Герои нашего времени

Заявление Грушницкого о том, что Печорин будет справлять новый год с ними, довело Аркадия до корвалола. Базаров махал ему в лицо каким-то журналом, потому что "воздух нужен". Кирсанов не спорил, но сейчас, именно сейчас, ему больше нужны были объяснения. Встревоженный и виноватый Грушницкий выглядел так, будто он как минимум убил Аркашу, а не сказал, что Григорий Печорин хороший человек. Повезло, что хороший человек остался дома, потому что ему нужно было дописывать какую-то статью для независимого издания, а сроки поджимали. Повезло. А Грушка сейчас распинается о том, что всё не так, как это выглядит и нет, Григорий не шантажировал его, всё добровольно, честно. — Да что это значит вообще, Грушницкий? Вы же буквально ненавидели друг друга, так какого черта?! О, - Аркадий предупреждающе выставил руку вперёд, - и только не надо говорить об этом заезженном выражении, я вас умоляю: "От ненависти до любви - один шаг"! Я в это не верю, - он прямо глядел на танцора, ожидая ответа, пока тот застенчиво прикусывал губу, стараясь скрыть нервную смешинку. Онегин, который как раз это и хотел сказать, тихо захлопнулся. — Я не скажу этого, - начал кудрявый, - потому что мы никогда не ненавидели друг друга, - он стойко выдержал взгляд Кирсанова. Как вообще так вышло, что знакомство Григория с его отцом после того, как он застал их целующимися в гримерке, прошло гладко, а представление Печорина его друзьям выглядит как семейная сцена, в которой нерадивая дочь приводит домой очередного мудака? "Потому что они видели наши тёрки с Григорием, в отличие от моего отца, - подумал Грушницкий, - и вовсе это не делает его мудаком. Ну, разве что немного..." — То есть, - ледяным тоном, от которого у всех по спине пробежали мурашки, уточнил Аркадий, - все два года мне так просто казалось? Танцор беспомощно возвел глаза к небу, расстроенно хмуря брови. — Боги, Аркадий, Io e lui ci stiamo dando dentro da molto tempo?! - он страстно перешёл на итальянский, и Кирсанов удивлённо выдохнул. Володя, сидя с бокалом вина в углу дивана, присвистнул. Базаров и Онегин переглянулись, потому что понимали целое нихуя, - Tu sei importante per me e anche lui lo è, e voglio che tu veda cos'è veramente! * — Potrebbe essere peggio di così?!* - саркастично выдал Кирсанов. Грушницкий замер на секунду, но потом рассмеялся от осознания бестолковости их спора. Они все упертые, это давно понятно, поэтому согласие в этом непростом вопросе - лишь дело времени. — Ладно тебе, Аркадий, зато Печорин горяч, - встал Ленский на защиту Грушки, утвердительно кивнувшего на этот весомый аргумент, рассматривая содержимое своего бокала. Они все собрались у Онегина с Базаровым, чтобы обсудить, как будут встречать Новый год, до которого оставалась всего неделя. Онегин прищуренно посмотрел на поэта. — Ох, ладно тебе, - вздохнул Грушницкий, подходя к сидящему в кресле другу и приседая на корточки перед ним, беря его руки в свои. Базаров стоял тут же подле него и всё не мог унять этого неясного чувства ревности. Он ревновал не Аркашу, а как будто не хотел, чтобы кто-то недостойный был рядом с другом его любимого, словно он опекал его друзей, - Mi fido di voi più di ogni altra cosa al mondo. Vi accetto e vi capisco tutti, ma ora vi chiedo la stessa cosa. Sono felice con lui, Arkady, questo è tutto quello che posso dire, * - слова мягко слетали с его губ, завораживая. Кирсанов побеждёно вздохнул, высвобождая одну руку, и погладил кудрявого по густым завиткам. — Ne sei sicuro?* - тихо спросил Аркаша. Грушницкий уверенно кивнул. — Sì,* - произнёс он. Кирсанов тоже кивнул, как бы обозначая, что дело закрыто. Потеснив товарища в кресле, к нему забрался Грушка. — Итак, к Новому году у нас будет пополнение - осталось лишь решить, где будем встречать. Собственно, вот с чего всё и началось - семейство Кирсановых в канун Нового года решило отпраздновать сие событие у своей тётки в Дрездене и дружно туда и уехало, помахав ребятам ручками. А в усадьбе без отца и дяди Аркаше никакой праздник не мил. Поэтому, проблема требовала срочного решения. — Григорий предлагал встретить у него, - начал Грушницкий, но увидев скептический взгляд друга закатил глаза и хмыкнул, - но можем и у меня. — Да давайте у нас, - громко предложил Онегин, - чего ж тут думать-то! Базаров, прислонившийся к креслу, согласно кивнул. Других вариантов он, в принципе, и не рассматривал. — Вы правда так думаете? - неуверенно спросил Аркадий. Володя тихо допил своё вино, отметив, что в этот раз оно было крепче, и отложил бокал, всё также игнорируя сидящего рядом блондина. — Да! - синхронно выдали медики. Грушницкий и Кирсанов синхронно подняли правые брови. На том и порешили. — Ну и отличненько, - удовлетворенно сказал Онегин, - кто хочет чаю? Я припас отменные маффины, целых две коробки. Чисто случайно. — Я бы не отказался от чая, - шмыгнув носом, проговорил Грушка, который ещё не отмерз от колючего питерского снежного ветра. — Все будут, - решил Базаров. Никто спорить не осмелился. — Я помогу тебе, - видя, как встаёт мужчина, мягко сказал Аркадий, поднимаясь