро. — А когда? Шаман снова поднял голову к небу, где начало медленно появляться созвездие Северного Дракона. — Приду с весной. — Я буду ждать. Шаман вновь ничего не ответил, лишь улыбнулся и зашагал, скрываясь в чаще леса. — Чудной такой. Постояв так немного, Травница улыбнулась своим мыслям и поспешила домой, топить печь. Ночь и правда надвигалась холодная. Дома драконы встретили Шамана шумной ватагой, спеша ему что-то рассказать, перебивая друг друга, плюясь искрами, путаясь в хвостах и пихаясь крыльями. — Ну-ну, разошлись-то как. Успокойтесь и расскажите по порядку. А лучше, если это будет кто-то один, — строго глянул Шаман, скидывая шкуру у двери и усаживаясь перед печкой. Драконы смешливо прыснули, но послушно устроились кто где. Варево в котелке тихо булькало и пахло анисом. Помешав его пару раз, Шаман достал с полки нож и взялся за свой посох. Голова дракона на верхушке была уже готова, и теперь он вырезал животных и растения по всей длине. В этот раз он взялся за ушастого зайца. — Ну? — Мы следили за твоим варевом, — начал Вэл. — Тебе пришло послание от Духа Осенней Листвы! — выпалил Ивка и показал Вэлу язык. — Так нечестно! — Не спорьте, — на пол полетели щепки, а у зайца появилось второе ухо. — Что за послание? — Если кратко, то через камин сюда влетел целый ураган листьев, попросил передать тебе от Духа Осенней Листвы, что она оплачивает старый долг, и улетел, — объяснил Элай, не давая младшим и рта раскрыть. — Вот мы уже сколько сидим и головы ломаем, что за долг-то такой. — И чем это она отплатила? — Непонятно… Вздохнув, Шаман отложил свой посох и протянул ноги к огню. После вечерней прогулки у него совсем замёрзли ступни, и даже сапоги не спасали. — Вот хитрое создание… Так и быть, я вам кое-что расскажу, только вы должны поклясться держать это в секрете. — Клянемся! — Брат, честное слово! — На крыльях своих клянусь! — Матерью Природой клянусь! — Ладно, ладно, принимаю, — замахал на них Шаман, пряча смешинки в глазах. — Расскажу коротко. — А когда бывало иначе? — буркнул Элай, но только очень тихо. Послушать всё-таки хотелось. — Когда-то давно, когда я был ещё молодым драконом, была у меня подруга. Много лет провели мы бок о бок, но, как это порой бывает, её тела не стало. Я долго искал её дух, много лет не сдавался, и даже когда сдался, продолжал вспоминать её. И сегодня… Сегодня она вернулась. — Как это? — Ты хочешь сказать… — Она переродилась в эту женщину. Травницу. — И ты не хочешь ей рассказывать? — Нет. По крайней мере пока. — Но почему?! — Она может и не вспомнить меня. Может испугаться. Может начать жалеть о потерянной жизни и силе. Я не хочу, чтобы она снова страдала. Ей хорошо в этой жизни. Быть может, в следующей она снова станет драконом, кто знает. Но больше я её не брошу и, если понадобится, то снова найду. — Наш Большой Брат и правда великий дракон, — трепетно вздохнул Вэл, — он будет беречь свою любимую, не имея возможности напомнить о себе. Вот это да. — А Брат влюбился!!! — вдруг крикнул Ивка и, хихикая, взлетел повыше под потолок, где разгневанный Шаман не смог бы его достать. — Я тут душу вам открываю, а вы!.. Мелочь! — Влюбился-влюбился, не спорь! — ответил со своей высоты Ивка. Он вдруг вспомнил, что у Шамана есть длинная трость, и заволновался. Но вместо того, чтобы гоняться за бестолковой мелочью, Шаман лишь махнул рукой и снова сел вырезать. Зайцу нужно было ещё туловище. — Вот случится с тобой однажды — поймёшь. И наступила в избе тишина. Но не такая, как обычно, полная густых раздумий Шамана, а светлая, добрая, полная воспоминаний. Драконы даже не посмели восторженно шушукаться, лишь устроились поближе к Брату и каждой чешуйкой впитывали тёплые воспоминания. Быть может, Шаман не умел много разговаривать, но делиться теплом и любовью он умел по-своему и всегда делал это размахом. Особенно для своих славных юных подопечных, что скрашивали его одинокую и долгую жизнь.