О Мечах и Душах

Ни в своей прошлой жизни, ни в этой, я никогда не отличался особой эмоциональностью в глазах окружающих. Хотя это не совсем так. Правильнее будет сказать, что я куда более стойко переношу потрясения в стрессовых ситуациях чем некоторые другие люди. Наверное, виной тому моя привычка сначала принимать действительность и действовать, а уже потом разбираться в собственном отношении к происходящему. Дело не в том, что я не нервничаю и не волнуюсь, я просто могу отстраниться от своих переживаний, оставить их на потом, когда кризис уже миновал. Уже после, я вполне эмоционально переживаю потрясение. Когда-то именно это помогло мне выжить в трущобах семидесятых районов, когда сама окружающая действительность побуждала где-то глубоко внутри истерический смех, щедро сдабриваемый волнами накатывающего чёрного отчаянья. В общем-то тем ярче для меня ощущалась та чистая, незамутненная паника, которую я испытал, просто прочитав несколько, казалось бы, простых предложений на совершенно обычном листке бумаги. Признаться, такого я не испытывал уже давно. Страх смешался с недоверием и неуверенностью, граничащий лишь с начавшей бить тревогу паранойей. Я просто не понимал: почему? Почему я получил это письмо? Приветствую, Шичика Комадо-кун. Я уже некоторое время наблюдаю за твоими успехами. Твоё стремление к саморазвитию и упорство в тренировках, как и похвальная тяга к знаниям, смогли заочно произвести на меня некоторое впечатление. Отзывы твоих преподавателей, включая и моего хорошего знакомого Заичи-сана, также хорошо демонстрируют твои выдающиеся данные. Я хотел пригласить тебя в находящийся под моим управлением отряд. Для новых лиц, тем более столь целеустремленных как ты, у нас всегда найдётся достойное место. Прошу, поразмысли над моим предложением как следует. — Временно исполняющий обязанности Капитана, — Лейтенант Пятого Отряда Готей Тринадцать, — Айзен Соске. Ещё до того, как я ступил на территорию Академии Синигами — я уже предполагал, что рано или поздно, если я не погибну глупой смертью где-то на полпути, я привлеку к себе внимание этой души. Айзен Соске, как ни посмотри, был фигурой во всех смыслах неоднозначной. Мастер психологических манипуляций, виртуозный стратег и политик, настоящий монстр в плане личной силы, гениальный исследователь и всё это — в одном лице. Если в этом мире канон и показывал мне человека, к уровню которого можно смело стремиться — так это был он. На первый взгляд. На самом деле Айзен совершил множество, мягко говоря, спорных вещей с точки зрения морали. Множественные убийства, предательства, эксперименты над живыми и мыслящими душами, политические интриги… Всё это отталкивало, но хотя бы имело смысл в контексте общей истории. Он действовал в кругу врагов, добиваясь своей цели. Здесь не приходится быть разборчивым в средствах. Но что я понять точно не мог — так это его отношения к собственным подчинённым. Тем, кто был ему по-настоящему предан. Оставим в стороне бедняжку Момо, положим она всё же была на стороне врага, хотя и здесь вопрос спорный. Но его абсолютно наплевательская реакция на смерть Эспады с Тоусеном, и личное добивание Халибель просто потому, что та не смогла победить в битве с превосходящими её числом противниками… это просто что-то чрезмерное. Нет, безусловно, полностью полагаться на мангу, чтобы предсказать живущих в этом мире людей — глупость. Я уже успел убедиться, что отличия тамошней истории с действительностью имеются. Тот же Яхве Бах никак не фигурировал в исторических, общедоступных хрониках о войнах с квинси, да и никаких квинси со странными способностями, что запомнились мне по последней арке манги также, судя по всему, в реальности не было. Это я могу сказать с относительной точностью — хроники войны с квинси это, пожалуй, самые полные и развёрнутые тексты в академии, подтверждённые множеством вторичных документов, также находящихся в свободном доступе. Видимо в тот момент Сейрейтей наконец и разработал нормальную бюрократическую систему, ибо о более древних