и идя вслед за ним в сторону кухни. Когда они скрылись за дверьми, а Грушницкий начал что-то увлечённо строчить в телефоне, Онегин подвинулся к Ленскому. — Значит, он горяч? - скучающе спросил он у поэта. — Да, весьма, - просто ответил Ленский, глядя прямо перед собой, - но я же предпочитаю блондинов, - он повернул голову к Онегину, - с глазами цвета петербургского шторма. Улыбка против воли появилась на пухлых губах блондина, и он потянулся было к парню, но вовремя вспомнил, что они в комнате не одни. Грушницкий усиленно делал вид, что всё ещё переписывается с кем-то, хотя он уже попрощался с Григорием, который продолжил работу, и теперь просто листал галерею в телефоне, пытаясь подавить желание немедленно выйти через окно. Как будто застал младшеклассников, говорящих о сиськах-письках за углом, ей богу. — Кстати, Грушницкий, - задумчиво начал Онегин, - не мог бы ты напомнить мне имя твоего друга? Грушницкий ухмыльнулся на этого "друга" и, внутренне порадовавшись, что теперь он не свидетель того, чего ему не надо, он отложил телефон. — Григорий Александрович Печорин, - ответил танцор. Евгений возвел глаза кверху, вспоминая. — Он служил на Кавказе? - с подозрением уточнил блондин. Грушницкий удивлённо приподнял брови. — Его потом направили туда, да, - также подозрительно ответил Грушка. — Тогда, мы знакомы! - радостно заявил Онегин. — Правда, что ли, - саркастично фыркнул Володя, весь вечер пребывавший в недобром расположении духа, - а мы не поняли. Спасибо, Капитан Очевидность. Онегин сделал то, что привык делать с подколками и тычками капризного поэта - проигнорировал. — Мы познакомились в Пятигорске, - объяснил Онегин, - а потом как-то разошлись и вот уже два года о нём ни слуху ни духу. — А что же вы делали в Пятигорске? О Григории знаю, у него там отец, а что касается тебя? - поинтересовался Грушницкий. — Мой дядя отправил меня туда, чтобы я поучился у местных специалистов. У него там было много знакомых, - пожал он плечами, - мне не так повезло, как Женьке - его фамилию знает практически каждый в медицинских кругах и проблем с получением, так сказать, опыта и практики у него нет, хотя он и ненавидит такое. — Что же, он выглядит как человек, который привык добиваться всего сам. Таким гордость не позволит взять то, что он, по их мнению, не "заработали". К сожалению, часто они обесценивают свой труд, - заметил Грушницкий, но ему быстро наскучило обсуждение. К его радости, в дверях появились ребята, несущие чай в прелестном сервизе, который так контрастировал с характером Базарова, что выглядело умилительно. — А вот и мы, - улыбнулся Аркадий, ставя блюдца с чашечками на журнальный столик. Все приметили его красные щеки, но тактично промолчали - дела родительские не их ума. Базаров довольно ухмылялся, то и дело поглядывая на Кирсанова, и Грушницкий вновь почувствовал себя так, будто не вовремя зашёл в спальню к родителям. Очень невовремя. Уровень его социального комфорта начал падать быстрее, когда Базаров всё же принёс обещанные маффины и Онегин, взяв один, принялся кормить им Ленского с рук, пока Аркадий и другой Евгений мило щебетали между собой, кинув его в одиночестве в углу кресла наедине с чашкой изумительного чая, вкуса которого он не замечал, занятый мыслями о собственном одиночестве. Один. В углу. С одной чашкой чая. И одним маффином. Но всё ещё совсем один, среди этих переговаривающихся парочек. Кирсанов, кажется, уже мысленно составил всё меню, по крайней мере всё основное он точно учёл: две бутылки коньяка, две бутылки шампанского, три бутылки вина и, может быть, бутылка водки. "На шестерых, - подумал Аркадий, - самое то." Телефон Грушницкого вновь подал признаки жизни. С облегчением, он взял его в руки, чтобы прочитать о... О предупреждении МЧС по Санкт-Петербургу о том, что в ближайшие несколько дней их ожидают снегопад и ветер, который будет дуть сильнее, чем обычно. Ну да. А зато как на сердце тепло, что МЧС заботится о нём, а? Закрыв сообщение, он вновь вернулся к чаю.       Хмурый Ленский никак не желал поддаваться на сладкие увещевания Онегина улыбнуться или хотя бы расслабиться хоть немного.       Грушка тихо усмехнулся, глядя на эту картину. Онегина стало почти жаль - он ещё не понимает, что это период в жизни поэта, когда он долго думает над каким-то очень важным произведением. Аркадий и Грушка уже привыкли к такому и научились различать, когда парню нужна поддержка и усиленное внимание, а когда нужно оставить его в покое. Сейчас был последний случай, но блондин, в силу собственной неосведомленности, явно нарывался на скандал. Онегин откинулся на спинку дивана, отчаянно возведя ясны очи к расписному потолку и умолк. Но ненадолго: видимо, придумав что-то новое, он уже собирался вновь обратиться к Ленскому, но поймал взгляд танцора. Грушницкий незаметно отрицательно покачал головой, намекая, что так делать не стоит. "Отстань от него". Онегин, как догадливый мальчик, кивнул, успокоенный тем, что плохое настроение у Володи не из-за него. Поэт бросил другу благодарный взгляд, получая в ответ мягкую улыбку. Какие они всё ещё неловкие.

