My disease - Carl Gallagher

Все эти месяцы мы не общались с Карлом, а когда мы сталкивались, то опустив глаза, проходили мимо друг друга. А вот с Кэссиди всё было намного хуже. Мы не просто прожигали друг друга взглядами, при первой же возможности мы чуть ли не накидывались друг на друга и плевались всеми ругательствами, которые мы только знаем (Милковичи в этом деле всегда на первом месте). С остальными Галлагерами я также общалась и по возможности помогала чем только могла. Вот вкратце то, что произошло за это время. Дебби работала сварщицей, чтобы прокормить себя и Фрэнни. Мы сидели с Йеном на кухне, как тут врывается в дом Дебби с возгласами о том, что она лесбиянка и кинулась на рыжего с расспросами как он понял, что он гей. На что он отрезал, что это глупость и она не может быть лесбой. У Липа были огромные проблемы с алкоголем и с Сиерой. Раньше мы любили с ним вместе выпить, но теперь мне пришлось искать нового собутыльника. Парень стал раза в три чаще курить, а ещё он ходил на АА (анонимные алкоголики). Лиам ходил в частную школу и узнав, что его туда устроил Фрэнк, я чуть не упала со стула. Фиона встречалась, по её словам, с прекрасным парнем. Скажу честно, мне он показался слишком правильным. Фрэнк, после смерти Моники, решил стать образцовым отцом и помогать своим детям. Он устроился на работу, и что ещё удивительнее, работал и получал зарплату. Он извинялся перед всеми, кому он когда-то насолил (а таких людей можно перечислять годами). Больше всего я переживала за Йена. Он расстался с Микки и начал встречаться с парнем Тревором, который, к слову, был трансом. Мне он понравился, милый. А ещё он стал медбратом. Я так рада за него. Но переживала я вовсе не из-за всего вышеперечисленного, а из-за секту, в которую его втянули и за вражду с Фионой. Микки, что не удивительно, сидел в тюрьме. Вроде всё? Я за всё это время поставила перед собой цель: вернуть Карла. Чего бы мне это не стоило. Йен рассказал мне, что Карл хочет снова уехать в военную школу. Я хочу чтобы он туда ехал и дождусь его, а вот Кэс (как он её называет, аж блевать тянет) не отпускает его. Так бы и втащила ей за это. Как она не поймёт, что это его мечта, он заслуживает лучшего, чем гнить в этой дыре под названием саут- сайд. Я шла по ночному Чикаго и курила очередную сигарету. Мне нравится, как дым входит в мои лёгкие. Было темно, но местами светили фонари. И тут я столкнулась своими карими глазами с до боли знакомыми голубыми и замерла, так и не сделав затяжку. Он стоял напротив меня и не отрываясь смотрел. Я выкинула недокуренную сигарету и пошла к парню, настроившись на серьёзный разговор. — Привет. — сдавленно говорит парень. — Привет. Повисло молчание. Я собиралась с мыслями. — Как прошёл день? — было ясно, что это не очень то его интересует, а спросил он из вежливости, так как не знал, что ещё сказать своей бывшей, которая бросила его и вышла замуж за богатенького, а теперь вернулась и лезет в его жизнь и портит отношения с женой. — Ой, давай без этой банальщины. Я знаю, что тебе плевать и что ты не хочешь меня видеть, но нам надо поговорить. — Прямо сейчас? Мне надо домой. — Карл посмотрел на часы на руке. — Да, Карл, прямо сейчас. Потому что больше поговорить наедине шанса не представится. Так что заткнись и слушай. Ты не должен идти у неё на поводу. Ты достоин большего, чем гнить здесь. Ты должен ехать в армию. У тебя два выхода: ехать в армию, но, возможно, бросить Кэссиди, обеспечив себе достойную жизнь военного или же остаться здесь, с ней (я не смогла ещё раз произнести её имя) и снова начать торговать наркотой, потом начать колоться самому, родить детей, стать таким же наркошей, как Фрэнк, быть таким мудаком, что твои дети буду ненавидеть тебя, а потом… — Хватит! — я замолчала — мы любим друг друга, и я не могу бросить её. Я издала злобный рык. — Ты совсем что ли ебанутый? Ты не видишь дальше своего носа, потому что эта сука запудрила тебе мозги. Она не любит тебя, если заставляет остаться. Карл, да пойми же… Договорить он мне не дал, так как быстро подскочил ко мне, обхватил мою талию и прижал к себе. Он прильнул к моим губам, я немедля открыла рот и пропустила его язык к себе. Как же я скучала по нему, по его запаху, вкусу его губ, его касаниям… Он покусывал мою нижнюю губу, от чего я думала, что провалюсь сквозь землю. Привычного мне запаха сигарет не было, значит он бросил курить, а я за это время, из-за нервов, стала курить больше. Он отстранился и на последок лизнул мою губу. — Увидимся. — сказал парень, разворачиваясь и уходя, улыбаясь своей фирменной улыбкой. — Увидимся. — промямлила я и ещё пару минут простояв в ступоре, я подкурила сигарету и пошла к дому, счастливо улыбаясь. Сегодня я хочу съездить к Микки в тюрьму. Некоторые братья тоже порывались поехать, но я пресекла любые их попытки навязаться со мной. Я хотела поговорить с Микки наедине, по душам. Мы сидели друг напротив друга, нас разделяло стекло. Он был рад меня видеть, как и я его. Я рассказала всё, что произошло у меня с Карлом. «Ну так въеби этой Кэссиди. Пусть знает с кем связалась» — вот что сказал мне Мик. — И как тебе в тюрьме? Много уже парней выебал? — спросила я. — Ага, только нет никого кто бы мог выебать меня. — А именно: рыжий, высокий, сексуальный и гей? — Ага. — брат опустил глаза и грустно усмехнулся. — Как он там? — Нормально. Вроде. Парня нашёл. Транса. — Транса? — Микки громко засмеялся — Охуеть. Может если я сменю пол, он ко мне вернётся. — Не в поле дело, Мик… Он гей до мозга костей, так что сомневаюсь что ты привлечешь его клитором. Я не хотела уходить, но охранники буквально вышвырнули меня оттуда. Я пообещала Микки, что вернусь на следующей неделе.