временах нормальных данных — сущие крохи. Полагаю, потери подсчитывать иначе было просто нереально. Как бы то ни было, Айзен из манги доверия не внушал. Айзен из этой реальности, просто из-за уже случившегося становления Вайзардов, тоже. Я всегда рассчитывал, что смогу прицениться к этому Синигами издалека, максимально осторожно, вызывая минимальное количество подозрений… хотя те всё равно бы были, если интеллект этой личности не приукрасили в каноне. Так я смог бы решить, что я всё же хочу делать относительно его восстания. А ведь я ничего не имею против переворота как такового. Общество Душ, как оно есть, должно исчезнуть. Меня воротит от порядков этого места. От всего, что с ним связано. Целый мир, больше половина из которого — это трущобы, контролируемые аристократией, неспособной видеть дальше своего носа, что из этого можно назвать хорошим посмертием? Это — здешний антипод Ада? Скорее уж достойная альтернатива. Хуэко Мундо и то выглядит предпочтительнее. Тамошние обитатели хотя бы честнее в своих намерениях. Как ни посмотри, но бог, что позволил такому существовать, не заслуживает своего места на троне. Звучит смешно из уст слабака вроде меня — но это мои искренние чувства. Потому я и не против Айзена как такового, или вернее сказать — не против его восстания. Но его каноничный образ всё равно внушал огромное количество обоснованных сомнений. Потому я и решил наблюдать издалека. Или думал, что решил. Я тяжело вздохнул, унимая оглушительно колотящееся в груди сердце. Нет, как ни посмотри, Айзен пока что не может меня ни в чем подозревать. Будь он хоть трижды умнейшим человеком в Обществе Душ, пока что я просто ничего компрометирующего не успел сделать. К тому же лицом к лицу мы с ним никогда не виделись. И я сильно сомневаюсь, что целый лейтенант, которому уже сейчас пророчат повышение, опустился бы за подглядыванием за таким талантливым мной. От мысленного образа ныкающегося по кустам Айзена меня прорвало на нервное хи-хи. Нет, ну если серьёзно, не может пока Айзен знать ничего этакого обо мне. Значит он сказал ровно то, что сказал — меня ждут из-за моих проявленных талантов. Или может там всё же есть что-то между строк… Так, нет, вот это всё точно стоит оставить в стороне. Я ещё даже не встречался с этим Синигами лично, чтобы пытаться читать скрытые послания которых, скорее всего нет. Факты состоят в следующем: меня приглашают в пятый отряд. Официально. Без вступительных экзаменов, которые, как правило, проводит каждый из отрядов. К тому же эта фраза про «достойное место»… только конченный идиот не провёл бы аналогию с местом офицерским. Пусть и всего лишь намёк, но для простого выпускника академии это — просто восхитительная перспектива. И это очень, очень плохо. Именно потому, что приглашает меня лично лейтенант, к тому же пусть и туманно, но суля такими перспективами, отказываться нельзя. Вот просто нельзя. Количество поднятых бровей, что я вызову таким жестом, будет слишком велико. К тому же это пусть и не оскорбление, считай, протянувшего мне руку помощи лейтенанта, но всё равно жест весьма грубый в глазах общественности. А ведь и внимание самого Айзена я таким ходом привлеку куда вернее. Ведь с чего бы Шичике Комадо не принять столь хорошее предложение? Если только тот что-то не скрывает. Будь то знания или планы — не важно, уже тот факт, что я повёл себя не так, как должен, вызовет интерес. Очень опасный для меня интерес, что может аукнуться и через двадцать, и через сто лет. В этом на самом деле и крылась проблема. У меня не было предварительной договорённостей с другими отрядами, на которую можно было сослаться для вежливого отказа, пусть один из семнадцатых офицеров двенадцатого отряда и отправил схожее предложение чуть раньше… но я скорее рыбкой в гарганту прыгну, чем туда рядовым пойду. А ведь ещё на четвёртом курсе наш преподаватель по Хохо предлагал мне пройти стажировку в Омницукидо… я, тогда как раз отмазывался, ссылаясь на моё, якобы непреодолимое желание непосредственно рубить пустых, а не заниматься