***

Тридцать первого числа, в шесть часов вечера, компания обнаружила себя у Разумихина. Парни уверены, ни один бог не может сказать им, как они тут оказались, но факт остаётся фактом - все в гостях у Дмитрия и Родиона. Грушницкий может сказать лишь одно - Аркаша написал ему, что Дмитрий, угрожая им смертельной обидой в случае, если они не явятся, пригласил ребят к ним, и ребята, взяв зачем-то с собой две миски оливье, дружно направились к будущим юристам, поставив находящихся в дороге перед фактом в виде сообщения с адресом и кратким объяснением: "Помнишь того гостеприимного здоровяка? Сворачивайте к ним, мы тоже выехали, Новый Год у них встретим". А большего им, собственно, и не нужно было. Поднимаясь по лестнице и слыша смех и галдеж, Печорин инстинктивно остановился, скорбно скривив лицо. Грушницкий, заметив это, обернулся к мужчине. — Я тоже их не особо знаю, но ребята хорошие, - обнадежил парень, - поэтому можешь не париться, особенно насчёт Разумихина. Единственное, о чём попрошу, - танцор шагнул ближе к Григорию и положил руки на его плечи, - поменьше сарказма. Серьёзно, - видя, как его визави закатил глаза, настаивал юноша, - ты так кого-нибудь до слез доведешь. Постарайся расслабиться, пожалуйста, - он оставил на правой щеке мужчины легкий поцелуй, - по-настоящему , а не так, как ты привык делать вид, - поцелуй на левой щеке и губы мягко подбираются к чужим губам, пока Печорин не теряет терпение и не хватает танцора за кудри, притягивая к себе и впиваясь в алые губы нетерпеливым поцелуем, игнорируя то, что они всё ещё стоят на лестнице. Грушницкий закрыл глаза, ресницы нежно легли на бархатную кожу, отбрасывая тени и Григорий потерялся в ощущениях, чувствуя, что ещё немного и он будет не в состоянии остановиться. Прикусив нижнюю губу юноши, вырывая из страстных уст тихий, хриплый стон, Печорин, довольный реакцией, отстраняется. — Я не зажатая тринадцатилетка, солнце, но я ценю твою заботу, - ухмыльнувшись, промурлыкал мужчина, легко прикусывая линию челюсти юноши. — Отлично, тогда... Ой, сто-... - Грушницкий потеряно вздохнул, когда Печорин сжал его бедро, одновременно присасываясь к его горлу и прижимаясь пахом, - Нет, стой, ты чего... Григорий Печорин, имей совесть! - потеряв всякое самообладание, прошипел танцор, - Как я по-твоему потом буду сидеть в гостях? С подушкой на паху? - нахмурившись и оттолкнув мужчину, обиженным тоном возмутился юноша. — А что, как вариант, - коротко рассмеялся Печорин и Грушницкий не устоял, хватая того за щёки и порывисто чмокая его в губы, тут же отстраняясь. Григорий пораженно замолчал и танцор победно усмехнулся, блеснув хитрым прищуром перед тем, как взять его за руку и повести дальше. Кудрявый уже понял, что этот трюк срабатывает всегда, главное подобрать момент. Остался всего один этаж.

***

— Александр, смотри, как красиво получилось! - восторженно сказал Молчалин, радостно хлопнув в ладошки. — Да, просто очаровательно, - не отрывая глаз от довольного парня, согласился Чацкий. Алексей повернул к нему голову, собираясь что-то сказать, но увидев, куда смотрел мужчина, лишь рассмеялся. — Я говорил про торт! - тыкая указательными пальчиками в сторону аккуратного торта с клубничками на верхушке и политого шоколадом, уточнил парень. — А я про булочку, - вздернув подбородок, ухмыльнулся Чацкий, продолжая нарезать варёную морковку на оливье. Молчалин прикрыл рот ладонью в оскорбленном вздохе. — Ты что же это, хочешь сказать, что я - толстый?! - неверяще спросил Алексей, всеми силами стараясь не рассмеяться раньше времени. Вопрос был риторическим, потому что больше своего тела, Алексей любил разве что Александра. Но это, разумеется, другая любовь. — Толстый? Ты? В каком месте? Может, в костях? - мужчина задумчиво постучал пальцем по выглядывающей из под резинки домашних спортивок подвздошной кости, - Или, может быть, здесь? - рука очертила путь до округлой, сочной ягодицы и он быстро дёрнул к себе парня держась за внутреннюю сторону бедра, цепко подхватывая края футболки пальцами и фыркая юноше в живот, вызывая у того волну заливистого смеха. Спокойно отстранившись, словно не случилось ничего необычного, Чацкий оправил на парне футболку, выпуская того из хватки, - Нет, там тоже всё отлично. Но знаешь, что? Ты нравишься мне таким, какой ты есть сам по себе, твоя внешняя форма лишь второстепенный фактор, но это, конечно, не значит, что я стану любить твоё тело меньше. А ещё мне нравится, что ты сочный в бедрах, вот прям обожаю, клянусь, - пожав плечами, признался Чацкий, получая по плечам от смущенного юноши полотенцем. "Конечно, я сочный в бедрах, поприседай-ка и ты сто сорок раз в зале, любимый," - скрыв ухмылку, подумал Молчалин. — Кажется, я тебя немного запачкал, - Александр кивнул на отпечатки, оставшиеся на белой футболке парня. Кто бы мог их оставить? — А нечего лезть морковными руками к белым вещам, - фыркнув, закатил глаза Алексей, убирая торт в холодильник на пропитку, и берясь за замаринованную курицу, принимаясь раскладывать её на противень, предварительно проверив нагрелась ли духовка, - в любом случае, не страшно. Отстираешь,- мило улыбнувшись, подмигнул кудрявый. Чацкий опустил уголки губ, одновременно приподнимая брови и молчаливо соглашаясь с парнем. Дорезав морковку и солёные огурцы, Александр отправил их к товарищам по оливье. Наконец-то. По телевизору крутили старые фильмы, до "Иронии судьбы" было ещё много времени и Чацкий, заправив салат и оперативно свернув все оставшиеся дела на кухне, заварил прекрасный горячий шоколад из книги рецептов, уводя упирающегося Молчалина, который настаивал на том, что ещё нужно сделать нарезку, в зал: — Скоро начнётся "Служебный роман"*, а после него "Гринч"* на другом канале, - просто оповестил Александр, неся кружки с горячим шоколадом. Молчалин тут же опередил его, буквально вбегая в гостиную и усаживаясь на диване с широкой улыбкой.

