***
Проснулся Слава от тычков и ора. Покопошился в колючей соломе, почесался и неуверенно выбрался из импровизированной постели. За несанкционированную ночёвку в чужом снопе его напрягли чистить сарай и, наполняя тележку коровьими-лошадиными-козьими какашками уже в восьмой (или в десятый) раз, Слава думал, что скучает по грязной хибаре на краю ручья и грязевым крабам. Тележку надо было отвозить ко рву на окраине города, где у местных была общественная помойка. Органические отходы, однако. Может, потом они это достают и удобряют огороды? Да, огороды были не только у фермеров, каждый дом в Вайтране (да и в других городах, наверное, тоже) имел обширный кусок земли, где росло и колосилось. Также многие держали крупный скот, который утром выгонялся на выпас около города (кажется, Слава начал догадываться, почему тут, несмотря на обилие стражи и Соратников, бегают великаны). Пах Вайтран тоже не горноцветом, хотя ночные горшки из окон, вроде, не выплескивали. Когда добрые владельцы сарая забрали у него лопату и грабли, выдав взамен коромысло и вёдра, Слава всерьёз рассматривал три варианта: завернуть за угол и не возвращаться, надеть вёдра работодателям на головы и посмотреть, не впадут ли они в ступор, и надеть ведро на голову себе — авось его оставят в покое. Но в указанном направлении все же пошел, пообещав себе, что воды, так и быть, натаскает — может хоть поесть выдадут, но если поручат ему ещё что-то, придётся более детально рассмотреть план с мимикрией. До рыночной площади Слава добирался около получаса, в основном благодаря тому, что три раза свернул не туда, и вышел к вожделенному колодцу скорее вопреки. С забором воды особых проблем не возникло — колодезное ведро было привязано намертво, так что риск оставить его в колодце был минимальный, но вот треклятое коромысло! Пришлось дважды набирать ведро по-новой, выслушать ругательства огромного седого мужика, облитого водой и изобрести новый способ ношения коромысла — не на одном плече, а на двух, придерживая дужки вёдер руками. Видимо, местные до этого сами не додумались, потому что толпа, желающая посмотреть на это дивное шествие, увеличилась. На обратном пути Слава опять заблудился, поплутав ещё с полчаса и растеряв своих почитателей, так что, наверное, неудивительно, что встречали его ором и тумаками. Потом, правда, выдали кусок хлеба и яблоко, но гудящие от перенапряжения мышцы это как-то не особо утешило. Потянулись унылые дни, наполненные подработками, за которые Слава получал еду и пошарпанные монеты самого низкого достоинства. Видимо, новость о контуженом с приметной внешностью, который не может поторговаться за более серьезную оплату своей работы, быстро разнеслась по городу, потому что люди сами подходили к нему на улице с мётлами, вилами и прочим бытовым скарбом, или просто за рукав тянули к нужному месту и жестами поясняли задачу. Некоторые и через неделю пытались орать по слогам, игнорируя, что понимания это Славе не добавляет. Ежедневная тяжёлая работа не добавляла хорошего самочувствия, но спал Слава, как убитый, игнорируя клопов, мышей и прочую малоприятную живность, в изобилии роящуюся в местах его ночлегов. Иногда он разглядывал свои, покрытые волдырями и мозолями, в ссадинах, руки, и радовался, что не может посмотреться в зеркало. Само собой, скучал по чаю — попить в Скайриме чего-нибудь горячего было настоящей проблемой, а вот простыть — как раз нет. Так что последние пару дней Слава, хрипя и булькая носом, подрядился работать в местной таверне в надежде получить томатный суп или эльсверское фондю — ну, чем чёрт не шутит? Однако из горячительного, доставался только нордский мёд — сладковатая бадяга, перебродившая в самом плохом смысле этого слова, и вызывающая исключительную изжогу. Конечно, именно нордский мёд был виноват в том, что когда кто-то затеял игру «брось топор в мишень», Слава оказался на траектории броска.***
Очнувшись в своей постели и убедившись, что горло болит только внутри, но не снаружи (в этот раз кончину вызвала осложнившаяся ангина), Слава нащупал телефон и принялся звонить раньше, чем подумал, кому и зачем. — Угу, — сонно промычали вместо приветствия. — Жорик? Ты жив? — прохрипел Слава, откашлялся, и прохрипел ещё раз. — Я Боря. Нас затоптал великан? — Тебя. Приезжай, я расскажу подробности. — Ночь же, — зевнул Боря, — давай позже. — Не, я горю желанием поделиться, как по-скайримски будет «метла», «ведро», «тряпка» и «дебил». Заинтересованный открывающимися перспективами, Боря согласился приехать сейчас, а Слава поставил чайник и уполз отмывать скайримский навоз, жалея, что негде сжечь одежду. Хоть бы клопы не расплодились.***