чем-то ещё. Тогда мои наклонности юного маньяка оценили весьма стойко, инструктор отнеслась с пониманием, даже посоветовала найти себе учителя в отряде как выпущусь, мол, чтобы не прекращал развитие по Хохо. Тогда я руководствовался простой мыслью, что после событий с изгнанием Урахары, все желающие попробуют оставить своих агентов влияния что в Кидо Отряде, что в Омницукидо, и одному попаданцу без связей в такие времена там точно будет не место. Угу, зато ему самое место в пятом отряде под носом у Айзена. Всё же я не скажу, что принятые тогда решения были ошибочными. Просто я и предположить не мог происходящее сейчас развитие событий. Да, теперь Айзену я просто не могу отказать — это данность. Вернее, конечно, могу, но лучше это мою ситуацию точно не сделает. Шах и мат мне. А ведь я уверен, Соске даже не старался. Плакала моя спокойная служба в седьмом отряде, где никогда ничего не происходит. Эх, а ведь я уже готов был закупить игрушек пищалок и сухого корма, после чего стал бы лучшим другом с бравым пока-ещё-не-капитаном Комамурой… Кхе-кхе, ладно, для дебильного юмора явно не время. Стоит хорошенько всё обдумать ещё пару раз. Но главное, на всякий случай, определить как именно и касательно чего я буду безбожно лгать. Вообще, стоит заранее придумать ответы на каверзные вопросы и их придерживаться. Как вести себя — тоже следует обдумать. Хотя, в сущности, мне ведь реально пока что скрывать нечего, потому и менять своё поведение кардинально не надо. Даже способности моего Занпакто мне скрывать не надо, благо тот, несмотря на все визуальные изменения, пока так и не пробудился. Да и, откровенно говоря, далеко не факт, что у моего меча эти способности, стоящие сокрытия, вообще будут. Да, в каноне хватало персонажей, которые, достигая первой ступени высвобождения клинка, Шикая, уже обретали какие-то интересные способности. Но такими были далеко не все. Стоит вспомнить того же лысого третьего офицера одиннадцатого отряда, Икаку, или всё того же многострадального Ренджи. Их оглобли кроме причудливой формы похвастаться ничем не могли, и, если мой клинок примет схожую форму, будет совсем печально. Мне сейчас нужно любое преимущество, хоть какая-то соломинка, что позволит мне выделиться из серых масс точно таких же Синигами, и такой соломинкой может стать мой Занпакто. Но и полагаться лишь на это я не имею права… Нет, старик Комудо, который Заичи, удружил, конечно. Из всех людей порекомендовать меня именно Айзену. Я даже на Кучики—старшего согласен, он и то кандидатура куда более безопасная, чем этот стрёмный интриган! Так и до паранойи недолго, честное слово. Единственное хобби — каллиграфия, так преподаватель по этому предмету берет и отдаёт меня на растерзание главному злыдню верса. Опять дебильный юмор лезет. Нет, с этими нервами нужно что-то делать. Ага, для начала прекратить ходить по комнате взад-вперёд! Хорошо хоть соседи по общежитию где-то празднуют и не видят меня сейчас. Вот же дьявол! …перечитать письмо ещё разок, что ли?

***

Обычно день, когда молодой ещё выпускник Академии Духовных Искусств впервые вступает в один из отрядов Готея — это весьма торжественный момент. В первую очередь, конечно, для самого выпускника. Вообще в Серейтее любят торжественные мероприятия и театральщину всех видов и форм, потому каждый год пополнение отрядов «свежим мясцом» (никто на самом деле так не говорит) очень даже отмечают в упомянутых отрядах. Торжественно, церемониально… и до ужаса скучно. Конечно, зелёным ещё Синигами как правило и этого хватает, ведь после выматывающих экзаменов (как академических, так и вступительных в сам отряд) они впервые могут вздохнуть спокойно и наслаждаться новой жизнью… Ну, таково общее правило. Естественно, у меня всё не как у людей. Периодически кося взгляд на моих одногодок-выпускников, сидящих со мной за одним столом, я всё же не спешил налегать на казённый алкоголь и еду. Конечно, все прелести японских празднований мне были не чужды, и может в любом другом отряде Сейрейтея (кроме 12-го), я бы и