***

Печорин, едва перейдя порог квартиры, подавил желание уйти туда, где потише. Но он не может так облажаться перед друзьями своего любимого парня, который потом ему шею свернёт. Григорий ещё не понимает почему, но он уверен, что парнишка вовсе не такой безобидный, каким кажется. Проверять это, ему, конечно же, не хочется. Встречать их вышли хозяева. — Ну и ну, Грушницкий! Где это вы заблудились, что так долго добирались? - сходу спросил Разумихин, отпивший уже явно не один бокал, а то и рюмку, - С Наступающим! "На лестнице", - мысленно фыркнул Грушка. — У тебя, походу, уже давно наступил, - тихо съерничал Раскольников, приветственно приобнимая Грушницкого, - но он прав, с наступающим! А ты, наверное, тот самый Григорий Печорин? - спросил Родя, обращаясь к Печорину. — Тот самый? - усмехнулся мужчина. — Единственный и неповторимый, - кивнул Разумихин с неизменной улыбкой, протягивая руку, - а я тот самый Дмитрий Разумихин, уверен, ты тоже уже наслышан. — Ничего интересного, все отзываются о тебе слишком хорошо, - фыркнул Григорий, пожимая протянутую руку. Дмитрий рассмеялся. — А ты забавный малый! Где ж ты был всё это время? Печорин просто кивнул на Грушницкого, на что тот поднял брови, как бы говоря, что он тут не при чём. — Родион, - решил всё же представиться тоже Родя, - Раскольников. Глаза Печорина расширились, когда он услышал смутно знакомую фамилию. Вот только где он её встречал... — Ты случайно не пишешь для журнала "Современные судьи"?* - спросил между делом Григорий, ответно пожимая ладонь. — Да, - подозрительно ответил Родион, - а что? Печорин улыбнулся со знанием дела. — Читал твою статью о теории, - сказал мужчина, - и даже написал к ней небольшой комментарий. Правда, потому что начальство попросило. Раскольников хмыкнул. — Разнести статью в пух и прах тоже начальство попросило? - усмехнулся юноша. Грушницкий и Разумихин переглянулись, пожав плечами. — Нет, я был в плохом настроении, - вздохнул Печорин, с самым меланхоличным видом, - но недочёты, согласись, были. Смело, я бы даже сказал, радикально, это привлекло меня, да, но что-то было не так. Возможно, если ты немного доработаешь её, то всё пойдёт так, как надо и все поймут истинный смысл, который ты пытался донести. Сейчас же она выглядит слишком... Грубо, даже топорно, ты уж прости. — Не извиняйся, статья и правда вышла немного не такой, как мне хотелось, но я не планировал к ней возвращаться. Теперь мы сосредоточены на переводах, - Родя кивнул на Дмитрия, - но предложение интересное. Я бы посмотрел на моменты, которые, по твоему мнению, нужно исправить. Если тебе не сложно, конечно. — Без проблем, - легко согласился Печорин. Все равно у него сохранились все заметки. — Ну, чего вы застряли? - к ним вышел Ленский и тут же радостно пискнув, кинулся на шею к Грушницкому, обнимая друга. Печорин флегматично снял куртку, помог Грушницкому, которого всё ещё обнимал Володя, забрал и его пуховик, стянул с его головы очаровательную шапочку с помпоном, забрал шарф, снял свой шарф, пока Аркадий, тихо вставший у дверного проёма, наблюдал за ними с умиленной улыбкой. — Ну согласись, он не так плох, как ты думал, - прозвучал за спиной Кирсанова бархатный голос Базарова, который неясно когда успел подойти к нему настолько близко. Настолько, что Аркаша, казалось, чувствовал его сердцебиение в своей груди. — Может, и так, - согласился парень, - но... — Но так грустно смотреть, как они взрослеют, да? - попытался угадать Базаров. — Евгений, мы с ними ровесники, не делай из меня совсем безнадёжного, - фыркнул Кирсанов, закатывая глаза и отталкиваясь от косяка, к которому прислонился плечом. Развернувшись к опешившему медику, Аркадий прямо посмотрел в его глаза: — Да, я переживаю за своих мальчиков, можете хоть сто тысяч раз называть меня мамочкой или наседкой, - спокойно проговорил юноша, взглядом упираясь в горло Базарова (уж куда дорос) и легонько тыкая аккуратным пальчиком тому в середину груди, - мне плевать, честно говоря, единственное, на что мне не плевать - это их счастье. Они слишком дороги для меня, - к концу его голос стих и он отвел глаза, не отнимая руки от груди мужчины. Не зная, что ответить на это, Базаров сделал то, что всегда делал, когда Онегину было плохо, а он не мог помочь словами - обнял. Не так, как обнимал друга, а со всей нежностью, с надеждой, с обещанием, что всё будет хорошо. И Аркадий поверил, глубоко вдохнув запах его неповторимого одеколона и в наслаждении прикрывая глаза. Но счастье длилось не долго. — Ай, бесстыжий! - усмехнулся Грушницкий, наткнувшись на парочку у самого входа и ущипнул друга за бок, - Как мне с Григорием Новый Год отметить, так я не дорос ещё, а как самому обжиматься у всех на виду, то нормально? - шутливо подначил танцор, обходя парочку и окидывая их насмешливым взглядом. — И вот за него я волновался? - задал Кирсанов тихий риторический вопрос, получая в ответ сдавленный смех Базарова, отстраняясь от него. Печорин неспеша вошёл к остальным и тут же его взгляд зацепился за сноп платиновых кудрей торчащих из недр огромного кресла, откуда секундой позже высунулась голова. — Гриша?! - радостно воскликнул Онегин, подскакивая. — Женька!? - ответил ему не менее удивлённо Печорин. Потом кинул взгляд на довольного Грушницкого, который явно всё знал и молчал до последнего - своеобразный сюрприз. Гаденыш, мог бы и предупредить. Они обнялись крепко, по-мужски, как обнимались, когда Григорий только-только вернулся из армии - с отчаянием. — Мальчик встречает своего старшего брата, который решил сделать сюрприз семье и приехал с войны, - тоном матерого журналюги проговорил Ленский, - но братик ещё не знает, что старший братец приехал вовсе не к нему, - на этом моменте Онегин оторвался от товарища, вопросительно глядя на юношу, - на самом деле, он приехал к своей жене, которая вот уже два года, подумать только, два года, считает себя вдовой и вот! - он выразительно приподнял руку вверх, внутренне смеясь с того, как серьёзно все слушают его выдумку, - От отчаяния бедная вдова ушла в российский театр, где ей приходилось играть только мужские роли, из-за чего она поняла - ей суждено было родиться мужчиной, - продолжая свой рассказ, Володя двинулся к накрытому столу, беря початую бутылку шампанского и наливая себе и ребятам в бокалы игристое, - молодая вдова настолько убедила себя в этом, что на следующее утро обнаружила себя исключительным мужчиной, - он передал бокалы всем, начиная от ближних и к тем, кто стоял дальше, - но вот! - воскликнул он и все вздрогнули, а он постарался сдержать дрожащие губы, готовые расплыться в улыбке в любой момент, игнорируя лишь взгляд Грушницкого, который с забавным интересом слушал парня, - Спустя столько времени, спустя эти годы одиночества и боли в российском театре, именно в тот момент, когда бедная женщина осознала, что она, вообще-то, мужчина - к ней возвращается её муж! - танцор