***
Леви уже несколько раз изучил список людей, которые поедут с ним на вылазку. Он в который раз вычёркивал одни фамилии и вписывал другие, водя отрывистыми линиями по бумаге. «Поедет ли Райнер?» «А Энни?» «Имир?» Мысли, рассуждения, воспоминания о предыдущих вылазках, фырканье лошадей, отчаянные крики людей, рычание зомби прямо возле ушей и вид разорванных тел… Всё это смешивалось в голове Леви в одну кучу, из которой было невозможно вычленить ничего стоящего. «Райнера возьму. Да и Энни с Имир, нет, Имир не возьму. Она бывает несконцентрированной! Да и Райнера не возьму.» Отложив ручку, Леви взял список из сорока восьми человек. Тридцать мужчин и восемнадцать женщин. «Не слишком много человек я беру?» Вычеркнув сразу пятерых женщин и четырёх мужчин, Леви в тысячный раз проштудировал каждое имя в списке. Он вспоминал, как эти люди показали себя на прошлых вылазках и проанализировал их навыки и психическое состояние. Отложив ручку, Аккерман подошёл к окну и распахнул его настежь. Воздух, пропитанный запахом жареной рыбы и людской надежды, что этот лагерь сможет выжить в этом кошмаре, проник в кабинет. Леви постоял у окна, посмотрел на играющихся детей под его окном и задумался: «Понимают ли дети, что творится вокруг?» Если они не понимали, то чувствовали напряжённую обстановку, царящую вокруг. Видели, как рыдают их матери, когда отцы куда-то уходили. Иногда папы не возвращались, а мамы ревели сутками после этого. В дверь постучали. Леви развернулся к двери и позволил войти в кабинет. — Сэр, там, сэр, вас вызывают, сэр, — тараторила Саша, повторяя что-то непонятное. — Угомонись, отдышись и скажи нормально, — сказал Леви. — Вас вызывает Смит. Он попросил принести список тех, кто едет с вами на вылазку, — стараясь говорить спокойно, Саша разнервничалась. — Понятно. Ты, кстати, едешь на вылазку. Собирайся, — поставил девушку перед фактом Леви. Саша кивнула и ушла. Леви вдруг вспомнил, что Ханджи просила занести в домик к Имир мёд и свежих овощей. Решив сначала отнести мёд и овощи, Аккерман направился на склад, взял авоську с овощами и банку мёда, отправился к Имир, смотря вперёд. Мимо пробегали дети, много детей, разных возрастов, полов. Многие из них были сиротами, у половины из них не было отцов. А вот матеря были практически у всех детей. В домике Имир было чисто и подозрительно тихо. Леви поставил банку мёда на стол, а авоську на стул и осмотрелся: никого. Со второго этажа послышались осторожные шаги, а потом показались ноги Микасы и она сама. Девушка была замотана в одеяло, шмыгала носом, но уверенно спускалась вниз, услышав, что в дом пришли. — Здравствуйте, — сказала Микаса, смотря на банку мёда. — Ты Микаса, верно? — спросил Леви, сунув руки в карманы. Его взгляд скользил по девушке. «Такая молодая, а уже научилась выживать!» — Да, а вы… — … Леви. Я отвечаю за сбор людей на вылазки. — Вылазки? — Микаса по инерции поставила чайник на плиту и достала две чашки. — Да, вылазки. Мы выезжаем за пределы лагеря и ищем в городах медикаменты, одежду, консервы. Иногда привозим новых выживших, как-то раз привезли с собой трёх коров, теперь у нас увеличилось количество молочных продуктов, — Леви присел на стул и начал рассматривать в руках кружку. Девушка закашляла, прижимая платок ко рту. — Заболела? Да, Ханджи говорила, что одна из новичков заболела. Я принёс тебе мёд и овощи. Выздоравливай, — Леви поднялся с места и выключил плиту, нашёл чёрный чай и заварил в заварочном чайнике. Микаса присела за стол, кутаясь в одеяло. Леви пододвинул чашку чая девушке, открыл банку с мёдом и подал ложку. Аккерман слегка смутилась, робко взяла ложку, а потом поднялась и взяла из шкафчика белое блюдце, и начала есть мёд. Он был вкусным, обволакивал горло и немного горчил. Тёплый чай был очень вкусным в сочетании с мёдом, а Микаса начала потеть. — Иди ложись в кровать и пропотей хорошо, я зайду вечером, принесу тебе нормальный чёрный чай, — сказал Леви, поднимаясь со своего места. Ему нужно было спешить к Эрвину, а гонять чаи не было времени. Микаса кивнула головой и поползла к себе, а Леви убежал к Эрвину, забежав к себе за списком людей.***