мог с некоторой натяжкой, но расслабиться и просто получать удовольствие… Но я умудрился попасть в единственное место, где даже в такой атмосфере просто не решался притупить остроту своего мышления алкоголем. Естественно, причина моих волнений спокойно восседала в одной со мной комнате. Айзен Соске внушал. Правда, только если ты знаешь, куда смотреть. Растрёпанные кудрявые волосы, что всё равно выглядят аккуратно, лёгкая, спокойная и однозначно добрая улыбка на губах, небольшие очки, и конечно тёплый взгляд карих глаз… Смотря на такого Айзена, даже я невольно начинаю сомневаться в информации из канона. Душой он выглядел совершенно безобидной. Картину не портил даже весьма внушительный рост пока-ещё-лейтенанта и его широкий размах плеч. Вообще-то Айзен должен был производить впечатление весьма статного мужчины, но из-за того, как он сидит и двигается, лично я мог это осознать, лишь зная куда смотреть. А так, пробежишься взглядом — и не заметишь. В плане реацу наш «лейтенант» тоже внушал. Конечно, почувствовать количество или качество его настоящей силы я, скорее всего, не смогу даже через сто лет, но даже того, что Айзен сам проецировал вполне хватало, чтобы заставить зелень вроде меня благоговейно трепетать. Сила этого Синигами казалась чистой и мощной, спокойной, но всеохватывающей. Даже Урахара проецировал куда меньше силы, хотя, полагаю, тут дело может быть в том, что Киске просто не хотел смущать студентов своей духовной силой сверх необходимого, а Айзен вроде как находится в кругу уже вполне состоявшихся Синигами. Всё в маскировке Айзена вызывало лишь тихий восторг. Даже обладай я схожими навыками в манипуляции духовной силой, создать такой образ просто с помощью позы, манеры речи и способа двигаться, я не смог бы, наверное, никогда. Я не пытался скрывать своё внимание к теперь уже моему лейтенанту. Уверен, тот заметил бы его и так. Ничего предосудительного в самом факте моей заинтересованности к вышестоящим офицерам не было. Все новоявленные члены пятого отряда, сидящие за столом, тоже то и дело поглядывали на стол офицеров. Любопытство оно такое. Другое дело, что и открыто пялиться никто из нас себе не позволял, потому что это просто неприлично. За офицерским столом я также сходу приметил Ичимару Гина. Щуплого вида парнишка производил впечатление, как своей лисьей, не сходящей с лица улыбкой, так и весьма своеобразной духовной силой. Уверен, он тоже скрывал свой истинный уровень, но даже того, что он демонстрировал хватало, чтобы оценить «привкус» его реацу, и впечатлиться объёмами. Весьма страшная у него духовная сила. Острая, как нож, и холодная. Не как у пустых, а по-иному, в голову сами собой напрашиваются аналогии с прохладой заточенной стали, распарывающей плечо... Вместе с совсем уж непрошеными воспоминаниями, что с этим чувством ассоциировались. Это, в сочетании с его детским лицом и комплекцией, создавало неслабый контраст со знаком отличия аж третьего офицера отряда. На самом деле очень многие студенты куда больше пялились на Гина, чем на Айзена. Очень уж неуместно он смотрелся за офицерским столом. Других офицеров я также не обделил внимательным и изучающим взглядом. На вид — Синигами как Синигами, разве что с офицерскими отличиями на форме, но я всё равно запоминал манеру их поведения и лица. Раз уж я решил придерживаться образа, было бы глупо спалиться, уделив всё внимание двум самым опасным людям в комнате. Конечно, уже то, что кто-то заметил мои взгляды — это лишь моя догадка. Но здоровая паранойя, оставшаяся со мной с улиц, и притупившаяся было в академии, вновь ввинчивалась в мозг, словно электрическая дрель. Именно эта паранойя несколько раз позволила мне разминуться со смертью в пару шагов. Потому — лучше я перестрахуюсь, чем заложу в свою сторону совершенно неуместные подозрения уже сейчас. Косые взгляды — это едва ли прямые улики или доказательство чего-либо, но Айзен из тех людей, кто любит отгадывать загадки, и не умеет забывать. Вообще. Потому лучше не давать ему подсказок на ровном месте.