незаметно зажал рот рукой, тоже пытаясь удержать смех, - Что же скажет новоявленный мужчина своему вполне гетеросексуальному мужу, который и не подозревал об изменениях, произошедших с его женой? Это мы узнаем спустя одну рекламную паузу, не переключайтесь, - наконец оценив лица всех присутствующих, и Ленский, и Грушницкий разразились смехом и это вывело остальных из ступора, заставляя тоже рассмеяться от осознания того, что они, черт возьми, купились на этот бред, который юноша выдумал буквально на ходу. — Так вот кто пишет сценарии для Рен-ТВ, - фыркнул Печорин, отпивая из своего бокала. — Знаешь, солнце, я был бы дико счастлив, если бы мне постоянно перепадали мужские роли, - заметил танцор. — А что, могут и женскую дать? - удивлённо спросил Разумихин, не вкуривший как пацану могут дать женскую роль. Грушницкий посмотрел на него с почти осязаемым сожалением и долей зависти. Он бы многое отдал, чтобы не знать ответа на этот вопрос. — Первые два года в старших классах хореографии я играл только женскую партию в "Лебедином озере", - вздохнув, признался парень. — Зато какое потрясающее исполнение, ни одна девчонка не смогла бы повторить, - уверенно заявил Печорин, который не пропустил ни одной записи концертов, в которых танцевал Грушницкий. — Согласен, - поддержал его Аркадий, - ты всегда был лучше остальных, по крайней мере, для нас, - тепло улыбнувшись, сказал Кирсанов. — Гляньте-ка, мать хвалит своего любимчика, - ревниво фыркнул Ленский. — Зато у меня только один любимчик - ты-ы, - пропел Онегин, подходя к поэту. — И на том... Спасибо, - умиленно глядя на блондина, буквально заставил себя выдавить нормальную благодарность парень. Всё же иногда он слишком строг с Онегиным, но ему позволительно, потому что у него есть правая цель - он нарывается. Ждёт, когда Онегин лопнет, разозлится, прижмет его где-нибудь, а потом как оты... Отлюбит, что не останется никаких сомнений - он тот, кто был послан самими богами. Ну и плюс у него сучий характер, да. — Пока есть время может сыграем во что-нибудь? - предложил Разумихин, подталкивая всё ещё стоящих на ногах гостей к диванам. — Карты на деньги или раздевание? - не задумываясь, спросил Печорин, устраиваясь рядом с Грушницким. — Нет уж, я с тобой больше в жизни карт в руки не возьму! - заявил Онегин, припоминая, как они проводили вечера за карточным столом в Пятигорске, и где он проигрывал раз за разом, даже, когда он понимал, что его победа очевидна. Они тогда играли как раз на деньги и нужно ли говорить, что Женя проиграл всё? Благо Печорин не азартник, а банальный мудак, наслаждавшийся эмоциями блондина, который вновь и вновь проигрывал, и после того, как ставить больше было нечего, он вернул товарищу всё, что успел у него выиграть. — Не моя вина, что ты играть не умеешь, - хмыкнул Григорий. — Предлагаю что-нибудь более законное, - предложил Родион, потихоньку стаскивая со стола бутылки с интересным содержимым, - "я никогда не" или "правду или действие"... — А давайте, чтобы лучше познакомиться, сыграем в "Факты"? - выдвинул свой вариант Разумихин, - по сути та же бутылочка, крутишь, на кого выпало, о том и говоришь какой-нибудь интересный факт, - все поддержали затею и остановили свой выбор на "Фактах". Разумихин, хлопнув ладони о колени поднялся и убрал стеклянный журнальный стол, освобождая место на полу, пока Родя передал ему звенящие бутылки. Похватав подушки с диванов, ребята опустились на пол и устроились в уютном кругу. — Итак, решающей бутылкой становится падшая от наших пьющих организмов водочка, - Дмитрий устроил пустую бутылку посередине, - кто первый? - спросил он, отпивая из своего стакана. Бокалы с элегантным шампанским были отставлены в сторону и им на смену пришли ром, текила и неизменная водка с колой. Самое то для лёгкой игры. — Ну, давайте я, - когда молчание затянулось, предложил Онегин, раскручивая бутылку. Горлышко указало на Аркадия, - хм... - задумался блондин, но вспомнил кое-что интересное, - Аркадий был моделью, не так ли? Кирсанов едва заметно вспыхнул, кивнув. — Вообще-то, он и сейчас модель, - поправил медика Ленский, - просто отказывается от проектов ради нас, красавчиков. Теперь ты, Аркаша, - Володя кивнул, намекая на продолжение. — И вовсе это не так, - пробормотал Кирсанов, всё же крутя бутылку. Печорин едва заметно выдохнул от облегчения: ещё бы чуть-чуть и горлышко миновало Грушку и остановилось на нём, но судьба пощадила его. — Ну, это нетрудно, - улыбнулся Аркадий, - Грушницкий удивительно хорош в точных науках, особенно в физике, но любовь к истории пересилила и он выбрал гуманитарные предметы. Все, кроме Печорина, который видел ту самую фотку из восьмого класса с дипломом первого места олимпиады по физике, да Володи с Аркашей, удивлённо взглянули на танцора. — Я и подумать не мог, что тебе нравятся подобные... Предметы, - заметил за всех Родя, - это круто, блин. — Да брось, ничего такого, - отмахнулся парень, немного смущённо, - ну-с, моя очередь. На сей раз все знаки указывали на Онегина и Грушницкий был в полном замешательстве. Что сказать о человеке, которого он практически не знает? — Ох, ну, ты проходил практику в Пятигорске, - вспомнил он о том, что ему рассказывал медик. Онегин приложил руку к сердцу и едва ли не прослезился. —Ты запомнил? - тронуто спросил он. — Конечно, - кивнул танцор, задорно улыбаясь. Онегин снова прокрутил свою очередь, чувствуя, что в этот раз всё окажется куда как сложнее. Ну да. Родион Раскольников. Что может быть сложнее? Родя приподнял левую бровку, ухмыльнувшись. — Ты учишься на юридическом, - сказал он самое первое, что пришло ему в голову. Ну и, это по сути единственное, что Онегин знает о парне. — Засчитано, - хмыкнул юноша, крутя бутылку. Базаров. — Ты из семьи врачей, - пожал плечами Раскольников. Здесь был удивлён сам Базаров, что парнишка запомнил то, что он говорил при их первой посиделке. — Да, верно, - впечатленно согласился Базаров, крутя свою очередь и надеясь, чтобы выпал Онегин или Аркадий. Как ни странно, кто-то наверху (покровитель нигилизма, не иначе), решил немного помочь ему в этой жизни и горлышко указало на Кирсанова. Но перед ним встал другой вопрос: что именно рассказать о человеке, в котором любишь всё? То, что не раскроет твою очевидную любовь к нему, конечно. — Что ж... Кхм, ты умеешь ездить верхом, - о, браво, Базаров, это совсем не очевидно и не двусмысленно, молодчина, дружище, - верховая езда. На лошади, - поправился он, услышав сдавленные смешки, причём самый громкий оказался от самого Аркадия. — Не помню, чтобы говорил тебе об этом, - хитро улыбнулся парень, склонив в интересе голову. — Твой инстаграм говорит за тебя, деточка, - решил спасти друга Онегин, - крути, пожалуйста. Хмыкнув, Аркадий вернулся к игре, твёрдо уверенный в том, что он ни разу не упоминал об этом ни в каких соц.сетях, но решил промолчать. Становилось всё интереснее.