Эрен добавил в ведро с водой хлорку и начал мыть полы с утра пораньше. Марко приготовил яичницу с утра, Жан сварил кофе в джезве. В принципе, завтрак прошёл гладко и без скандалов, но между Жаном и Эреном возникла неприязнь. Просто так. Они ничего друг другу не сделали, но начали ненавидеть друг друга просто так. Как бывает любовь с первого взгляда, так и ненависть тоже. Беспричинная и внезапная. — Эрен, ты отлично справляешься, — улыбнулся Бенни, пришедший с Люси на работу. Бенни и Люси были женаты двенадцать лет. Шесть лет назад Люси попала в аварию, после которой была вынуждена передвигаться в инвалидной коляске. Во время эпидемии супругам пришлось туго. Она не хотела быть для мужа обузой, а он не хотел бросать жену на верную погибель. Попав в этот лагерь, супруги наконец-то смогли выдохнуть. Врач был нужен лагерю, особенно такой, как Бенни, который любил лечить. — Спасибо, я пораньше решил прийти, чтобы полы вымыть, — слегка улыбнулся Эрен. Ему нравилось, что его похвалили, было приятно. Жизнь в этом лагере уже не казалась плохой. — Молодец, такие люди, как ты нам нужны. — Бенни занял своё место, а Эрен отправился помогать Люси.***
Райнер накинул на добермана поводок и намордник, выволок собаку из клетки и потащил на небольшую поляну. Лея подумала и решила, что сначала нужно установить доверие между Ричи, чтобы он ей доверял. Конечно, характер у него уже сформировался, а судя по шрамам пережил он что-то неприятное и болезненное. Райнер привязал пса к турнику и положил руки на бёдра. Ричи угрожающе рычал на Брауна, а в карих глаз пса не было и капли страха. Лея приблизилась к доберману. Он не перестал рычать, но чуть снизил уровень угрозы. — Хороший мальчик, Ричи… Тебе нравится это имя? — Лея встала на колени, протягивая руку чуть вперёд. Райнер достал ружьё и наставил на пса, чтобы пристрелить животное в случае чего. Ричи сделал пару шагов назад, порыкивая и прижимая голову к земле. Он принюхивался к девушке, чувствовал, что она пытается быть уверенной перед ним, да и не представляет для него угрозы и опасносности. Ричи осторожно понюхал руку Леи и перестал рычать. — Можно тебя погладить, Ричи? — Фокс осторожно начала поднимать руку вверх, до головы пса. Одно неверное движение и массивная пасть добермана вцепится в руку или, того хуже, в шею. Даже намордник не спасёт, потому что он декоративный, а не специальный для дрессировки. Лея дотронулась до головы пса и начала гладить его. Ричи молчал, был насторожен, недоверчив, но совершенно не выказывал агрессии. Как же приятна для него была человеческая рука, осторожно гладящая его по гладкой, блестящей шерсти, очень приятной на ощупь. Ричи слегка опустил голову, позволяя гладить себя по шее, Лея провела рукой по ошейнику пса, вернулась к голове и опустилась чуть ниже ошейника. Такие манипуляции девушка повторила несколько раз. Райнер опустил ружьё, видя, что всё идёт нормально. Пёс перестал рычать, позволял гладить себя. Правда, выглядел Ричи жалобно, измотанный тяжёлой собачьей жизнью и невниманием. Доберману было необходимо общение с людьми и социализация. Он хотел, чтобы его гладили, выгуливали и ругали. Эти желания возникали в нём из-за генов, переданных ему от предков вместе с другими качествами, характерными для этой породы. Ричи лёг, вытягивая свои передние лапы вперёд. Лея всё гладила его и уже проводила рукой по худощавому позвоночнику. — Хороший Ричи, какой умный пёс! — повторяла раз за разом Лея, стараясь наладить с псом слуховой контакт, чтобы он запомнил её голос. Райнер зевнул, присел прямо на траву и наблюдал за установлением дружбы между собакой и человеком. Больше всего парень смотрел на Лею. Она казалась Брауну симпатичной и милой. Особенно ему нравились губы девушки. Слегка припухшие от того, что Лея обкусывала обветренные губы, вместо того, чтобы мазать их бальзамом. Волосы у девушки лежали послушно после мытья, глаза были счастливые от общения с Ричи.***