***

Сила Синигами — очень многогранный инструмент. Казалось бы, все жители Сейрейтея обладают крайне схожими способностями, а Синигами вообще обучаются одним и тем же дисциплинам... Но это не мешает каждому из нас сражаться совершенно по-разному. Возьмем, к примеру, меня. Если выбирать дисциплины, в которых я считал себя достаточно умелым, я бы не особо задумываясь назвал Бакудо и Хохо. Хохо — потому что я действительно считал, что достиг всего, чего мог в этом искусстве, учитывая данное мне время. А Бакудо потому, что в мастерстве использования этих типов заклинаний, я далеко впереди других свежих выпускников. В академии даже среди талантливых к Кидо учеников, мало кто прикладывает достаточное количество усилий в освоении Бакудо. Большая часть концентрируется на Хадо. Оно и понятно, техники «Пути разрушения» зрелищны и впечатляющи, соблазн научиться швыряться огненными шарами, похоже, есть у всех. Да и с тактической точки зрения — дальнобойные атаки очень полезны для молодых Синигами. Те же немногие, кого мало интересуют сами сражения, налегают на «Кайдо», а позже уходят в четвёртый отряд. Тоже вполне достойный выбор, но в результате куда меньше людей при выпуске из академии могут похвастаться действительно хорошими умениями в заклятиях Бакудо. Я был одним из этих немногих. Именно поэтому считаю Бакудо одним из самых развитых своих навыков. Дело не в том, что я лучше исполняю Бакудо чем Хадо, это не так, просто я один из немногих, кто изучал Бакудо не просто для галочки. Вот и сейчас я тренировался именно в этом типе заклятий, ведь они уже отлично себя показали в бою с настоящим пустым. Час уже был поздний, в это время полигоны академии были бы уже закрыты и тем приятнее для меня было узнать, что тренировочные зоны пятого отряда открыты двадцать четыре часа в сутки. С одной стороны, наверное, неправильно вот так вот выкладываться перед своим первым днём в отряде. С другой стороны, заснуть я всё равно не смог бы. Бараки отрядов для простых рядовых мало чем отличались от комнат в общежитии, у меня и тут были соседи, потому я не хотел изводить их, ворочаясь на кровати в попытках унять бессонницу, разыгравшуюся на почве паранойи. Лучше уж завтра помучаюсь и буду пугать всех своим видом свежеподнятого зомби, не впервой. — Три луча небесного дворца, яростная птица, безбрежна—! — Я утратил контроль всего на секунду, и заклятье обрушилось под собственным весом буквально на моих глазах. — Блять… — Тихо проклиная себя за криворукость, я осторожно осматривал собственные ладони. Да, собственным реацу навредить самому себе довольно сложно, даже если спровоцировать полноценный взрыв. Но Ситоцу Сансен как для моего нынешнего уровня — баснословно затратное Бакудо. Количество энергии, что требуется для активации заклятия банально куда больше, чем то, что обычно циркулирует по моему телу, а потому даже если это моя же духовная энергия, в таких концентрациях и моё тело она может повредить. Потому сейчас, когда духовная сила в заклятии вышла из-под контроля и развеялась в жёлтой вспышке, часть отдачи приняли мои руки, что чертили очертания границ заклятия в воздухе. В результате я, прикусив губу, и бормоча проклятья под нос, пытаюсь дозваться до целительных заклятий. Им я тоже уделял время в академии, просто не так много. Ожоги, царапины, даже неглубокие режущие раны, пока те не задевают внутренних органов — я вполне могу исцелить сам, пусть и за десятки минут работы, после которых следует ещё пара-другая часов самого исцеления. Сравнивая мои скромные умения со способностями той же Уноханы из канона, что смогла исцелить и Хинамори, которой проморозил сердце Хицугая, становится стыдно, но любые мои способности сейчас смотрятся крайне блекло даже на фоне первой десятки офицеров любого отряда, сравнивать же самого себя с капитанами пока что вообще немного нечестно. Исцелять одну повреждённую руку другой повреждённой рукой — такое себе удовольствие. Требующее полной концентрации. По крайней мере именно так я для себя оправдываю то, что ко мне снова подкрались со спины. — О, сильно болит? — От раздавшегося у меня за спиной голоса я чуть собственное сердце не выплюнул, уж подскочило оно достаточно высоко. Я повернулся, и наткнулся на нечитаемый взгляд прищуренных глаз, и лисью улыбку. Вот же сука! — Всё в порядке, сэр. — Если в моем голосе и проскользнула некоторая нервозность, то, думаю, Гин истолкует её моим несколько потерянным взглядом на его офицерскую повязку, что оповещала меня о его статусе третьего офицера отряда. — Ты уверен? Может стоит обратиться в четвёртый отряд? — В голосе парня было беспокойство, и если бы я не знал кто он такой, то сходу и не смог бы понять, настоящее оно или нет. Я неловко улыбнулся. — Не стоит. Я и сам вполне справлюсь с такими царапинами. К тому же, сам виноват… — Гин только мягко