***

Сытые, пьяные и счастливые, ребята вышли на улицу с весёлым смехом. В руках у Разумихина была огромная коробка салютов, которую он мечтал запустить все две недели, пока она ждала своего часа. Что ж, дождалась - до конца старого и начала нового года оставалось ровно полчаса. В руках Базарова, как самого ответственного, была бутылка шампанского и коробка с бокалами. — Подонок! - вскричал Ленский, впрочем, безо всякой злобы, вытряхивая снег из кудрей. Грушницкий, не ожидавший, что друг поймает снежок лицом, заливисто смеялся. Печорин неотрывно смотрел на него, чувствуя, как внутри разгорается целый пожар, как жжёт грудь от этой дикой, необузданной, страстной любви к этому невероятному юноше. Он замер, наблюдая за тем, как дурачатся ребята и сам не заметил, как губы дрогнули в лёгкой улыбке. — Куришь? - спросили рядом и следом послышался щелчок зажигалки. Базаров был одним из тех, кто предпочёл роль наблюдателя в этом маленьком снежном сумасшествии. — Нет, - просто ответил Григорий, не отвлекаясь от своего любования, - и тебе не советую, - добавил он. — Будешь говорить мне о вреде курения? - хохотнул Базаров. — В какой-то степени это навредит тебе, да. Например, в личной жизни, - хмыкнул Печорин, скосив глаза на собеседника, который заинтересованно поднял бровь, - неужели ты не заметил, что Кирсанов не выносит запаха сигарет? - скорее риторически спросил он, наблюдая, как подавился дымом медик, легко ухмыляясь. — Учту, - взяв себя в руки, кивнул Евгений, переводя взгляд на резвящихся ребят.