Прошла неделя. Микаса ухаживала за лошадьми, общалась с Энни и Бертольтом, вечерами играла в карты с Имир. Пару раз к ней приходил Леви, приносил чай и мёд, хотя Микаса уже и не ела его, так как не любила, да и горло уже прошло. С друзьями девушка до сих пор не виделась, они были загружены своими деталями. Армин в сотый раз рассказывал о некоторых повадках зомби, делал предположения, как их можно обхитрить. Однако этого было мало. Эрвин хотел уничтожить абсолютно всех зомби и вернуть человечеству планету. Смит таки был одержим идеей убить каждую мерзкую особь, любящую людскую плоть, но было мало знаний и ресурсов. Ханджи волновал вопрос: как именно люди заразились этой дрянью и почему не все превратились в зомби, а так же, Зоэ заметила кое-какую странность: вирус не передавался через укус. За три года никто не смог добыть микроскоп для учёной, чтобы она смогла рассмотреть вирус и сделать кое-какие предположения что он из себя представляет, как передаётся и можно ли вылечить заражённых. На вылазках часто ловили подопытного, но в заточении он быстро погибал. Вскрытие показывало, что репродуктивная система у заражённых полностью утратила свои функции, а вот органы пищеварения работали отлично. Ханджи говорила, что называть заражённых живыми мертвецами неправильно, так как фактически они живы, просто сошли с ума и одичали. Зоэ посетила мысль, что заражённые выглядят так, как выглядели когда-то наши предки, только каннибализма среди них не было. В нескольких желудках заражённых Ханджи находила конфеты в обёртке, наполовину переваренных мышей, чьи-то пальцы или глаз. Зрелище было не из приятных, да и воняли подопытные очень сильно. Лаборатория не успевала проветриваться от запаха мочи и фекалий, а также грязи и пыли. Ханджи очень понравились наблюдения Армина, она переписала некоторую информацию из его блокнота в свой. Особенно женщину зацепило разделение заражённых на группы, отличное описание каждой группы и то, чем опасны бегуны и силачи. Эрвину тоже понравились группы. Он решил, что во время вылазок будут пользоваться подобными обозначениями, чтобы отряд знал, какой враг их преследует. Для убийства каждого заражённого — своя тактика, которую нужно продумать до мелочей. Армин чувствовал что-то странное, находясь целыми днями с основными силами лагеря, который носит название «Трост». Эрвин целыми днями рассматривал карту, последнее время заражённые перебрались с одной местности на другую. Это было как-то странно, ведь раньше подобного за ними не замечалось. Гляди и начнут штурмовать лагерь. Да и с электричеством перебои начались. Забор периодически тух, а для генератора не хватало бензина. Армин заметил, что по лагерю проходят линии электропередач, а значит, можно съездить на электростанцию и попробовать завести её. Только Арлерт боялся говорить о таком с остальными, считая, что его посчитают заучкой и умником. Ему ни с кем не хотелось портить отношения. Вскоре, почти через две недели, Леви отправился на вылазку. Энни и Берт тоже уехали, а Микаса, Хитч и Имир остались прибирать конюшню и ухаживать за остальными людьми. У троих лошадей с разницей в три и один месяц, родилось по жеребёнку. Хитч целыми днями проводила у стойл с жеребятами и разглядывала их, иногда гладила, а вот работать категорически не хотела. — Так, метлу бери и подметай вокруг конюшни, харе бездельничать уже! — Имир сунула в руки Хитч метлу с красной ручкой. — Не, пусть новенькая подметает. — Хитч поставила Метлу на пол, облокотив её к стене и отвернулась. Микаса молча