покачал головой, отойдя от меня чуть в сторону и подняв голову к луне. Я же судорожно принялся думать, чего ему от меня надо. Сомневаюсь, что его послал Айзен. Зачем это ему? Я же пока в его глазах абсолютно никто. А Гин это, ни много ни мало, его персональный убийца, если воспринимать канон хоть сколько-нибудь серьёзно. Потому мне нечего бояться. Я не должен бояться. Не сказать, чтобы эти заверения помогали мне унять бьющееся барабаном в моей груди сердце. — Ты боишься меня. — От этой простой констатации факта я застыл. — Почему? — Я не обманывался юным голосом и спокойным тоном стоящего ко мне спиной Гина. Ни этот голос, ни лицо, не мешали раньше ему убивать. Я знаю это из канона. Его внешний вид абсолютно ничего не меняет. Но что страшнее, я не только знал это благодаря канону, но и ощущал каким-то шестым чувством прямо сейчас... Я действительно медленно цепенел от ужаса. — Мне стыдно что я так глупо подставился… — нервно начал я, уже понимая как неубедительно, должно быть, звучу. — К тому же я ещё не успел узнать порядков в отряде. Я опасаюсь, что мне нельзя быть на полигоне в это время, и что меня ждёт наказание. — Вот это уже прозвучало лучше. Мой голос не дрогнул, оставаясь совершенно спокойным. — Твоё реацу дрожит, как затухающее пламя. Слишком много страха к простому офицеру, не находишь? — Мои руки не дрожали. Это совершенно не свойственная для меня реакция, которую я не демонстрировал даже когда к моему горлу подносили клинки разбойники в Руконгае. И тем не менее, в тот миг, я осознал с поразительной чёткостью, что одно неверное слово, один неверный жест — и я мёртв. Простое, но абсолютно монументальное открытие. Мысли судорожно метались в голове. Что я мог сказать? Нет, что я должен был сказать? Ответ пришёл неожиданно для меня самого. — Вы пугаете меня. — Голос вырвался скованно. Как дыхание человека, замерзающего на морозе. — Ваши глаза пугают меня. Ваше реацу пугает меня. Я пришёл в Сейрейтей из семьдесят восьмого района, — Я видел, как мои слова несколько удивили мальчика. Потому продолжил уже увереннее. — То, как вы ходите, ваша духовная сила и способ держать себя... мне это знакомо. Вы убийца. Потому, когда душа вроде вас подкрадывается со спины, мне страшно. Даже если я больше не в трущобах, даже если теперь мы — товарищи. — Я и сам до конца не могу сказать откуда брались эти слова, и почему я нёс именно их. Просто я говорил ту смесь из правды и лжи, что, как я думал, может спасти мне жизнь. Гин не отвечал. Он всё ещё стоял ко мне спиной, молча наблюдая за луной. Затем, он повернулся. На его лице — всё та же неестественно широкая улыбка. Глаз всё также не видно за лисьим прищуром. Но я ощутил, как оплетающий меня страх отступает. Я не умру. — Меня зовут Ичимару Гин, я третий офицер пятого отряда. — Я судорожно кивнул. — Комадо Шичика… рядовой пятого отряда. Я много слышал о вас. — Улыбка всё также играла на лице стоящего напротив меня мальца, но брови слегка сдвинулись. — В самом деле? — Я кивнул. — Инструктора много говорят о вас даже сейчас. Ваши умения до сих пор ставят всем нам в пример. И то, что вы стали третьим офицером так быстро это… поразительно. — Парень не ответил, просто перевёл взгляд на мишени чуть дальше на полигоне. Я вспомнил о травме своих рук, только когда неосознанно попытался подняться из положения сидя, и мои ладони прострелила боль. Зашипев, и прикусив губу, я вновь сконцентрировался на целебном Кидо. — У тебя хорошие инстинкты, — сказал Гин. Я не видел его лица, но знал, что он вкладывает в эти слова больше, чем кажется. — Может, всё же обратишься за помощью? — Я покачал головой. — Теперь я уверен, вы тоже знаете почему я не хочу этого делать. — Я говорил на автомате, даже не пытаясь как-то прикрываться от возможной атаки. Всё равно это бы не помогло. Да у меня и не получилось бы использовать даже самую захудалую технику «Кайдо», без полной концентрации. Потому я не видел лица Гина. — И почему же? — В голосе парня, казалось, читался искренний интерес. — Потому что я не готов без нужды поворачиваться к кому-то спиной, — просто ответил я, ощущая как ноющая боль постепенно усиливается в руках, и появляется чувство чесотки. Это хорошо, значит восстановление началось. — И я не привык просить помощи там, где могу справиться сам. Этому быстро учишься на улицах. — Гин не потрудился отвечать, то ли принимая мои слова, то ли изучая мою реакцию. — И всё же, ты сам сказал, мы теперь товарищи. — Я пожал плечами. — Да. Но даже если я понимаю это умом, привыкнуть к этому куда сложнее… — Тогда оставляю это на тебя. — Я услышал удаляющиеся шаги. — В следующий раз будь аккуратнее, если уж не хочешь обращаться к медикам, потрудись не взрывать самого себя. — Шаги третьего офицера всё удалялись. Только теперь я ощутил, как же на самом деле взмок от этого короткого разговора.