***

Разумихин, видимо позабыв и о салютах, и о друзьях, и обо всем мире, с самым очаровательным видом гладил, сидя на корточках, маленького котёнка, которого обнаружил у входа в парадную. Да, у подъезда. Родион, отвлекшийся от попыток избежать метких снежных снарядов, незаметно улизнул с поля боя поближе к своей личной крепости. — Ты чего тут один, Мить? - с задорным блеском в глазах спросил Раскольников, подсаживаясь к Разумихину. — Смотри, - тихо сказал тот, указывая на котёнка, скрытого сугробом, который цеплялся за его пальцы маленькими коготками. Он постарался смять снег так, чтобы котёнку не дуло, но это, кажется, не очень работало. Родя ахнул, раскрыв глаза в удивлении и очарованно улыбнулся. — Черт возьми, что за прелесть! - восторженным шёпотом произнёс он, тоже протягивая руку и видя, как котёнок начал принюхиваться. — Можно мы его оставим? - спросил Разумихин, глядя на Родьку полными надежды глазами. Раскольников колебался не долго. — Конечно, блин, можно! - чёрный, с яркими оранжевыми глазами, как раскаленные угольки, котёнок тихо пискнул, когда Дмитрий взял его осторожно на руки, с щемящим чувством понимая, что он даже меньше его ладони. Расстегнув куртку, он упрятал кису за пазуху, чтобы тот отогрелся, не до конца застегивая молнию. Переглянувшись с Родей, они шкодливо улыбнулись, довольные собой и своей затеей. Позади послышался визг и кажется это снова Ленский. Ребята обернулись, заинтересованно глядя на то, как Володя пытается выбраться из сугроба, а Онегин получает шутливых люлей от Аркадия. Другу на помощь пришёл только Грушницкий, который вытянул поэта из снега и принялся его отряхивать, пока Ленский что-то пытался сказать, прерываясь на смех.

***

Печорин, стоявший с Базаровым недалеко от компании, нахмурился, приглядываясь к Грушницкому. — Он без перчаток, что ли? - вслух сказал Григорий, ни к кому конкретно не обращаясь. Спрашивать кто именно Евгений не стал - ясно, что танцор. Но на всякий случай удостоверился, что Аркадий о перчатках не забыл. Печорин, кинув, что он сейчас вернётся, подошёл к Грушницкому, утягивая того в сторону. — Грушик, детка, ты руки хочешь отморозить? - недовольно, но спокойно обратился он к юноше, беря его красные руки в свои и грея их своим дыханьем, параллельно потирая их меж своих ладоней. — Я забыл о них, - виновато и беспечно улыбаясь, признался кудрявый. — Да, я заметил, - усмехнулся мужчина, в очередной раз выдыхая жарким дыханием на постепенно согревающиеся руки, прижавшись к ним губами в тёплом поцелуе, он достал из кармана собственные перчатки, надевая их на руки смущённого танцора. — Спасибо, - тихо промолвил Грушницкий, пока Печорин перешёл к его шарфу, поправляя его так, чтобы в лицо парню не дуло. Послышался приглушенный смех. — Ребят! - крикнул Онегин, - Осталось три минуты! Щелкнув танцора по спрятанному носу, Печорин взял его за руку, ведя к остальным. Грушницкий ехидно хмыкнул. — Смотрите, - с доверительным шёпотом произнёс Разумихин, когда они все собрались в кучку, и слегка отвернул ворот куртки, демонстрируя нечто тёплое, мягкое и пушистое. И живое. Аркаша сразу признал в свернувшемся клубочке котёнка и умиленно улыбнулся, прижав руку к сердцу. Остальные тоже заулыбались, когда котёнок высунул мордочку и фыркнул. — Мы с Родькой решили завести ребёнка, - нарочно хвастливо кивнул Дмитрий, слушая смех товарищей. — Ну, с пополнением вас! - хором сказали ребята, пока Базаров с хлопком открывал бутылку шампанского, - А теперь: три-и-и, два-а, один! С Новым Годом! - закричали все вместе, разливая игристое по бокалам и чокаясь с громким перезвоном стекла в новогоднюю ночь во дворе с лучшими друзьями и любимыми людьми, опустошая бокалы до дна, мысленно желая, чтобы этот волшебный миг длился как можно дольше. — Пора! - радостно вскричал Разумихин, проскальзывая к заветной коробке, - Женька, зажигалку! Базаров, угадав, что обращались к нему, вынул зажигалку, передавая её Дмитрию, который осмотрелся и убедился, что расстояние между домом и коробкой достаточное, и со спокойной душой зажёг фитиль, отходя и придерживая котёнка в своей куртке. Люди высыпали на улицу, кто просто посмотреть, а кто отстрелять свои запасы пиротехники и двор заполнился уютным галдежом и смехом. Печорин смотрел, как отражаются цветные брызги искр в коньячных глазах его танцора. Губы Грушницкого были приоткрыты в восторженной улыбке, пока раз за разом праздничный снаряд выстреливал в небо, освещая всё вокруг яркими всполохами. Грушка, почувствовав на себе настойчивый взгляд, повернулся к мужчине и у Григория отказали тормоза, потому что нельзя быть таким совершенным. Печорин притянул парня ближе к себе, обхватывая его руками за талию, скользя к спине и смыкая на ней руки, крепко обнимая. — С Новым Годом, Грушик, - негромко поздравил он, тепло улыбнувшись юноше. Грушницкий тихо хихикнул, обнимая мужчину за шею и прижимаясь к нему щекой. — И тебя, Григорий, с Новым Годом, - улыбаясь, когда Печорин немного повернул голову, касаясь его носа своим и немного потираясь, сказал Грушницкий, зажмуривая от переполняющего счастья глаза.