— Может, она в меня просто яду влила? Слава смачно чавкал четвёртым бургером, радуясь, что есть такая фигня, как круглосуточная доставка. — Дать тебе яду во время оказания первой медицинской помощи? Не, если бы её тебе оказывал какой-нибудь алхимик из пещеры где-то в жопе Скайрима — может быть, а так — откуда у женщины с фермы около крупного города яд, и если даже так, зачем бы она стала переводить его на тебя? — и, не дожидаясь комментария Бори о собственной ценности и важности, добавил: — а на меня ей яду не хватило, так что она решила уморить меня починкой забора. — Так тебя пытались уморить все жители, — хохотнул Боря, — как будет ведро? Шлоб? — Щлоп, — буркнул парень, поглядывая на шестой бургер. — Как думаешь, что сделали с моим телом? — Я давно перестал обдумывать, что происходит с моим телом. Собралось ли оно из частиц, оставшихся в желудке рыбы-убийцы, или воссоздалось как-то по-другому. Я даже не уверен, какой из миров считать настоящим, и не лежу ли я в коме, видя галлюцинации. Давай ещё поговорим о телепортации: вот еда, поглощённая телепортирующимся, считается частью организма, или нет? И другие незакрепленные составляющие? Кровь, например? А ещё, почему мозолей на руках нет, а клоповьи укусы есть? — Я хотел поговорить о том, закопали меня или сожгли, — меланхолично проговорил Боря, сделав вид, что прослушал отдающую истерикой отповедь. И ни слова не слышал про клопов, не-а. — Тебя забальзамировали и положили на полку. Через тысячу лет ты, возможно, восстанешь, и будешь защищать свою гробницу от расхитителей. — Как драуг? — Драугр. Слава мученически поморщился, вспомнив, как пытался приобщить Борю к прохождению игры. Тот убил своего персонажа несколько раз, ещё не войдя в крипту, дергал за рычаги и цепи без всякой системы, наступал и проваливался во все ловушки, по несколько раз спрашивал Славу об одних и тех же головоломках, хотя их едва ли можно было назвать интеллектуальными. В общем, показал себя как человек, к компьютерным играм способностей не имеющий. О чём сам предупреждал заранее, но Слава не поверил, что такое возможно. Потом они сошлись на том, что игра едва ли помогает в выживании, и выдохнувший с облегчением Боря ограничивался чтением статей об игре. — Кстати, я не нашел ни одного внятного рецепта волшебных зелий, — скорбно заметил он, все ещё не теряющий надежды разобраться с магической составляющей. — Нету ни пропорций, ни способа обработки. — Потому что игроки не будут собирать собачий корень на рассвете в месяц Первого зерна, а потом отмерять ноль и семь чеснока, один и два солей пустоты и двемерского масла доверху. — Чего ты такой злой? — поморщился Боря. — Сам потребовал приехать посреди ночи, а теперь бухтишь на меня. Славины губы растянулись в неестественной улыбке, как случалось всегда, когда тот, волнуясь, забывал контролировать мимику. — Я очень рад, что ты жив. Ответная улыбка выглядела намного более искренней. — Кстати, я думаю, может, к вам на факультет перевестись? — Ты хочешь оберегать меня от травм? — Не, просто за программированием реально будущее, — неискренне восхвалил Боря. — Ветеринар-программист, мне нравится, — покивал Слава. — А тебя не смущает расстояние от твоего дома до нашего корпуса? — Я перееду жить к тебе, — самопожертвовано заявил Боря. — Угу, а то, что я на два курса старше? — С этим проблема, рекомендую тебе взять академ, пока я не нагоню. — Так и сделаю, — хохотнул Слава. — Когда планируешь переезд? — Ну, основное я уже перетащил, — заявил парень, намекая на свой, пытающийся умоститься на диване, организм. — Не, спать ты не будешь, тебе на пары уже надо. — Я тут подожду, пока ты соберёшься, — Боря потянул на себя покрывало, оказавшееся вязаным свитером. — Не, я никуда не поеду, от меня свинофермой несёт. — Тебе кажется. Слава склонился над диваном, обождав, пока Боря вдохнёт и закашляется. — Так это ты? Я думал, у тебя толчок забился! — Думаешь, стоит ещё раз помыться? — ехидно поинтересовался Слава. — Думаю, тут без ванны с можжевеловой солью никак, — заявил парень, быстро собираясь на выход. — Спаси всех милых животных, — напутствовал Слава, махая ладошкой в сторону хлопнувшей входной двери. Не защелкнулась. — Обязательно, — донеслось с лестницы.