потянулась к метле, а Имир стукнула её по руке — Не смей позволять таким, как она садиться к тебе на шею! Микаса, мы не обязаны делать за кого-то их работу! — Но мне не трудно подмести, — Аккерман слегка растерялась. Сейчас Имир выглядела такой злой, но жаждущей справедливости, что совсем не вязалось с первым впечатлением Микасы об Имир. — Ей тоже не трудно, да, Хитч? — Имир вдруг схватила Дрейс за ухо и потянула в сторону. Хитч запищала и начала размахивать руками, но Имир ловко завела руку девушки за спину. Микаса была поражена ловкостью рук соседки. А Хитч недовольно фыркнула и пошла подметать, схватив метлу. Вечером Микаса гуляла по лагерю вместе с Имир, разговаривая на нейтральные темы. Имир поделилась, что у неё есть небольшие проблемы с алкоголем, она не чувствует, когда ей достаточно и пьёт, пьёт, пьёт… Микаса не осуждала. У каждого свои пороки и слабости, даже у Аккерман они есть. Девушки шли уже полчаса. Имир рассказывала про Хисторию чуть ли не с восхищением. Микаса же не понимала, что в этой фермерше такого неземного. Имир обещала познакомить соседку с лучшей подругой, как появится возможность, но Аккерман не горела желанием знакомиться с Хисторией. Внезапно раздался звук выстрела, а потом визги людей. Имир и Микаса помчались в сторону выстрела, пытаясь найти причину. И нашли. В подворотне валялся мужчина с простреленной грудью. Рядом сидела девочка-подросток, сжимая в руках ружьё и тряслась от страха и звука выстрела. Окружающие толпились, ахали, охали и не понимали, что происходит. Сквозь толпу прополз Райнер, извиняясь перед людьми, которых пришлось расталкивать в стороны. — Райнер! — девочка кинулась к Брауну и обняла его, бросив ружьё на землю. — Габи, что произошло? — Райнер посмотрел на труп, потом на сестру, прижимая её к себе. Толпа зашушукалась, осуждающе смотря на эту картину. Женщины всхлипывали, мужчины отпускали что-то не слишком лестное непонятно в чью сторону. Микасу вдруг кто-то потянул за локоть назад. Девушка оказалась вытащена из толпы Эреном. Рядом с ним стоял Армин. Наконец-то они смогли увидеться за долгое время. Эрен и Армин обняли Микасу, прижимая её к себе, девушка расплакалась, прижимая обоих друзей к себе. Она и не осознавала всё это время, как скучает по ним, по их голосам и общению настолько сильно. — Что там случилось? — спросил Эрен, показывая рукой в сторону злосчастной подворотни. Ему было любопытно, что там за столпотворение, чьи это визги и перешёптывания. — Не знаю… Девочка какая-то мужчину застрелила. — Микаса пожала плечами, зная, что Имир потом всё расскажет ей, а возможности пообщаться с друзьями может не предвидится в ближайшее время. — Ладно, узнаем потом от кого-нибудь о происшествии, — махнул рукой Армин. — Давайте погуляем по лагерю, найдём Лею? — Пошлите, рассказывайте, как у вас дела, вы хорошо питаетесь? А спите как? — засыпала друзей вопросами Микаса, вышагивая рядом с ними. — Не волнуйся, жить можно, — засмеялся Эрен, поправляя волосы. — Микаса, у нас с Эреном всё хорошо. Лично мне с соседями моими повезло. Они оба очень хорошие парни. — Армин мило улыбнулся. — А ты как? Здоровье как? Ты вылечилась? — Арлерт заботливо дотронулся до лба подруги. — Чувствую себя превосходно. Моя соседка хорошая девушка. Мы с ней вместе конюшни вычищаем, Имир даже учит меня верхом ездить. Ребят, а вы на вылазку поехать не хотите? — Микаса посмотрела сначала на Армина, а потом на Эрена. — Видно будет. Знаешь же, мы пока что не можем ездить на вылазки, пока доверие не заслужим, — сказал Арлерт. Микаса вздохнула и задумалась, возможно, им с друзьями вообще не стоит ездить на вылазки? Целее будут. Однако Эрен хотел съездить на вылазку, найти электростанцию и попробовать включить её, помочь лагерю и подумать, что делать дальше. Возможно, стоит остаться в Тросте, если им станут доверять и перестанут отслеживать каждый шаг друзей.