***

— Ладно, Онегин, - выдохнув, начал Володя, стоя лицом к лицу с блондином, - я рад, что мы начали встречаться. Ты не так уж и плох. Скорее, ты... Ну... Очень хороший и старательный, хоть и строишь из себя распиздяя непонятно зачем, но я всегда радуюсь твоим успехам и готов всегда поддержать тебя. Не думай, что мне плевать на тебя... - тихо закончил Ленский, отводя взгляд, чувствуя, как горят щеки. Онегин смотрел на него с непередаваемыми эмоциями, но после лицо его смягчилось и он ласково улыбнулся. — Ты - мой главный успех, Владимир Ленский, - произнёс он. — Брось, Евгений, ты правда молодец, - прямо глядя в глаза, сказал Володя. Онегин помолчал, смущенный внезапной похвалой, но затем встряхнулся. — Так, значит, я тебе нравлюсь? - словно между прочим, спросил блондин. Ленский закатил глаза. — Онегин, мы встречаемся, - напомнил поэт. — Да-а, но ты встречаешься со мной, потому что я тебе нравлюсь или потому что ты не смог отказать? - всё ещё избегая прямого контакта глаз, продолжил расспрос Евгений. Володя прикрыл глаза, судорожно выдыхая перед тем, как резко притянуть за грудки зимнего пальто Онегина, вставая на носочки, чтобы прижаться к его губам своими, крепко жмурясь. "Как же волнительно, черт возьми!" - громыхнуло в голове поэта. Евгений на мгновение остолбенел, но потом плечи его расслабленно расправились и он поцеловал Ленского, скользя языком по желанным губам, пока на фоне гремели выстрелы салютов и искры осыпали их влюбленные головы. Оторвавшись от чужих губ, Володя прижался щекой к плечу блондина, пряча своё пылающее лицо, пока Онегин гладил его по спине. Сердце бешено стучало в груди, а глаза лихорадочно блестели: — Да, Онегин, ты мне нравишься.

***

Базаров аккуратно взял руку Кирсанова в свою, переплетая пальцы и заглянул ему в глаза. Аркадий смотрел на него с мягкой улыбкой, словно подбадривая. "Давай, скажи, что без ума от меня и я отдамся тебе прямо здесь," - мысленно взмолился Кирсанов, стараясь сохранять спокойствие. Ну как тут можно быть спокойным, когда рядом стоит такой мужчина? — Аркадий, ты мне нравишься. Сильно, - сходу начал Базаров и Аркаша даже немного опешил, удивлённо хлопнув глазами, - тебе это давно известно и мне это давно известно, и... Кхм, в таком случае, предлагаю тебе отношения... Со мной, - добавил он, как будто мог быть ещё какой-то вариант. "Да! Блять, неужели, ну конечно я согласен! Боги услышали меня!" - мысленно завопил парень — А... Ну... - он попытался взять себя в руки, что бы не выдать насколько он всё же рад, - я согласен, - выдохнул он, улыбнувшись. Базаров, вздохнул, не заметив, что всё это время даже не дышал и облегчённо отзеркалил улыбку, раскрывая объятия, в которых тут же оказался юноша. — Я так рад, - признался медик, прикрывая глаза. "А я-то как рад, ты не представляешь, солнышко," - подумалось Кирсанову и он тихонько фыркнул. — Долго же вы думали, Евгений Васильевич, - лишь ответил он, игнорируя потрясенный, а затем понимающий взгляд Базарова, который усмехнулся, понимая, что его чувства были тайной тамплиеров. Кирсанов убедился, что в Новогоднюю ночь может исполниться самое заветное желание.

***

В квартире горели лишь многочисленные гирлянды и уютно переливалась украшенная ёлка в углу. Чацкий и Молчалин допивали бокал шампанского, проигнорировав речь президента и целуясь под бой курантов. Год помотал их достаточно, чтобы они ценили друг друга ещё больше, когда казалось, что больше уже невозможно. — Спасибо, что ты со мной, Ксандре, - прошептал Алексей, сидя напротив Чацкого на диване, подогнув под себя одну ногу и смотря на их переплетенные пальцы рук, - спасибо, что ты есть со мной. Я люблю тебя, милый, - выдохнул он, посмотрев мужчине в глаза. — Это я должен благодарить тебя, - в том же тоне, своим вкрадчивым, глубоким голосом ответил Александр, - ты показал мне лучшую сторону человека, о которой я никогда и не подозревал. Ты невероятный, я не устаю любить тебя ещё сильнее, - он поймал подбородок парня, ласково гладя нежную кожу. Молчалин не ответил, лишь приблизился, и губы Чацкого накрыли его собственные, медленно целуя. За окном гремели салюты, искры от которых стучались в стёкла, просясь внутрь, к этому тихому уюту маленькой семьи.

***

— А как мы назовём кису? - словно только что поняв, что новый подопечный нуждается в имени, спросил Родя. — Сначала надо вообще узнать, мальчик это или девочка, - разуваясь, ответил Разумихин. Компания разбрелась по домам и ребята даже не стали обижаться, видя какими взглядами обменивались парни между собой. Бог с ними, с влюбленными на голову. А у них, вообще-то, ребёнок появился. Раздевшись, Дмитрий осторожно передал тихо мяукающего котёнка Родиону, который осторожно принял его как младенца. Они чертовски перебрали с выпивкой. — Дмитрий, любимый, у нас мальчик! - заглянув туда, куда приличные коты и кошки не смотрят, заключил Раскольников. — Сын! Наследник! - радостно воскликнул Разумихин, подходя к парню. — Давай назовём его Цицероном? - предложил Родя. Как же он пьян. — Давай, думаю ему идеально подходит! - согласился Дмитрий, - Пошли накормим его, он, наверное, голодный. — Достань молоко, я укутаю его в плед. Когда чуть отойдёт, помоем его, а утром в ветклинику на осмотр, - перечислил Родион, и Разумихин, кивнув на всё сразу, пошёл за молоком. Спустя два часа, вымытые и высушенные, они все вместе заснули на диване: Родион на мощной груди Разумихина, а Цицерон на спине Раскольникова. — Спокойной ночи, детка, - полусонно бормотнул Дмитрий, - с Новым Годом... — Спокойной ночи, любимый, - ответил ему также приглушённо Родька, - и тебя...